Лунный ворон

Рассветный час всегда прохладнее. Туман ещё стелился рваной паутиной среди кустов, отражая белесый свет. Все цвета приобрели холодные серебристые оттенки, непривычные глазу. Кейшин вдохнул влажный прохладный воздух. Осень постепенно заполняла все вокруг: зелень кустов начала приобретать золотистый оттенок, с деревьев при дуновении ветра падали одинокие первые листья. Часы показывали 6 утра, привычка вставать на ферме рано давала о себе знать. Он проснулся в пять, как всегда, но здраво рассудил, что подъем в 7, значит надо использовать роскошную возможность поспать подольше. Однако проворочавшись минут 40, оставил попытки заснуть. Быстро одевшись и захватив пачку сигарет с зажигалкой, тренер вышел на улицу. Ритмичная ходьба всегда способствует хорошей умственной деятельности. Вот и сейчас он пружинисто шагал в среднем темпе по территории рядом со школой, распахнувшей для них свои двери на этой неделе. Старый парк гостеприимно принял его под сень раскидистых старых деревьев. Птицы пока ещё не прекратили пение, все кругом дышало умиротворением, и ничто не отвлекало молодого мужчину от раздумий. Он прокручивал в голове различные варианты решения для преодоления блоков и атак соперников, прикидывал, как лучше скомпоновать составы игроков. Неловко было перед Сугаварой, парень достойно принимал свое место на скамейке, он не озлобился, хотя было видно, что ему тяжело наблюдать, как Кагеяма занимает его место на площадке. Тренер не собирался отстранять его, умение 2го номера в критический момент сплотить команду и дать надежду ценилась Укай-саном не менее, чем таланты их сумасшедшего дуэта. К тому же Сугавара мог играть абсолютно со всеми, интуитивно подстраиваясь под каждого члена команды. Надо ввести его всё-таки в игру, а то как бы не было поздно, размышлял тренер. Внезапно среди птичьего разноголосья он услышал еле различимых звук флейты. Это было столь странно для этого места и времени, что неожиданно для него любопытство взяло верх, и он пошел на звук. Через пару сотен метров за поворотом аллеи его взору открылась небольшая площадка с пористым покрытием. Такие часто устраивают в восточных парках для занятий гимнастикой. Покрытие пружинит и быстро впитывает влагу, что очень удобно. На этой площадке, спиной к нему под музыку, доносящуюся из портативной колонки плавно двигалась женская фигура в белом, стилизованном под кимоно, костюме. На спине были изображения двух парящих в небе черных воронов. Движения, плавные и четкие одновременно, музыка и общая обстановка заставили сенсея почувствовать себя героем кино: настолько нереально все это смотрелось, как ему казалось, со стороны. Пластичные переступания ног вкупе с пасами рук, сопровождающимися колыханием рукавов кимоно, рисовали причудливый узор, похожий на танец. Укай стоял, заворожённый, не в силах оторвать взгляд и продолжить свой путь. Он вообще забыл, что он тут делает и куда собственно шел. Единственное, чего он хотел — это чтобы это действо не прекращалось. От созерцания танцующей по телу разливалась волна спокойствия и уверенности. Возникало непреодолимое желание присоединиться и также мерно перемещаться в такт музыке. Как долго он так стоял, он не знал. Но внезапно музыка закончилась, незнакомка, сделав последнее движение, остановилась. Тут только до Кейшин-сана дошло, что он самым наглым и невежливым образом подглядывает за девушкой. Он почувствовал себя школьником у туалета девочек, настолько нелепо выглядела ситуация. Ну пришел человек в парк рано утром позаниматься, потому рано и пришел, чтоб вот таких вот зевак избежать. Он уже собирался тихонечко ретироваться, как знакомый голос негромко произнес: — Доброе утро, Укай-сан. Вам тоже нравится этот парк? — серо-зеленые глаза смотрели весело и непринужденно, без тени осуждения или недовольства. «Черт, как давно она меня заметила? Вот же, дурацкая ситуация, будет теперь меня тупым вауйеристом считать, " — выругался про себя тренер. — Прошу прощения, Мотидзуки-сан, не хотел вас побеспокоить. Просто случайно увидел… И не смог оторваться… Извините, — он поклонился и почувствовал, что краснеет. Да что ж такое. Растерялся, как первогодка на тренировке со старшаками. — Спасибо вам. Значит я уже неплохо освоила гимнастику, — тихо рассмеялась массажистка. Она расправила коврик для упражнений и продолжила: — Ци-Гун и правда завораживает. Возможно потому, что все движения синхронизированны с дыханием. Если правильно выполнять, можно ощутить всего себя целиком в потоке жизни, быть всем и собой одновременно, — тренер слушал и кивал в такт ее словам. Девушка расположилась на коврике в позе лотоса и закрыла глаза. Она медитировала, музыка больше не играла. Вот тут бы и уйти. Нет же. Встал посреди улицы и застыл изваянием. Сколько он так простоял, сложно сказать. Мотидзуки закончила медитацию, сложила свой инвентарь в рюкзак и вопросительно взглянула на Укая, который преграждал ей выход с площадки. Он очнулся и, посторонившись, спросил: — Вы в корпус? — Да нет. Немного пройдусь, так хорошо, когда тихо. — Да. Часто вот так медитируете? — Когда выдаётся минутка, но в городе редко найдется тихое место. Спасибо за приглашение, это парк чудесен. — Не за что. Я тоже благодарен вам. — Вот и отлично. Хорошо, когда есть обмен. Энергиями, знаниями, угощением. Неважно, — весело сказала Сора. Укай шел и слушал ее в полуха. Он и реплики-то подавал больше по инерции. В его голове роилась туча вопросов, связанных отнюдь не со спортом. Кто ее родители, почему она уезжала из Мияги, есть ли у нее отношения. Вот последний вопрос занимал его особенно. Это не считая всяких пошлых мыслишек типа размера груди и как бы она выглядела в купальнике. Он, конечно, старался гнать подобное из головы. Однако последний вечер..... Они сидели с преподавателями и тренером Некомы за традиционной бутылкой саке. Сора-чан была также приглашена. На удивление она отлично влилась в компанию. После пары тостов на щеках играл слабый румянец, но в целом по ней было незаметно, что она выпила. Правда от вниманияУкая не ускользнуло, что она никогда не выпивала все сразу, а тянула по чуть-чуть. Контролировать она себя, конечно умела. Что не мешало ей на равне со всеми травить анекдоты и подхватывать шутки. В какой-то момент Укай вдруг представил, чтобы могло быть, если бы это был не тренировочный лагерь, а скажем бар в Токио. Интересно, как бы сложилось их общение. Фантазии на вольную тему привели к тому, что потом он проснулся в три часа ночи и понял, что ему необходим холодный душ. Поэтому сейчас он быстренько отогнал все ненужные мысли и перевел разговор нейтральную тему. — Я все-таки хочу спросить про музыку. Что сейчас в вашем плейлисте? — Вы слышали. — А при вождении, — он не сдавался. Она остановилась, задумавшись над ответом. А потом просто достала плеер и, протянув ему один наушник, включила: Get out your guns, battles begun Are you a saint, or a sinner? If loves a fight, than I shall die With my heart on a trigger They say before you start a war You better know what you're fighting for Well baby, you are all that I adore If love is what you need, a soldier I will be… Слова эхом отдавались в голове, ритмичная музыка задавала темп хотьбе. Чтобы наушники не выскакивали, они шли совсем близко друг к другу и в ногу. Скорость также пришлось сбавить. Укай вспомнил почему-то день, когда Сора приехала к нему, обсудить тренировки Энношиты. Ну как приехала. Прикатила. На роликах. Flashback Стояла пасмурная погода. Облака заволокли небо, а силы ветра недоставало разогнать эту ватную тусовку. Тренер Укай стоял, затягиваясь сигаретой, у своего магазина, опершись спиной на стену. На часах было 10:20. Сора написала, что приедет в промежутке 10 до половины одиннадцатого. Он посмотрел на дорогу. Нигде не было видно синей машины, шума приближающегося авто тоже не слышно. Только вдалеке показалась одинокая фигура едущего явно на роликовых коньках человека. По мере приближения фигура приобретала все более четкие очертания и наконец Кейшин мог разглядеть знакомые серо-зеленые глубоко посаженные глаза и темно-каштановые волосы. Сегодня Сора облачилась в черные бриджи и толстовку, в ушах воткнуты наушники. Судя по двигавшимся беззвучно губам и покачивания головы, она была целиком погружена в музыку, однако, подрулив к магазину, улыбнулась, и вытащив наушник, протянула руку для приветствия. В это момент рука задела провод и тот выскочил из своего гнезда. Из динамика на всю громкость раздалось: Take me high and I'll sing Oh you make everything okay (okay, okay) We are one in the same Мотидзуки смутилась и торопливо выключила телефон. Она не любила производить шум. Затем смущённо сказала: — Простите. Случайно. — Все нормально. Мне тоже эти ребята нравятся. Под настроение, — ухмыльнулся он. — Чай? — Да. Вот только переобуюсь, — она присела на ступеньки и стала стаскивать с себя ролики. Переодев их на спортивные тапочки, аккуратно лежавшие в рюкзаке, она прошла в магазин. — Мам! — зычно позвал Укай, — замени меня на часик. И это, можешь воду поставить? — откуда-то из-за полок показалась высокая худощавая женщина с приятным открытым лицом. — Уже поставила. Ещё как только твоя гостья подъехала, — она приветливо улыбнулась. Мотидзуки вежливо поклонилась, и тренер представил их друг другу. Затем они направились в подсобное помещение для обсуждения главных вопросов дня. Спустя полтора часа — Думаю, так и сделаем, — Сора встала и потянулась, от этого движения короткая кофта задралась, открывая обзор на полоску кожи на животе. Цепкий взгляд Укая естественно это ухватил, и тут же воображение услужливо дорисовало остальное. В пальцах появилось лёгкое покалывание, ему вдруг стало интересно, какова на ощупь эта полоска смуглой кожи. Очнувшись от наваждения, он осознал, что девушка что-то говорит ему. Отогнав приятные, но лишние мысли, Кейшин честно признался: — Мне надо это переварить. Очень много новой информации, — Мотидзуки понимающе кивнула и стала собирать вещи в рюкзак. Случайно она задела стопку исписанных ими листов, и те, красиво кружась, опустились на пол. Тренер, ещё сидевший на табурете, резко наклонился, чтобы поднять, когда внезапно его пронзила резкая боль в подреберье, а грудную клетку сжало тисками. Он судорожно хватал ртом воздух, попытка вдохнуть вызывала сильное колющее ощущение. Он опирался на стол руками, силясь встать. Но боль парализовала его, искажая черты лица. По лбу потекла капля холодного пота. Он стиснул зубы и дышал поверхностно и часто. Pov Кейшин Проклятье! Давненько не было. Но почему сейчас. Черт! Меня разорвет. Агррр. И именно сейчас. Ненавижу выглядеть слабаком. Я наверное похож на идиота. А? Она что-то говорит? Конец Pov — Я спрашиваю, могу ли я вам помочь? — Сора с тревогой смотрела сверху вниз на мужчину. Который раз она спросила? Говорить он не мог и только кивнул, судорожно сглотнув. — Вероятнее всего это диафрагма. Не первый раз, да? — она говорила спокойным ровным тоном, снимая толстовку, под которой оказалась белая, обтягивающая футболка. Затем она достала из кармана рюкзака влажные салфетки и начала обрабатывать руки. Как бы ни было больно, молодой человек исподтишка разглядывал ее стройную фигуру, так удачно подчеркнутую трикотажной тканью. Узкие плечи, небольшая высокая грудь, торчащие ключицы и такая зазывная ямочка. Но насладиться видом долго не удалось. Девушка подошла к нему со спины и, обхватив руками, мягко завела пальцы плашмя под ребра с двух сторон. Аккуратно подвернув их под дугу, она скомандовала: — Медленно делайте небольшой вдох, так хорошо, теперь выдыхаете, — на выдохе ее пальцы ненавязчиво погружались внутрь тканей, и Укай с удивлением отметил, что боль стала менее резкой, а сжатые в комок мышцы несколько размягчилась, давая некую свободу для дыхания. Неожиданно руки девушки переместились, она теснее прижалась корпусом, а лицо развернула боком, чтобы не дышать в шею пациента. Воображение Кейшина услужливо изобразило картинку в деталях, как вдруг его легко толкнули вперед и он повис всем телом на руках Соры. Мышцы окончательно расслабились, и он сделал судорожный вздох. — Тише, — она перехватила руки, сжав сильнее его грудную клетку и коротко скомандовала, — вдох. Укай послушно выполнил указание, но руки препятствовали, и вдох не получился полным, на выдохе она как бы проследовала за ним, усиливая его. Так повторилось раза три, пока его ребра не оказались как тисками зажатыми этими маленькими, но на удивление сильными ручками. — Сделайте теперь медленный глубокий вдох, — на высоте движения грудной клетки она резко отпустила руки, и воздух хлынул в лёгкие Укая, словно прорвавшая плотину река. Боли не было, он спокойно дышал, не веря, что неприятные ощущения так быстро отступили. Обычно он мучался в такие моменты намного дольше. Он с удивлением и благодарностью взглянул на девушку. Он искренне недоумевал: как она, такая маленькая, смогла обхватить всю его медвежью тушу. — Спасибо. Хорошая работа. — Не за что. И часто у вас так диафрагму сводит? — Не очень. Но от этого не легче. — Понимаю, если не против, я бы её ещё раз протестировала ее, на всякий случай, — грех было упускать такую возможность пообниматься, хоть и столь необычным образом, с красивой девушкой. Конечно, он согласился. Усадив своего неожиданного пациента на табурет, она снова приобняла его со спины, подвернув знакомым движением пальцы и начала аккуратно смещать их под ребрами вправо-влево, как бы растягивая дыхательную мышцу. На этот раз боль не отвлекала тренера, и он полностью отдался ощущениям от контакта с телом мануальщицы. От соприкосновения с Сорой по спине разливалось тепло, он ощущал ее дыхание и незаметно для себя синхронизировался с ней. К его разочарованию, тело быстро расслабилось, и девушка отпустила его. — Ну вот и все. По идее больше такого не должно повториться. — Вот это класс! Вы мастер! — воскликнул Кейшин. — Ну, — смутившись, она мило покраснела, — это несложно. Хорошо, что смогла помочь вам. Что ж. Будут вопросы — пишите, звоните. Всегда рада помочь. У вас отличные ребята в команде, хочется сделать все, чтобы они наконец смогли взлететь. Она произнесла это с неожиданной для Укая горячностью. Ее глаза заблестели, как будто это не мальчишкам, а ей лично предстоял трудный путь к заветной цели: национальному весеннему турниру. Кейшин улыбнулся, — Мы сделаем это. Все вместе. Конец flashback Молодые люди уже почти подошли к зданию, как неожиданно солнце заволокло тучами, и заморосил мелкий дождь. Сора остановилась и подняла лицо, подставляя его под частые капли. Укай тоже остановился. Девушка улыбалась, не открывая глаз. — В индийской мифологии есть божество дождя. Лунный ворон. Он поливает звёзды из своего клюва, чтобы они были яркими и всегда сияли. Красивое сравнение, правда? — девушка повернулась к Укаю, по щекам стекали блестящие, бисерные капли, прокладывая дорожки по лицу и далее вниз на шею в ямку между ключиц. Тренер быстро отвёл глаза, чтобы не выдать себя. Явившаяся ему картина одновременно казалась и возбуждающей, и целомудренной. Сама Мотидзуки была соткана из противоречий. Хрупкое телосложение и сильные руки, серьезность наравне с детской лёгкостью и беспечностью, чистота и желанность. Он никак не мог выбросить из головы момент, когда она стягивала с себя толстовку. Тогда он впервые увидел ее фигуру. В остальное время она предпочитала свободную одежду. Из состояния приятной мечтательности его вывел резкий звук. Два больших ворона слетели с дерева и стали важно прохаживаться взад и вперёд. Мотидзуки тут же сунула руку в карман толстовки и вытащила горсть крошек, которые щедро рассыпала перед пернатыми. Чернокрылые внимательно посмотрели на угощение, затем наклонили головы, будто раздумывая, и очевидно решив, что оно заслуживает их внимания, принялись деловито с достоинством клевать. — Наверное, вам судьба была вступить в наши ряды, сами вороны вас привели к нам, — засмеялся Кейшин. — Да? А я думала, что меня привела подвергнутая нога моей племянницы. — Но встретились мы ещё раньше. — Да. Жизнь интересно пишет сюжеты. Спасибо за компанию. Пришли.Ваши птенцы уже наверное проснулись. — Скорее всего. А вы сегодня с нами? — Только до обеда. Друзья позвали на тренировку. — Тренировку? — А я не рассказывала? В старшей школе ходила в клуб по айкидо. Иногда мы встречаемся, «побросать " друг друга.  — Вот как. Никогда бы не подумал. — да, она как подарок в сотне коробочек. Никогда не знаешь, что откроется следующим. За поворотом послышалось быстрое топанье, через секунду на них вылетел знаменитый дуэт. Тренер и Сора еле успели отскочить в сторону. Мальчишки промчались мимо, как обычно они соревновались, уступать никто не хотел. Взрослые синхронно повернули головы им в след и рассмеялись. — Все. Тишине конец, — улыбаясь сказала Сора, но внезапно улыбка исчезла с ее лица. Кейшин перевел взгляд в ту сторону, куда только что посмотрела Мотидзуки, и заметил удаляющуюся по другой дорожке фигуру в форме Карасуно. — Это Сугавара, — лицо девушки напряглось, — что-то он мне не нравится. Пойду-ка я за ним. Он сам не свой последние дни. — Да? Мне тоже так показалось. — Он иначе двигается, и мимика не та. Нет лёгкости. Его как будто давит что-то. А он из тех, кто не скажет. Извините. Встретимся за завтраком, — она легко коснулась его кисти пальцами и бесшумно проследовала за Коуши. — Сугавара-кун, доброе утро. Все хорошо? — А? — юноша вздрогнул, он растерянно смотрел на Сору, как будто видел впервые. — а, да. Здравствуйте. Да, все чудесно. Он попытался улыбнуться, но улыбка вышла немного искусственной и потому, казалась болезненной. Мотидзуки покачала головой: — Прости, но врать ты не умеешь. Чудесами тут и не пахнет. Извини, что вмешиваюсь, но ты не такой как обычно уже не первый день, и это бросается в глаза. Думаю, скоро это станет заметно не только мне. И скажется на твоей игре. — Я не так уж часто и играю, — вздохнул паренёк. Глаза потемнели, он отвернулся. Девушка подошла и положила руку ему на плечо. — Это твои последние игры… — Не только мои, — Суга нахмурил брови, — Дайти и Асахи… — Но они всегда на площадке, а тебя… Заменили. И тебя разрывают противоречия. Ты рад, что у команды есть шанс, но не ты его дал, а Кагеяма и Хината, ненормальные гении, но они по сути вытеснили тебя на скамейку. Так? — Да. От вас ничего не спрячешь, Мотидзуки-сан, — горько усмехнулся Коуши, — я не завидую. Просто… -…тебе больно, — закончила Сора. Он поднял на нее глаза, полные слез. — Тебе больно, неприятно от тех чувств, которых ты испытываешь. Но не пытайся быть идеальным, ты человек. Крылья, слава богу, не растут за спиной. Хотя, честно говоря говоря, порой проверить хочется. Уж очень ты хороший. Не зря же тебя Суга-мама зовут, — девушка тепло посмотрела на бывшего связующего. — Но я теперь не нужен, — сердито бросил пепельноволосый. — Да, так может показаться со стороны. Но… На самом деле, твои аналитические тренировки идут полным ходом. Ты же надеюсь заметил, что Укай-сан всегда сажает тебя рядом с собой и комментирует происходящее на площадке. Анализирует ситуацию и даёт тебе возможность видеть промахи, возможные варианты выхода из сложных ситуаций. Тебе не кажется что это тоже тренировка? Коуши застыл в недоумении, сомнения, терзавшие его душу не ушли, но луч к надежды уже пробивался сквозь тучи отчаяния. Девушка продолжала говорить, ее речь была подобно сильным порывам ветра, развивающим на куски пелену облаков, освобождая дорогу солнцу: — Поверь, ты выйдешь на площадку. И так выйдешь, что это запомнит вся команда! Правда, я не завидую твоей роли. Скорее всего это будет сродни высадке десанта. Как бы это сказать, за секунду до полного..... Ну ты меня понял. Парень прыснул. Лицо его просветлело, перед Сорой снова стоял прежний Коуши. — Спасибо, я кажется понял, — он поклонился. — знаете, вас можно сравнить с лунным вороном. Ваши слова и помощь, как вода, что делает звёзды ярче. Обещаю, вы увидите наше сияние! Бабах. Выдержка изменила девушке, и челюсть отправилась на свидание с землёй. — Ты подслушал, или знал? — Вернее будет сказать услышал, я просто шел по параллельной дорожке. Так что не надо меня в шпионаже подозревать. А почему вы так побледнели? Я мог услышать или увидеть что-то чего не должен? Но кроме этого рассказа, я не слышал ничего. — Извини, просто было странно. — пробормотал Сора, отводя глаза. «Ага!» — про себя хищно улыбнулся Сугавара: " Вот оно что. Напоминание об Укай-сане вызывает такую реакцию. Чудненько «. Но вслух он ничего не сказал, а просто мило улыбнулся, скроив свою фирменную моську «люблю-весь-мир». — Спасибо, Мотидзуки-сан! А завтрак ждать не будет. Если не поторопимся, до обеда придется голодать. — Конечно, мамочка ты наша! — захохотала Сора. Так, смеясь, они и дошли до корпуса. Сугавара остановился и серьезно посмотрел на нее. — Я бы тоже хотел сказать вам… Вы нам помогаете, поддерживаете. Я наверное скажу дерзкие слова, но что вас гнетёт? Извините за смелость, я подросток, но тоже многое вижу. Вы как будто зарещаете себе жить на полную. Вы всегда держите эмоции под абсолютным контролем. Как будто что-то держит, словно вы заморозили часть себя. Сора стояла, оглушённая этими словами. Как он раскусил ее, когда успел? Он, мальчик, чья жизнь вполне себе радостна и безоблачна. Однако он говорил как человек, знающий что значит страдать и любить: — Коуши… Ты. Тебе не отказать в наблюдательности, — врать детям нельзя, а подросткам особенно, это она знала твердо, — Ты прав, но надо понимать, у каждого человека есть свое прошлое. И не у всех оно радостное и светлое. Иногда тени и страхи прошлого тянут назад. И боль заглушает песнь радость. Тогда проще заморозить, не ощущать, чтоб не болело. Но ты ошибаешься, я живу на полную. И отчасти в этом есть и ваша заслуга. Вы и правда как звёзды, я сделаю все, что смогу, и даже больше, чтобы вы сияли.» Укай стоял за углом здания. «Блин, опять я подглядываю, второй раз за утро. Что она ему сказала? Что-то физиономия у него хитрая какая-то. Хотя Сора права, надо присмотреться к нему, он действительно немного скис. Стоит поддержать его, чтобы он смог поддержать потом команду.» С этими мыслями он направился в столовую, куда уже как муравьи стекались игроки. Кто вроде Хинаты и Кагеямы бегом, кто как Кууро, позевывая и норовя рухнуть, благо идущий рядом Кенма не давал ему пропахать носом землю, постоянно дёргая за футболку. Кейшин поймал себя на мысли, что эта картина его радовала. Конечно, на нем теперь больше ответственности, чем в те, юные безбашенные годы. Однако, нынешняя его роль ему определенно нравилась. Внезапно впереди откуда ни возьмись вынырнула Мотидзуки, она шла рядом с Шимидзу и Ячи, о чём-то мило болтая, и Укай почувствовал странное раздражение. Практически все время девушка проводила с ребятами. С ним же общалась крайне редко. И только по делу, тогда как с этими оболтусами обсуждалось все: от массажных техник до новых серий аниме. Мужчина убеждал себя, что его не волнует это, и вообще важен результат. Но противное чувство, похожее на ревность, не проходило. От этого пиршества общения ему доставались крошки, как воронам. И это злило. Один раз он даже раздражённо сделал замечание ребятам, что они слишком занимают время сенсея. Это не могло укрыться от внимательных глаз чуткого Коуши. Внутренний шиппер проснулся, хищно улыбнувшись, засучил рукава и перешёл в режим засады. Вот и сейчас, он шел чуть в стороне, так что ему прекрасно было видно выражение лица тренера и та, на кого он смотрел. Парень убедился, что его догадки верны и расплылся в коварной улыбке. — Эхей, Коуши, — раздалось над ухом и тяжёлая рука опустилась на его плечо, — ты чего так смотришь? Что ты опять задумал? — Дайти слишком долго и хорошо знал друга. Подобное выражение лица Сугавары-куна внушало опасения. С другой стороны, лучше видеть его таким, чем потерянным и расстроенным, как последние дни. — Да так. Размышляю над странностями некоторых людей. Забей. Идём. «Мы-то будем сиять, но нужно чтобы и наш лунный ворон не иссяк. А это уже зависит не только от нас и нее», — думал он, бросая косые взгляды в сторону тренера.