* * *
Сиэль не мог поверить, что ему пришлось красться в темноте по собственному дому! Он хотел проигнорировать нахального демона и за эти двадцать минут даже не попытался встать со стула. Однако спустя ещё десять минут ощутимое нетерпение и слабая попытка оправдать себя необходимостью знать, что происходит под его собственной крышей, заставили Сиэля уступить и всё же подняться. Себастьян, как и обещал, ждал около входа для прислуги. Он держал в руке маленькую свечу, и её трепещущее пламя создавало вокруг его фигуры жутковатый полумрак. Сиэль издал безразличное «пф» и скрестил руки на груди. — Ну, вот я здесь. Дворецкий улыбнулся и приложил указательный палец к губам. — Я бы посоветовал, мой господин, следить за громкостью вашего голоса. Мы не хотим привлекать ненужное внимание. Сиэль фыркнул, но воздержался от комментариев. Затем Себастьян сделал шаг в сторону, демонстрируя почти невидимый контур двери. Узор на обоях делал его едва различимым, но Сиэль всю жизнь провёл в поместье Фантомхайв и потому прекрасно знал о существовании проходов для слуг. Называть их секретными было бы преувеличением, но обычно прислуга использовала их, чтобы передвигаться по дому незамеченной, поэтому входы туда были спроектированы самым невзрачным образом. Проходы вели через всё здание. Сиэль нахмурился, когда Себастьян достал маленький ключ и открыл дверь. Вежливым жестом он пригласил своего хозяина войти внутрь. — Что всё это значит, Себастьян? — тихо спросил Сиэль. Себастьян запер за ними дверь, прежде чем ответить: — Вы можете считать это полевым исследованием в образовательных целях, — он бросил на Сиэля взгляд, не предвещающий ничего хорошего. — А теперь, молодой господин, пожалуйста, следуйте по коридору до поворота, а потом держитесь левой стороны. Сиэль продолжал настороженно смотреть на дворецкого, пока тот наконец не покачал головой и не двинулся первым. Его фигура, освещённая сзади, отбрасывала длинные тени на низко нависающие балки и паутину, которые замедляли их продвижение, но Себастьяна, казалось, это не беспокоило. Время от времени он предупреждал о возможной опасности споткнуться и прочих препятствиях. Сиэль же по-прежнему не имел ни малейшего понятия о цели их маленькой вылазки. — Мы на месте, — наконец тихо сообщил ему Себастьян. Сиэль огляделся, но вокруг не было ничего, кроме пыли и пауков. Он уже почти собрался отчитать своего дворецкого за эти глупости, когда тот указал ему на маленький люк. Он был закрыт, но Сиэль наконец-то начал догадываться, что они собираются делать. Себастьян одарил его зловещей улыбкой. — А теперь я погашу свечу. Мы же не хотим, чтобы кто-нибудь увидел свет, не так ли? Сиэль нерешительно кивнул. Им овладело явное напряжение, потому что, если он правильно проследил их путь, они находились сейчас в восточном крыле, прямо за стеной, отделяющей их от гостевой спальни. Свет погас, и всё погрузилось во мрак. Сиэль услышал, как открылся люк. Шум был приглушённым, едва ли заметным для того, кто не обращал на него внимания, но ему он показался раскатом грома. Себастьян взял его за руку и подвёл к люку, чтобы он мог видеть, что происходит в комнате. Гостевая спальня тонула в синих сумерках, а холодный свет зимней луны, льющийся сквозь высокие окна, выделял силуэты двоих мужчин. Сиэль глубоко вздохнул. Инстинкты подсказывали отступить, но безжалостная рука Себастьяна удержала его на месте. Глазам потребовалось время, чтобы привыкнуть, но теперь он ясно различал эти синие тени. Сома и Агни… вернее, Сома, который сидел верхом на коленях Агни в одних только белых льняных штанах. Тихое «ох» вырвалось у Сиэля, и Себастьян крепче сжал его плечо. — Из-за вашего опоздания мы, к сожалению, пропустили начало. Но я уверен, что это не помешает вам следить за процессом. Себастьян по-особенному произнёс слово «процесс», и Сиэль практически почувствовал самодовольную улыбку своего дворецкого. Молодой граф стиснул зубы, но в итоге «процесс» в комнате оказался действительно завораживающим. Сиэль в изумлении смотрел, как руки Агни блуждали по спине Сомы, который в ответ со сбившимся дыханием стонал имя своего возлюбленного. Глаза Сиэля расширились, и лёгкий румянец залил его щёки. Он наблюдал, как Сома обнял сильные плечи Агни и уткнулся лицом в изгиб его шеи. Это и в самом деле было… Сиэль не мог подобрать для этого слов.* * *
Но если у Сиэля не находилось слов, то у Агни они определённо были. Он шептал нежности на ухо своему возлюбленному на языке, который юный граф не понимал. Но звучали они значимо, и Сиэль почти инстинктивно наклонился ближе к люку, будто это могло всё прояснить. Себастьян рядом с ним усмехнулся. — Мистер Агни имеет склонность к пафосу, — пояснил он, ничего больше не сказав. Сиэль только недовольно скривил рот, а проявления любви в комнате тем временем продолжались. В конце концов Себастьян, видимо, сжалился над своим молодым господином, потому что начал переводить тихим голосом: «Вы моё солнце, луна и звёзды. Я бы отказался от своего вечного существования…» Он остановился и прислушался. «...я бы отказался от своего вечного существования только для того, чтобы получить благословение касаться вашей божественной кожи». Сиэль фыркнул. Ему не нравилось признавать это, но Себастьян был прав: Агни действительно имел склонность к пафосу. Кто в здравом уме хотел бы слушать такую сентиментальную чушь? Однако довольно быстро на этот вопрос ответил Сома, втянув Агни в страстный поцелуй. От этого тугой ноющий жар разлился в животе Сиэля, и он снова вернулся к молчаливому наблюдению. Всё это было настолько… Сиэль помотал головой. Целовать слугу таким образом… Это было… Это было совершенно неподобающе! Он беспокойно переступил с ноги на ногу. Он всегда знал, что отношения между индийским принцем и его дворецким отличались от отношений между ним и Себастьяном, но всё же такого он не ожидал. Какой-то частью сознания он хотел повернуться и спросить Себастьяна, как долго это продолжалось, но мужчины в гостевой комнате прервали свои объятия и избавились от оставшейся одежды, показавшись во всём нагом великолепии. Сиэль приоткрыл рот и покраснел, а все вопросы так и застыли на языке. Сома стоял к нему спиной, но внимание Сиэля привлёк Агни. Его обнажённое тело озарялось бледным лунным светом, который ещё больше подчёркивал чёткие линии его торса. До этого момента Сиэль никогда особенно не задумывался, что скрывается под одеждой индийского дворецкого, и теперь ему в голову приходило только одно подходящее сравнение — Давид Микеланджело. Ему пришлось сделать ещё один глубокий вдох. Себастьян крепче сжал его плечо. Это заставило юного графа оторваться от влюблённых и попытаться высвободиться — правда, не очень успешно. В итоге Себастьян лишь мягко передвинул его вправо и встал позади него. Сиэль был не совсем уверен, понравилось ему это или нет. Жар тела дворецкого окутал его удушливым плащом, и он разрывался между желанием вновь переключить внимание на действо в гостевой комнате и желанием пихнуть дворецкого острым локтем в живот. В конце концов он выбрал первое: от второй идеи его удержала мысль, что Себастьян — просто назло — издаст звук, который предупредит мужчин об их присутствии. Он вновь обратил взгляд в гостевую комнату и увидел, что Сома, сидя на коленях Агни, повалил того на кровать. Глаза Сиэля распахнулись шире, но его взор оставался прикованным к обнажённой коже. Это мгновенно напомнило ему, как близко стоит Себастьян, и он просунул палец под слишком тугой воротник. Себастьян усмехнулся, но затем осторожно обнял молодого графа, великодушно помогая расстегнуть верхнюю пуговицу белой рубашки. Сиэль хмыкнул, но втайне он был не против почувствовать себя немного свободнее. Тем более сейчас, когда Сома ухватился за член Агни и теперь ласкал его. На мгновение Сиэль едва поверил своим глазам. Он моргнул и наклонился ближе. Себастьян позади него сократил расстояние между ними и прижался вплотную. Это заставило юношу всерьёз вернуться к мысли двинуть ему локтем, однако она исчезла так же быстро, как и появилась, когда Сома начал опускаться на член Агни. — Что?.. — это слово непроизвольно сорвалось с губ Сиэля. — А теперь вам лучше быть повнимательнее, молодой господин. Это может оказаться очень познавательным, — прошептал Себастьян ему прямо в ухо, так что Сиэль почувствовал его горячее дыхание на своей коже. В комнате Сома сел верхом на Агни. Его ритмичные движения сопровождались тихими стонами, а распущенные волосы колыхались в лучах холодного зимнего света. Сиэль был совершенно заворожён этим зрелищем и глубоко шокирован, хотя это не мешало томительному жару разливаться в его животе. — Как?.. — произнёс он, даже не осознавая, что сказал это вслух. — Ну, при правильной подготовке человеческое тело способно на большую гибкость. Конечно, вы никогда не должны пытаться делать что-то подобное без надлежащих вспомогательных средств, — отозвался Себастьян своим лучшим учительским тоном, одновременно блуждая ладонями по бокам Сиэля и заставляя того извиваться под этими прикосновениями. — Естественно, у женщин отверстие для проникновения отличается. Сиэль моргнул, потом моргнул снова. Слова Себастьяна эхом отдавались в голове, не имея никакого смысла, пока… — Да как ты смеешь! — он яростно оттолкнул Себастьяна. — Конечно, я знаю… Себастьян прервал его протест, поспешно зажав рот рукой. — Вы слишком шумны, юный господин, — прошептал он. — Они услышат вас. Сиэль тряхнул головой, пытаясь избавиться от руки дворецкого, но в гостевой комнате стало подозрительно тихо. Сома и Агни прервались, и индийский принц повернул голову в их сторону. О нет! Что он натворил! Сиэль ощутил, как нарастает паника. «Ты это слышал?» — спросил Сома. Их голоса звучали глухо, но, учитывая ситуацию, было ясно, о чём они говорили. Ответа Агни Сиэль не разобрал, но, когда железная хватка Себастьяна вокруг его рта начала ослабевать, это, вероятно, значило, что опасность миновала. «Наверное, это крысы», — сказал Сома и снова наклонился, упираясь руками в грудь Агни. Между тем презрение исказило лицо Сиэля. Крысы? В поместье Фантомхайв?.. Его дом был безупречен! Себастьян, кажется, разделял это чувство, потому что послышалось тихое фырканье, прежде чем он наклонился вперёд и заговорщицки прошептал: — Его высочество, вероятно, думает, что он всё ещё в Индии. Сиэль проигнорировал это замечание и глубоко вздохнул. В этот раз им повезло.* * *
По другую сторону стены влюблённые вернулись к своему занятию. Залитый бледным лунным светом, Сома начал двигаться, чувственно кружа бёдрами на Агни и пытаясь поймать общий ритм. Сиэль никогда бы не подумал, что такое возможно, но стоило признать, что вид этих двух обнажённых тел был почти гипнотическим. Распущенные волосы, колышущиеся при каждом движении, приглушённые звуки, капельки пота — всё это заставляло сердце биться чаще и тяжело дышать приоткрытым ртом. Он чувствовал жар, а из-за скапливающегося в животе напряжения пришлось вновь переступить с ногу на ногу. Себастьян снова напирал на него сзади, но на этот раз было совершенно ясно, что молодой граф стал не единственным, кого затронуло происходящее. Что-то длинное и определённо очень твёрдое тёрлось об него сзади, и краем сознания Сиэль уже был готов яростно отчитать своего дворецкого. Тем не менее это не такое уж маленькое — а на самом деле довольно большое — свидетельство того, что он не одинок в своей реакции на жаркую сцену в гостевой комнате, заставило его проглотить свои слова. Самоуничижительная усмешка расцвела на его губах. Они оба были испорчены до мозга костей, подсматривали за Сомой и Агни, как будто те были их личным развлечением. И как это часто бывало, дворецкий, казалось, читал его мысли, потому что проворные пальцы начали блуждать по верхней части тела Сиэля. — Молодой господин... — его пальцы скользнули к пуговицам жилета Сиэля, ловко расстегнули их и принялись вычерчивать адские узоры на белой ткани рубашки. Сиэль снова глубоко вздохнул. — Что ты делаешь, Себастьян? — Вы должны чему-то научиться, — соблазнительно прошептал низкий голос возле его уха. — Удовлетворение партнёра во время близости имеет первостепенное значение для отношений. Себастьян кивнул в сторону двоих мужчин, которые тем временем сплели пальцы, пока Сома неустанно двигался на Агни. На лице принца отразилось чистое блаженство, с его губ срывались тихие стоны. Сиэль отчаянно покраснел. — Конечно, это зависит от человека, что для него будет наиболее приятным, — затянутые в перчатки пальцы Себастьяна скользнули под рубашку Сиэля и начали обводить голую кожу. Дрожь сотрясла тело Сиэля, и он судорожно вздохнул. Себастьян усмехнулся и продолжил расстёгивать пуговицы, на которых держалась не только рубашка графа, но и остатки его благоразумия. — Можно считать высоким искусством умение правильно читать тело другого человека и заставлять его достигать вершин страсти. Сиэль хмыкнул и понадеялся, что его слова прозвучали достаточно равнодушно, когда он процедил сквозь зубы: — Позёрство. И всё же он не совсем понимал, куда ему смотреть: находясь в объятиях Себастьяна, он не хотел спускать глаз с блуждающих по его телу рук дворецкого, но в то же время сцена по ту сторону стены, казалось, достигала своей высшей точки. — Позёрство? Молодой господин обвиняет меня, не имея никаких доказательств, — Сиэль услышал самодовольство в его голосе. — Осмелюсь сказать, что я очень хорошо осведомлён в этой области. Я эксперт, если вам угодно. И, словно в подтверждение своих слов, кончиком языка он лизнул ухо Сиэля, чуть прихватывая его зубами. — Как ты смеешь?! Кто тебе позволил это... это... — разъярился Сиэль, беспомощно зажимая рукой осквернённое ухо. Но Себастьян лишь самодовольно улыбнулся и опустил руку рядом с головой Сиэля, ловко удерживая его на месте. — Вы, молодой господин, — он указал на люк. — Я здесь, чтобы научить вас кое-чему, так что смотрите и учитесь. Сиэль сглотнул, но всё же сделал, как ему было сказано. Он видел, как в комнате Сома поднялся в последний раз в безудержной страсти, выдыхая имя Агни, прежде чем опуститься и накрыть блестящее от пота тело мужчины своим собственным. Всё закончилось, и взгляд Сиэля был прикован к их освещённым силуэтам. Горячее смущение, охватившее его, заставило тяжело дышать — почти так же тяжело, как и двоих его изнурённых гостей, — и думать о вещах, которые никогда прежде не приходили ему в голову. Всё это время Себастьян нависал над ним тёмной и разгорячённой тенью, его руки блуждали вверх и вниз по поясу. — Эти двое закончили. Несмотря на бесспорные боевые способности, выносливость мистера Агни может считаться в лучшем случае посредственной. Сиэль всё ещё не отрывал взгляда от зрелища по другую сторону люка. Сома теперь двигался вяло, и опавший член Агни выскользнул из него, обнажая струйку спермы. Сиэль сморщил нос от восхищения и отвращения одновременно. — И ты бы сделал это лучше? — несколько растерянно пробормотал он. — О, я мог бы делать это всю ночь... или день. Как вам больше нравится, — после этих слов Себастьян скользнул за пояс Сиэля и коснулся его промежности. Вскрик Сиэля, несомненно, был слышен в комнате для гостей, но сейчас это уже не имело никакого значения. — Что ты творишь?! Себастьян опустился на колени. Его переливающиеся глаза блестели в темноте. — Учу вас кое-чему. С этими словами он наклонился и потёрся лицом о нижнюю часть тела Сиэля. Сиэль инстинктивно схватил дворецкого за чёрную шевелюру и попытался оттащить, но с тем же успехом он мог бы попытаться сдвинуть с места камень. — О боже, — простонал он, разрываясь между возбуждением и отчаянием. — Вы не по адресу, юный господин, — озорно ответил Себастьян, а потом стянул брюки Сиэля и взял его член в рот. Едва сдерживаемый вздох сорвался с губ Сиэля, когда он вцепился в волосы Себастьяна. — О боже, — повторил он. Но дворецкий не ответил: его адский язык играл с набухшим кончиком члена Сиэля. От его действий у юноши на лбу выступили капельки пота, и ему было трудно собраться с мыслями. — Зачем ты это делаешь? — выдавил он. Себастьян остановился, и Сиэль почувствовал иррациональную, глупую пустоту. — Зачем? — он поднял глаза на графа, и его взгляд показался Сиэлю настолько нечеловеческим, что его передёрнуло. — Потому что я не желаю ничего, кроме вашей души, юный господин. Вы же знаете это. Его рука прошлась по обнажённой груди Сиэля до самой шеи, и длинные пальцы сомкнулись вокруг его горла с притворной угрозой. Сиэль чувствовал, как сердце бьётся в груди, словно барабан. — Но она ещё не совсем готова, и конец нашего контракта ещё не достигнут, так что я удовлетворюсь небольшим аперитивом — вашей жидкостью. Он одарил молодого графа заговорщической улыбкой, и тот в замешательстве покачал головой. Его жидкость? Он уставился на стоящего на коленях Себастьяна, чей пристальный взгляд снова был направлен на его обнажённое и пульсирующее мужское достоинство, и, по-видимому, тот уже собирался вернуться к своему занятию, когда Сиэль полностью осознал смысл его слов. Его жидкость! — Ты хочешь съесть меня? Себастьян кивнул: — Ничего другого мне и не надо. Теперь настала очередь Сиэля одарить своего дворецкого злобной улыбкой. Рывком он приподнял колено и резко ударил слугу в челюсть. Себастьян отпустил его и отшатнулся. — Тогда жди! — рявкнул Сиэль. — Твоё время ещё не пришло, а в доме Фантомхайв нет аперитивов! С этими словами он схватил свои брюки и натянул их обратно. Как можно грациознее он зашагал прочь — в тусклом полумраке это выглядело довольно неуклюже. Себастьян театральным жестом вытер уголок рта, наблюдая, как уходит граф. По правде говоря, он был несколько удивлён, что сумел зайти так далеко, учитывая, что изначально он рассчитывал лишь непристойно потрогать господина. Но, вероятно, предсвадебная суматоха и неуверенность графа сыграли ему на руку. На губах Себастьяна появилась ухмылка. Он продолжит работать над этим.