А что потом? А потом... домой

— Это Сибирская язва — заявила Мэдисон, заходя в лазарет, направляясь прямиком к сыну, который лежал без сознания с прошлой ночи. — Что? Но как? — непонимающе спросила я. — Уокер дал порошок Офелии, а она подсыпала его нам в кофе. — Дрянь — бросил Крис — Я говорил, что ей нельзя верить, говорил, что нельзя ее оставлять. Ну что Мэдисон, теперь ты довольна? Они убили моего отца, а теперь и твоего сына. — Он ещё жив, так что замолчи — сказала Алиша, защищая мать — Если не можешь больше ничем помочь, уйди отсюда. Крис вышел из лазарета и на пару минут повисло молчание. Как помочь людям не знала ни я, ни Хантер, никто из присутствующих у нас у нас были бесполезные антибиотики. Если это действительно сибирская язва — лекарства нет. Оставалось надеяться только на волю к жизни и сильный иммунитет, но многие кто пострадал, были люди в возрасте. — Мама — тихо сказал Ник, приходя в сознание. — Все хорошо, дорогой — Мэдисон убирала мокрые волосы со лба сына — Ты сплавишься. — Я знаю, не раз уже был на том свете — улыбнувшись, сказал парень, очевидно, вспоминал про свои проблемы с наркотиками и многочисленные героиновые передозировки. — Алексис, побудь с ним. Мне нужно к Джеремайи, нужно решить, что делать с этим — я кивнула и подошла к постели Ника, заодно нужно было заменить тряпку у него на лбу, чтобы сбить температуру. — Как, ты Ник? Ты хорошо меня слышишь? — спросила я, и он кивнул — Держись, ты должен поправится. Джеремайя не простит им этого. — Мне кажется, тут не все так просто, Алексис — сказал Ник, смотря куда-то в потолок, явно думая о чем-то, что его тревожило. — Что ты имеешь в виду? — он не ответил мне — Ладно, Ник тебе нужно отдохнуть. Постарайся поспать. Тебе нужно восстанавливать силы. Осмотрев ещё несколько людей, мне нужно было передохнуть и попить кофе. Хотя после того, что устроила здесь Офелия, уже не было такого желания брать в руки этот напиток. Всю ночь мы боролись с инфекцией, которая забирала одного жителя ранчо за другим. Ночью мы были в замешательстве, когда не знали, с чем имеем дело, но когда Мэдисон повезла Офелию к ее племени, Уокер сказал, что это инфекция, взращенная в шкурах животных. Сибирская язва. От неё нет лекарств. — Я же говорил, что это было ошибкой — сказал, стоявший сзади меня Крис, пока я выбирала свой завтрак. — Крис ты можешь хотя бы сейчас, не действовать мне на нервы? — грубо сказала я, уходя из столовой, так и не позавтракав. — Да ладно тебе — крикнул он с улыбкой, но у меня уже не было настроения разговаривать с ним. Сегодня был тяжёлый день, но когда я нашла Джеремайю, я первый раз осознала, насколько серьезным был ущерб причиненный Офелией, скольких людей мы потеряли за прошлую ночь. Джеремайя и Мэдисон стояли молча и наблюдали, как тела наших друзей складывали в общую могилу. Казалось, их было несколько десятков может два или три, и в туже минуты я молилась, чтобы это число больше не увеличилось. Я не знала, что делать дальше, мне дико хотелось спать, усталость тянулась по всему телу, но времени на отдых не было. Вернувшись обратно в лазарет, я увидела Джейка, который носился между кроватями, помогая Хантеру сбивать температуру. Он выглядел не лучшим образом уставший, задыхавшийся с испариной на лбу. Ему тоже было плохо, видимо, он тоже выпил пару глоточков напитка, приготовленного Офелией. Не вмешиваясь в их дела, я начала заниматься своей работой. Нас было мало, мы не смогли помочь всем. К ночи, мы потеряли еще семерых человек. На следующее утро я пришла в лазарет с рассветом. Хантер отпустил меня поспать на пару часов, когда в лазарете осталось несколько человек, которых можно было по пальцам пересчитать. Не желая слушать мои отговорки, он заставил меня пойти отдохнуть. Как только я перешагнула порог своей работы, я заметила Ника, который сидел на кровати и выглядел уже лучше, чем вчера. Помахав ему, я направилась к Хантеру. — Хантер, как ты? — настороженно спросила я. — Нормально, нормально — заикаясь, ответил он, и начал перебирать лекарства, дрожащими руками. — Да, я вижу. Так, Хантер, иди домой. Тебе нужно поспать, я справлюсь сама — сказала я, забирая у него из рук бинты — Ты нужен мне здоровым. Не изводи себя. — Алексис, я справлюсь. Я подремал часок — начал оправдываться Хантер, но уже я не желала его слушать. — Возможно, будет война. Вот тогда ты и будешь геройствовать — заявила я, смотря ему прямо в глаза. — Ты говорила с Отто? — напугано, спросил он. — Нет, но я уверена, что он не простит это Уокеру. — Это глупо. Мы потеряли много людей, мы не можем напасть сейчас — начал Хантер. — Но если они нападут, нам нужно будет защищаться — я видела страх в его глазах — Успокойся. Просто иди домой. Хантер ничего больше не ответил. Он отвернулся и направился прочь из лазарета. Он был хорошим парнем и замечательным врачом, но с трусоватой натурой и из-за этого я вспоминала себя. Я тоже была такой, когда у меня дрожали колени от малейшей угрозы. Сейчас, я смогла побороть это, но в памяти все еще всплывает прошлое, которое как бы я не хотела, не дает о себе забыть. — Эй, веснушка — позвал меня Ник — Подойди ко мне. — Как ты себя чувствуешь? — спросила я, подойдя к нему, проверяя температуру. Жара нет, Хантеру удалось его сбить. — Хорошо, уже почти ничего не болит. Отвяжи меня — попросил он, но увидев мою нерешительность, добавил — Я в порядке, ты же знаешь. Со мной все хорошо. Отдай лучше мою кровать Джейку, он же болен. — Ты тоже заметил? — Я же не дибил — усмехаясь, сказал парень — Давай, Алексис, пусти меня. — Тебе лучше еще немного отлежаться здесь, если вдруг тебе станет плохо, я помогу — говорила я, хотя знала, что он не будет меня слушать. — Алексис, мне нужно кое-что проверить — сказал Ник, схватив меня за руку. — Что именно? — Пока не могу сказать. Немного помедлив и наконец, решившись, я перерезала веревки, которые привязывали его руки к кровати, в целях безопасности. Мне не хотелось отпускать его, но спорить с Ником было бессмысленно, он мог убедить любого. Тем боле этот парень может о себе позаботиться, если вдруг что-то пойдет не так. Через пару часов я все так же заботилась об остальных пациентах, обрабатывая раны и сбивая температуру, но меня отвлек шум за окном. Закончив свою работу и попросив свою помощницу присмотреть за больными, я направилась узнать, что там происходит. Увидев у въезда на ранчо большой трейлер, который нам не принадлежал, у меня появилось несколько вопросов. Сразу же добежав до небольшого столпотворения у этой машины, я влезла в разговор. — Что это? — Привет Алексис, хреново выглядишь — сказал Трой с улыбкой. — Трой, что это? — я указала на трейлер. — Это трейлер с останками предков индейцев — спокойно произнес парень — Мы угнали его у племени Уокера. — Что? — я была в шоке от услышанного. — Алексис, это наш шанс на мирные переговоры — начала Мэдисон. — Вы украли у них их предков? И хотите мирные переговоры? Вы свихнулись — заключила я, схватившись за голову. — Ты хоть представляешь, что они значат для них. Здесь кости предков Уокера. В этом трейлере томятся целые поколения. Это много значит для них. И пока они у нас это наш козырь против индейцев. Они сделают все, что мы скажем — сказал Трой. — И вы серьезно думаете, что это сработает? — не веря в то, что они сделали, спроси я. — Это наш единственный выход на переговоры. Иначе грядет война — сказала Мэдисон, оставив нас с Троем. Это был абсурдный план, но пути назад уже не было. Через час на наше ранчо прибыли индейцы. И план Троя провалился. Уокеру было все равно на трейлер, который украли наши люди. И на переговорах Уокер с Мэдисон не пришли к общему знаменателю. Вождь племени попросил освободить ранчо к рассвету, иначе они убьют всех жителей нашего поседения. Он дал Мэдисон время на переговоры со старшим Отто, что бы жители мирно покинули свои дома. На все это у нас было не больше двенадцати часов. *** — Ниган, Эмма рожает — крикнул вбежавший в комнату Скотт, помешав своему лидеру наслаждаться своей второй женой Лорен. — Что? — ошарашенно спросил Ниган, отрываясь от девушки, которая сидела сверху — Слезай — скомандовал он и Лорен быстро спрыгнула со своего господина. — Скотт, еще же рано, Карсон говорил, что рожать через пару недель — нервно говорил лидер, натягивая свои штаны. — Видимо она решила не слушать его — так же нервно выкрикнул Скот. — Идем — наконец-то одевшись, сказал мужчина, направляясь в сторону выхода, но у двери он обернулся — Когда я приду, тебя здесь быть не должно — кинул он Лорен. Лорен обидела такая грубая фраза, сказанная на прощанье, но Ниган последнее время стал грубым, поэтому она не особенно удивилась. Она встала с кровати и надела свое черное платье. «Надо же, сегодня появится на свет наследник Нигана» — думала она, стоя у окна в его комнате. Она не хотела уходить. Он позвал ее первый раз за долгое время, но даже сейчас Эмма смогла все испортить. Лорен вышла из комнаты своего господина и захлопнула за собой дверь. Бродя по мрачным коридорам Святилища, она думала о том, что произошло здесь за последние несколько месяцев. Она была рада победе, которую одержал Ниган, но принесла ли она желаемого? Наверное, на этот вопрос невозможно ответить однозначно. Они многих потеряли, многим причиняют сейчас боль, да и контроль в Святилище стал намного жёстче, после череды предательств, которые сильно повлияли на Нигана. Но в противоположенном исходе всем было бы еще хуже. Всех жителей Святилища просто убили бы, как и тех, кто был на аванпосте, при первом нападении Александрии. Лорен шла по коридору и проходила мимо комнаты девушки, которую называла подругой. Комната Алексис. Теперь она принадлежала другой девушке, девушке которую иногда потрахивал Ниган, не давая ей никаких привилегий, помимо отдельного жилья. Лорен вспоминала, как она приходила сюда будить свою подругу, как они часами могли болтать, лежа под одеялом в холодную погоду, как они шли вместе пить кофе, вышагивая по длинным коридорам в своих маленьких черных платьях. Ей этого не хватало. Сначала она ужасно злилась на Алексис. Она злилась, потому что она посчитала ее предательницей. Но после ее побега она поняла, что подставила подругу, которая доверила ей свою тайну, угрожающее ее репутации и жизни. Но сейчас Лорен испытывала чувство вины не только за предательство, но и как выяснилось за клевету, судя по ползающим слухам о непричастности жены Нигана к освобождению пленника. А когда она спросила у Нигана о правдивости этих сплетен, получила в ответ только тишину, которая говорила сама за себя. — Что ты делаешь здесь? — спросила подходящая девушка, которая жила в комнате ее подруги. — Мне что отчитаться перед тобой? — надменно спросила Лорен. — Было бы не плохо. Это моя комната — парировала девушка. — Не нужно так разговаривать со мной — сказала Лорен, подойдя к ней вплотную — Не ровняй меня с собой — с этими словами она направилась прочь по коридору под пристальный взгляд девушки, имя которой она даже не знала. Лорен никогда не была дружелюбной девушкой, но после побега Алексис она перестала вовсе налаживать с кем-то контакт, даже с Эммой, которой она все рассказала, и которая очень хотела стать ее подругой. А после смерти Дуайта она и вовсе замкнулась в себе. Она никогда не рассчитывала на что-то большее между ними, но его смерть выбила ее из колеи. Она потеряла здесь всех, кто был дорог ее сердцу. Даже Нигана. Она, как и Шерри, не смогла простить ему смерть Дуайта, только не смогла выстрелить себе в лоб в отличии он нее. Поступок их лидера был слишком жесток, потому что мотивы Дуайта оправдать можно было, и наказание можно было смягчить. Но, к сожалению, Ниган решил сделать все в своем стиле. В стиле тирана. Оказавшись возле своей двери, она прогнала свои мысли. Девушка вошла внутрь и легла на кровать, укрывшись одеялом, она хотела спрятаться от всего, что стало ей ненавистно. Ниган стоял около комнаты Эммы и слышал, как девушка кричала во все горло. Он давно не волновался настолько сильно, что моментами, казалось, его сердце уже не билось. Последний раз он ощущал себя так у больничной палаты своей единственно и настоящей жены — Люсиль. Тогда он готов был отдать все, что имел, только чтобы она осталась жива, но этого не случилось. Он потерял человека, которого любил всем своим сердцем. Но сейчас это было совсем другое. Он ждал в этот мир ребенка, о котором мечтал слишком долго, настолько долго, что мир успел сойти с ума. Ниган ходил по коридору, изредка заходя в комнату, разведывая обстановку, когда крики девушки стихали. Он думал о том, как может измениться его жизнь, если все будет хорошо. Он будет отцом. Он сделает все, что возможно для безопасности его ребенка и этого места. Теперь он был уверен — нужно было воссоздать цивилизацию, ради будущего поколения, которое начинает появляться. Все что произошло с миром — не конец. Сейчас мужчина молился, чтобы ребенок, которого он ждал, родился живым и здоровым. Медицина сейчас ни к черту, условия, по сравнению с теми, что были раньше, просто ужасны, врач и тот не акушер. Ниган никогда не верил в Бога, но сейчас он просил у него помощи. Спустя несколько часов к Нигану вышел Карсон с маленьким свертком, который держал на руках. Ниган поднялся с пола, на котором сидел последние часы в ожидании маленького чуда, он не мог поверить, что появился кто-то важнее него самого. Дрожащими руками он взял ребенка у Эмметта и осторожно начал укачивать, смотря на маленькое личико, которое немного посапывало. От переизбытка чувств и эмоций у него потекли слезы, которых он не стыдился. Он был по-настоящему счастлив впервые за несколько лет. — Это девочка — сказал Карсон, наслаждаясь такой умилительной картиной. Ни часто он становился свидетелем таких душевных сцен со своим лидером. — Девочка — повторил Ниган, смотря на своего ребенка — Девочка. Она в порядке? — Да, хорошая здоровая девочка — с улыбкой произнес доктор — Главное чтобы с питанием проблем не было. — Как Эмма? — спросил лидер, все так же, не отрываясь от своего ребенка. — Отдыхает, у нее это отняло много сил. Девочка большая. Но с ней все хорошо — заключил доктор — Вы решили, как ее назовете? — Люсиль — сказал Ниган, не обращая внимания на удивленный взгляд Карсона — Я перед тобой в долгу Карсон, проси что хочешь. — Спасибо Ниган, мне всего хватает. Я рад, что смог помочь вам — ответил Эмметт и зашел обратно в комнату Эммы. Ниган остался наедине со своим ребёнком. Он смотрел на нее и понимал, что теперь для него означает мир. Мир — это она. А ее слово будет закон. *** — Алексис, пойдем со мной — сказал Ник, когда я заканчивала перевязку пациента. — Ник, я не могу. У меня еще много работы — сказала я, даже не обратив на него внимания. — Хантер тебя заменит — Ник схватил меня за руку и повел прочь из лазарета под вопросительный взгляд Хантера. — Ник ты с ума сошел, у меня много работы — воскликнула я, вырывая руку. — Мне нужно с тобой серьезно поговорить. Это важно — шепотом сказал он, и я не стала ему перечить. Мы зашли в дом к его матери, где уже сидела Мэдисон, погруженная в свои мысли. Она даже не обратила внимания на то, что в комнате теперь помимо нее еще кто-то есть. Она сидела и смотрела на стол, на котором был человеческий череп. И от этой вещицы пробежал холодок по спине. — Что это? — спросила я, косясь на череп. — Это отец Уокера — сказал Ник и присел за стол, на котором стоял предмет обсуждения. — Что? Я не понимаю — я не могла понять, что происходит здесь — Зачем вы вытащили череп из трейлера индейцев? — Мы ничего не вытаскивали — сказала Мэдисон — Ник нашел его погребенным под своим домом. Я все еще ничего не понимала, что происходит в этом доме и о чем говорят эти люди. Заметив мой непонимающий взгляд Ник, решил заговорить. — Пару месяцев назад, Джеремайя напился в моем доме и начал нести какой-то бред. Тогда мне показалось, что он нес какую-то чепуху, что вся эта земля в крови, все здесь живут на костях. Старик не смог себя контролировать. Он разрушил всю мою комнату, опрокинул стол, разбил бутылку, а затем взял пистолет и выстрелил три раза в пол. Я не придал этому значение тогда, но потом. Когда Офелия пришла сюда, я с ней разговаривал, и она упомянула о том, что у Отто есть расистские наклонности, что эта земля раньше принадлежала индейцам. А четверо мужчин, которые сейчас называют себя отцами основателями, украли ее — Ник приостановился, переводя дыхание — Я показал свою находку Джеремайи, он не стал ничего отрицать. Это они, несколько лет назад, убили трех индейцев, которые хотели справедливости. — Неужели мы не на той стороне — задумчиво произнесла я. — Здесь нет сторон — сказала Мэдисон — Значение имеет только будущее. — Мам, я знаю ты еще не можешь прийти в себя, после смерти Трэвиса — начал Ник — Ты пытаешься защитить нас с Алишей, но ведь должна быть какая-то черта, за которую нельзя заходить. — Мы не можем создавать будущее, построенное на этом — я решила поддержать Ника, потому что он был прав. — Что нам теперь делать с этим, это не поможет нам остаться здесь — говорил Ник, потирая виски. — Поможет — возразила Мэдисон, и мы посмотрели на нее — Есть способ защитить это место. — Что? Но ты же сказала… — начал Ник, но не успел договорить. — Я не знала, что делать — начала Мэдисон — Он сказал, что если на этом ранчо не будет Джеремайи, то он позволит нам остаться здесь. Уокер не против невинных людей, но он хочет смерти Отто. — Но это невозможно, мы не можем его убить — начала я, но смотря на черепа, стоявшие на столе, я допускала мысль, то этот человек заслуживает смерти. — Мы не будем его убивать. Я поговорю со стариком, уговорю его забыть о гордости и спасти людей, за которых он взял ответственность — спокойно сказала Мэдисон, вставая с кровати. — Ты убедишь его убить себя? — удивленно сказал Ник — Он не пойдет на это. — У него здесь двое детей. Он создал это место. И чтобы все это сохранить, думаю, он согласиться, что так будет лучше. Люди Уокера окружили нас, он все равно потеряет ранчо — говорила Мэдисон, но я была согласна с Ником, Джеремайя никогда не пойдет на это. — Это бессмысленно — Ник откинулся на спинку стула с озадаченным лицом, он не знал, как решить эту проблему. — Поговори — сказала я — Это наш единственный шанс. После разговора с Мэдисон и Ником, я направилась обратно в лазарет. Застав Хантера за выполнением моей работы, он начал читать мне нотации, что я должна устраивать свою личную жизнь в свободное от работы время. Я знала, что лучше дать ему выговориться, спорить с ним было бесполезно, да и сама я не была в настроении спорить с ним, моя голова была заполнена другими мыслями. Мне не хотелось отсюда уходить, мне нравилось это место, мы слишком многое для него сделали. Эта глупая вражда между Отто и Уокером может унести слишком много жизней. Мэдисон была пава, у нас оставался один шанс. И надеюсь, Джеремайя сделает правильный выбор, хотя бы ради того чтобы сохранить свое наследие. — Милая, мне что-то плохо — тихо сказала, лежавшая недалеко от меня, бабушка, и я прогнала свои мысли, доверившись Мэдисон. Сегодняшнее дежурство выдалось спокойным, все оставшиеся пациенты с сибирской язвой шли на поправку. Убедившись, что все пациенты спят, мне захотелось выйти на улицу немного подышать. Сев на лавочку около нашего лазарета, я закурила сигарету, которую стащила у Троя, и задумалась о том, что будет завтра на рассвете. Как нам покинуть это место? Как перевести больных? Где можно будет найти безопасное место, чтобы поселить такое количество народа? От всех этих мыслей болела голова, потому что я знала, что Джеремайя не согласиться с Мэдисон и не прострелит свою голову, что бы спасти людей с своих детей. В свою очередь Уокер не будет менять решение, которое вынес. Посмотрев на небо, я искала созвездия среди звезд, которые были очень хорошо видны на ясном небе. Заметный плюс конца света, что небо стало чистым из-за отсутствия выбросов в воздух. Мы спасли экологию. Мои мысли прервал долгожданный звук. Выстрел. Это было нашим спасением.