Фиолетовый. Пурпурный. Сиреневый.

Когда она узнает о своем новом задании, понимает, что это поступь смерти. Избавиться от человека с такими связями было самоубийством. Впрочем, она понимала, что не вправе отказаться. <i>Она была простым ребенком, хоть и рано повзрослевшим. У нее не было полезных знакомств или веса в криминальном мире. Даже банальной крыши над головой. Она это понимала. Все таки учитель вбивал это понимание вплоть до своей смерти, а она не была совсем уж глупым ребенком. Но отказаться было невозможно. Она была слабым ребенком. Все что умела — убивать и подчиняться. В данной ситуации можно надеяться только на побег хотя бы с половиной конечностей. Тот человек жил в гнезде монстров. Если она не возьмет это задание, ее убьет голод. Или маньяки, любящие эту часть города. Она помнит, что воришку, который просил ее о помощи раньше, увел какой-то упитанный мужчина. По слухам, этот мужчина был каннибалом. Слухи на этой помойке были на удивление правдивы. Она мысленно проклинает отца, бросившего ее в этот ад, и крепит нож на бедре. Добраться к цели было сложно не только из-за нахождения в чертовом замке, но и из-за психологических барьеров. Ей банально страшно. Это не убийство трущобной крысы или зарвавшегося наркоторговца. Когда замок оказывается в поле видимости, она забирается на дерево и принимает решение передвигаться по верху. Она прыгает по веткам, путает следы и боится боится боится до сбитого дыхания. Когда она добирается до места, удается спрятаться в трубах. Они не такие просторные для взрослого, но в самый раз для малявки, как она. Плюс такого места в хорошем эхе, которое и доносит разговоры обитателей замка. Чаще всего она слышала, как переговариваются рядовые. Иногда до нее доносился рычащий мужской крик, заставляющий сердце биться в три раза быстрее, чем обычно. Слышался и детский голос, совершенно неподходящий этому месту. Через трубы она находит тайный ход, которому наверное было больше лет, чем ее фамилии. Это уже более широкие трубы, где можно не только ползти, но и идти. А так же по ним можно было выйти во многие комнаты. Можно было бы, но тайными тоннелями так давно не пользовались, что большинство отсеков просто не открывались. Ей было предоставлено около десятка комнат из сотен. Это были кухня, склад с оружием и несколько пустых комнат. Только в одной из них обнаруживаются признаки жизни, но не принадлежащие цели, поэтому она спешит скрыться. Если заметят, ей конец. Поэтому она все равно передвигается по трубам, игнорируя запах отходов и ощущение самопожирания внутренностей. Она выходит на кухню всего один раз, боясь попасться. Ворует пару сгоревших кусочков мяса, предназначенных, наверное, для собак и мокрые кусочки хлеба. На следующее утро она слышит как рядовые жалуются на вонь и больше не рискует. Если судить по разговорам, она прячется крысой около пяти дней. Наконец она улавливает разговоры о цели. Он вернулся в замок. Чтобы выследить местоположение его спальни, ей требуется еще десять часов. Она находится рядом с «пустой комнатой номер 2», поэтому ей остается только дожидаться глубокой ночи. Спит она в основном днем, под гомон будущего пушечного мяса, не боясь быть обнаруженной. Днем всем не до нее. Она выходит из тайного хода, дыша через раз. Комната закрыта на ключ, поэтому приходится ковыряться в замке. Она рада, что не потеряла шпильку матери с поломанными украшениями в дерьме канализации. Благодаря этому ей удается выйти в коридор. Приходится использовать пламя по-минимуму и стараться идти тише легкого сквозняка в замке. Она прикладывает ухо к дверному замку нужной комнаты, слыша только ветер из открытого окна. Вновь использует бывшее украшение для открытия замка. С тихим щелчком опускает ручку, вновь прислушиваясь. Тихо скрипнула кровать, но человек не встал. Если она не поторопится, то могут дойти несчастные дозорные, которые, по разговорам, ненавидят этот коридор. Но ей нельзя рисковать. Она бесшумно открывает дверь, входя, затаив дух, и подходит к кровати. Мужчина спокойно спит, обняв подушку рукой, что вызывает в ней непонятное раздражение. Почему он настолько самоуверен, почему сладко дремлет перед убийцей? «После такого не живут.» — уверяет она себя, отходя от тела, сглатывая и выскакивая из комнаты. Дверь закрывать бесполезно, запах крови в таком месте слишком узнаваем. Она бежит к тайному ходу, пытаясь расслышать хоть что-то помимо своего сердца. Когда запирает ход, рядовые, дежурившие в этот день, поднимают шумиху. Ее обнаружили. Слишком рано. Побег проходит на удивление легко. Похоже, эта ночь была слишком спокойной для отряда убийц. Она вновь забирается на деревья и решает вернуться. Пропитывает тело пламенем и вздрагивает. За ней ринулась погоня. Нет, не масштабная, как она предполагала. Всего три человека, от пламени которых страх растет в сто раз. Она бежит сломя голову. Отстаньте. Отстаньте. ОТСТАНЬТЕ. Они будто знают, куда идти. Она чувствует, что все трое следуют за ней по пятам. Ее невозможно обнаружить по пламени. Оно наполняет только нижнюю часть тела, а этого недостаточно для слежки. Она слышит безумный смех и еле сдерживает сердце в груди. Близко. Слишком близко. Ее поймают. Только если… Она не собирается так просто умирать. Она замирает, ожидая их приближения, приготовив верную кодзуку. Люди почти под ней, собираются идти дальше, но останавливаются под чей-то тихий голос. Взрослый и ребенок. Мальчик поднимает голову, выискивая ее в листве. В голове только один выход. Убить. Она прыгает в тот момент, когда голова ребенка смотрит в ее сторону. Нападает на не ожидавшего этого мужчину, собираясь порезать ему живот, но тот отклоняется назад, отчего лезвие проходит вскользь, задевая только одежду и не больше сантиметра плоти. Боковым зрением замечает движение, и уклоняется от бежащего на нее мальчика. — Я ей займусь. — бросает он слишком весело для данной ситуации, вызывая у нее ледянную ярость. Мальчик вооружен двумя ножами. Это плохо, ведь у нее только один клинок. Плохо. Плохо. Просто ужасно. Она вновь уклоняется от бешенного мальчишки, намерившегося ее, видимо, заколоть. Пока он еще не повернулся вновь, она резко бросается на него, целясь в горло. Проблема. Но мальчишка успел повернуться и заблокировать ее кодзуку двумя ножами. Мужчина, позабытый на мгновение, похоже, попытался напасть со спины. Она присела, уклонившись от его оружия и попыталась отпрыгнуть в бок, но ее пнули со всей дури, от чего ее откинуло в противоположную сторону. — Не лезь! — крикнул мальчишка, вновь бросаясь на нее. Она едва успела встать, поэтому смогла только выбить один из ножей из его рук, полоснув по ней кодзукой и перекатиться. — Черт. — выругался мужчина, и она ринулась прочь. Она слышала об этих людях, поэтому знала, чем чревато ее положение. Этому человеку придется сначала позаботиться о ребенке, иначе он выйдет из-под контроля. А ей нужно бежать как можно быстрее и дальше. Внезапно земля впереди побелела и ноги замерли на месте. Это был лед. Ноги ныли от холода, она успела убежать только на несколько метров. Она все еще слышала истерику мальчика. Ее убью. Нет. Нет. Нет. Пламя лилось как ненормальное, заполняя собой ближайшее пространство. Синий и фиолетовый путались в дикий узор, от чего кружилась голова. Она билась птицей, но Туман не отпускал. Иллюзионисты не могут быть такими сильными. — Ннн, упрямая. — совсем молоденький голос прозвучал прямо перед ней и туманник наконец появился. Это был ребенок в максимально закрытой одежде, сливающийся с темнотой леса. — Я потребую дополнительную плату за твою поимку. Она утробно зарычала, усилив свои попытки вырваться. Ее убьют самым изощренным способом. Нужно сбежать. Но сбежать не получится. Глаза застилала черная пелена, вероятно, работа иллюзиониста. Тело ощущалось как хаката-нингё, что тоже наводило на мысли о Тумане. Она всегда была слаба перед синим пламенем. Отец не считал его достойным противником, относясь с пренебрежением. Но не она. Она боялась иллюзионистов. Разум был ее драгоценным сокровищем. Единственнымсокровищем. Только он принадлежал лично ей. Ни мать, ни отец, ни учитель не могли его отобрать. Но для иллюзиониста это было просто. Она чувствовала, что он заставляет ее идти, но специально падает на колени, пытаясь вырваться из ментального плена. Пламя бьет сильнее, выворачивая ее сознание наизнанку. Она скулит, подобно побитой собаке, но не поднимается. Сдерживает тошноту, кусая губу до металлического вкуса во рту. Ее закидывают на плечо, а она все равно чувствует недовольство Тумана. Он путает ее мысли, мешая их, пытаясь достать что-то нужное ему. Ее сознание горит, будто облитое кислотой. Это слишком долгая пытка, в которой ей приходится сдержать разбитое чужим пламенем на мелкие кусочки «я» держаться одним целым. Хватит. Хватит. Хватит. Все прекращается в один момент и ее кидают на пол. Она не знает, где находит силы встать на ноги, но вскакивает, стараясь не показать слабости. Потому что чувствует эту удушающую силу, пропитавшую все помещение, в котором находилась. Если поддастся, умрет на месте. Зрение становится четче и она видит обладателя этого разрушающего пламени. Он сидит на кресле, закинув ноги на стол, пронизывая ее красно-оранжевыми ненормальными глазами. Она замирает всем своим существом и сжимает зубы до боли. Страшно. Страшно. Страшно. — Мусор, ты убила моего хранителя. — она не отрывает взгляда от этого <i>монстра. Его голос рокочет где-то у нее в голове, заставляя ее бояться еще сильнее. — Мне стоит тебя убить. — она рычит, подобно щенку, пятясь назад, но отдергивая себя от такого постыдного действия. Мужчина перед ней опускает смешок, довольный ее реакцией. — Имя.</i> — Акаро. — отвечает она не своим голосом. Между холодными пальцами течет теплая струйка крови и она понимает, что впилась ногтями в ладонь. — Кличка из трущоб. — хмыкает мужчина, рассматривая ее внимательнее. — Придумаешь другое. Твоим заказчиком был я. — она сглатывает вязкую слюну вместе с вопросом <i>«зачем». — Мне нужен был новый верный хранитель. Этот Оттавио — с отвращением произносит имя цели. — оказался крысой. Ты не слабачка, если всерьез взяться за твое обучение, можешь вырваться из дерьма.</i> Это было за три месяца до того, как они предали Вонголу. За восемь лет до пробуждения ее Неба из ледяной тюрьмы.

***

Вел просыпается с трудом. Во рту сухо, глаза слипаются, голова болит так, будто над ее сознанием поиздевался необученный туманник. Или обученный Мармоном по скидке. Она с трудом встает, подавляя тошноту. Ощущение, будто она сначала вылакала бутылку виски, а потом разбила ее о свою голову. Может и в другом порядке. Вел выдернула из вены иглу, ведущую к капельнице с прозрачным раствором. Значит, не кровопотеря. Это радует. Девушка свесила ноги с больничной кровати, собирая силы для подъема. А вот это было плохо. Пламя практически не реагировало на ее потуги сконцентрировать его в мышцах. Раньше такого не было. Обычно оно довольно податливое. — Офицер Вельзевул. — прозвучал голос из-за ширмы, стоящей сбоку ее кровати. Вышел молодой парнишка из отряда Луссурии, обычно занимающийся медпунктом. Мальчишка был, вроде как, во вкусе их эксцентричного Солнца. Сама Вел ничего привлекательного в нем не видела. Да, довольно спортивное телосложение, не особо выделяющееся среди остальных пламенных в Варии. Ни один из офицеров не позволял себе запускать основную силу отряда. Сама Вел гоняла облачников до изнеможения от рассвета до заката, а после захода солнца нагружала готовкой, стиркой и уборкой, считая, что с горделивыми облаками по-другому не управиться. У парня перед ней были темно-русые волосы, подстриженные под бокс, самая нелюбимая мужская стрижка Вел. Хуже только ежик. Эта стрижка придавала мускулинности, что не привлекало Облако Варии. Да и черты лица у парня были острыми, грубыми, преувеличенно мужскими, как у Леви. Глаза тоже, не сказать, что экзотические, миндалевидные, светло-карие. Пролет по всем пунктам по мнению Вел. Девушка вздохнула, отгоняя бесполезные мысли. Когда она чувствовала себя пережеванным фаршем, думала как четырнадцатилетка из американского ситкома, у которой вместо мозга — подрастковые журналы и книжки о «прекрасной и порочной любви». После того, как она приходила в себя, это раздражало. Вел лениво открыла и закрыла рот, в котором воды не было по ощущениям неделю, она махнула рукой, подзывая парня к себе. Он был сообразительным, подошел к тумбочке рядом с кроватью, налил воды в кислотно-розовую кружку, которую, скорее всего, притащил Луссурия, и протянул ей. Девушка практически залила в себя на удивление вкусную воду с лимоном, спасибо их милому Солнцу, и протянула уже пустую кружку требуя добавки. Рядовой с готовностью повторил свои действия. Когда она допила уже пятую кружку сладкой воды, мысли самостоятельно вставали на свои места, как ее подчиненные после беспричинной пьянки. Вот воспоминание о том, что она так и не закончила отчет о провальном задании своего отряда, который вызывал желание проткнуть глаз косячного облачника блестящей фиолетовой ручкой, подаренной ленивым в плане адекватной фантазии Белом на день рождения. Лучше бы не вспоминала. Здесь были не лучшие картины пребывания в резиденции вместе со Скуало, где тот высмеивал решение взвалить поимку беглецов из Вендиче на «Десятого», пока она листала досье на двух подростков. Если сын Внешнего Советника внушал опасения своей родословной и доверием Девятого, то от Рокудо по прочтению она отмахнулась. Вел уже сталкивалась с уродцами Эстранео, которые были проблемными, но больше как сбежавший хомяк, чем реальная опасность. Некоторые еле дышали, не то что сражались. С этим мальчишкой тоже не должно было возникнуть проблем. Так, на один зубок. В конце встречи она чудом увернулась от осколков вазы, разрезанной тупым мечом по неосторожности капитана. Вел тогда мило улыбнулась и попросила поторопиться, ведь ей «невообразимо, до звездочек перед глазами, очень-очень сильно скучно». Позже, в машине, Ску отметил, что она плохая актриса, склонная к переигрыванию. Вел и сама это понимала, отчего была даже разочарована в своих навыках. Она не могла справиться с работой неадекватной пугалки, которую обычно выполняли глуповатый Леви или психованный Бел. Это было унизительно. Облако успокаивала себя тем, что больным ублюдком нужно родиться. Но эти воспоминания никак не объясняли ее нахождение в больничном крыле с полудохлым пламенем. Нет, здесь она была как минимум раз в месяц, но не в таком плачевном состоянии. В последний раз она была под капельницей три года назад, по милости порезавшегося Бела. С тех пор девушка зареклась ходить на редкие задания с Ураганом. А еще перестала упрашивать Мармона отказаться от услуг психбольницы. Не сказать, что хоть кто-то слушал ее тогда, но все равно. Так, самые свежие воспоминания были о совещании офицеров в кабинете капитана. Что они обсуждали? Это точно что-то очень важное, ведь до этого он сорвался на загадочное задание, о котором не сказал никому. Все таки верхушка Варии не могла себе позволить разъезжать по заданиям, оставляя должности пустовать. Сама Вел в последний раз разминалась на охоте за вражеским альянсом вместе с хранителем грозы Девятого. Ездить со стариком было, как минимум, скучно. Он все время порывался ее учить, будто она впервые держала сюрикены. Хотелось нечаянно промахнуться и хотя бы поцарапать надоедливого старика. Но пришлось скрипеть зубами и вести себя «приторно-сладко», как говорил Мармон, в тайне обожающий сладасти. Ах да, вернемся к совещанию. Что он там говорил? Кольца! Их правильный до трясучки капитан спер кольца королевской семьи прямо из-под носа Девятого! Она вспомнила вытянувниеся лица Лусса и Леви, нервный смешок Бела, раскрытый рот Мармона и собственное ошалевшее «какого хрена». Не дожидаясь, когда его товарищи отойдут от шока, Скуало начал объяснять, что нашел место, куда управили ледяную глыбу с их боссом. Вел тогда прикрыла рот дрожащей рукой, сдерживая возглас радости. Спустя столько лет они наконец его освободят. Вария соберется в полном составе, как и восемь лет назад. Далее Дождь быстро объяснял на карте, что придется тащиться к одному из тайных бункеров Вонголы, построенных еще Восьмой. Вел кивала, обнимая за руку опешившего Бела, который не мог поверить в реальность сказанного капитаном. Леви дрожал, будто готовый разрыдаться, как после провального бунта. Луссурия смотрел на карту, впитывая информацию как губка, чувствуя, что удача может ускользнуть у них из-под носа. Мармон оставался невозмутим, как и обычно, но всем было не до него. Они радовались, как дети, в тайне боясь быть обманутыми. Вел уже не помнит, как они добрались сначала до бункера, а потом и до Колыбели. Так мило и романтично эту дрянь назвал Девятый, когда объяснял, где находится их Небо. Скуало раздал каждому кольца, забрав себе еще и атрибут Неба, и они начали плавить лед пламенем. Вел помнит, что прежде чем эта глыба начала таять, она уже потратила свой месячный лимит. Когда ослабевший Занзас полностью освободился, девушка ощущала себя выжатой до дна. Ноги едва двигались, но они все же ввалились в две машины, управляемые людьми из отряда Скуало, не забыв захватить с собой бессознательного босса. Вел ехала с капитаном и Белом, ложась на плечо последнего, мгновенно отключаясь. Теперь все вставало на свои места. Они освободили Занзаса, но почему-то практически остались без пламени. Может, из-за того, что Небо зажег Дождь? Тогда почему отдача пошла на всех? Вел грубо отпихнула вопросы к куче «на потом». — Рядовой. — Вельзевул растянула губы в невинной улыбке. Парень вздрогнул от этого жеста, превращающего слабую девушку в кровожадного офицера Варии, недалеко ушедшую в безумии от Урагана по слухам. — Что ты мне ввел? Чувствую себя дерьмово. — она по-птичьи склонила голову вбок, наблюдая за реакцией целителя. Ее репутация ходила быстрее нее. — Мы установили капильницы с раствором сеньора Верде, — Вел прищурилась, собираясь задать вопрос, какого черта ей вкалывают муть того придурошного ученого, но парень продолжил. — увеличивающий резерв пламени. Вы были будто беспламенные. Так сказал человек из вашего отряда. Это было три дня назад. — Остальные офицеры? — она обхватила руками кружку, пытаясь нащупать связь с Небом, которая блокировалась вот уже восемь лет, но практически отсутствие пламени не позволяло хоть немного почувствовать эту тонкую нить. — Офицер Мармон очнулся до того, как мы успели приготовить лекарство. Офицер Бельфегор просыпался дважды, но снова уснул. Остальные еще не пришли в себя. — отрапортавал русоволосый, невольно вставая прямо. — И еще. — Вельзевул рассеянно кивнула, вызывая ощущение, что разговаривают с маленьким ребенком, неспособным сосредоточить внимание хоть на чем-нибудь. Но, несмотря на то, что на него не смотрели, целитель чувствовал себя мухой, которой сейчас оторвут крылья, если девочке Инге захочется посмотреть на ползающего насекомого, вместо летающего. Парень сглотнул, и продолжил, боясь разозлить девушку. — Человек, которого вы привезли, очнулся два дня назад. Офицер Мармон приказал отряду Леви-а-Тана позаботиться о нем. — Где он? — спросила девушка, отрывая взгляд от кружки, в которой рядовой не видел ничего интересного, помимо цвета. — Мы разъместили его на этаже офицеров, под ответственность офицера Мармона. — Вельзевул кивнула и наконец встала. Рядовой только удивленно посмотрел на это простое движение. После трех дней в отключке так легко двигаться. Было завидно. — Как зовут? — спросила азиатка, которую рядовой не рисковал относить ни к одной национальности. — Дарио Луппо, сеньорина. — от обращения девушка капризно поморщилась, обиженно посмотрев на парня исподлобья. С ее невысоким ростом получалось смешно, но Дарио не позволил себе это показать. — То есть, офицер Вельзевул. — Облако усмехнулась, находя в нем что-то смешное. Подошла ближе, заглядывая в его глаза своими металлическими. — Да-да, Луппо, отключай Бельфегора от приборов, его недавно в психушке пичкали лекарствами, вот и вырубается. Под мою ответственность. — Вел щелкнула рядового по носу и с озорным смехом направилась к выходу из палаты. У двери она обернулась, чтобы увидеть умиротворенные лица других офицеров, между которыми стояли ширмы. Но если смотреть от двери, видно всех и каждого. Нужно помочь Луссу с перестановкой, когда он очнется. Боязливое «если» замирает где-то в мыслях, не решившись отсвечиваться. Выйдя в коридор и убедившись в том, что никого нет поблизости, она отошла от лечебного кабинета на несколько метров и прислонилась к стене. Вел казалось, будто она заново училась ходить. Было больно, она еле удержалась на ногах перед этим куском мяса, чтобы не упасть на кровать и не заснуть. Нужно послать Верде в благодарность за эту адскую смесь какую-нибудь редкую птицу, предварительно накормив ее слабительным. Чтобы принял, но страдал. Мечты-мечты. — Зачем встала, если стоять не можешь? — Мармон появился перед ней внезапно, как и обычно. Вел уже пять лет как не пугается его появлению. Ребенок в балахоне, о поле которого гадают офицеры и рядовые и по сей день, парил в воздухе, смотря на нее, видимо, сквозь капюшон. Вельзевул не могла это объяснить. — Не все маленькие монстры, как ты. — буркнула девушка, стараясь не сползти по стенке. Мармон хмыкнул наблюдая за ее мучениями. Вел перевела взгляд на ребенка, который не поменялся за восемь лет, все так же выглядя максимум на пять. — У тебя есть предложение, после которого я обанкрочусь? — Могу влить свое пламя. — прогнусавил Мармон, вызывая в Вел беспокойство за его дикцию. Речь ведь можно исправить у логопеда, зачем страдать? Только если это не ранит гордость предполагаемого Аркобалено. Вел все же поищет специалиста. Главное делать это анонимно, можно потом на Бела спихнуть. Он как раз психанутый подросток, любящий играть на нервах окружающих. Не сказать, что в восемь он вел себя кардинально иначе… — И ходить, как робот по чужой указке? Нет, спасибо. — Вел вздохнула и вновь поднялась на ноги. — Но буду благодарна, если перенесешь меня к боссу на своих щупальцах. — девушка подмигнула, улыбнушись. Ребенок, вроде, никак не отреагировал. — Что, даже за деньги такого не сделаешь? Жестоко! — Босс сейчас завтракает. — только сейчас Вел поняла, что нужно было узнать время. Прервать Занзаса во время еды — самый верный способ попасть в больницу с переломом всего, что может сломаться. Но Вел не ручалась, что босс не сможет сломать и то, что ломаться не должно. Это было ее Небо все-таки. — Когда закончится трапеза? — спросила девушка, все же отлипнув от стены. По воспоминаниям, Занзас завтракал-обедал-ужинал тогда, когда захочется, заставляя хранителей есть по его внутренним часам. Вел помнит, как однажды ее подняли в три часа ночи, чтобы поужинать. Тогда режим был ни к черту, поэтому не сказать, что Вел это как-то мешало. — Сейчас двенадцать, он начал час назад. — Мармон дернулся в воздухе, в чем Вельзевул уловила пожатие плечами. Так же возможно, что Мармон просто захотел улететь, но передумал. Вел никогда не понимала этого ребенка. — Могу одолжить рядового из моего отряда, если заплатишь, конечно. — Я могу и своих ребят припахать, мне не нужны туманники. — Вел хихикнула, смотря на иллюзиониста с издевкой. — Ннн, как хочешь. — бросил он напоследок, исчезая в воздухе, будто его и не было. Девушка улыбается, отмечая, какой этот офицер капризный. А репутация большого ребенка была у нее. Это было мило. Но сейчас не до него. Придется преодолеть несколько этажей, чтобы добраться до своей комнаты. К боссу она наведается, когда научится ходить дольше десяти минут прямо. Все таки тело болело намного меньше. Подогнать Мармону шоколадного печенья? Но ее выдержки хватило только до нужного этажа. Ждать Вел умела выборочно, поэтому села в коридоре, прислонившись спиной к двери своей комнаты. Девушка дождалась рядового, вылетевшего из комнаты, находящейся через две от нее. Она окликнула перепуганного паренька, ощущая внутреннее довольство ситуацией. Нет, она не была садисткой, подстать Белу, скорее данная картина напомнила ей о былом. Когда босс без стеснения гонял «рядовой мусор» по мелким поручениям, доводя их до седых волос. Не таких роскошных, как у Скуалло, конечно. Хотя тогда капитан даже в хвостик их не собирал. Были времена. Несчастный рядовой, которого приставили к Занзасу, шел за очередной тарелкой говядины. Вел махнула рукой, подгоняя бедного паренька. Сам виноват, ребята со слабыми нервами шли в CEDEF, по совету Скуалло. Ну, как совету. Новичков ставили в ряд, перед ними выходили взрослые офицеры, коими считались Луссурия, Леви и капитан. Условием, при котором эти парни могли вступить в Варию, было ранить одного из них. Спойлер. Это было невозможно, но брали тех, кто мог думать головой, пока его вколачивают в землю. По понятным причинам не брали в это дело Бела, Мармона, все же их кошелек не бездонный, Вел же «не внушала опасений». Говорил об этом Лусс, что доводило до ручки. Девушке хотелось устроить истерику, которую и в детстве себе не позволяла. Но, скорее всего, единственный офицер женского пола (все-таки Мармон оставался под вопросом) поджимала губы и отрывалась на своем отряде. То, что могла игнорироваться у Бела или Лусса, прощалось у Вел только через месяц работы в адском режиме. И то не факт. Облако не пыталась скрыть скотскую натуру, подчиненные не скрывали, что хранят алкоголь на ее похороны в отдельной комнате. Иногда девушка думала, что в наказание надо бы все это конфисковать, да совесть не позволяла хотя бы это. Мысль, что ее смерть будут праздновать приятно грело самомнение. Даже если так, будто кто-то выиграл небольшое королевство. Вел дождалась подчиненного Леви, отобрала у него блюдо, послала воздушный поцелуй, от которого у парня поползли мурашки по коже (вспоминались слухи о схожести офицера Вельзевул с самкой богомола) и зашла в новую комнату ее Неба, не давая себе шанса струсить. — Кто такая, мусор? — звучит знакомый голос, который она не могла вспомнить много лет. Губы Вел расплылись бы в глупой улыбке, но за восемь лет она стала постоянной, редко сменяемой маской. В голове набатом прозвучало «восемь лет». Прошло целых восемь лет с тех пор, как она видела дееспособного босса. Он ее не узнал. — Здравствуйте, босс. — Вел проигнорировала направленный в ее сторону пистолет и поставила мясо на стол перед мужчиной (или парнем?). Девушка сцепила руки в замке перед грудью и заглянула в красные глаза монстра, который приютил ее и подарил семью. Своеобразную, немного дикую, кровожадную, но веселую семью. На лице промелькнула тень узнавания, что вызвало в сердце Вел радость. — Восемь лет прошло, Мармон вам не рассказал, босс? — Говорил. — спокойно ответил Занзас после недолгой паузы, за которую он опустил дешевый пистолет, который не шел ни в какое сравнение с его личным оружием. И Вел вдруг поняла, что их босс не верил в это. Он не верил, что прошло столько времени. Для него попытка свергнуть Девятого была только несколько дней назад. По Туману прошедшие года не заметны. А на ней… — Остальные еще не проснулись. Наши запасы пламени практически пусты. — Вел старалась говорить невзначай, будто про погоду, но было трудно из-за того, что человек напротив будто не был заинтересован в их беседе. — Я зашла поздороваться. — в ответ Занзас только насмешливо хмыкнул, невольно приподнимая уголки губ в улыбке. Их босс… Небо… Занзас… И вправду вернулся.