О обманщиках, неловких вопросах и чудесных настойках

На улице стояла пасмурная хмарь. Не та, которая заставляла Шакала творить, и не та, которая сподвигала к раздумьям всякие романтически настроенные личности. Неееет, это была та противная хмарь из разряда мерзких, когда, кажется, замерло всё, в том числе и капли воды в воздухе. Возможно, если присмотреться, то можно увидеть замершую в воздухе птичку или стрекозу, но кто этим занимался? Это была та мерзопакостная хмарь, которую так не любил Курильщик. Не любил сонных, выпавших из жизни состайников. Не любил полуживого Табаки, который шептал что-то монотонное, развалившись поперёк общей кровати, в том числе и по ногам Курильщика, что, несмотря на их нечувствительность, несколько раздражало. Не любил капельки воды, застывшие в воздухе и никак не превращающиеся в нормальный дождь. А особенно он не любил невозможность узнать время по положению солнца. Пожалуй, это объединяло все пасмурные хмари, но, отчего-то, именно эта раздражала больше прочих – она обленяла, не давала пошевелиться, а оттого, заставляла думать. Думать и задавать вопросы. Вопросы, которые сонные состайники предпочитали игнорировать, находясь не в состоянии разомкнуть губы и заворочать языком или, хотя бы, бросить на любопытствующего многозначительный взгляд. Сам же Курильщик, за которым в последнее время повелась малоприятная, по версии всех, привычка – думать вслух, в своих рассуждениях добрался до Стервятника, который не давал несчастному покоя: его хромая тень не преследовала Курильщика разве что во снах. Наяву же он попадался выделяющимися надписями на стенах, запахом трав, тёмной тенью, скрывающейся за поворотом, запахом жутких настоек в кофейнике… - Курильщик, душка, чего это ты так интересуешься Стервятником? Уж не желаешь ли ты стать птичьей мамочкой? – Шакал нагло вторгся в мысли, разрушая тщательно собранный образ вожака Третьей. Он не привстал, не переполз и даже не пошевелился, только повернул голову и непривычно вяло говорил. - Н…нет…просто он…ну, он… - нужные слова не шли, оправдание не придумывалось. - Оставь Курильщика, Табаки, - Сфинкс насилу продрал непослушные глаза. От долгого молчания горло пересохло и теперь издавало только каркающие, режущие слух звуки. - А я что? А я ничего! Это он что! – Шакал приободрился, забывая о мерзопакостной хмари, которая уже разве что не в окна лезла. Он не мог упустить свою возможность хорошенько подискутировать и довести кого-нибудь, например Курильщика, до белого каления. Возможно, у него был список доведённых и график доведения, а может просто дневной норматив, никто точно не знает и утверждать не берётся. Но момент упущен – Сфинкс обессилено повалился на подушку и постарался раствориться в ней, будто в податливых водах необъятного океана. - Чёрт знает что! Никто не занимается воспитанием подрастающего поколения! – Табаки скатился с Курильщика и тоном мудрого наставника глубокомысленно изрёк, - Слушай, дитя, ты сможешь познать истину лишь прикоснувшись к ней! Отправляйся же в Гнездовище и, - тут его голос сделался елейным и мягким, - попроси, очень вежливо попроси «Розоворозовую розу». Слепой, лежащий под кроватью Сфинкса, бросил в сторону общей чей-то, заклёванный Нанеттой, ботинок. Тот ожидаемо не долетел, но Табаки намёк понял. - Если вы не способствуете обучению юных членов стаи, то хотя бы не препятствуйте ему! – возмущение дало Шакалу силы сесть и теперь его тон касался не только вжавшегося в кровать курильщика, он обвинял в бездействии всех и каждого. - Ладно, пусть идёт, - неожиданно согласился Слепой. - А заодно утолит своё неуёмное любопытство, - со второго яруса свесилась голова Лэри, но тут же втянулась обратно. - Прекрасно, Курильщик! Теперь ты благословлён на путешествие! *** В Гнездовище влияние мерзопакостной хмари было более заметно, хотя Курильщик не был уверен, что в третьей не всегда так… уныло? Он не смог подобрать слово, наиболее полно описывающее дым, клубящийся под потолком (Табаки бы подумал и сказал, что он грустный, а Курильщик просто понадеялся, что он сигаретный, но бурлящее нечто в кастрюльках всех форм и размеров разбивало его надежду). Описать самих Птиц не представлялось возможным – всё тот же траур, все те же безрадостные лица. Только теперь их вечная скорбь как будто умножилась на сто, а то и на двести. Поначалу Курильщик подумал, что почил их достопочтимый Папа, и очень испугался потери своего объекта изучения. Он чуть было не издал громкий вздох облегчения, когда увидел задумчивого Стервятника, сидящего в старом облезлом кресле в окружении любимых растений. Опасливо озираясь по сторонам и стараясь ни на что не наехать, всё же ему не хотелось, чтобы его череп стал удобрением для какого-нибудь фикуса-переростка, он подъехал ближе к креслу Стервятника, не забыв поздороваться. Скомкано, почти шёпотом и с бегающими в разные стороны глазами, но сам факт того, что он поздоровался, заговорил с Великим и Ужасным Папой Птиц, внушал уверенность. - Здравствуй, Курильщик, - тихо ответил Стервятник, смотря на собеседника своими жуткими жёлтыми глазами. Засмотревшись в них, Курильщик забыл, что нужно что-то ответить и зачем он вообще приехал в Третью. - Что привело тебя к нам? Если ты притомился в пути, можем предложить тебе чай, если заскучал – компанию. Если у тебя есть какая-нибудь просьба, я с радостью тебя выслушаю, - говорил Стервятник тихо и бесцветно. При упоминании чая ни одна из птиц не зашевелилась, хотя обычно исполняли всё с полуслова. -Меня попросили….сказали…отправили к вам, чтобы заказать одну настойку, – после этих слов Курильщик заметно стушевался, - и…я хотел бы…лично от себя…никто не просил…в общем,.. уменяестьпаравопросов, - выпалил он, зажмурившись. - Вот как. Что же за нектар тебя попросили принести? - «Розоворозовая роза», кажется. Стервятник не поменялся в лице, однако его бровь ползла всё выше и Курильщик начал всерьёз опасаться как бы она не затерялась среди волос, но всё обошлось – Папа птиц отмер и, откашлявшись, попросил повторить. - «Розоворозовая роза». У вас такого не готовят? Я знаю, что сейчас не сезон цветения роз, но без неё меня, боюсь, не впустят обратно. Но, если вы не можете приготовить это, то я могу попроситься в шестую, думаю, Чёрный приютит меня на пару ночей… - Прошу, успокойся, - Стервятник прервал становившееся от слова к слову менее понятным лопотание Курильщика. – Мы сможем тебе её дать, но моим птенцам нужно закончить некоторые приготовления, а пока мы можем выпить чай и ты задашь вопросы, о которых говорил ранее. Как по взмаху волшебной палочки, между Стервятником и Курильщиком протиснулся стол на колесиках, представляя им две дымящиеся чашки и вазочку с каким-то сомнительным на вид печеньем. Тут же в комнате начались тихие и вялые шевеления. Кто-то вышел, кто-то проехал мимо них, но рассмотреть Курильщик никого не мог – зелёная листва хорошо скрывала их от чужих глаз. Курильщик мялся, не зная, что сказать – одно дело приставать с расспросами к Табаки или Сфинксу, хотя ни от одного, ни от другого он не получает вразумительных ответов, но их он хотя бы не боялся. Другое дело Стервятник – не так страшно спрашивать Табаки о часах, как спросить Вожака Третьей о чём-либо. - Что же ты притих? Спрашивай, я тебя не съем, - подбодрил Курильщика Стервятник. Он вообще был на удивление бодр и благодушен, в сравнении с остальными жертвами Мерзопакостной хмари. Фирменная вежливость Стервятника ещё больше сковала Курильщика. Он боялся задать слишком личный или бестактный вопрос и тем самым пошатнуть расположение Птичьего Папы. - Эм…а это Ваш натуральный цвет волос? – задал вопрос Курильщик и сжался, словно ожидая удара. Стервятник же не собирался никого бить, напротив, он даже не растерял своего благодушия. Его губы лишь слегка дёрнулись в усмешке, и он тут же поспешил ответить, пока его визитёр не надумал бог знает чего и не почил на месте, что было бы весьма прискорбно, как для всех его Птенцов, так и для самого Папы лично. - Пожалуй, да. Наши волосы имели этот цвет всё то время, что я нас помню, - Стервятник сказал о себе во множественном числе, надеясь отмести нежелательные вопросы о Максе, о котором он, конечно же, должен быть наслышан. - Аа…а Ваши глаза? Это линзы? - Ни в коем случае. Цвет сих глаз – цвет глаз брата моего, а потому я не намерен их скрывать. - Ооо, Вы его наверное очень любили…ну…своего брата? Ой, - Курилищик покраснел и поспешно отвёл взгляд, поняв, что пересёк границу личного. Он уже было собрался извиниться и уехать, но к своему удивлению получил ответ. - Нельзя любить или не любить то, что является частью тебя…лучшей частью, - Стервятник потупил взгляд о чём-то задумавшись. - Оо. Вот как, - Будто со знанием дела тянет Курильщик, - А Ваша нога? Что с ней? - Как ты и сказал, она наша. Общая. И она стремится к другому своему владельцу, - Стервятник покосился на Тень, что, кажется, виновато сжалась. Курильщик занервничал. Все его вопросы, так или иначе, сводились к покойному брату Стервятника. О его существовании и о его смерти Курильщику рассказали, а потому он догадался не задавать вопросы напрямую связанные с ним. Что ещё спросить Курильщик не знал. У него не закончились вопросы. Он хотел спросить, почему все обходят Стервятника, когда тот на прогулке со своим кактусом; хотел спросить о трауре и о обязательности его ношения в стае; хотел спросить о ключах и отмычках, но он не спрашивал. Больше не решался, слишком уж больной взгляд стал у Стервятника, а ранить его Курильщику не хотелось. Поняв, что молчание затягивается, а напряжение в воздухе можно потрогать разве что не руками, Курильщик спросил: - А скоро будет готово то, зачем я пришёл сюда? - Он – готов, но вопрос в другом, дорогой мой Курильщик: готов ли ты? – по взгляду собеседника Стервятник понял, что тот не знает, чего от него хотят и что он должен делать. Дав Курильщику пару минут на самостоятельные размышления, Стервятник со вдохом продолжил, - Возможно, ты не правильно понял своих состайников. Роза – это не совсем осязаемая вещь. Тебе, - он выделил это слово, - я могу дать её в любой момент. Вопрос один – готов ли ты получить её? Курильщик был напуган не очень понятной, но очень уж неожиданно свалившейся на него ответственностью. Он некоторое время просидел, в упор смотря на Стервятника и вжавшись в спинку коляски. После чего, что-то для себя решив, он с решительным видом кивнул. - Хорошо, - Стервятник слегка улыбнулся и привстал. Когда лицо Папы Птиц стало подозрительно приближаться, Курильщик предпринял попытку вжаться в коляску ещё сильнее. Когда его руку, сжимающую подлокотник, накрыла чужая рука, Курильщик как никогда пожалел, что поехал сегодня в Третью, вместо того, чтобы предаваться хмарному унынию. Когда Курильщик почувствовал чужое дыхание на своих губах, он до цветных пятен стиснул веки и проклял и красные кроссовки, и все свои пагубные привычки, и нелюбовь к Фазаньему племени. Зато, когда его губ коснулись губы Стервятника, в голове взорвалась сверхновая, не оставив после себя ни единой мысли. Губы Стервятника были обветренными, но мягкими, а язык – тёплым и нежным. Рука, сжимающая руку Курильщика, поднялась к его лицу и вполне себе нежно, слегка царапнув щёку, зарылась в тёмные волосы. Курильщик так и сидел в оцепенении, не отвечая, но и не отталкивая. Он тщетно пытался осознать реальность происходящего: зубы Стервятника, прикусывающие его губу; язык Стервятника у него во рту; свободная рука Стервятника в его волосах нежно царапает кожу головы, добавляя остроты ощущениям. Возможно, Курильщик так и задохнулся бы в поцелуе, не сообразив отстранить Стервятника, потому что реальную необходимость дышать он почувствовал только тогда, когда Папа Птиц сам от него отстранился. Отстранился он к слову недалеко – Курильщик всё ещё чувствовал его дыхание на своём лице. - Ты всё ещё уверен в своей просьбе? – Спросил Стервятник хрипящим шёпотом, который, отчего-то, показался Курильщику крайне привлекательным и манящим. - Ч…что это было? - Это? – Стервятник насмешливо усмехнулся и упал в своё кресло, не прерывая зрительного контакта, - Попросить приготовить «Розоворозовую розу» всё равно, что предложить встречаться. Ты не знал? - О Боже!..- Простонал Курильщик, возводя глаза к потолку, - За что они так со мной? - Ты не ответил на мой вопрос: готов ли ты взять ответственность и стать моим… кем ты готов стать для меня? Можешь остаться просто моим, - Стервятник был сама невозмутимость. Легко покачивая тростью, он смотрел прямо на Курильщика без тени смущения, так, как будто ему каждый день предлагали встречаться, и он каждый день соглашался. - Это неправильно! Мы же оба парни, - Курильщик пытался воззвать к здравому смыслу, но терпел явное поражение на всех фронтах. - Это единственная причина твоего сомнения? Поправь, если я ошибусь: тебя смущает не лично моя кандидатура на роль твоего избранника, а наша с тобой идентичная половая принадлежность? - Нет! То есть… ты мне интересен, но как человек! Я никогда не рассматривал тебя в… в таком ключе, - под конец Курильщик совсем смутился и опустил взгляд на колени. Тонкие губы Стервятника растянулись в улыбке. Курильщик завис. Стервятник, заметив это, провёл по нижней губе языком и улыбка его стала совсем уж плотоядной. - Папа! – Маленькое представление для одного зрителя прервал, показавшийся из-за зарослей Красавица. – Мы подготовили то, что Вы просили, - Только сейчас Стервятник заметил в его руках низкую широкую баночку из мутного стекла с неизвестным содержимым. - Хорошо, - Стервятник принял баночку и жестом отпустил Красавицу. - Возьми, - он протянул баночку Курильщику. – Скажи, что это «Роза» и что с меня причитается. - Что?! Но…но я же…я же ни на что не согласился! - Разве? Курильщик вырвал баночку из рук Стервятника и, не попрощавшись поехал к выходу, полыхая ушами. Стервятник самодовольно улыбнулся и подмигнул Тени – Фазаны, даже бывшие, на редкость легковерны. Разумеется, нет никаких тайных слов для признания Папе Птиц. Есть только запутавшиеся в своих чувствах птенцы, уставшие скрывать свои чувства старые птицы и… «Розоворозовая роза» - засахаренные и заспиртованные лепестки розовых роз, которые можно использовать как закуску, самостоятельное блюдо или как средство по уходу за кожей. Стервятник мечтательно посмотрел в окно: Мерзопакостная хмарь всё ещё царствовала на улице, жители Дома всё ещё ходили сонные и только у двоих сердца бились быстрее. Да, пожалуй, Стервятник будет единственным, кто будет любить Мерзопакостную хмарь и Курильщика.