'brontophobia

Сказать честно, Феликс вряд ли бы сказал, когда Крис Бан появился в его жизни. Кажется, он был рядом едва не с рождения, и Феликс отчётливо помнит, как на детской площадке старший помогал лепить фигурки из чуть влажного песка, а после заклеивал разбитые коленки пластырем, когда у Ликса не получалось и десятка метров проехать на старом - Крисовом, кстати - скейтборде. Эти времена, конечно, остались далеко в прошлом, но до сих пор вызывали у парня улыбку, едва только он вспоминал прошлое - на это времени почти не было, потому что в настоящем у него тоже был Крис. Повзрослевший, возмужавший, но все такой же тёплый и близкий, словно не прошло полтора десятка лет. У Феликса телефон разрывается от звонков и сообщений, а чуть хрипловатый голос старшего по ту сторону сенсорной трубки почти умоляет парня поспешить - Ли чуть хмурится от лёгких ноток паники, проскальзывающих в просьбе Криса и обещает скоро быть. Убирая телефон в карман, парень тихонько вздыхает и крепче прижимает к груди бумажный пакет из ближайшего супермаркета: до дома всего пятнадцать минут через парк, почти безлюдный этим вечером, и ноги будто сами ускоряют шаг. Жара практически придавливает к асфальтовым дорожкам, Феликс только усилием воли перебарывает желание достать баночку холодного спрайта и хоть немного облегчить собственные страдания. До дома остаётся совсем ничего, но тяжесть пакета буквально прибивает к земле, и приходится ненадолго остановиться около любимой скамейки: Феликс оглядывается украдкой и заглядывает за её спинку, чтобы мягко, нежно провести пальцами по вырезанным на доске инициалам и улыбнуться. Глупо и совсем по-детски, но эта маленькая деталь делает его счастливее, заставляет вспомнить все ту же первую попытку встать на скейт, болезненные слёзы и тёплые ладони Криса на своих щеках, а потом - Феликс даже сейчас невольно краснеет от смущения - первый робкий поцелуй и то, как они прятались от прохожих, вырезая на задней стороне лавочки "Ch+F=<3" Улыбка становится шире, и усталость резко пропадает, Феликс тут же подскакивает на ноги, хватает пакет и почти бегом бросается домой. Отдалённый раскат грома за спиной заставляет его ещё сильнее ускорить шаги, так что в квартиру он почти влетает, с порога зовёт Криса и первым делом заглядывает в каждую комнату на пути. Старший находится на кухне, он стоит спиной к Феликсу, смотрит в окно и обнимает себя за плечи, а участившиеся удары грома на улице заставляют его изредка мелко вздрагивать. Феликс опускает пакет на кухонную тумбу и подходит ближе, его маленькие тонкие ручки едва ли могут обхватить Криса за плечи, и приходится привстать на носочки, чтобы прижаться губами к щеке - чуть колючей и щекотной от лёгкой щетины - зато крепкое тело в кольце ручек-веточек Феликса ощутимо расслабляется, и Крис наконец поворачивается к младшему лицом. Ли поднимает ладошку и кончиками пальцев разглаживает морщинки на лбу парня, а Крис перехватывает его руку и мягко целует центр ладони: у Ликса от нежности перехватывает дыхание и слёзы на глаза наворачиваются, он густо краснеет и сразу отстраняется из-за смущения. Крис не останавливает, отпускает и начинает рассказывать что-то, отвлекая младшего и стараясь отвлечься сам. В комнату они перебираются, когда в открытые окна буквально врывается запах близкой грозы, а вспышки молний красивыми тенями ложатся на лицо Феликса, украшая лучше всяких визажистов. Крис даже на секунду забывает о своём страхе и любуется лицом младшего, пока тот упрямо тащит его к дивану и усаживает. Крис только умиляется, когда парень подкладывает под его спину мягкую подушку, а потом сосредоточенно забирается на колени и опускается щекой на грудь. Сразу с головой накрывает ощущением уюта, и в душе едва не цветы распускаются: Крис чувствует всем своим нутром любовь Феликса, его заботу и желание защитить. У него самого таких чувств полная душа, желание вскрыть грудину и собственными руками преподнести ещё бьющееся, живое сердце - но знает, что Феликсу оно важнее внутри, в комплекте с самим Крисом. Бан осторожно запускает пальцы в волосы младшего, перебирает светлые пряди и мягко касается их губами. Оба знают: как бы сладко-сиропно они сейчас не выглядели, глубокой ночью все изменится. И Крис будет покрывать жадными поцелуями каждый алый след от своих пальцев на нежной тонкой коже, а Феликс срывать и без того хриплый, низкий голос жаркими стонами. И утром младший снова будет краснеть от неловкости и собственной несдержанности, пока Бан со смехом будет мешать парню готовить панкейки на завтрак и воровать утренние сонные поцелуи. А вот такие, редкие, вечера - их откровение, признание без слов, и Крис готов душу отдать, только бы такая страшная гроза бывала чаще...