— Зачем ты делаешь больно тем, кто тебя любит? Они ведь беззащитны из-за любви к тебе...
Тишина. За окном стрекочут сверчки. Я проснулся от нежных прикосновений. — В.Виктор? — Засыпай, мне стало одиноко и я решил составить тебе компанию, — Мужчина ласково чмокнул меня в мочку уха и приобнял за талию. Наконец я почувствовал то самое тепло, которого мне так не хватало за все время, проведённое в этом злосчастном доме. Неужели он был настолько откровенен, что позволил себе обнять меня..? От этого я немного покраснел и поёрзал. — Малыш? Ты ещё не спишь? — Я отрицательно помотал головой, — Хочешь поиграть? — Виктор, только не сейчас.. — Опять не слушаешься меня. А если я тебя выпорю? Я ощутил, как рука соскальзывает с моей талии, и немного повернул голову. Виктор встал и взял кожаный ремень, висящий на спинке стула. — В-Виктор, н-нет!.. Пожалуйста, не нужно делать этого!.. Нет, прошу! Я затрясся, уже находясь в положении сидя, вжимаясь в кровать. Он опять выпорет меня и останется доволен. Мои ноги, обработанные перекисью, чуть начали проходить после того инцидента, лоб тоже. Я не мог понять, какую радость ему доставляет это насилие, это издевательство?.. Я вспомнил, что когда он топил меня в ванной, на его лице была злорадная самодовольная улыбка. Мне даже показалось, что она была...фальшивая..? Я..я не хочу так жить! Не хочу! Пусть он лучше убьет меня, чем я буду продолжать корчиться от боли каждый раз, когда по моему телу словно током ударяет кувалда или молоток. Боль, которую я ощущал, была неимоверная, но та боль, душевная, когда я узнал, что матери не стало, превосходила все те удары, нанесенные мне за этот день. Мама... Её нет больше. Её больше не вернуть. ХВАТИТ! ХВАТИТ ДУМАТЬ ОБ ЭТОМ, ИДИОТ! СЕЙЧАС ТЫ ДОЛЖЕН ВОЛНОВАТЬСЯ О ТОМ, КАК ТЕБЯ САМОГО БЫ НЕ УГРОБИЛИ! Нужно выбираться отсюда. Мгновенная боль настигла моё искалеченное тело и из уст вырвался душераздирающий крик. Кожаный ремень со всей силы прошёлся по моим перебинтованным лодыжкам и это было настолько больно, что даже описать невозможно! Я упал с кровати, но несмотря на ушибленный про этом бок, стал ползком добираться до двери, вздрагивая и всхлипывая. — Мы же ещё не доиграли, уходишь на свою любимую подстилку, котенок? — Виктор посмеялся и медленно, будто растягивая страх, пошел ко мне. Он знал, что я далеко не уползу, и поэтому никуда не спешил, — Ножки ещё сильнее заболели? Моя ж ты бедняжка. Ну ничего, я тебе потом снова перебинтую, а потом снова ударю, а потом снова перебинтую, ударю, и так раз за разом, пока ты будешь кричать и умолять остановиться. Да, мне это чертовски нравится! Да, меня возбуждает это! Смотря на твою беззащитность я ощущаю себя на вершине и хочу тебя ещё сильнее. Хочу, чтобы ты стонал подо мной как надорванный, просил остановиться, умолял! Я кряхтел и пытался выбраться, ноги совершенно не слушались, но я продолжал упорно ползти к двери. Какого черта она так далеко?! — Ужасное поведение, - Мужчина грубо схватил меня за больную лодыжку и потащил за собой из комнаты. Пронзительный крик, я стал брыкаться и изо всех сил отталкивать его от себя, заливаясь слезами, — Был бы я каннибалом, на колбасу бы тебя порезал. Что думаешь, если твои больные ножки поучаствуют в этом? Я закричал ещё громче, умоляя его перестать: — В..Виктор, пожалуйста! Отпусти меня, умоляю! З-зачем ты делаешь это?.. — Краем глаза я заметил, как он действительно тащит меня на кухню, и меня охватила паника, я задёргался настолько сильно, что больные ноги начала охватывать судорога, но мне было плевать. — Колбаска из Юрочки - отменное блюдо, — Он повернулся полубоком и неожиданно воскликнул, — Я пошутил! Что, испугался, правда? Видел бы ты свое личико, — Подхватив меня на руки, Виктор потерся щекой о мою и нежно улыбнулся. Я неистово дрожал и до сих пор не мог отойти от шока, а Виктор по-прежнему продолжал лучезарно улыбаться, но от его улыбки мне стало дурно, голова пошла кругом и я, уже без всякой страховки, упал головой на его плечо, закрыв глаза, мгновенно вырубившись. Усталость накатила меня волной после пережитого страха, что я сразу отключился. — Бедненький, натерпелся.. — Виктор сарказменно покачал головой и направился обратно в спальню, бережно уложив меня на кровать и прикрыв одеялом, а сам подошёл к окну и задумчиво закурил.***
Время 10:28. Проснулся я от яркого солнца, ослепляющего мне глаза. Приподнявшись, я заметил, что мои ноги заново перебинтованы и снизу было нарисовано розовым маркером маленькое сердечко. Мое сердце дрогнуло и я склонился перед коленями. — Виктор.. Черт, Виктор, — Я шмыгнул носом, подступали слезы, — Почему ты просто не можешь любить меня? Любить как нормальный человек?.. — Потому что я ненормальный, — Послышался твердый голос. Я вздрогнул и обернулся, в дверном проёме стоял Виктор в одних домашних шортах и с кружкой кофе в руке. — В..Виктор? — Извини, невольно подслушал твой грустный монолог. Я хотел сделать тебе сюрприз, а ты тут сопли разводишь с утра пораньше, — Старший присел на кровать рядом и осторожно закинул мои ноги к себе на колени, — Как спалось, что снилось? Ты всю ночь ворочался и что-то бубнил себе под нос. Малыш, тебя что-то беспокоит? — Виктор... Я люблю тебя. Я очень люблю тебя и хочу, чтобы ты тоже любил меня. Любил и дарил мне радость, счастье, много объятий и поцелуев. Я хочу убежать с тобой далеко-далеко, чтобы нас никто не нашел, и жить с тобой долго-долго и счастливо.. Мужчина задумчиво всматривался в мои черты лица, отпивая кофе, а потом вдруг рассмеялся: — Глупышка. Ты маленькая глупышка, Юрочка, — Он наклонился и крепко чмокнул меня в лоб, что я аж покачнулся, предложив мне кофе, — Будешь? — Я не пью такое. — А молочко? Принести тебе в мисочке? Кисонька.~ — Виктор, прошу, послушай меня, — Я дотянулся до его ладоней и взял их в свои руки. Они были такие мягкие и нежные, я незаметно погладил большим пальцем тыльную сторону ладони. — Малыш, тебя что-то беспокоит? Ножки болят? Давай перебинтуем? — Н..нет, Виктор, послушай. Послушай, пожалуйста, это очень важно, — Немного замявшись, я все таки продолжил, опустив голову, — Ты хороший, я знаю. Ты мне очень нравишься и с каждым днём всё больше. У тебя очень красивые глаза, а руки мягкие как пух и я.. я просто не знаю, что творится со мной внутри. Я сгораю. Мое сердце болит каждый раз, когда ты поднимаешь на меня руку. Я просто хочу услышать простые слова "я люблю тебя".. Виктор хмыкнул, выпуская свои ладони из моих рук: — С чего ты взял, что я люблю тебя? Ты нищенка, посмотри на себя. Он говорил это как-то...наигранно? В его голосе звучала фальшь в перемешку с непониманием — Ты морил меня голодом! — Я начинал дрожать и плакать, закрыв ладонями лицо, — Я-я просто хочу ласку.. Я хочу любви, Виктор! Я не хочу чувствовать на себе удары кувалды или ещё чего нибудь тяжёлого, я хочу чувствовать лишь твою любовь! Ты не только ранишь меня снаружи, но и внутри. Каждый раз, когда ты бьешь меня, мое сердце разрывается в клочья и я хочу кричать. Кричать изо всей силы. А знаешь, что я хочу кричать? Я люблю тебя! Я ХОЧУ КРИЧАТЬ "Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! МНЕ СОВЕРШЕННО НАПЛЕВАТЬ НА ПОБОИ, Я СМИРИЛСЯ С ЭТИМ! Я ПОНЯЛ, ЧТО ТЫ НЕ ОСТАНОВИШЬСЯ! Окончательно расплакавшись, я отвернулся от него, но продолжил свою речь. — Бей меня, хуярь со всей силы, которая у тебя есть, но при этом говори, что любишь меня, раз тебе нравится такая любовь! Мужчина молча встал и ушел в другую комнату, принеся чистую одежду и присев обратно на кровать, вздохнув: — Ты очень впечатлительный парень.. — Он отвернулся и оперся о лоб рукой, прикрыв глаза, — Когда тебе станет легче, я увезу тебя в интернат. Так будет лучше. Никто, никто мне ещё не говорил при таких же обстоятельствах, что любит меня. Прости.. В следующие секунды я молча набросился ему на шею и разрыдался что есть мочи. Я выплакивал все накопившиеся слезы, не сдерживая не единой слезинки. — Не увози меня! Не оставляй меня одного! К..как ты этого не понимаешь? Я хочу чувствовать тебя постоянно! Я не переживу без тебя ни единой минуты! Может, это сильная привязанность или что-то в этом роде, но я не хочу прерывать наши связи, слышишь? НЕ ХОЧУ! — Я зашептал, крепко стискивая его в объятиях и плача, — Давай убежим далеко, где нас никто не будет видеть?.. Буду только ты и я. Мы будем счастливы! Виктор погладил меня по спине, обнимая крепче: — Хах, ты уже нафантазировал себе счастливое будущее? Глупый. Я услышал, что его голос сильно дрожит и...он начал.. плакать..? — Извини, пожалуйста, — Он остранился, и я увидел, как по его белоснежным щекам бегут слезы. Осторожно протянув руку, я вытер их и заодно вытер свои. Лицо противно обтягивало, голова болела, веки опухли. Виктор по-доброму рассмеялся, обнимая меня, — Дурной ты. Маленький, несмышленный мальчик. — Влюбившийся в такого взрослого, очаровательного, но скрывающего свою настоящую личность под маской маньяка, мужчину, — Я снова расплакался, утыкаясь носом в его плечо. — Ну все, все, прекращай. Прекращай плакать и пойдем кушать, я приготовлю блинчики, хочешь? У меня есть кленовый сироп. — Б.. блинчики? С сиропом..? Я люблю такое! Побежали, побежали! — На секунду я забыл, что у меня больные ноги и резко соскочил с кровати, но тут же вскрикнул и упал на руки блондина, — Ауч.. Мне.. больно, Виктор. — Все пройдет. Я буду ухаживать за тобой и все пройдет, обещаю тебе, — Мягко улыбнувшись, он притянул меня к себе и поцеловал в лоб, — Люблю тебя. Люблю тебя.. Люблю тебя... Люблю тебя...***
Я был поистине счастлив из-за того, что Виктор наконец понял, что все это было лишь постановой. Жалкой, лживой постановой. Когда он бил меня, я видел, что на самом деле ему не доставляет это никакого удовольствия и он врал мне, что ему якобы это безумно нравится. Все возможно, но.. может, все же дело именно во мне.? Именно на меня он так среагировал?.. Нет, я не пытался довести его до такого состояния, что он расплачется и скажет мне, что был не прав. Эмоции нахлынули спонтанно и я высказал все, что лежало у меня на сердце. Не врал я, я говорил лишь правду! Все будет хорошо...Может дело именно во мне?..