Жажда

— Осторожно, не поранься о клыки, — пробубнил Нандор, усердно пытаясь вставить хоть слово между жадными поцелуями Гильермо. — Ох, а что мне будет, — шепотом усмехнулся в ответ фамильяр, — вампиром мне все равно не стать. Нандора немного задело это замечание, ведь он сказал о своих недостатках по секрету. К тому же говорить такое вслух было опасно, а вдруг кто из знакомых узнает? Позора не оберешься, придется переехать, возможно даже в другой город, и вообще… Так, стоп. Нандор чуть ли не насильно заставил себя прекратить панику и с трудом отстранился от настойчивого Гильермо, чьи руки уже заползли в непозволительно неприличные места. — Да прекрати же ты, — велел он, хватая запястья фамильяра и отводя от себя, — ты не понимаешь, глупый человек. Если твоя кровь… если я вкушу твою кровь, то уже не смогу остановиться. А ты… слишком хороший фамильяр, было бы обидно. — Уверен, что вы этого не сделаете, — хохотнул он и тут понял, что только что сказал. Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Нандор медленно отпустил руки Гильермо. — Ты что, командуешь мной, Гизмо? — прошипел Нандор. Прозвучало весьма недружелюбно, и Гильермо уже успел пожалеть о своем игривом настроении. Он опустил глаза, чувствуя, что неосторожно упустил расположение того, кем дорожил больше всего. — Да, простите, хозяин, я не должен был. И меня зовут Гильермо… — уточнил он по привычке, хотя, подумав, добавил, — но, конечно, можете звать меня, как захотите. — Эй, Гильермо, — позвал его Нандор, — посмотри на меня. Фамильяр боялся поднять голову, он совсем не хотел увидеть перед смертью разозленное лицо хозяина, пусть он лучше запомнит блаженство на нем. Которое было как раз перед тем, как он все сам же не испортил. — Ну давай же, смелее, посмотри на меня. Делать было нечего. Он все же нехотя подчинился и застыл, глядя на то, как в глазах вампира сверкают неизвестные ему ранее огоньки. — Я пошутил, — сказал Нандор с улыбкой, — правда, Гиги, я не обижу тебя, иди сюда, — Нандор улыбнулся шире, показывая острые клыки, и раскрыл объятия. Гильермо смутился такому обращению. Оно было написано на его брелоке с автомобильным номером, который он взял в той жуткой лавке некроманта. Но все лучше, чем Гизмо, да? Нандор схватил его, обняв со спины и прижался всем телом. — Сделай так еще раз, — зашептал он горячо, от чего у Гильермо на затылке зашевелились волосы от приятных мурашек. — Я стараюсь больше угождать тебе, ты правильно обижаешься на меня, я совсем не благодарю тебя за работу. Давай, тебе же это нравится. — Я не обижаюсь, хозяин, — проговорил все еще смущенный таким вниманием фамильяр, но внутри уже разгорелся новый огонь. Он совсем недавно заметил в себе эту черту. Возможно, он всегда любил покомандовать, просто работа накладывала определенный тип поведения, к которому он привык… — Гиги, я жду, — прошептал Нандор, и Гильермо почувствовал, что это его шанс. Все еще чувствуя, как каждый волосок на его теле реагирует на его возбуждение от ситуации, он развернулся в крепких объятиях Нандора, становясь снова к нему лицом. — Хотите, чтобы я вел, хозяин? — спросил он внезапно севшим голосом, не в силах отвести взгляда от блестящих, черных глаз. — Правда хотите, чтобы я играл с вашей жаждой крови? Нандор ухмыльнулся и наклонился к его уху, щекоча длинными волосами. — Доверься мне, — прошептал он, и Гильермо не выдержал. Он заскользил руками вверх по стройному телу и сжав их на лопатках, вновь примкнул к губам, за которыми скрывались самые страшные для всего человеческого рода клыки. Простая фраза, просьба, слетевшая с губ вампира, которого он знал уже десять лет, пробудила в нем что-то совсем новое. Он всегда мечтал стать вампиром, как в том фильме, плакат которого все время висел в его комнате, что совсем не замечал, что растет прямо здесь, внутри него, между ним и его хозяином. Доверие, о котором попросил Нандор не было найдено прямо сейчас, оно уже давно связало их существование. И Гильермо никогда бы не променял этой связи ни на что, даже если бы для этого пришлось отказаться от своих великих корней. Нандор, пораженный его напористостью лишь бессильно стонал ему в губы, пока Гильермо жадно обводил его клыки. Нандор чувствовал, как во рту начинает скапливаться кровь из порезанного о них языка, и как жажда сама по себе возникает внутри, начинает душить и затмевать сознание. Он старался себя сдерживать, но вампирская сущность была сильнее и перед глазами уже всплывали кровожадные сцены того, как он прокусит апетитную шею человека, а потом с жадностью выпьет все, что не попало ему в рот сейчас… Нандор снова попытался оттолкнуть Гильермо. — Нет, нет, пожалуйста, — прошептал он из последних сил, чуть не плача, — ты не понимаешь, с чем играешь. Гильермо сам немного отстранился, осторожно взяв его за руку. — Тише, хозяин, — он доверительно заглянул в глаза, — все хорошо. Я знаю, вы не причините мне вреда. От его взгляда в горле все только больше пересохло. Нандор сглотнул, вцепившись ногтями себе в ладонь. — Нет, нет, — замотал он снова головой, — я передумал, хватит. Прошу, Гильермо, уходи. Гильермо, кажется, и сам только что осознал, что Нандор говорит крайне серьезно. Он осторожно усадил его на диван, взяв за плечо и поглаживая. Он впервые позволил себе ослушаться хозяина, оставшись с ним, как бы тот ни просил его. — Ничего, ничего, — шептал он, не отпуская его ледяной руки. — Я… тебя… ненавижу, — проговорил Нандор, все борясь с собой. Надо же, будь это любой другой человек, он бы уже выпил его и бросил тело во двор, видимо, как бы он не отрицал, он все же успел привязаться к именно этому фамильяру. Это, конечно, было не к добру. — Ничего, — снова повторил Гильермо спокойно улыбаясь, хотя оставалась вероятность, что улыбка была натянутой, не бояться в такой ситуации было бы безумием, — я уже привык. Нандор, наконец, измотавшись, потерял все силы и безвольно стекал с дивана. — Ты мне обязан вечеринку из девственников, — прошипел он, разлепив тяжелые веки. Гильермо виновато улыбнулся, осознавая, что в этот раз сам виноват, и надеясь, что в этот раз не наткнется на еще один клуб охотников на вампиров.