Но и тут ему помешали.
В дверь сначала настойчиво постучали, а потом, когда не услышали даже ответной реакции в доме, начали звонить. Глэм быстро встал и прикрыв дверь в свой кабинет, быстрым шагом направился к входной двери. Отомкнув щеколду, мужчина не сильно толкнул дверь вперёд, открывая себе вид на человека, который вдруг решил посетить семью Швагенвагенс. На удивление, которое Глэм скрыл улыбкой, это была Лидия. Она была в чёрной водолазке и сером, брючном костюме, будто на поминки. — Проходи, Лидия, — спокойно сказал мужчина, немного грозно глянув на сестру сверху вниз и шире открыл входную дверь. За женщиной стоял то ли охранник, то ли дворецкий и подняв выше подбородок, гордо смотрел прямо на Глэма. — Я не на чай пришла, — Лидия сложила руки и груди и перенесла вес тела на одну ногу, — где она? — женщина начала невзначай заглядывать за спину брату. — Кто? — Глэм прекрасно понимал, кого ищет Лидия, но как мы все знаем, быть умным, это во время прикинуться тупым. — Не строй из себя глупца! — Лидия раздражённо подняла верхнюю губу, словно лошадь, но все-таки поняв, что так она не добьётся никакой информации, она кивнула мужчине, стоявшему позади себя и все-таки прошла внутрь дома. Глэм любезно закрыл дверь, кинув ещё один злой взгляд охраннику. — Где она? — снова спросила Лидия, нагло садясь на против стола, в кабинете брата. — Что ты хочешь? Бэви тебе не нужна, Лидия, — убедительно начал Глэм, доставая два стакана и наливая туда немного дорогого коньяка. Он знал, что разговор затянется. — Я сама решу кто мне нужен, а кто нет, — гордо усмехнулась блондинка. — как только она придёт со школы, пусть собирает вещи и я заберу её домой. — Честно говоря, я бы даже не подумал о том, что ты могла стать таким монстром, — хмыкнул Швагенвагенс и плюхнулся в свое кресло. — Что? — глаза Лидии чуть не выпали из орбит от злости. — Не прикидывайся, ты же все прекрасно слышала. — Дрянь, если ты сейчас же не… — Лидия, ни к чему сейчас эта фамильярность. Зачем тебе этот ребёнок? Ты ведь делаешь её жизнь только хуже. — Интересно, с чего ты это решил?! Ты… Ты… — она подняла палец вверх, чтобы снова сказать гадость, но потом спокойно махнула волосами и отпив глоток из стакана, продолжила, — это мой ребёнок и мне решать как, где и сколько ей жить. А ты… — Хах, ты становишься хуже отца, — грустно усмехнулся Глэм, — я считал, что он был ужасным человеком, но он все же понимал, что я тоже живой. А ты, в свою очередь, говоришь, что будешь решать все за своего взрослого ребёнка. Разве Беверли не живая? Разве она не должна решать как ей жить? Ты её рожала, чтобы потакать ей или вырастить достойную личность, м? — Я вообще не хотела её рож… — алкоголь, будто сыворотка правды подействала на Лидию. Она хлопнула себя по губам и зло перевела взгляд на брата. — Ну вот, все начало потихоньку всплывать. — гордо махнул рукой Глэм, подливая сестре в стакан коньяка. — Я её заберу и точка. — Только через суд, сестрица. Её ужасные побои уже сняты и зарегистрированы на тебя… — грозно и проницательно начал Глэм. Он врал, но врал он так искусно, что подвоха не заметила даже родная сестра. — Себе ты уже испортила жизнь, не порть её дочери. — Себастьян! — прошипела сквозь зубы Лидия. — Да? — Ты же знаешь, что… — Да, знаю, но поверь. Даже если ты будешь сказочно богата, хороша и молода, карма настигнет и тебя… Ты хочешь закончить как наш папочка? Думаю, что нет. Не все можно решить деньгами. Ты ведь её не любишь… Не ври себе… — Ты тоже не ври себе, зачем тебе три ребёнка? Думаю твоих двоих… — женщина замялась и нагло тыкнула в мужчину пальцем, стараясь перевести стрелку, — Оборванцев… Тебе более чем достаточно. Ты собираешься тянуть троих? Хах! — Лидия, ты не понимаешь главной сути всего происходящего. Я — сильный человек, в отличии от тебя. Я выращу прекрасных детей, пусть двоих, троих, восьмерых. А ты — прямое олицетворение отца. Ты даже когда выходишь из себя, глазами начинаешь быть на него похожа. Честно, этого я боялся, но и думать не мог, что ты вдруг станешь хуже… — Заткнись! — она ударила ладонью по столу так, что оба стакана подпрыгнули, чуть не расплескав содержимое. Лидия ведь любит отца… Она… Она… Почему же тогда ей так больно слышать о том, что она прямое олицетворение его… — А зачем? Тебе неприятно осознавать правду, сестрица? Думаю отец воспитал достойного наследника из тебя. Нет, не воспитал… Выдрессировал! — Замолчи, Себастьян! Да, я ненавижу её! Я ненавижу её за то, что она сломала мне жизнь! За то, что она похожа на этого треклятого Джеффа! За то, что её не должно было быть! Она! Она позорит мою семью! — А мою — украшает. Видишь в чем разница? Зачем тогда тебе такой ужасный ребёнок? — Я… Я! — гнев переполнял Лидию, — люди начинают говорить, что она сбежала! Люди знают об этом! Они узнали! — Как же ты изменилась… Когда же тебя волновали люди?.. — спокойно тряхнул головой Глэм, — То есть, тебе нужна Беверли только для того, чтобы люди думали, что они ошибаются? Но ведь это правда! Помнишь как в той сказке было? «все тайное — становится явным». — Всё, наш разговор подходит к концу! — заключила Лидия и резко встала, с пониманием того, что она позорно проигрывает эту «схватку умов», — пусть эта… гр. Эта… Беверли живёт с тобой, общается с твоими… Детьми… Но если она вдруг опозорит моё имя или вдруг её успеваемость упадёт хоть на балл… Я её своими руками придушу, ты понял? — Конечно, не сомневаюсь. Отец. — последнее слово он прошептал, чтобы снова надавить на Лидию, ведь она уже прямым текстом сказала, что в гневе может придушить дочь… Когда Лидия зло вышла из кабинета, то случайно пришибла Вики, которая так незаметно подслушивала разговор, стоя у двери раком, заглядывая в отверстие щеколды. На это, блондинка просто зло выдохнула и пошла ближе к входной двери, поправляя светлую копну волос. — Как мать, до её совершеннолетия я буду переводить тебе на карту некоторую сумму. — До свидания, Лидия. — спокойно сказал Глэм, тактично прогоняя гостью. — Иди к черту, Себастьян, — зло прошипела женщина и наконец вышла, недовольно сев в лимузин. — Вот стерва, — едко усмехнулась Вики, — мать года… Глэм лишь кивнул, смотря на то, как чёрный лимузин уезжает куда то в даль… Всё таки это было выгодно и Беверли, и самой Лидии, ведь та просто скинула со своих плеч нелюбимого ребёнка. А Бэв, ушла от нелюбимого родителя. Всё счастливы.***
Хэви, Ди и Бэви шли домой после школы, предварительно встретившись у парка. Ребята обсуждали итоги концерта, которые должны были объявить вечером. Уже заворачивая за угол перед домом, Бэви увидела, как до боли знакомый лимузин уносится в противоположную сторону от них, явно от дома Глэма. Да, скорее всего это была мать… Но зачем она приезжала к Себастьяну, наверняка зная, что Беверли в школе? — На что уставилась? — резко спросил Хэви, дергая сестру за руку. — А? — вышла из транса Бэви, — а… Я просто задумалась… Там просто… Мама. — Что? — спросил Ди, вглядываясь вперёд. — Ну, от вашего дома только что отъехал лимузин, — она тыкнула пальцем вперёд, показывая на входную дверь дома, которая только что закрылась. — Че ей надо? — с возмущением в голосе, сказал Хэви, — Пизда лохмат… Парня прервал подзатыльник от старшего брата, напоминающий о том, что на улице они не выражаются… Хэви почесал рыжую голову и закатил глаза. Как только ребята перешли порог дома, у Ди зазвонил телефон. Парень только поднёс к уху аппарат, как из него послышался громкий крик. — Аааа, — наверняка это был Фил. Ди резко откинул телефон от уха, от неожиданности и испуга, но поняв, что это что-то важное, раз Фил такой взволнованный, то снова поислонил его к уху и пошёл на вверх. Дальше разговор парней был не понятен и состоял только из «авщбсдмзвхпАААвщвм» из телефона, а от Ди, типо «А?», «Да ну!» и тд. Когда Хэви и Беверли сидели у первого в комнате и играли в карты, вдруг к ним залетает Ди и с улыбкой, полностью оголяющей зубы. — Че с тоб… — хотел спросить рыжий, как его перебил старший брат и резко закрыв за собой дверь, с безумными от счастья глазами начал: — Мы выиграли! — Мы? — вытаращила глаза Беверли не веря своему счастью! О господи, Бэви правда не могла даже подумать об этом! Да, они хоть и участвовали, но думать о победе даже не смели, ведь у них были реально достойные соперники… Хэви просто кинулся на сестру, разбросав карты по комнате, а потом подкатился к Ди, который тоже сжал брата с сестрой. После столь радостного события, ребята решили пойти в гараж и отпраздновать данное событие не забыв позвонить Филу. Куда же без этого идиота? Через пятнадцать минут родственники были возле гнилого, но такого породнившегося им здания, где их уже поджидал Филипп с улыбкой до ушей. — Ну чё, отпразднуем? — предложил парень, доставая из-за пазухи три бутылочки эссы, мило покрутив ими перед друзьями. — А что это? — с озадаченный голосом спросила Беверли кудрявого, изогнув бровь. — Мать, это пиво. Фруктовое, — поспешил заверить сестру Ди, при этом хватая из протянух рук Фила в сторону Беверли и Хэви бутылки, — и их не рекомендуется пить детям недостигшим восемнадцати лет, — с раздражение в голосе сказал блондин, уже держа в своих руках напитки, изначально предназначенные для его брата и сестры, которым собственно было по четырнадцать и шестнадцать лет. — Ой, да ладно, и не таким промышляли, — вспоминая ту же самую вечеринку, произнёс Филипп. — Вот именно, почему тебе можно, а нам нельзя? — с детской обидой спросил Хэви, выжидающе смотря на брата, в то время как Бэви с заинтересованным взглядом смотрела на пиво, но всё-таки решила не спорить с братом. После нескольких минут, Ди принял сторону друзей и зайдя в гараж, они просто отдыхали, обсуждая это невероятное событие! После отдыха, Ди, Хэви и Беверли поджидали гитара, микрофон и барабанные установки, а Фила карандаш со скетчбуком. Быстро настроив инструменты, те принялись репетировать, ибо ближайшее выступление буквально через три дня. Боже, как же было много задумок у Беверли для написания новых песен в связи с последними событиями, они перемалывались в голове, уходя в ящик памяти до возвращения Бэви в дом, где её действительно любят и всегда ждут. Как же было много радости в тот день. Выиграть! Подумать только… И не хухры-мухры, а настоящий контракт, с помощью которого с легкостью можно будет зарабатывать деньги. Однако, спустя часы тяжелой и беспрерывной работы за музыкой и скетчбуком, ребята решили расходиться. Первыми вышли на воздух вышли Ди и Хэви, пока Бэви нужно было записать себе какие-то заметки, видимо ошибки, которые она заметила во время игры, а Филу нужно было собрать огрызки от карандаша, да и в принципе убрать за собой. И вот уже было наша дорогая парочка собралась выходить, как Фил окликнул Бэви. — Слушай, а как ты относишься к роликам? — почесав кудрявую голову, спросил парень. — Параллельно, — с обычной серьёзностью и отчасти унынием заверила Фила девушка, после чего добавила, — мы с ними никогда не пересекались. — Отлично, раз так, не хочешь прокатиться на них? Возле парка как раз есть прокат роликов. Покатаемся, завтра в три дня, после школы. — Нууу, — длительно протянула девушка, закатывая глаза к потолку, и взвесив все доводы, ответила, — почему бы и нет. Выйдя из-за двери гаража, ребят ждали братья Швагенвагенс, распрощавшись с Филом, семья отправилась домой.***
На следующий день, после школы Беверли отправилась поскорее домой, дабы сменить одежду, было около двух часов дня, тридцать минут чтобы дойти до дома и тридцать минут, чтобы собраться, после за Бев зайдёт Фил. Быстро добравшись до пункта назначения, девушка отправилась в душ, для того, чтобы смыть с себя остатки первой половины дня. Отмыв себя, надев весьма удобные чёрные штаны с такой же под цвет футболкой, Беверли отправилась вниз, где её уже ждал Филипп.