***
Класс трансфигурации был достаточно темным, так как освещали его всего несколько свечей на преподавательском столе. Как только четыре ряда парт со звонком стали заполнятся, Минерва МакГонагалл встала из-за своего учительского стола, приветствуя вошедших учеников. — Добрый день, ученики, — проговорила МакГонагалл, гордо выпрямив плечи, — сегодня мы с Вами будем учиться заклинанию, вызывающему из Вашей палочки букет орхидей. Заклинание не особо важно в жизни, но на экзамене ЖАБА оно может быть в Вашем билете. Ученики приготовили свои волшебные палочки и стали выжидающе смотреть на учителя. — Для того, чтобы букет появился, Вам нужно взмахнуть палочкой и прочертить ею круг, — сказала профессор, делая в воздухе пас палочкой, — затем сказать заклинание: Орхидеус. Ученики тут же стали размахивать своими палочками: перед кем-то сразу возник красивый букет орхидей, перед кем-то — нечто похожее на веник, а кто-то и вовсе умудрился просто измазать лицо в саже. Гермиона грустно смотрела на свой букет, который получился сразу, и не могла отбросить мысль, что скоро им придется отправиться обратно в будущее. Вдруг на ее парту опустился один цветок прекрасной белой орхидеи со свернутым кусочком пергамента. Гермиона открыла записку, в которой ровным почерком было написано: Если хочешь увидеть настоящее волшебство, приходи сегодня в полночь на Астрономическую башню.С.С.
Гермиона отыскала глазами хозяина записки, и он, поймав ее взгляд, загадочно усмехнулся. Наконец, звонок об окончании урока прозвенел, и все ученики, держа в руках свои творения, отправились на следующие уроки, которые прошли в напряжении из-за не очень хорошего утра. Когда день подошел к концу, кто-то, поужинав, побрел в свои гостиные, кто-то прогуливался по замку до отбоя, а Сириус, Майк и Кейт направились к завхозу Филчу. — Еще одни провинившиеся, — проворчал завхоз, осматривая трех учеников, — и почему запретили порку розгами? — Потому что за это можно сесть в Азкабан, мистер Филч, — недовольно проговорил Сириус, скрещивая руки на груди. — Да скорее вы, хулиганы, туда попадете, — прокряхтел Филч, доставая из кладовки инвентарь. — Я никогда не попаду в это место, — самоуверенно подняв голову, отчеканил Сириус. — Ох, же, время покажет. Вот вам швабры, — сказал завхоз, кидая в руки каждому инвентарь, — как отмоете кладовку, то можете быть свободны. На этих словах завхоз в обществе своей кошки зашаркал ногами по коридору в сторону своей спальни. Сириус вздохнул и молча принялся за работу, к которому, в том же молчании, присоединилась Кейт. Однако Майк убираться не спешил, лишь самодовольно предпочел рассматривать свои ногти на пальцах рук. — Если ты присоединишься, — с ноткой угрозы сказал Сириус, — то мы закончим гораздо быстрее. — Не я размахивал кулаками, — пожав плечами, ответил Майк, — поэтому не мне убирать. — Не я приставал к девушкам, которые не хотят твоего внимания. — Сказал главный бабник тысячелетия, — засмеялся Майк и подмигнул настороженно глядевшей Кейт. — Ты хочешь, чтобы я тебе еще раз врезал? — прошипел Сириус, который начал тяжело дышать и сжимать кулаки, — не хочешь убираться, то проваливай отсюда. — С удовольствием, — усмехнулся капитан команды и, развернувшись, вышел из кладовки. Сириус молча продолжил уборку, не обращая на девушку никакого внимания. Он не мог понять, что с ним происходит все эти дни: его обуревала ярость, ревность, тоска, чувство вины и все это — одновременно. Он понимал, что ему очень нравится эта девушка, но она никогда не примет его слова всерьез, так как он сам, по сути, никогда серьезным не был. Однако после этого внезапного открытия он изменился и уже даже не глядел на остальных девушек, ища в толпе глазами лишь одну. Сириус нервно бросил тряпку в ведро и повернулся к девушке, которая, закусив губу, старалась всеми силами не заплакать. — Кейт, — тихо прошептал Сириус, подходя к девушке, — выслушай меня, пожалуйста. Кейт подняла синие глаза на юношу и, скрестив руки на груди, наклонила голову на бок, показывая, что готова выслушать то, что он скажет. — Я не хотел тебя обидеть в тот день, правда, — опустив голову, проговорил Сириус и зачем-то шмыгнул носом, — я просто разозлился… ты же знаешь, я очень вспыльчивый и иногда мне тяжело это контролировать. Я знаю, что ты не веришь мне, но мне очень плохо без тебя, потому что ты мне очень… Кейт шумно выдохнула и резко отвернулась. — Замолчи, Сириус! Не надо говорить слов, о которых даже не вспомнишь спустя время. — Потому что ты мне очень сильно нравишься, — настойчиво продолжил Сириус, подходя к девушке, и осторожно положил обе руки на ее плечи, от чего она невольно вздрогнула, — как девушка, а не как близкий друг. Ты, конечно, можешь не верить мне, но это правда. Мне никто больше не нужен, лишь бы ты была рядом, хотя бы… как друг. Кейт недоверчиво развернулась и стала всматриваться в серые глаза, в которых не было и доли веселья. Его взгляд был серьезен, с толикой тоски. Девушка издала нервный смешок и опустила голову, но Сириус нежно прикоснулся рукой к ее подбородку и аккуратно поднял голову, призывая посмотреть на него. — Ты сводишь меня с ума, Кейт. Ты даже не представляешь насколько, — прошептал Сириус и наклонился к губам девушки, впиваясь нежным поцелуем. Кейт, обреченно выдохнув ему в рот, обвила руками его сильные плечи и ответила на поцелуй. Сириус возликовал и резко прижал девушку к стене, от чего она невольно всхлипнула. Они встречались языками друг друга и с упоением дарили доверие и нежность. Сириус умело водил своим языком по языку Кейт и осторожно очерчивал контуры ее белоснежных зубов. Девушка же, в свою очередь, неумело отвечала на поцелуй и отзывалась еле слышным стоном на чувственные, нежные ласки сильных рук этого хулигана. — Простишь меня? — прошептал Сириус в губы девушки, после того, как с трудом оторвался от нее, — не только за тот случай, а вообще за мое поведение за все эти годы. Кейт ничего не ответила и, лишь рассеянно кивнув, потянулась к губам юноши. Парень с удовольствием притянул девушку и зарылся одной рукой в мягкие светлые кудри, а другой почти невесомо проводил по всему телу девушки, которая таяла от нежных прикосновений. Когда они все-таки смогли оторваться друг от друга, Сириус приглушенно рассмеялся и не мог оторвать взгляд от раскрасневшейся девушки, у которой слегка припухли губы, глаза туманно потемнели, а ее лицо, наконец, озаряла улыбка, подаренная не кому-то, а ему — Сириусу. — Пойдем, — сказал юноша, наклоняясь к уху девушки, — мне кажется, мы тут достаточно отдраили все. — Мы же почти ничего не сделали, — слегка возмутившись, сказала Кейт. — А мы свалим все на Майка, — усмехнулся Сириус и протянул девушку к выходу, которая сначала нахмурила в возмущении брови, но, смотря на беззаботного хулигана, лишь звонко рассмеялась и пошла вслед за ним. В гриффиндорской гостиной сидели друзья и посмеивались над шутками Джеймса, который прижимал к своей груди сидящую рядом Лили. Девушка улыбалась, слушая своего любимого парня, и кончиком пальца проводила по его шее, даря молодому человеку ощущение нежности, любви и умиротворения. Гарри, грустно улыбаясь, смотрел на своих будущих родителей и мысленно уже свыкался с мыслью, что он совсем скоро их потеряет. Римус и Гермиона, улыбаясь, покачивали головой, слушая похабные истории Джеймса. Питер же отстраненно сидел в стороне и о чем-то думал, смотря искоса на своих друзей. Портрет Полной Дамы раскрылся и в гостиную зашли улыбающиеся Сириус и Кейт, которые слегка держались за руки. Джеймс тут же присвистнул и уже хотел съязвить, как поймал строгие взгляды Лили и Гермионы. — Вы чего не спите? — между делом спросил Сириус, садясь рядом с друзьями, которому совершенно не было это интересно, и он лишь глупо улыбался. — Да мы тебя ждали, думали, придешь злой, как собака, — усмехнулся Римус, рассматривая счастливого друга и смущенную подругу, — а ты очень даже в хорошем расположении… — Я рад, что вы, наконец-то помирились, — улыбнулся Джеймс, крепче обняв свою девушку, — а то ходили как инферналы и портили своим видом настроение. — Пфф, — фыркнул Сириус и легонько приобнял смущенную Кейт, — на инфернала похож ты, когда спишь и твои слюни медленно стекают на подушку. — А ты, стало быть, даже когда я сплю, не можешь оторвать от меня глаз, чертяга? — усмехнулся Джеймс, гордо задрав голову. Сириус не ответил и засмеялся так, как не смеялся все эти дни: искренне, беззаботно и от души. Его смех был сразу же подхвачен остальными друзьями. Когда время подошло к отбою, все разбрелись по своим спальням, перед этим Лили и Кейт были награждены невесомым поцелуем от двух Мародеров. Гермиона, задумавшись, прилегла в гостиной, смотря на игру огня в камине, и, когда часы пробили полночь, осторожно вышла из гостиной. Самая высокая башня Хогвартса была окутана лунным светом. Гермиона тихо подошла к перилам, замечая, что Северуса еще нет, и, глянув вниз, подавила в себе желание заплакать. Спустя несколько лет Дамблдор спадет с этой башни именно от руки Северуса, которого после этого возненавидят еще больше и будут называть предателем и трусом. — Привет, — раздался тихий голос, который заставил девушку вздрогнуть и обернуться. Северус стоял, облокотившись к стене и сцепив руки в замке за своей спиной, и откровенно рассматривал девушку. — Привет, — улыбнулась Гермиона, склонив голову на бок, — и что же за волшебство ты хотел мне показать? Северус хмыкнул и подошел к большому телескопу, стоящему на краю Астрономической башни. — Сегодня случилось редкое явление, которое появляется лишь раз в 15-20 лет, — ответил юноша, беря осторожно девушку за руку и притягивая к телескопу, — звездопад. Гермиона удивленно посмотрела на Снейпа, а после, закрыв один глаз, посмотрела в телескоп и охнула от восторга. Множество серебряных звезд падали в небе, создавая ощущение дождя, что представляло собой невероятно красивое астрономическое явление. Гермиона не могла отвести глаз от неописуемой красоты, а Северус, смотря то на небо, то на девушку, лишь улыбался от того, что смог ее удивить. Ему так хотелось разделить эту красоту с кем-то, кто по-настоящему понял и оценил бы это. Не просто подошел и сказал что-то вроде «вау», а именно проникся этим звездным дождем. — Это восхитительно, Северус, — прошептала Гермиона, переведя глаза на юношу. — Я с тобой согласен, — сказал Снейп, подходя ближе к девушке, — мы можем загадать самое сокровенное желание, и оно обязательно сбудется. — Мое желание, к сожалению, не сбудется, — помрачнела Гермиона и обреченно вздохнула. — Почему? — То, что я хочу — невозможно, — сказала Гермиона, которая искренне желала, чтобы все, кого она тут так полюбила, остались живы. — А ты попробуй, — прошептал Северус и дотронулся своей рукой до щеки девушки, очерчивая большим пальцем линию до подбородка. Гермиона посмотрела в антрацитовые глаза, которые показывали всю его душу насквозь, и, сама того не осознавая, раскрыла в приглашении свои губы. Северус большим пальцем провел по нижней губе девушки, все также держа ее за подбородок, и, отбросив все лишние мысли, прикоснулся к ее устам. Гермиона, следуя зову чего-то внутри себя, а не разуму, притянулась ближе к его груди. Снейп, в свою очередь, обвил руками талию девушки и полностью погрузился в поцелуй, отдавая всего себя, всю свою душу этой доброй странной девушке, которая возникла в его жизни и поверила в него тогда, когда даже он утратил эту веру. Ее губы, которые несмело открывались в ответ, были мягкие и сладкие на вкус. Сначала они просто соединяли губы, а потом с легким причмокиванием отступали, пока Северус осторожно не проник языком внутрь, и девушка охотно встретила его, даря восхитительную ласку. Внутри них одновременно все переворачивалось в тот момент, когда их языки встречались в нежной схватке, а губы — сминали, смаковали и дарили незабываемый привкус чего-то теплого, яркого и нежного. Северус аккуратно отстранился от девушки, боясь увидеть в карих глазах неприязнь и испуг, но, заглянув в них, он увидел, как Гермиона смотрит с такой добротой и желанием, что у него невольно сбилось дыхание. — Я загадал, чтобы ты никогда не исчезала от меня, — прошептал Северус, заправив непослушные пряди за ее ухо. Гермиона ничего не ответила и уткнулась лбом в его грудь, чтобы он не увидел накатившиеся слезы. Она скоро исчезнет, а он — умрет. Так и стояли они на самой высокой башне, каждый думая о своем. Северус проводил девушку в ее гостиную и, поцеловав в щеку на прощание, скрылся в темноте коридора. Гермиона зашла внутрь своей гостиной и увидела одиноко сидящего Гарри. Девушка молча села рядом и положила голову на его плечо, ощущая теплую дружескую поддержку. — Ты где была? — тихо спросил Гарри, приобняв по-дружески девушку. — Гарри, я влюбилась, кажется, — шепотом ответила девушка, закрыв при этом глаза, — я влюбилась в парня, который совсем отличается от того мужчины, которого мы знали. Он еще не настолько озлоблен, а просто ищет любви, поддержки и простого человеческого счастья. — Ты говоришь о Снейпе? — поинтересовался удивленный Гарри, рассматривая девушку. — Я говорю о Северусе, Гарри. Как мне теперь жить с этим? Он умрет, а я уже никогда не смогу забыть эти светлые чувства к нему, — всхлипнув, проговорила Гермиона. — Мне кажется, мы с тобой утонули в этом омуте, — выдохнув, проговорил Гарри, — эти люди будут расти дальше, когда мы уйдем, а потом снова кто-то, будучи взрослым, увидит нас в школе. Как им все объяснить? — Так, как есть, — пожав плечами, ответила Гермиона, — мы скажем правду. Только толку-то, если их рано или поздно заберет смерть, оставляя нас с тяжелым грузом на сердце. — Знаешь, сражаться с Волан-де-Мортом куда проще, чем прощаться с теми, о ком мечтал всю жизнь, — прошептал Гарри, повернув голову в окно, за которым ярко светила луна. Лучшие друзья сидели и понимали, что боль от потери станет еще более сильной от того, что они однажды вступили ногой в Арку смерти и привязались к этим людям с удвоенной силой.