Час расплаты

Страх. Затягивающий, парализующий и липкий, от него холодеют руки и сердце выпрыгивает из груди. Стоит лишь ступить на его путь, и дороги назад уже не будет. Голова соображает с трудом, язык заплетается, и, кажется, что душа вот-вот отделится от тела. Словно тонкие нити паутины, он опутывает свою жертву с ног до головы, лишая способности двигаться и мыслить. Неспроста демон страха Кошмар чаще всего принимает форму именно гигантского паука. Да, сейчас ему есть чем поживиться, несмотря даже на то, что он находится в Тени. Не зря он заключил сделку с древним тевинтерским магистром, возжелавшим стать богом. — Нет! Прошу! Умоляю! Вы не можете так поступить! — испуганный крик и глаза полные отчаяния и осознания близкого конца. Когда венатори нашли Красса Сэрбиса связанным и с запиской от Инквизитора, они были удивлены и поспешили связаться с Кальпернией — главой организации венатори, посвящённой новому богу, имя которому Корифей. Главный штаб венатори располагался в большой крепости, защищенной не только воинами, но и магией. Сам древний магистр приложил руку к ее защите. Магический барьер, возведенный вокруг крепости, скрывал ее от посторонних глаз. Каменные стены крепости поднимались высоко над землёй. Корифей был уверен — Инквизиция ищет главный штаб изо всех сил, однако он также был уверен, что как бы не старались вражеские шпионы — им никогда не найти его. — Старший, наш патруль нашёл Красса Сэрбиса, — Кальперния протянула своему господину листок бумаги, на котором большими буквами значилось «Корифею от Инквизитора». Вот чего Старший не ожидал, так этого письма. Он понимал, что среди венатори могут быть предатели, Красс был не первый, кто попадал под суд Инквизиции, но ещё никого и никогда Инквизитор не возвращал обратно. Да уж, Инквизитор умел удивлять. Развернув листок, магистр увидел довольно ровный почерк. «Корифей, тебе стоит внимательнее выбирать своих сторонников. По найденной нами информации Красс Сэрбис не только крал ценные артефакты у тебя из-под носа, но и за огромные деньги переправлял их в Тевинтер. Он умолял меня не отдавать его тебе и признался, что никогда не был лоялен к тебе. Хотел служить Инквизиции. Однако, нам предатели не нужны, поэтому отдаю его на твой суд.» С каждым прочитанным словом древний магистр все больше хмурился. Он не прощал предательства — Красса Сэрбиса ждала незавидная участь. А слова заклятого врага… Да как этот самозванец смеет давать ему советы! Не кому-нибудь, а новому богу! — Собери венатори в главном зале. Я преподам им урок, который они не скоро забудут, — Старший смял записку, с его рук сорвалось пламя, превращая её в пепел. На краткий миг взгляд Корифея затуманился — перед внутренним взором предстала картина корчащегося в муках Инквизитора, пожираемого огнём. Образ развеялся так же быстро, как и возник. Когда массивные двери распахнулись, и древний магистр вошёл в главный зал штаба, его встретила тишина, которая бывала только на службах в храме Думата во времена древнего Тевинтера. Десятки венатори устремили взгляды на Корифея, боясь дышать. Перед троном на коленях стоял Красс Сэрбис, а сбоку от него, вместо стражника — Кальперния. Старший медленно прошёл через весь зал, окидывая взглядом своих подчинённых и наблюдая, как каждый из них отводит глаза в сторону. Он буквально чувствовал их страх, но ни один из них не мог сравниться с Крассом. Маленький, сжавшийся в комочек, едва дыша и не отводя взгляд, словно загнанный в ловушку зверек, он смотрел в глаза Старшего с нескрываемой паникой. Он готов был сорваться с места и бежать в любую секунду, но далеко ли он мог убежать? Краем сознания Красс понимал, что это бессмысленно. Пройдя мимо Сэрбиса и усевшись на трон, Корифей в упор посмотрел на предателя, который сжался еще сильнее — его начинала бить дрожь, ибо взгляд Старшего не сулил ему ничего хорошего. — Красс Сэрбис обвиняется в предательстве, краже ценных артефактов и контрабанде их в Тевинтер, — объявила Кальперния. — Подобные деяния не могут остаться безнаказанными, — она подняла взгляд на Старшего, ожидая его дальнейших действий. Корифей не торопился. — Ты поклялся мне служить верой и правдой, однако нарушил свою клятву. Что ты можешь сказать в своё оправдание, Красс? Корифей задал хороший вопрос, на который у Сэрбиса не было абсолютно никакого ответа. Он делал это ради собственной выгоды, ради азарта и адреналина, ему всегда нравилось играть со смертью, находиться на грани. Он знал, что когда-то его игре придёт конец, но ни за что не думал, что так скоро. — У меня нет оправданий, — прозвучал едва слышный ответ. Красс виновато опустил голову. Конечно, он мог бы придумать какую-нибудь душещипательную историю, но, во-первых, он понимал, что это вряд ли поможет, а во-вторых, знал, что Старший все равно узнает правду, и тогда его гнев будет ещё сильнее, поэтому Сэрбис решил не лгать, в глубине души надеясь все же выйти из этой ситуации живым. — Я могу лишь смиренно молить о прощении. — Смело и честно, — оценил Корифей, — но это тебе не поможет. Тебе полагается суровое наказание. Отойди, Кальперния. Едва глава венатори успела послушаться, Старший сделал жест рукой, и зал озарила яркая вспышка — Красса пронзила молния, однако он был по-прежнему жив. Вскрикнув от неожиданности и боли, он сложился пополам, хватая ртом воздух, но, когда боль немного утихла, распрямился и снова посмотрел на Старшего. В глазах Сэрбиса отражались страх и понимание того, что молния это только начало, Корифей же, напротив, смотрел задумчиво, решая на ходу, что сделать с предателем. Просто убить? Не вариант. Смерть — это освобождение, а не наказание. Так он не усвоит урок. Еще один непринужденный жест, и Красс поднялся в воздух словно его удерживала чья-то невидимая рука. Неторопливо встав, Старший приблизился к предателю, снял с него перчатку и острым когтем медленно провел по руке Красса, распарывая нежную кожу и вены. Из длинной глубокой раны потекла темно-красная кровь, а Сэрбис зашипел от боли не в силах сдержать стон, и взглядом полным ужаса посмотрел на Корифея. Сейчас он мог лишь гадать, что задумал Старший и заразил ли его скверной. Древний магистр же, не отвлекаясь на свою жертву, начал творить магию крови. Алое свечение сорвалось с ладони Старшего, проникая через кровь в рану на руке Красса и мгновенно окутывая его с головы до ног, проникая в каждую его клеточку и подчиняя Корифею его сознание и разум, выуживая нужные сведения и информацию и причиняя Сэрбису нестерпимую боль. Он инстинктивно кричал и пытался высвободиться из невидимой хватки, но все его попытки были тщетны. Остальные венатори, затаив дыхание и не смея помешать ритуалу, со страхом наблюдали за происходящим. Собрав всю нужную информацию, Старший развеял заклинание, и Красс обессиленно упал к его ногам. Алое сияние исчезло. Теперь венатори с легкостью смогут вернуть украденные артефакты обратно. Тяжело дыша, Сэрбис попытался приподняться и вновь встретился взглядом с Корифеем. Выглядел предатель крайне жалким. Белый костюм был испачкан в крови, а кожа оттенком напоминала снег. Он дрожал от холода и едва сдерживал слезы. — Господин, умоляю, пощадите, — срывающимся голосом пролепетал Сэрбис. — Я все понял, я больше никогда не повторю свою ошибку… — Я в этом не сомневаюсь, Красс, — древний магистр одарил его презрительным взглядом. — Восхвали меня, ибо я оставлю тебе твою никчемную жизнь. Предатель не поверил своим ушам, глаза его удивленно распахнулись. Надежда выйти из ситуации живым стремительно угасала, но сейчас… Неужели правда, его оставят в живых? Неужели он наконец сможет вздохнуть спокойно? — Слава Старшему, — отозвался Красс. — Спасибо, господин. Спасибо! Неужели все закончилось? Зажав рану рукой, Сэрбис, покачиваясь, встал на ноги. Дыхание его постепенно выровнялось, а страх и паника отступили. Похоже он снова победил в игре со смертью. — Однако, твоё наказание не закончено, Красс. Я наполню твоей кровью маграллен, — выдержав паузу, продолжил Корифей, не без удовольствия наблюдая, как меняется выражение лица Сэрбиса, как на нем вновь проступает ужас. Старшему не было жаль Красса — предатель должен был дорого поплатиться за свое преступление, он должен был стать примером для всех и показать, что случится с каждым, кто рискнет совершить подобное злодеяние. — Что? Нет… — Красс судорожно вздохнул. — Не надо, пожалуйста… Умоляю… Бессильно упав на колени, предатель понял, что проиграл, что просить бесполезно. Маграллен использовался во времена Сомниари в Древнем Тевинтере и представлял собой огромную полую сферу, над которой подвешивали жертву и подсоединяли к ней с помощью множества трубок, через которые в сферу поступала кровь. Не сразу вся. Это была медленная смерть от истощения, тянущаяся днями, а то и неделями, смотря на сколько хватало здоровья жертвы и с какой интенсивностью поступала кровь. Жертва ослабевала настолько, что почти не могла самостоятельно шевелиться. Точно такую же Красс и венатори нашли в Коракавусе — древней тевинтерской тюрьме в Западном Пределе, название которой переводилось с тевене как «темная яма». Старший дал знак, и Кальперния внимательно наблюдавшая за происходящим, подошла к Сэрбису. — Снимай одежду, — холодно произнесла она. Крассу ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Он медленно стянул с себя сапоги, снял доспех, оставшись в одном нижнем белье. Унизительно и обидно было оказаться почти нагим перед столькими взглядами. Красс почувствовал себя еще более беззащитным. Горячие капли слез упали на его грудь, и предатель закусил губу, пытаясь сдержать их. Новое заклинание, подняв Сэрбиса в воздух, водрузило его над магралленом. Холодная сталь оков обожгла руки и ноги. Обручи, к которым были подсоединены трубки маграллена, опоясали его конечности и торс. Острые иглы вонзились в тело одновременно и глубоко, направляя свежую горячую кровь в зачарованную сферу. Красс застонал, но тут же затих, не желая выдавать боль. Старший смотрел, как Кальперния магией подсоединяет Красса к маграллену, и не чувствовал ничего. Первоначальный гнев утих, оставив после себя равнодушие. Красс — еще одна пешка, нужная лишь для того, чтобы возвыситься над этим миром. И этой пешкой придется пожертвовать во имя высшей цели: во имя возрождения Империи Тевинтер, во имя становления богом, дабы исправить этот оскверненный мир. — Пожалуйста… — последний раз прошептал Сэрбис, сквозь слезы глядя на Корифея и ища хотя бы тень призрачной надежды на спасение, но нет… Старший был неумолим. Он не прощал предательства, ибо однажды его предал тот, в кого он верил всей душой — его бог Думат. И больше он никому не позволит себя предать, а тот, кто осмелится, будет жестоко наказан.