Выпадая из гнезда кукушки

За всю ночь Какаши так и не смог уснуть, а ближе к утру решил все-таки взяться за отчет, в подробностях вспоминая важные детали прошедшей миссии. Когда отчет был готов, мужчина направился прямиком в покои Хокаге. Перед дверью мужчина устало вздохнул и без стука прошел в кабинет. — Какаши! Почему так долго?! — сразу начала гневаться Пятая, узнав наглую манеру джонина входить без стука. Она развернулась на кресле к нему лицом и раздраженно осмотрела с ног до головы. Женщина поджала нижнюю губу, слегка прикусив ее и продолжила: — У меня работа стоит, потому что некому поручить твои миссии. — Я отказываюсь, — твердо вымолвил мужчина, проходя вглубь кабинета и кладя отчет Хокаге на стол. — Ты не имеешь права, — хмыкнула Пятая и уже приказала Шизуне выудить из полок папку с заданием высокого ранга. Какаши тяжело вздохнул, почесав затылок и грузно посмотрел на Пятую. Женщина снова прикусила губу, всмотревшись в усталые глаза мужчины. — В соответствии с пунктом 2.1.3 Кодекса Шиноби, я как раз имею право отказаться от миссии по ряду причин, — Какаши засунул руки в карманы, выражая полнейшее неуважение к Хокаге. — Так же, согласно статье 6 вышеупомянутого Кодекса, шиноби вправе отказаться от выполнения приказов Хокаге в случае его самодурства. — Ч-что?! — поднялась Цунаде с кресла, ударив по столу. — Ты смеешь обвинять меня в самодурстве? Какаши лишь пожал плечами. Он достал из кармана пачку сигарет и закурил, стоя перед Хокаге. Цунаде подошла к мужчине с твердым намерением придушить его на месте, но Шизуне вмешалась и образумила Хокаге: — Цунаде-сама, пожалуйста, — лепетала помощница, — по нему видно, что он морально истощен и просто хотел взять небольшой и, прошу заметить, заслуженный отпуск. — Тц, — психанула Пятая, забирая у джонина сигарету и выбрасывая через окно. — Не смей курить в моем кабинете. И почему ты не носишь повязку Конохи? Ее вопрос так и остался без ответа, поэтому она молча вернулась за стол и принялась изучать отчет Какаши. Ее гнев постепенно стихал, она кивала чуть ли не на каждую строчку в отчете джонина и нехотя признавала, что миссия выполнена идеально. — Шизуне права, — выдала Пятая после длительных минут молчания в изучении отчета, — тебе необходим отпуск. И, ей богу, покажись врачу, на тебя больно смотреть. — Ага, — отмахнулся Какаши, все в кабинете прекрасно поняли, что добровольно мужчина в больницу не пойдет. — Когда ты последний раз ел? — метко поинтересовалась Пятая, уже зрительно оценив состояние его здоровья. На молчание Какаши, Цунаде добавила: — Сейчас же иди и позавтракай, только нормальной едой, а не выпивкой. Мужчина лишь отмахнулся, мол все с ним в порядке и в лишней заботе он не нуждается. Затем также молча удалился. По пути домой он все-таки зашел в любимое заведение Наруто и искренне надеялся не встретить там своего ученика. Закусочная утром пустовала и посетителей, кроме Какаши там не было. Он заказал рамен, достал излюбленную книжонку и стал ожидать свой заказ. Внучка хозяина заведения пыталась разговорить хмурого посетителя, узнавала всякие глупости по типу погоды и его настроения. — Я сейчас не настроен на разговор, — буркнул Какаши, перелистнув страницу. Какаши только делал вид, что читает, на самом же деле в его мыслях крутилась лишь одна мысль — помолвка Сакуры. — Ох, как же мне плохо, — с жалобным стоном в Ичираку-рамен ввалился Наруто. Какаши сразу учуял кислый запах перегара, исходящий от его ученика. Мужчина лишь поморщился, понимая причину такого состояния Наруто. — Ой, Какаши-сенсей, вы тоже тут? — искренне удивился парень, затем перевел измученный взгляд на хозяина заведения и промычал: — Стари-и-ик, антипохмельный супчик сможешь сделать? — Конечно, Наруто, — улыбнулся старик. — Бурная ночка выдалась? — Отмечали помолвку Сакуры, — смущенно улыбнулся блондин. — Вы, наверно, не знали, сенсей? Вы ведь недавно вернулись. — Да нет, — протянул Какаши, — я уже наслышан. Только не знаю за кого она выходит. Неужели Саске вернулся? — надел он маску ничего не ведающего дурачка. — Нет, что Вы, — усмехнулся Наруто. — Сакура девушка видная, за ней ухлестывает сам лорд. Особенно какая она красотка в том кимоно, — мечтательно протянул Наруто, блаженно улыбнувшись, затем вспомнил о чем-то пугающем и взмолился: — Только Хинате не говорите о том, что я сейчас брякнул. Пожалуйста. — Про какое кимоно ты говоришь? — сглотнул Какаши, его тело начало покрываться мурашками от злости на девчонку. — Н-ну… красивое такое, — размахивал он руками, пытаясь описать ее образ, — белоснежное, там еще были черепицы домов и веточки цветущей сакуры. И что самое интересное, молодой лорд тоже был в кимоно, только красном. Они так гармонировали друг с другом. — Вот как, — безэмоционально сказал Какаши, перевернув страницу, а сам еле справлялся с бурлящей злобой, разливающейся по телу. Наруто накинулся на антипохмельный легкий бульон и искренне надеялся, что это поможет. Аяме заботливо протянула парню стакан охлажденной воды со льдом, сочувствуя его состоянию. — По мне так он нормальный парень, при деньгах, да и Сакура о нем лестно отзывалась на вечеринке, — продолжил Наруто, хоть его никто и не просил. Какаши же молча читал книгу, ожидая, когда его рамен немного остынет, а лапша разбухнет. — А, вспомнил, — осенило Наруто, — он еще очень галантный, цветы ей подарил и постоянно упоминал о том, что Сакура его будущая жена. Наверно, он гордится, что заполучил в жены великого ниндзя, ученицу Хокаге и красавицу… я б гордился. Наруто перевел взгляд на сенсея, оторвавшись от невероятно шумного поедания лапши и старался в его безразличном взгляде увидеть хоть какую-то эмоцию. Парень нахмурился, немного придвинувшись к лицу сенсея. Какаши отложил книгу, непонимающе всматриваясь в выражение лица Наруто, пытаясь понять, что тот хочет. Мужчина приподнял бровь, ожидая от ученика разъяснений. Наруто вернулся в свое прежнее положение и неловко сказал: — Просто хотел удостовериться, что вам не все равно, — бурчал Наруто, насупившись, — но, похоже, я ошибся. — Наруто, — вздохнул Какаши, — я искренне рад за Сакуру и при первом же удобном случае лично ее поздравлю. — Ладно, — пожал он плечами. — Жаль вы лично не познакомились с лордом. Он парень неплохой, видно, что дорожит Сакурой, но… мне далеки его манеры. Мы из разных слоев общества. Он, кстати, сидел на вашем месте, когда я его с Сакурой пригласил в Ичираку-рамен. Какаши нервно нахмурился, не в силах больше выслушивать восхищенные россказни о проклятом молодом лорде. Он с силой сжал челюсти до скрипа зубов и, прикрыл глаза дабы успокоиться и не сорваться на Наруто. — Если Сакуре с ним комфортно, — тяжело выдохнул Какаши, его убивали собственные слова, — то я, как учитель, даже благословлю их. — Комфортно? — переспросил парень. — Думаю можно и так выразиться. Она с ним будто расцвела. Во вторую встречу они мило ворковали на прогулке, Сакура была одета в такие укороченные шорты, что все засматривались на ее ноги, — продолжал бубнить Наруто, а мужчина тем временем заставил себя съесть рамен, хоть еда вообще не лезла. — По-моему, она с ним даже флиртовала. Впервые видел Сакуру такую. — Флиртовала? — прокашлялся Какаши. — Н-ну да, — почесал Наруто затылок, — краснела, смущалась и все такое. В общем, вела себя как обычная девушка. Какаши поблагодарил хозяев заведения за вкусный завтрак, расплатился и пошел по направлению в магазин. Единственное, чем была наполнена его корзина — это несколько бутылок его любимого виски, поставляемого из Облака, и ящик баночного пива, самого популярного на данный момент в Конохе. Именно этим пивом баловалась вся молодежь и именно этим пивом Какаши всегда заливает свое горе. Также уже на кассе попросил пробить ему блок сигарет. — Ого, — хихикнула малодушная кассирша, — собираетесь устроить вечеринку? — Типа того, — раздраженно буркнул мужчина, не желая разговаривать с чересчур любопытной девушкой. Дома все пойло полетело в морозильную камеру, а Какаши со злостью стянул с себя маску и уличную одежду, переодевшись в домашние свободные штаны и растянутую черную майку, которая изначально была велика ему на пару размеров. Он жадно втягивал в себя никотин, устало плюхнувшись на диван. Мужчина прикрыл глаза, обдумывая все сказанное Наруто. — Она флиртовала с каким-то богатым выродком, — злобно шипел Какаши, хмурясь. — Ты надела кимоно, которое я тебе подарил на свидание с лордом. Но еще хуже… укороченные шорты… Устроила вечеринку в честь помолвки… Какаши вдавил окурок в пепельницу и поплелся к холодильнику. Выудил охладившееся виски и стакан с верхней полки, небрежно шумно хлопнув дверцей. Открыв пойло, крышка отлетела на несколько метров, звонко подпрыгивая о кафельный пол, но Хатаке было плевать. Какой смысл поднимать крышку, если бутылка опустеет уже через несколько часов? Вернувшись на диван, он опрокинул в себя стакан, даже не поморщившись, налил следующий и поджег сигарету. Какаши включил телевизор, дабы хоть что-то играло фоном, и тишина пустой квартиры не давила так сильно на виски. *** — О, Сакура, — издалека ей рукой махала Ино и подзывала зайти в ее цветочную лавку. — Я как раз хотела зайти к тебе вечером. — Я не в настроении сегодня пить, — пробормотала Сакура, она потерла виски, мысленно матерясь на неунимающуюся головную боль, от которой не спасают даже таблетки. — Да за кого ты меня принимаешь? — разозлилась подруга. — Если я хочу зайти к тебе, то это еще не значит, что мы будем пить. В конце концов, я твоя подруга, а не собутыльник. — Ладно-ладно, — отмахнулась девушка, — только не шуми. Зачем ты хотела зайти? — Пф… — насупилась блондинка. — А вот и не скажу, я на тебя глубоко и сильно обиделась. — Хорошо, — вздохнула Сакура, — как отойдешь — расскажешь, а я пойду домой посплю. Голова жутко болит. Девушка развернулась и твердо была намерена покинуть цветочную лавку, абсолютно не заинтересованная в очередной сплетне от Ино. Подруга раздраженно топнула ногой и остановила Сакуру. — Тебе вообще плевать на меня, я посмотрю, — снова на повышенных тонах говорила подруга, но на этот раз явно специально. — Между прочим эта новость в первую очередь для тебя важна. Сакура вздрогнула, поняв к чему клонит подруга. Она не спешила поворачиваться к ней лицом, стараясь унять дрожь, распространившуюся по всему телу. — Н-неужели… — предположила Сакура, но Ино, не выдержав, перебила ее. — Да. Он вернулся, — Ино расплылась в широкой улыбке, а Сакура чуть сознание не потеряла от волнения. — Д-давно? — голос не переставал дрожать, выдавая волнение куноичи. — Дня три назад, — пожала подруга плечами, вернувшись за прилавок, — но я только сегодня случайно услышала разговор Пятой и Шизуне, они спрашивали у медсестер приходил ли Хатаке. — А ты что в больнице делала? — У Чоджи несварение после наших посиделок, — хихикнула подруга. — В общем, Пятая была обеспокоена его здоровьем. — Уже три дня прошло… ему наверняка полегчало, — буркнула Сакура, покидая цветочный магазинчик Ино.  — Сакура! — окрикнула ее Ино. — Сходи к нему. Сакура лишь отмахнулась, поспешив домой. Она закрылась в своей комнате и на просьбы матери поесть лишь грубила ей. Мебуки не из тех, кто будет упрашивать. Произошла очередная ссора, а после женщина ушла на работу. Лишь тогда куноичи могла спокойно вздохнуть и дать слабину. Слезы сами потекли по бледным щекам. Она сама не знала из-за чего плачет, просто было горько и противно от самой себя. Она стала слишком часто плакать, стала такой слабой, что саму от себя тошнило. Девушка свернулась калачиком на кровати, накрывшись с головой мешковатым одеялом. Хоть на улице и было тепло, Сакуре было холодно и никак не получалось согреться. Девушка тихо всхлипывала и шмыгала носом. «Не хочешь загадать желание?» — вспомнился Сакуре его бархатистый тембр, именно эти слова он говорил ей на крыше больницы. От внезапных воспоминаний и такого четкого голоса у нее перехватило дыхание. Она прислушалась к звукам в комнате на предмет посторонних людей, но в ее спальне была гробовая тишина. Девушка лишь отмахнулась от навязчивых воспоминаний и крепко зажмурилась, говоря себе поспать, так как к головной боли еще прибавился надоедливый звон в ушах. Через какое-то время она успокоилась и даже получилось немного вздремнуть, как вспомнились слова Ино, сказанные ей на улице возле кафе: «Как долго можно быть с нелюбимым человеком?» — Я не знаю ответ, Ино, — в полудреме прошептала Сакура, слезы снова полились из глаз, затуманивая взгляд. Сакура недовольно цыкнула, приподнимаясь на кровати и откинув одеяло. Она дала себе звонкую пощечину, дабы взбодриться и привести мысли в порядок. Девушка приняла холодный душ, стараясь охладить больную голову. Как ни странно, ей полегчало, и она все-таки решила навестить Какаши. — В такое время, он должен быть дома, — задумчиво прошептала куноичи, смотря на сгущающиеся сумерки за окном. Сакура натянула узкие джинсы с рваной коленкой и простую черную майку, рассчитывая на теплый вечер. — Ты еще пожалеешь об этом, — бурчала себе под нос Сакура, поднимаясь по ступенькам на нужный этаж. Она остановилась возле его двери не в силах постучать, сердце колотилось так бешено, что, казалось, Какаши мог услышать биение. Девушка напряженно выдохнула, поднося руку к двери и в ту же секунду убирала ее. — Боже, — шептала куноичи, повесив голову, — что я делаю? Она не знала сколько так простояла, борясь с собственной нерешительностью и страхом. В итоге эмоции победили и она, развернувшись, ушла. Сакура вздрогнула, услышав за спиной тихий скрип. В нос сразу ударил запах никотина, смешанный с горьким ароматом пойла. Девушка медленно развернулась, боясь встретиться с ним взглядом, поэтому смотрела в пол, стыдливо поднимая взгляд до оголенного торса. Его грудь тяжело вздымалась, темная полоска волос, спускающаяся от пупка и прячась за резинкой трусов, которая была видна лишь благодаря спавшим штанам. Она напряженно сглотнула, осмелившись посмотреть ему в глаза. Какаши окатил ее холодным взглядом, он смотрел раздраженно и устало, а черные глубокие круги под глазами говорили о прогрессирующей бессоннице. Он злобно сверкнул глазами, будто увидел врага народа и сжал губы, сильно нахмурившись. Сакура интуитивно сделала несколько мелких шажков назад, инстинктивно опасаясь его. — У тебя что-то срочное? — грубо прохрипел Какаши, немного наклонив голову в бок. — Х-хотела поинтересоваться вашим самочувствием, — тише обычного сказала Сакура, всматриваясь в его холодные затуманенные глаза. — Со мной все в порядке, — буркнул Какаши, — спасибо за беспокойство. Перед Сакурой нагло захлопнулась дверь, что вызвало искреннюю возмущенность у девушки. Она фыркнула, не понимая, что он себе позволяет. Но в то же время прекрасно понимала, что ему плохо, у него что-то случилось и ему нужна поддержка. Сакура подавила страх и уже увереннее постучалась. На этот раз Какаши ее просто проигнорировал. — Ах вот ты как, — возмутилась она. Сакура нагло потянула дверную ручку вниз, входя в помещение. Более явный запах табачного дыма щекотал нос изнутри. Она прошла в гостиную, отмечая замусоренную обстановку в квартире опрятного джонина. Девушка старалась не замечать его раздраженный взгляд, которым он провожал ее до окна. Сакура лишь нагло хмыкнула и пооткрывала окна, впуская в квартиру ночной воздух. Какаши опустошил бокал виски, натянул футболку, валявшуюся на полу, и пошел к холодильнику, дабы подлить себе еще пойла. Сакура осмотрелась, отмечая, что джонин минимум два дня из дома не выходил и, похоже, все это время только пил. Во всех комнатах была кромешная тьма, но она очень сомневалась, что Какаши заходил в свою спальню, а тем более спал, судя по его черным кругам под глазами. — Какаши-сенсей, — сказала девушка, подойдя к нему со спины. Мужчина лишь проигнорировал ее, молча вернувшись в гостиную. Сакура прошла следом, присев в кресло напротив него. Хатаке отхлебнул виски, хмуро всматриваясь в девичьи черты лица. Какаши нехотя отметил, что соскучился по ней, ему не хватало ее лучезарной улыбки и озорных глаз, но сейчас у нее глаза были на мокром месте, в них читался животный страх. А самое гадкое, что боялась она сейчас именно его, из-за него еле сдерживает слезы. — Уходи, — нарушил Какаши давящую тишину. Его голос охрип от бесконечного количества выкуренных сигарет, окурки от которых уже не влезали в переполненную пепельницу. Он также не хотел признавать тот факт, что его легкие дико жгли, были будто наполнены осколками. Какаши ухмыльнулся, видя, как девушка морщит носик от неприятного запаха табака. Сигаретный дым поднимался вверх, растворяясь где-то посередине комнаты, но запах надолго впитывался в мебель и разбросанные повсюду вещи. Сакура, не выдержав его тяжелого задумчивого взгляда, опустила глаза, отмечая хаос на журнальном столике. Его излюбленная книжонка угрюмо лежала текстом вниз, а вокруг нее смятые пивные банки. Какаши покрутил блестящий бокал в руке, заставляя янтарную жидкость омыть края, а лед звенеть от ударов кубиков друг о друга. Мужчина поднёс стакан к губам, осушая его. Он отставил бокал с одиноким льдом на быльце дивана и откинулся назад, взлохмачивая и так спутанные и торчащие во все стороны пряди волос, цвета соли. Он по-хозяйски закинул руку на спинку дивана, всем видом показывая о готовности выслушать Сакуру. Ей было больно смотреть на запой учителя, тем более ей были непонятны причины такого поведения. Она терялась в догадках, чем могла разозлить учителя. Сакура мялась, не знала с чего начать, поэтому робко то поднимала на него взгляд, коротко всматриваясь в правильные черты лица и пьяные глаза, то снова опускала глаза, сминая пальцы и жалея, что пришла. Мужчина плеснул еще виски в бокал и подвинул к Сакуре. Стакан скользнул по стеклянной поверхности столика, останавливаясь у самого края. Девушка молча приняла его предложение и залпом осушила сосуд, пожалев о содеянном в ту же секунду. Полость рта будто обожгло, неистовый пожар растекался в горле и стекал по глотке в желудок. Сакура кашлянула от смешанных чувств, от горечи во рту и тягучей теплоты, которой наполнилось все нутро. «Как он может пить это с таким невозмутимым видом?» — поражалась куноичи, жадно глотая воздух. Какаши тепло улыбнулся, глубоко вдыхая аромат ее тела, смешанный с мятным гелем для душа и сладкими духами. Девушка на секунду замерла, увидев его улыбку. Она как завороженная наблюдала за его мимикой, уставшим выражением лица, сосредоточенным долгим взглядом, облизыванием потрескавшихся и горьких от спиртного губ. И Сакура понимала, что все это время ей не хватало именно этого. Его простого и молчаливого присутствия, его взглядов и его улыбки. Она сидела напротив него достаточно долго, выпив еще стакан виски. За все время никто не проронил ни слова, они просто вглядывались в глаза друг друга, чувствуя боль. Какаши отметил ее слегка припухлые и покрасневшие глаза, и понимал, что девушка плакала. Ему хотелось спросить причину, поддержать и в то же время ревность пожирала его, мужчина злился на Сакуру как никогда и желал, чтобы она поскорее ушла, ибо сдерживать себя становилось все сложнее. Какаши не хотел, чтобы она пострадала. Он нахмурился, терпя жуткую головную боль, вызванную бессонницей. Сакура же, замечая его страдания, хотела прикоснуться к его колючей щеке и постараться помочь. — Какаши-сенсей, — неловко начала Сакура, отмечая вспыхнувшую злобу на его лице, — Пятая и Шизуне волновались за ваше здоровье… — Ты поэтому пришла? — грубо перебил он ее. — Не только, — пробормотала Сакура, ломаясь под его напором, — нам надо… поговорить. Какаши схватился за голову, тихо рыкнув от нового приступа боли. Он согнулся пополам, с силой сжимая волосы. — Не о чем нам говорить, — хрипло отозвался Какаши, опрокинув в себя еще бокал. — Можешь передать Хокаге, что я жив и здоров… Уходи, прошу… Сакура помотала головой из стороны в сторону, не желая подчиняться мужчине. У нее сердце кровью обливалось от вида его мучений и ее бессилия. Она приподнялась, собравшись пересесть к нему на диван, но Какаши остановил ее, грубо прорычав: — Не подходи. Девушка забрала у него стакан с бутылкой виски и вернулась на место. Какаши это еще больше разозлило. Он понимал, что Сакура пришла попрощаться и лично сказать о помолвке с молодым лордом. Мужчина не хотел выслушивать ее радостные россказни о предстоящей счастливой жизни в огромном поместье, просто не выдержал бы. Его разум был настолько затуманен яростью, ревностью, непониманием, алкоголем и нестерпимой болью, что Какаши отказывался видеть переживания девушки, не хотел связывать припухшие от слез глаза с лордом, он не замечал, что Сакура была совсем не похожа на счастливую невесту. Он до боли сжал челюсти, зыркнув на нее затуманенным и озлобленным взглядом. — Сенсей, — начала Сакура, — что с Вами? Вы пьете уже несколько дней, примерно столько же не выходили из дома и, насколько я понимаю, ничего не ели. Плюс бессонница, из-за которой у Вас сейчас головные боли… — Не смей мне диагнозы ставить, — хрипел Какаши, тяжело дыша. — Говори зачем пришла и оставь меня одного. — Не оставлю, — твердо сказала куноичи, прижав кулачок к груди. Это было последней каплей. Здравый разум Какаши окончательно затуманило пеленой ярости. Он подорвался с дивана, ударив по журнальному столику ладонью, от чего на хрупком стекле разошлась трещина. Сакура вздрогнула от неожиданности и накатившего страха. — Не оставишь? — злобно усмехнулся Какаши, сверкнув шаринганом во тьме. — Тебе самой не противно? Бегаешь за мной как собачонка. Я тебе прямым текстом говорю — проваливай! А ты говоришь, что не оставишь и виляешь хвостиком. — Вы просто немного перебрали с алкоголем, — лопотала девушка, аккуратно вставая с кресла, под раздраженный взгляд мужчины, нависшего над ней. — Возьмите себя в руки, я не верю, что Какаши, которого я знаю будет говорить со мной в подобном тоне. Сакура прохладной ладошкой дотронулась до его колючей щеке, всматриваясь в затуманенный серый зрачок и такой же шаринган. Какаши вздрогнул от ее неожиданного прикосновения. Мужчина плотно сжал губы и грубо убрал ладонь куноичи, схватив за тонкое запястье. — К-какаши… мне б-больно, — испуганно повторяла Сакура, моля его ослабить хватку. Он отпустил ее запястье. Сакура потерла больное место, на котором обязательно появится синяк. — Вы сильно изменились, — дрожащим голоском проговорила куноичи, не в силах остановить дрожь во всем теле. — Людям свойственно меняться, — выплюнул джонин, немного отстранившись от Сакуры, чем она воспользовалась и побежала к двери. — Одна ты остаешься такой же наивной дурочкой. Какаши не составило труда догнать напуганную девушку. Он схватил ее чуть выше локтя и отшвырнул к стене. Не давая шанса ей даже вдохнуть, он материализовался рядом, вжимая ее лицом в холодную поверхность, а всем телом отрезая возможность совершать малейшие телодвижения. Он тяжело дышал, обжигая пьяным дыханием нежную кожу на шее куноичи. Какаши телом чувствовал, как дрожит его ученица и как бешено бьется ее сердце. — Убегаешь? А говорила, что не оставишь, — рыкнул Хатаке, чувствуя, что окончательно потерял контроль, а ее запах лишь пьянил. — Отпустите, — жалобно сказала Сакура, уперевшись руками в стену и отталкивая джонина, на что Какаши лишь скрутил ее руки за спиной, снова причинив боль. Девушка осознала безвыходность положения и перестала вырываться. Джонин задышал еще чаще, он будто хватал воздух маленькими кусочками не в силах вдохнуть полной грудью. Его терпкое дыхание шевелило розовые пряди. — На что ты надеялась, приходя в квартиру ко взрослому мужчине? — он развернул ее к себе лицом, хмуро всматриваясь в ее глаза, цвета драгоценного камня. — Я тебе не мальчик, чтобы играться со мной! Говори правду… о чем ты хотела мне сказать? Какаши зажмурился от нового приступа боли, он окончательно обезумел. Но ему хотелось услышать лично от нее о помолвке. Сакура воспользовалась его временным затмением и вырвалась из его цепкой хватки. До выхода оставалось каких-то два несчастных метра, но руку снова окатило волной боли, а затем и по спине разлился дискомфорт от удара со стеной. — Дрянь, — выплюнул Какаши. — Говори! Мужчина не сдержался и с силой ударил по стене возле головы Сакуры. Девушка испугалась такого напора и выдала то, что действительно хотела сказать, придя сюда. — Я люблю Вас! — громко выдала Сакура, зажмурившись и еще сильнее вжавшись в стену. В квартире повисло давящее молчание. Какаши, поняв, что сказала девушка, отошел от нее на несколько шагов. Оба замерли и не двигались. Какаши снова накрыло волной боли, в ушах стоял пронзительный звон, а слова ученицы эхом повторялись в голове. Девушка, пересилив себя, медленно открыла глаза. Она боялась увидеть его реакцию, боялась, что посмеется в лицо. Но Какаши смотрел на нее презрительно и с долей грусти. Он хмурился и разозлился пуще прежнего. — Хватит издеваться надо мной, — хрипло прорычал джонин, отойдя еще немного от девушки. Хоть мужчина был достаточно далеко, а желаемый выход ближе, чем можно себе представить, Сакура продолжала стоять у стенки, не сделав ни единого движения. Лишь часто моргала, стараясь остановить поток слез. — Это правда, — отчаянно прошептала разбитая девушка. — Правда значит, — хмыкнул мужчина. Он в один шаг преодолел расстояние между ними и схватил девушку за талию, прижимая вплотную к себе. Большие руки с силой сжали ее хрупкое тельце. Он убрал прядь волос за ухо куноичи и наклонился, прошептав: — А ты готова доказать это? Куноичи задрожала с новой силой, сглотнув тугой комок. Она понимала, что сейчас является безвольной куклой в руках разъяренного кукловода. Мужчина полностью подавил ее волю, сделав податливой игрушкой. Лишь остатками разума она понимала, что, если отступит сейчас, то с Какаши будет все кончено раз и навсегда, а ее слова потеряют всякий смысл. Сакуре вспомнилась та ужасная ночь в подвальной лаборатории Орочимару с Саске. В груди сдавило от воспоминаний и настойчивого взгляда джонина. Почему-то он ждал ее ответа, ему было важно, чтобы Сакура это сказала. Как бы больно ей ни было от колющих воспоминаний ее первого раза, в крепких руках Какаши она неосознанно млела и подсознательно уже согласилась на все. — Да, — в такое короткое слово она вложила всю оставшуюся уверенность и прикрыла глаза, стыдясь посмотреть на него. Какаши взял куноичи за подбородок, приподнимая голову и заставляя смотреть ему в глаза. Сакура от волнения пробежала языком по нижней губе, затем прикусила ее. У Какаши от подобных действий окончательно снесло голову, и он впился в ее губы требовательным поцелуем. Сакура округлила глаза от неожиданности, она совсем не так представляла себе свой первый поцелуй, тренируясь на помидорах. Поцелуй Какаши сводил с ума. Он буквально истязал ее губы, не проявляя ни капли жалости. Заставлял ответить ему, и она неумело отвечала, чем еще больше заводила мужчину. Он прокусил губу до крови и тут же слизнул алую бусинку, грубо посасывал нижнюю пухло-розовую губу. Мужчина запустил пальцы в волосы, притягивая девушку еще ближе. Он углубил поцелуй, водя языком по ровным острым зубам, затем снова возвращался к губам, продолжая пытку. Сакуре не хватало дыхания, вот-вот и она задохнется, но Какаши это мало волновало, он мял истерзанные губы куноичи, заставляя отвечать и подчиняться. Он резко отстранился от нее, смотря пьяным взглядом. Сакура приоткрыла глаза, хватая ртом воздух. Мужчина тем временем грубо потянул за волосы девушку, откинув ее голову назад и оголив белоснежную шею. От каждого его движения веяло опытом. Он делал все намеренно грубо, но от этого не менее страстно. Сакура лишь от поцелуя чувствовала тянущее чувство внизу живота, ее ноги подкашивались, и она окончательно разомлела в его руках. Какаши провел кончиком языка по нежной шее куноичи, поднимаясь выше и укусил за мочку уха, немного потянув на себя. Он с удовольствием вдыхал новые духи куноичи, улавливая сливочную карамель. Ее духи не были приторно сладкими, сохраняли парфюмерный стандарт, но в то же время были очень съедобными. Сакура прикрыла глаза от наслаждения, но мужчина не остановился на этом. Он снова вернулся к шее, грубо засасывая нежную девичью кожу. Какаши будто специально хотел оставить засос, пометив хоть так, если не может в открытую заявить, что она принадлежит ему. Мужчина положил свободную руку на плоский животик куноичи, от чего Сакура немного вздрогнула. Он запустил руку под плотно прилегающую маечку, скользя по бархатной коже, а вслед за его прикосновениями живот покрывался мелкими мурашками. Какаши поглаживал спину, затем ловко расстегнул кружевной лифчик куноичи, приподняв ненужную ткань. Он вернулся к груди, пальцами очерчивая ореолы и целуя острые ключицы. Затем резко схватил аккуратный сосочек, зажав его между двумя пальцами и скрутил. Девушка ахнула от новых ощущений, ей еле удавалось сдерживать себя. — К-какаши, — сорвался сладостный стон с припухлых губ куноичи. Его будто в холодную воду окунули. Какаши отстранился от девушки и отошел на небольшое расстояние. Сакура смотрела на него затуманенными глазами. Она тоже позволила минутной слабости и желанию подчинить себя. Мужчина отвернулся от куноичи, он пытался привести мысли в порядок, корил себя за несдержанность. — Уходи, — махнул он рукой, тяжело дыша. Он не оборачивался, лишь ждал, когда хлопнет дверь. Сакура терялась в сомнениях. Остатки разума просто вопили, чтобы девушка брала ноги в руки и бежала прочь. Но тело не слушалось, ей хотелось остаться с ним. Сакура подошла к Какаши, тихо ступая по деревянному полу и обняла его. Она почувствовала, как напряглись его мышцы. Девушка стояла сзади, обхватывая тонкими ручонками торс учителя. Сакура прижалась щекой к лопатке, вдыхая родной аромат, по которому она истосковалась за длительное время. Он все также пах чем-то травяным, но теперь запах был смешан с виски и порошком, которым пахла футболка и впитала в себя сладкий слегка ощутимый аромат пота. Мужчина резко оттолкнул ее. Сакура от неожиданности пошатнулась, чудом устояв на ногах. Какаши снова скрутило пополам, он давил ладонями на виски, морщась от боли и сжимая челюсти. — Агх… — рыкнул джонин, взлохмачивая волосы. — Какаши-сенсей, — подбежала к нему обеспокоенная Сакура, приобнимая за плечи. Обезумевший Какаши сверкнул шаринганом и снова впился в истерзанные губы девушки, от чего поцелуй был больнее. Он резко отпрянул, чмокнув ее в уголок губ. Какаши сорвал с нее майку и откинул темную ткань в сторону, следом полетели лифчик и его футболка. Девушка смущалась, она хотела прикрыть груди руками, однако у Какаши были другие планы. Он скрутил руки Сакуры за спиной и заставил прогнуться. Сам же взял аккуратный маленький сосочек в рот, прикусывая его и играя языком. Сакура была больше не в силах сдерживать стоны, она выгибалась навстречу сенсею. Какаши наслаждался похабными звуками, которые издает его смущенная ученица. Он снова прикусил сосок, только теперь оттянув его, от чего девушка взвизгнула. Куноичи запустила тонкие пальчики в пепельные волосы, зажимая и оттягивая мягкие пряди. Ее дыхание учащалось, она смотрела пьяными затуманенными глазами на него, ожидая продолжение. Какаши кончиками пальцем очертил аккуратный пресс куноичи, спускаясь ниже. Он нетерпеливо расстегнул неподатливую пуговку на раздражительно узких джинсах. Сакура почувствовала испуг, отрезвляющий ее. Она поспешила остановить его руку, пробирающуюся к тонким кружевным трусикам. Но возбужденного мужчину не устраивал такой расклад. Джонин подхватил Сакуру на руки, а она автоматически ногами обхватила его талию. Он резко поцеловал ее, будто заглушая и саму девушку, и бурлящую внутри неуемную злобу. Мужчина понес Сакуру в комнату, не разрывая поцелуй. Он бросил ее на кровать, от чего девушка немного подлетела вверх и тут же навалился сверху, пресекая пути отхода. Какаши сел рядом рассматривая девушку. Он стянул с Сакуры штаны, отбросив лишнюю ткань в темноту комнаты. Девушка осталась в одних трусиках, сгорая от смущения, стыда и возбуждения. Она было попыталась вырваться, но Какаши одним ловким движением схватил руки куноичи и зажал их над головой, лишь сильнее впечатав ее в упругий матрас. Он целовал ложбинку меж грудей и спускался ниже, оставляя влажную дорожку поцелуев. Он мельком заглядывал девушке в глаза, довольствуясь неистовым желанием, которым горел ее взгляд. Какаши обвел языком вокруг пупка куноичи, а она выгибалась ему навстречу. Ее щеки покрылись легким румянцем, Сакура стонала от умелых ласк, оставив попытки сдержать вздохи наслаждения. Девушка осмелела, откинув неловкость на второй план и позволила себе прикоснуться к мужчине. Она запустила пальчики в белоснежные мягкие пряди, затем опустилась к мощной шее. Сакура приподнялась, притягивая Какаши к себе. Куноичи нежно и трепетно прильнула к его слегка припухлым губам, ловя удивленный вздох, сорвавшийся с его уст. Он не перехватывал инициативу, позволяя Сакуре самой задавать темп их поцелуя. Какаши нежно отвечал ей, опуская свободную руку ниже. Мужчина оттянул кружевную полоску трусиков, запуская туда руку. Он гладил лобок, иногда надавливая на него. Какаши усмехнулся, заметив, что Сакура уже намокла. Он поглаживал девушку по половым губам, специально обходя клитор. Сакура тяжело дышала, она приоткрыла глаза, взглянув на Какаши. Мужчина погрузил один палец внутрь, не спеша двигаясь внутри. — А-ах, — сорвался сладкий стон с воспаленных губ куноичи. Какаши воспользовался этим и прильнул к ней, углубляя поцелуй. Мужчина в очередной раз перехватил инициативу, задавая тон поцелую. Девушке становилось жарко, она заерзала под ним, стараясь быть ближе. Мужчина прервал их торопливый и глубокий поцелуй, опустившись к шее и погрузил еще один палец, ускорив темп. Сакура извивалась, издавала такие звуки, что удивляли ее саму и распаляли мужчину. Какаши массажными движениями провел по внутренней стороне бедра, раздвигая ноги куноичи и устраиваясь посередине. Девушке было стыдно находиться в такой позе, она прикрыла рукой глаза и неловко сжала ноги, но лишь толкнула Какаши на себя, крепко обхватив его бедра. Сакура залилась смущением пуще прежнего, почувствовав, что плоть мужчины упирается в нее и напряженно пульсирует. Какаши убрал руку с лица, целуя за ухом. Он стянул с себя мешковатые штаны вместе с боксерами, отбросив скомканную ткань в сторону. Джонин медленно стянул ее трусики, смакуя момент и наслаждаясь пунцовым смущенным лицом куноичи, затем резко вошел в нее, не давая каких бы то ни было предупреждающих сигналов. Сакура поежилась от дискомфорта, схватившись за плечи мужчины. Какаши начал двигаться, сначала медленно, будто давая девушке привыкнуть к нему, но он недолго думал о ее чувствах. Лишь осознание, что под ним сейчас стонет давно желанная Сакура, срывало крышу, а ее узость только возбуждала. Постепенно он ускорялся, позволяя себе входить во всю длину до шлепка. Их тяжелое дыхание, ее стоны до срыва голоса и его тихое рычание сливались воедино, отражаясь от стен пустой квартиры, перебиваемые лишь скрипом кровати и завыванием ветра, что проникал через открытую форточку. Их вспотевшие тела освещала луна, выглянувшая из-за облаков. Какаши целовал ее исхудавшее тельце, острые ключицы, оставляя очередной засос на тонкой шее ученицы. Мужчина не осознавал это, но он подсознательно хотел насладиться этими фиолетовыми рубцами утром, проснувшись рядом с ней. Стенки влагалища начали сокращаться, что не мог не почувствовать Какаши. Мужчина сделал несколько быстрых глубоких толчков и резко вышел, улавливая непонимание в ее взгляде. Он двумя пальцами гладил края влагалища, не погружая их внутрь. Мужчина сжал клитор, умело совмещая силу сжатия и мягкость поглаживания. Сакура буквально с ума сходила, от того насколько умело Какаши обращается с ее телом, он надавливает на такие точки, доставляя наслаждение, о которых Сакура даже не догадывалась. Мужчина не только дразнил ее, но и изучал каждый сантиметрик тела, вовремя стимулируя ту или иную эрогенную точку. Она не знала куда себя деть, по телу тягучей волной разливалось тепло, стремясь к завершающей точке. Ноги немели, а по рукам пробегали тысячи мурашек, ставя дыбом редкие волоски. Сакуру окутали слабые судороги. Какаши, заметив это, слегка погрузил средний палец во влагалище девушки, поглаживая сокращающиеся мышцы, параллельно круговыми движениями ублажая клитор. Другой рукой он скручивал и оттягивал соски, от чего те становились будто каменными и тогда Какаши обхватывал их теплыми губами, покусывая и нежно целуя. Сакура находилась на пике наслаждения, девушка прикрыла глаза, не в силах держать веки и прогнулась в спине, до хруста сжимая пальцы ног. На несколько секунд она перестала дышать, утопая в неизведанных ранее ощущениях. Какаши самодовольно ухмыльнулся и поцеловал ее в уголок губ, чувствуя витающий мускусный аромат возбуждения. Вслед за наслаждением на Сакуру накатила сладкая усталость, однако возбужденному до предела мужчине было плевать, он не собирался останавливаться. Он легко подхватил обессилившую девушку, переворачивая ее на живот. Между ног Сакура все еще ощущала пульсацию и напряжение, перерастающее в боль послевкусия. Какаши на кулак накрутил слегка влажные пряди куноичи, требовательно потянув на себя, тем самым приказывая принять коленно-локтевую позу. Мужчина членом провел по влажным половым губам Сакуры, медленно вводя в нее крайнюю плоть. Девушка даже не успела обдумать все происходящее как неосознанно ахнула, широко распахнув глаза от новой волны более ярких ощущений, однако и более болезненных. Она сжимала влажную простынь в кулаке, скрипела зубами, безмолвно глотая кусками воздух, однако и тот казался ей будто наэлектризованным. Какаши не давал время ей опомниться, натягивал на себя волосы куноичи, заставляя прогнуться в спине, а затем ускорял темп, делая грубее и глубже каждый толчок. Какаши резко остановился, позволяя девушке двигаться самой. Она неуверенно скользила по его плоти, постепенно избавляясь от смущения. Тогда мужчина звонко шлепал куноичи по упругим ягодицам и тут же сжимал только наливающееся полупопие. Звук шлепка эхом отражался от стен темной комнаты, застывая в ушах молодых людей. Мужчина сильнее потянул за волосы, которые в данный момент служили поводком. Девушка оторвала руки от постели, оставшись стоять на коленях. Какаши входил до конца и совершал небольшие круговые движения, заглушая хриплые стоны ученицы влажным поцелуем. Он останавливался на длительные секунды, войдя в нее во всю длину. Его крайняя плоть дотрагивалась головкой до матки, раздвигая немного стенки. Сакуре было больно в такие моменты, она невольно всхлипывала и жмурилась. Девушка укусила его за губу до крови, чтобы мужчина тоже почувствовал боль, однако он лишь удовлетворенно улыбнулся, слизнув алую бусинку. Он чередовал быстрые ритмичные движения с медленными, но еще более мучительными. Какаши твердой рукой обхватил нежный бюст куноичи, прижимая ее к себе ближе, будто намереваясь поглотить. Джонин мял податливую упругую грудь, улавливая бешеное биение сердца. Он впился в шею Сакуры, словно вампир, засосав небольшой кусочек плоти и покусывая ее. Мужчина ускорил темп. Он вонзался в девушку глубже и с большей силой. Ее стоны перерастали в хриплые крики, а его сбивчивое дыхание, в слабый отголосок рыка животного. Мужчина резко вышел из куноичи, но в следующую секунду также резко вошел до упора и излился внутрь, при этом сдавливая ее худенькое тельце. Рука мужчины невесомо скользнула вниз, настойчиво и быстро массируя налитый клитор, позволяя Сакуре вновь ощутить то наслаждение. Какаши чувствовал, как стенки девушки сокращаются, с силой обхватывая его обмякшую плоть. Мужчина нехотя вышел из Сакуры, после чего обессилевшей она стремительно летела вниз, норовя удариться о деревянное быльце кровати. Какаши невесомо подхватил ее и аккуратно положил на прохладную перину, накрывая тяжёлым и невероятно теплым одеялом. Сам же мужчина, все еще пребывая словно в тумане, натянул домашние штаны, затем забрался к Сакуре под одеяло, погружаясь в желанный сон вслед за не менее желанной ученицей.