Безумная канитель

      Хидеки и Цубаса нагнали почти сразу, как Фудомару вышел на центральную улицу. Оглядывать на них Фудомару не стал, но однозначно вскинул руку и поманил пальцем, чтобы следовали за ним: раз уж сами прилипли с предложениями помочь, теперь так просто не отделаются. Первоначально Фудомару хотел дёрнуть на пару раз только Кё, а этих двоих не трогать, всё-таки их родители были настроены по отношению к нему куда хуже, чем клан Абураме в целом, но после передумал и слегка подкорректировал планы.       Кудо Кей он честно предупредил о том, на какую «пакость», как со смешком назвала это Анко, подписал её сына, и получил в ответ хмурый взгляд, ничуть не смягчившийся после заверения, что всё одобрено Хокаге. И тем более после утверждения, что распространяться об этом не стоит, а лично Кей-сан обо всём рассказано только из-за причастности её сына. Однако к семье Энамото, поразмыслив, Фудомару не пошёл, просто предложил Хидеки рассказать родителям самостоятельно, если захочет предупредить… И Хидеки отчаянно замотал головой, мол, и хорошо, что наставник не пошёл сам сразу, иначе его, вероятно, просто сдали бы дяде на руки с постоянным контролем до тех пор, пока всё не закончится.       «Я лучше похвастаюсь уже результатом», — хмыкнул Хидеки, и находившийся рядом Дайчи тогда довольно звучно хлопнул себя ладонью по лбу. Это, в понимании Дайчи, было однозначным показателем, что порученную ему команду Фудомару испортил окончательно и бесповоротно. И пусть он даже не пытается отмахнуться, мол, кто угодно согласился бы, если учесть, что это впишут в их дело как миссию ранга В или даже А, в зависимости от того, как захотят оценить старшие. Хотя А-ранг давать точно было не за что, но сама призрачная вероятность — неслабый пинок мотивации для рвущихся прыгнуть выше головы генинов.       — Мы всё сделали так, как Вы сказали, Фудомару-сенсей, — на ходу выковыривая грязь из-под ногтей, сообщил Цубаса.       Хидеки кивнул и, потерев пальцы, заметно поёжился:       — И нас караулили всё время, что мы копали. Жуть.       Фудомару усмехнулся. Для тех, кто больше часа копошился в земле под надзором звериной маски АНБУ, расставляя довольно простецкие ловушки, оба выглядели сравнительно бодро. Был бы в деревне Наруто, и Фудомару лучше бы поручил это ему, и Наруто потащил бы за собой Саске, просто так, за компанию, даже если бы тот первоначально сопротивлялся… Но Наруто не было, а одного Саске — за которым, вероятно, могла бы потянуться Сакура для количества — как-то дёргать не хотелось, лучше подключить былую команду, раз уж мальчишки до сих пор убеждённо называли его сенсеем. Главное, чтобы замотивировались они самостоятельно, да и вызвались, желательно, тоже, так что с Фудомару, по большей мере, и взять было бы нечего.       …Фудомару перед уходом на разведку предложил Кё иногда между делом поглядывать на Таюю, ему с учётом кикаичу были все карты в руки. Практической пользы от этого не было никакой, разве что лишняя нестандартная тренировка между делом, да и Токара был не очень доволен… Но в долгосрочной перспективе сыграло именно так, как было рассчитано.       А позже Кё точно совершенно неслучайно проболтался о том, что якобы помогает Фудомару-сенсею в слежке за пленницей, своим сокомандникам, и те сразу же кинулись к Фудомару, как только тот вернулся в Коноху, чтобы спросить, а может ли быть польза и от них. Канагава-сенсей всё равно собирал их нечасто, командные тренировки они приучились устраивать сами, договариваясь на конкретные дни, а официальные рутинные миссии внутри деревни выполняли как можно быстрее, чтобы отделаться и сбежать якобы по своим делам.       — На эти ловушки ведь никто не попадётся Фудомару-сан, — не очень уверенно начал Хидеки. — Мы даже в Академии такие с лёгкостью обнаруживали и обезвреживали.       — Никто и не должен попасться, — простецки махнул рукой Фудомару. — Они не для этого.       — Но мы расставляли их так, словно они должны кого-то тормозить по пути или заставить свернуть в сторону. — Цубаса задумчиво закусил губу. — Если они не для этого, то…       Мальчишки вопросительно переглянулись между собой, после чего с одновременным озарением вскинули головы:       — Они должны указывать дорогу?       Фудомару кивнул в ответ.       Переспрашивать или уточнять не стали, и Фудомару мысленно усмехнулся. Похоже, команда действительно научилась принимать его откровенные чудачества, как должное, не особо удивляясь, и одновременно успешно искать в них истину и сокрытые за банальностью мелочи.       С одной стороны, можно было собой злорадно гордиться, потому что сумел выкроить из скептически настроенных по отношению к нему генинов нечто в собственных глазах стоящее. Но с другой стороны… Научил на свою голову, как бы не аукнулось.       — Передайте там Кё, что если я переборщил, то я извиняюсь, — прокрутив в голове недавно случившееся, всё-таки произнёс Фудомару. Хидеки с Цубасой вопросительно переглянулись и почти сразу уставились на Фудомару с очевидным выжиданием. — Если Кё захочет пожаловаться, расскажет, — тут же срезал он на корню предсказуемое и бесполезное любопытство.       — То есть, мы никогда не узнаем, — с картинной мрачностью заключил Цубаса. — Нечестно.       Фудомару в ответ на это лишь улыбнулся.       Он не сомневался, что Кё всё сокомандикам расскажет, настолько дословно, насколько припомнит. Хотя, на самом деле, было бы хорошо, если бы услышанное им дальше по рукам не пошло. Особенно провокационное упоминание Орочимару. Анко, конечно, больше играла на публику в лице Таюи, но факта присутствия навострившего уши Кё это не отменяло…       А ведь в идеале их бы подписать на то же самое ещё пару раз. И мало ли, что ещё сболтнётся, как бы мальчишкам потом не пришлось иметь дело с последствиями.       — Надеюсь, вам не нужно лишний раз напоминать, что сегодня у вас, несмотря на несерьёзность задания, была миссия не самого низкого ранга, — хлопнув в ладоши, утвердил Фудомару. — Распространяться о подробностях нельзя. Никому.       — Но Вы всё равно напомнили, Фудомару-сенсей, — показательно надулся Цубаса.       Фудомару усмехнулся. Всё-таки стоило признаться хотя бы самому себе, что по возможности безвредно трепать нервы этим мальчишкам он действительно скучал. Да и в целом гонять их, прячась за командой от разных мелочей или какие-то мелочи проворачивая, ими прикрываясь, Фудомару тоже нравилось. Жаль, вернуть себе четвёртую команду, отняв её у Канагавы Минору, как и обещал в шутку перед чунин шикеном, шанса не было. По крайней мере, сейчас или в ближайшем будущем. Чудо, что хоть и обходными путями, но удалось официально привлечь их именно от своего имени, как «команду Фудомару», а не Канагавы, пусть и на один раз; Канагава, наверное, вообще трижды его проклял, узнав, ну или проклянёт позже, если ещё не знает.       А потом пытаться вернуть команду будет поздно. Эти мальчишки явно довольно быстро продвинутся до чунинов, и надзор наставника будет уже не нужен. Если, конечно, их намеренно не задержат в генинах, искусственно оттянув повышение.       — Эй-эй, Цубаса. — вдруг полушёпотом протянул Хидеки и ткнул шедшего рядом товарища в бок локтем. Цубаса скорчил лицо и повернул голову. — Смотри, — тут же кивком указал Хидеки правление чуть вперёд и в сторону, — там Сакура у «Ичираку».       — И что? — невозмутимо переспросил Цубаса, хотя взглядом всё-таки по улице побегал, ища названную.       — Как «что»? — картинно удивился Хидеки. — Это же Сакура! Ты с ней чаще, чем с нами, время проводишь.       — А вот и не чаще, — ощетинился в ответ Цубаса. — У нас одинаковая стихия земли, удобно тренироваться вместе и сравнивать результат.       — Ну-ну.       — Ой, иди ты!       Цубаса показательно фыркнул и ускорился, отделяясь от Фудомару с Хидеки, словно бы собираясь свернуть в другую сторону.       Хидеки, хихикнув, принялся считать шёпотом себе под нос от одного до пяти, и на конце счёта Цубаса сначала остановился, а после, почесав затылок, снова резко изменил направление с громким окрикивающим «Сакура!».       Проследив за этим, Хидеки разве что глаза закатил:       — На этот раз даже за угол показательно не зашёл, чтобы обойти или подождать и не палиться.       — Завидуй молча, — только и усмехнулся Фудомару.       — Завидовать этому неудачнику? — тут же хмыкнул Хидеки. — Все ещё в Академии знали, что Сакура сохнет по Учихе.       Фудомару разве что плечами на это пожал.       Хидеки, попрощавшись, тоже отделился, сказав, что он, «в отличие от кое-кого», пойдёт ждать Кё, тот ведь не будет торчать рядом с Токарой-семпаем весь день. Может, повезёт, и Хидеки вытрясет из него какие-нибудь особенные подробности и потом ни за что ими с Цубасой не поделится. И самого Кё уговорит не рассказывать, чтобы неповадно было.              Дайчи продолжил раздражать Таюю своими стабильными приходами и осмотрами, параллельно долечивая и окончательно сводя на нет остаточные эффекты намеренно ослаблявших её препаратов. Анко тоже снова принялась появляться перед ней более-менее стабильно, и Таюя, судя по всему, даже в каком-то смысле была рада её видеть, хоть и трудно было сказать наверняка, насколько её удалось расположить к себе…       Однако Фудомару, несмотря на заявление, что и он будет теперь время от времени заглядывать, больше ни разу к ней не пошёл. И убеждённо держался на расстоянии, когда Таюя проверяла уровень своей вседозволенности, выбираясь на центральные улицы и уже почти буднично игнорируя приставленный к ней официальный хвост. Хотя отслеживать настроение и поведение Таюи в деревне со стороны Фудомару принялся с особой внимательностью, в конце концов, ему вскоре с этим нужно будет работать.       В один из таких дней, когда Фудомару между делом торчал на одной из крыш, развернув «Денки Кагеру» над областью, где находились Анко с Таюей, рядом появился хмурый, как туча, Саске. Кинув долгий взгляд в отслеживаемом направлении и цокнув языком, он с полминуты постоял над душой, а потом с непонятным вздохом уселся на крышу рядом и принялся молча сверлить взглядом скалу с лицами Хокаге.       Фудомару, мысленно прикинув варианты, остановился на тактичном игнорировании. Саске мог как прийти с какой-то просьбой, которую всё не решался озвучить, так и просто с намерением рядом спрятаться, и плевать, что фактически у всех на виду, к Фудомару мало кто лишний раз полезет, особенно сверстники Саске, находиться рядом с которыми в данный миг он не хотел. Единственным исключением всегда был Наруто, но его в деревне сейчас не было, Сакура же пока пересиливать себя не научилась; по крайней мере, в отношении Фудомару, потому что к Дайчи подойти первой у неё смелости и решимости всё-таки хватало.       Напряжённая тишина продлилась несколько минут, после чего Саске повернул голову и мрачно произнёс:       — Ты бесишь, в курсе?       Фудомару усмехнулся.       — Вытягивать из тебя каждое слово, когда ты не определился, хочешь говорить или нет, прерогатива Наруто, не моя.       Саске в ответ на это разве что глаза закатил. Выводить людей на разговор и на чистую воду в намерениях или не дающих покоя мыслях, неконтролируемо выплёскивающуюся на эмоциях, Фудомару умел и не раз это использовал. Саске попадался на это не единожды, потому и фыркал сейчас, наткнувшись на прямо противоположное, мысленно явно приготовившись к привычному сценарию.       — Дайчи ведь восстановил барьер вокруг своего дома? — пересилив себя, поинтересовался Саске.       — Вчера, — кратко кивнул Фудомару.       — Он будет нужен.       — Дайчи или барьер?       Саске наградил его хмурым взглядом. Фудомару выдержал несколько секунд, после чего примирительно улыбнулся.       — Позовёшь Анко? — произнёс Саске, всё-таки проглотив вполне ожидаемое возмущение вслух. — Пока я не передумал.       — Лучше ты сам, — кивнул в нужном направлении Фудомару. — Я не свечусь перед Таюей.       Саске как-то странно фыркнул, машинально поправляя высокий ворот. Так случалось, когда его мысли по тем или иным причинам сворачивали в сторону джуина на его шее и событий, с ним связанных.       — Я думал, ты рядом с ней поселишься и доведёшь её до нервного срыва.       — Я так и планировал, но потом план пересмотрел.       — Потому что возиться с той девчонкой из Кусы интереснее?       — И поэтому тоже.       Саске поднялся на ноги и, слегка обречённо вздохнув, спрыгнул с крыши на землю.       Встреченную на улице в компании Фудомару Карин пару дней назад Саске признал в лицо, благодаря столкновению с ней во время испытания в Лесу смерти, но принял довольно равнодушно, даже на её запоздалую благодарность за помощь разве что отстранённо махнул рукой. Уточнил потом, конечно, вечером уже лично у Фудомару, что Карин делала в Конохе одна, да ещё и без опознавательного протектора Скрытой Травы… И, получив ответ, привычно пообещал делать вид, что непредназначенной для него информацией не обладает. Желания хоть немного пообщаться с Карин и помочь ей адаптироваться Саске тоже не выразил, сказав, что Фудомару ей будет более чем достаточно.       Фудомару щёлкнул пальцами, призывая пару новых стрекоз, и направил их на поиски Дайчи. Скорее всего, тот был дома, но и пару других мест стоило проверить, на всякий случай, чтобы потом не тратить лишнее время на поиск с притаскиванием домой.       …Открытые прогулки Таюи по улицам Конохи успели неслабо оскорбить и даже разозлить пару генинов, лично участвовавших в погоне за «Четвёркой Звука». И кое-кто, как выяснилось на подходе к Анко и Таюе, в конце концов, не выдержал.       — Как будто шавка, вроде тебя, имеет право на меня лаять, — прозвучало надменно, и Саске резко затормозил. Не то передумал подходить, не то решил посмотреть, чем всё кончится.       Напротив скрестившей руки на груди Таюи стоял заметно покрасневший от вспышки гнева Киба, Акамару не очень браво скалился у его ног, в отличие хозяина, просто признавая опасность нежелательной собеседницы без каких-либо скидок на точно находящихся рядом старших надзирателей.       Анко безучастно стояла в паре шагов, позволяя ненужному конфликту развиваться, пока его не пресекут со стороны. А среди собравшихся нервных зевак напряжённо наблюдала за всем Карин, видимо, Инузука Хана всё-таки выполнила своё обещание и подопнула брата к ней, чтобы составил компанию, когда Фудомару занят своими делами.       — Вам, слабакам, просто повезло, что мы не могли сражаться против вас в полную силу. — Таюя смотрела на Кибу, как на грязь под ногами. — Будь так, и никто из вас не выжил бы.       А ведь, если подумать, Таюя…       — Она, так-то, права. — Фудомару подозревал, что Саске действовал скорее из некой солидарности с раздражённым Кибой, чем из желания предотвратить худшее. Как ни крути, а самого Саске наличие Таюи в деревне тоже подбешивало, но он, в отличие от Кибы, хотя бы знал, что этому скоро придёт конец, так что лучше молчать и на публику не позориться. — Если бы «Четвёрку Звука» не вымотали сначала установка барьера, а потом сражение с двумя токубецу джонинами, до прихода подкрепления из Суны кое-кто не дожил бы.       Фудомару мысленно усмехнулся. Похоже, он подумал о Саске слишком хорошо.       Можно было придумать десяток нейтральных формулировок, которые просто подметили бы совсем не генинский уровень врагов, и это бы смутно накинуло генинам баллов просто за факт выживания, что уж говорить об условной победе, пусть и с помощью со стороны… Но перед лицом того, в чём опростоволосился сам, Саске не мог не поддеть кого-то ещё, это снижало чувство вины или просто недовольство собой. И только после этого Саске начинал задумываться, что якобы «опускался до уровня того, кого решил опустить», потому что фактически ставил себя с ним наравне.       Привык просто, что Наруто таким не обидишь, да и сам он в ответ редко кинет что-нибудь действительно оскорбительное, скорее просто рукой махнёт, а потом максимум припомнит во время тренировки из-за какой-нибудь глупой оплошности. Но вот с другими стоило всё-таки быть аккуратнее.       — Напомнить, из-за кого всё вообще случилось, Учиха? — тут же ощетинился в ответ Киба, и на этот раз Акамару, переключив внимание на новую цель, поддержал недовольство хозяина уже более бодрым и уверенным лаем.       — Как мило, что Вы решили за меня заступиться, Саске-сама. — Если начала Таюя с медового заискивания, то закончила настолько ядовитой нотой, что зубами скрипнули и Саске, и Киба.       Анко рассмеялась так громко и довольно, будто услышала лучшую шутку в своей жизни, и это моментально убило атмосферу. К тому же, она между делом нашла взглядом Фудомару, и он кратко кивнул, намекая, что пришёл за ней, а не просто так, решив подобраться поближе и послушать генинские разборки, и Анко нарочито громко хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание.       — Думаю, на сегодня ты навела достаточно шуму, — положив ладонь Таюе на плечо, с нажимом произнесла Анко.       Таюя скосила глаза на Анко и скривила гримасу, после чего грубо столкнула её руку.       — Настроение просто в ноль из-за нахождения рядом с отбросами, — сквозь зубы процедила она и, резко развернувшись, зашагала прочь. Слегка оглянулась, проверяя, пошла ли Анко следом, и недовольно фыркнула, поняв, что нет, после чего заметно ускорилась, решив, видимо, что на сегодня с неё прогулки хватит.       Судя по тому, как никто не попытался и слова Таюе в спину кинуть, можно было сказать, что последнее осталось за ней. Анко же отсалютовала в пустоту, прощаясь с Токарой, сразу же двинувшимся следом за Таюей, и поспешила убраться с глаз зевак «Шуншином».       Фудомару расслышал тихое «Ты в порядке, Киба-кун?» от Карин, наконец решившей приблизиться к составляющему ей компанию сопровождающему, и сдавленные извинения в ответ обеспокоенность…       — Случись что-то? — поинтересовалась Анко, появляясь рядом с Фудомару.       — Да нет, ничего такого, — тут же пожал плечами он. — Просто разговор серьёзный наметился, и ты тоже приглашена.       — Ого, даже так.       Саске нагнал их через пару минут, скорее всего, намеренно выждав время, чтобы восстановить душевное равновесие. И хмуро молчал всю дорогу до дома Дайчи.       — О, Хатаке. — Фудомару не без удивления уставился на опершегося на забор Какаши, привычно уткнувшегося лицом в карманную книгу. Уж кого, а его увидеть рядом с домом Дайчи ожидалось в последнюю очередь. — А ты что здесь забыл?       — Я его позвал, — опередив наставника, сообщил Саске. — Мало кто в Конохе знает о шарингане столько, сколько он. По крайней мере, из людей, которых знаю я.       Фудомару нехотя кивнул. Он при желании мог бы назвать ещё пару имён, но лишний раз поминать этих людей не хотелось. Да и Саске лучше было в их сторону даже не смотреть, целее будет.       Впрочем, Саске пока было действительно достаточно и одного Хатаке Какаши. Своё намерение стрясти с наставника все возможные знания о шарингане, как с единственного доступного пользователя, Саске осуществил, параллельно обещанным Какаши личным тренировкам заваливая его ещё и вопросами разной сложности и иногда странности.       Впрочем, судя по тому, как помрачнело лицо Саске, когда Фудомару спросил всего об одном конкретном моменте, после столкновения с Итачи, некоторые вещи он знал и без чужих подсказок. И распространяться о них не спешил.       — Судя по твоему тону сегодня, — Какаши захлопнул книгу и встал прямо, оттолкнувшись от забора, — я либо знаю недостаточно, либо что-то от тебя скрываю.       — Одно из двух точно, — сухо проронил Саске. — Но даже если нет… Есть кое-что, что я хотел бы проверить. И кроме как на Вас, Какаши-сенсей, больше не на ком.       — Вот вроде ученики Орочимару они, а не ты… — Какаши стрельнул взглядом на Фудомару с Анко, явно намекая на сомнительную формулировку, которая вполне могла бы прозвучать от них, но не от Саске.       — Я тоже недавно мог его «учеником» стать.       Какаши повторно покосился на Фудомару, но тот стойко проигнорировал испытывающий взгляд. Зато Анко в ответ на такой же игриво подмигнула.       Если их хотели ненавязчиво обвинить в том, что они своим влиянием Саске испортили… То и пусть. Будучи в исключительно хорошем расположении духа, Фудомару мог бы пошутить, что он этим даже гордится.       — Зайдёте уже, может? — окрикнул с порога дома выглянувший на улицу Дайчи.       — Да-да.       На вопрос, не хочет ли Саске заодно и Сакуру позвать, в конце концов, он вроде сам утвердил, что если продолжать скрывать от неё слишком многое, то и до беды недалеко, Саске отрицательно мотнул голой. Всё же были вещи, о которых он до недавнего времени отказывался говорить даже с куда ближе допущенными людьми в лице Фудомару и Дайчи. Анко он позвал явно с переступанием через себя и просто с мыслью, что ей Фудомару с Дайчи доверяли безоговорочно. Какаши же, судя по всему, был допущен исключительно из соображений, что от его присутствия будет польза…       Саске не мог не понимать, что первое же, что наставник сделает, как разговор закончится, это стремительно понесётся к Хокаге, чтобы обо всём донести настолько подробно, насколько запомнил. Фудомару мог бы, конечно, попытаться помешать и договориться… Но вряд ли сработало бы. С принципиальными людьми, вроде Хатаке Какаши, было очень тяжело, практически нереально иметь дело, когда оно касалось сохранения тайн от деревни. Что-то личное — ещё возможно, почти любой мог войти в положение, но не в масштабе; а с учётом грядущей темы именно на масштабное и тянуло.       Дайчи особым энтузиазмом не горел, а на просьбу поднять наконец восстановленный барьер, скрывающих дом от посторонних ушей, и подавно фыркнул, что Фудомару может это сделать сам, принцип и печати от знает, а сам Дайчи лучше пойдёт прогуляется, чтобы избежать лишней головной боли. Однако, несмотря на эти слова, со своего места даже не сдвинулся. И, кажется, довольно быстро об этом пожалел.       — Ты спрашивал, — встретившись с Фудомару взглядом, вздохнул Саске, — может ли шаринган измениться…       Какаши на этих словах заметно нахмурился.       — Шаринган, который я увидел у твоего брата, когда мы столкнулись в последний раз, был… другим, не таким, как у вас с Хатаке, хотя именно таким я его шаринган запомнил. — Фудомару кратко кивнул. Когда он подошёл к Саске с этими словами и сразу вопросом о пояснении, он даже намеренно зарисовал узор, что был в глазах Итачи, и Саске тогда побелел, как мел; потому настаивать ни на чём Фудомару не стал, просто попросил поделиться, если Саске сочтёт его достойным этих знаний. — Хатаке тоже его видел.       — И добром это не закончилось, — нехотя согласился Какаши.       Дайчи с Анко переглянулись между собой. Они, к счастью, таким опытом похвастаться не могли, но в общую картину посвящены были, так что им оставалось только молча ждать объяснений.       — Какаши-сенсей, — на этот раз сменил обращение Саске. — Вы говорили, что Ваш шаринган был пересажен Вам от погибшего сокомандника, который сам плохо знал, как с ним управляться, потому Вы учились использовать его самостоятельно…       Какаши как-то странно вздохнул. Он точно не был рад тому, что какие-то их личные разговоры с Саске вдруг становились известны кому-то ещё, тем более «Бешеной команде», но поделать уже ничего не мог. Мог, конечно, встать и уйти… Но если он так сделает, то потеряет куда больше, чем лицо или просто информацию.       — Думаю, даже если бы он был куда искуснее, он бы всё равно ничего мне не рассказал, — нехотя произнёс Какаши. — Как минимум, потому что ваш клан ревностно хранил знания о шарингане, как и Хьюга о бьякугане.       Саске растёр пальцы, а после прогнул их по одному, медленно и нервно.       Всего, что касалось клана, канувшего в небытие и воскресающего в его памяти сплошь больными воспоминаниями, Саске обычно старался не касаться. Раньше при поднимании этой темы он либо уходил в себя, либо сбегал. И сейчас, годы спустя, явно тоже недалеко от себя прошлого ушёл, особенно после личного столкновения с Итачи, заставившего оглянуться на былое и снова прокрутить его голове от начала и до конца.       А уж тот факт, что чем-то болезненным — и одновременно сокровенным — предстояло делиться, и подавно заставлял совесть окружающих неожиданно поднять голову. Возможно, если бы Фудомару не научился душить её ещё в далёком детстве ради выгоды или просто из принципа, он мог бы слабовольно отказаться от знания в пользу чужого душевого равновесия. Дайчи, например, выглядел так, будто через пару минут именно так и сделает. Какаши, вероятно, тоже о чём-то подобном начинал думать, потому что взгляд его, направленный на мечущегося Саске, был весьма говорящим.       И, наверное, именно этот пойманный взгляд и подтолкнул Саске действовать. В конце концов, он ненавидел, когда его жалели.       — Глаза, как у брата… — слегка приглушённо начал Саске, однако с каждым последующим словом его голос креп по мере того, как он набирался решимости. — Мой отец однажды назвал это «более совершенной формой» шарингана. Мангекё шаринган. По словам отца, за всю историю нашего клана получить его смогло всего несколько человек, потому что для пробуждения этой формы нужны особые условия.       Фудомару невольно глянул в сторону Какаши, из всех собравшихся это странное заявление могло быть интересно в практическом смысле только ему… И, как выяснилось, переключил внимание Фудомару вовремя, потому что успел заметить, как сменилась серьёзность на его лице и в его взгляде на смесь интереса и предсказуемой хмурости из-за небеспричинного ожидания подставы.       — Какаши-сенсей, — почти одновременно с Фудомару повернул голову Саске. — Я понимаю, что Вы, как мы закончим, сразу пойдёте обо всём докладывать Хокаге, но… Можете, пожалуйста, повременить? Я… хочу рассказать сам. Позже. После грядущего экзамена на чунина.       — Расскажешь, если проиграешь или если выиграешь? — поинтересовался в ответ Какаши, и, к чести своей, сумел сдержать голос максимально ровным и беспристрастным.       — В любом случае, — слегка поджав губы, отозвался Саске.       — Надеешься, что сумеешь пробудить мангекё шаринган до экзамена или во время него, чтобы сразу и продемонстрировать?       Саске вздрогнул и сжал кулаки.       — Нет. Я никогда ничего подобного не сделаю. Даже если это будет последним шансом получить силу и победить превосходящего врага. — Голос Саске, несмотря на попытку изобразить ледяную твёрдость, всё-таки заметно надломился. — А Вы, Какаши-сенсей… Вы бы смогли ради мангекё шарингана… убить дорогого для себя человека?       Фудомару готов был поклясться, что заметил, как Какаши немного нервно повёл плечом. И Фудомару не рисковал предположить, было это реакцией на саму перспективу или на какое-то всплывшее в голове воспоминание об уже свершившемся. Необязательно личный опыт, но…       Повисшую в комнате тишину нарушила Анко, не то пришедшая в себя первой, не то просто решившая, что если это сделает кто-то другой, то ему это аукнется сильнее, чем ей:       — «Дорогого» в смысле… Друга? Или родственника? — Второе предположение прозвучало куда тише первого.       — Лучший друг, родственник… любой по-настоящему важный человек, — глухо ответил Саске, уткнувшись взглядом в пол. — Убить его собственными руками — это и есть «особые условия» для получения мангекё шарингана.       — Это тебе тоже отец рассказал? — мрачно поинтересовался Дайчи.       Он, в отличие от остальных, выглядел не столько старательно переваривающим услышанное, сколько услышаным именно возмущённым.       Убийство само по себе в глазах Дайчи было недостойным способом получить какую бы то ни было силу… А тут ещё и настолько специфичная конкретика. Да ещё и от, возможно, собственного родителя, это определённо не та истина, которую стоило сообщать ещё ребёнку, будь он хоть десять раз носителем шарингана и будущий шиноби.       — Нет, не отец. Об этом есть клановая запись, я несколько раз её перепроверял. — Саске стиснул зубы. — И Итачи тоже сказал это… перед уходом.              Хатаке Какаши обнаружился у мемориального камня, стоял напротив него, не моргая глядя на какое-то конкретное имя среди высеченных. На приход Фудомару он не обернулся, но и притворяться, что не заметил, не стал.       — Решил всё-таки проверить, выполню я данное Саске обещание или сразу пойду к Цунаде-сама?       Фудомару криво улыбнулся. По дороге сюда мысль пошутить подобным образом в его голове появлялась… но по приходу язык как-то не повернулся.       Подойдя ближе и встав с левой стороны от Какаши, Фудомару не без удивления заметил, что обычно прикрывающий шаринган протектор был поднят. Хотя Какаши не раз упоминал, в основном перед Наруто и Саске в своё время, что закрывает левый глаз не столько из соображений хранения секрета — секрета общеизвестного не только в собственной деревне — сколько из-за изматывающего эффекта использования шарингана, который не мог просто убрать, как естественные носители из клана Учиха.       — Не люблю это место, — со вздохом произнёс Фудомару, невольно тоже находя взглядом знакомые имена на камне героев. При желании, того же Гекко Хаяте он мог в своё время назвать неплохим другом, несмотря на некоторые разногласия с его невестой.       — Зачем тогда пришёл?       — Ты на вопрос Саске так и не ответил, и он, думаю, счёл это за «Нет»…       — А ты считаешь иначе. — Какаши скорее утвердил это, чем именно спросил. И, как-то странно вздохнув, повернул голову.       Взгляд Фудомару полностью сосредоточился на шарингане скорее на автомате, чем намеренно. На фоне недавнего обсуждения было немудрено… Хотя и без него было бы то же самое.       — Помнится, меня в своё время действительно поражало слышать, что для тебя смотреть прямо в активированный шаринган не только естественно, но и безопасно. — Какаши выдержал несколько символичных секунд и, подняв руку к голове, сдвинул протектор со лба вниз, прикрывая левый глаз.       — Если ты сейчас попытался воздействовать на меня гендзюцу с помощью шарингана, то я, серьёзно, не заметил. — Фудомару сильно сомневался, что Какаши стал бы что-то подобное делать, но удержаться от комментария не смог. — Хотя с мангекё шаринганом, похоже, так же ладно не получится.       — Даже не знаю, удивиться этому или посочувствовать как весьма внушительной потере преимущества для Конохи.       Фудомару слегка нахмурился.       — Лучше удивись.       В конце концов, для Фудомару выработанная стойкость к воздействию шарингана — «иммунитет», как он называл это в шутку — была исключительно личным достижением. И исключительно в личном соперничестве. О том, что подобное может пригодиться всерьёз, для защиты родной деревни, Фудомару когда-то даже подумать не мог… А потом просто думать лишний раз не хотел.       И он уже даже в каком-то смысле сбился со счёта, сколько раз «Бешеная команда» сменяла первое на второе.       Какаши как будто бы собрался сказать что-то ещё, но всё же передумал и просто отвернул голову, вновь устремляя взгляд на мемориал.       — Как-то раз, — со вздохом произнёс Какаши после паузы, — я сказал Саске, что никто не сможет навредить моей семье или друзьям, потому что все они уже мертвы…       — Гай бы мог на это оскорбиться, — цыкнул Фудомару, вроде бы тихо себе под нос, но это явно услышали, потому что Какаши как-то странно хмыкнул сразу следом.       — Интересно… если бы этот глаз, — словно бы бездумно вновь приподнял руку Какаши, касаясь прикрывающего шаринган протектора, — вдруг изменился на так называемую «более совершенную форму», а я бы понятия не имел об истинных причинах и не знал, что именно говорить в своё условное оправдание… как бы Саске на меня посмотрел?       Фудомару на миг действительно задумался.       Условное оправдание могло быть банальным «У меня не было выбора», и многие шиноби бы это поняли. Возможно, про себя осудили или бесполезно посочувствовали, но рано или поздно приняли бы.       — Явно с меньшим презрением, чем я, — нехотя произнёс Фудомару, поняв, что Какаши, похоже, всерьёз ждёт ответа от того, кто провёл с Саске намного больше времени и вроде как должен был уметь предугадывать его слова и реакции куда лучше.       А ещё невольно подумалось, что он, наверное, за всю свою жизнь — ну или просто за всё время знакомства с Хатаке Какаши — ни разу с ним так долго не разговаривал. А если и случалось подобное — то ни разу в столь неприятной атмосфере и с такими неприятными темами.       — Я знаю, что уже не раз просил, и ты всегда отказывал, — бездумно поправив ворот, проронил Фудомару. — Но всё-таки… Сразись со мной всерьёз, Хатаке. Хотя бы десяток-другой боёв. На этот раз мне это действительно нужно.       — Неожиданно осознал, что отвык иметь дело с шаринганом? Или надеешься привыкнуть к новой реальности?       — Второе. Но не без первого. — Фудомару криво усмехнулся. — Уверен, дюжины сражений мне хватит, чтобы приноровиться. А потом ещё за десятку, думаю, сумею создать достаточно опасную ситуацию, чтобы спровоцировать твой шаринган на «изменение»… В конце концов, Саске как пробудил, так и развил свой именно в критической ситуации, когда его жизнь подверглась реальной опасности. И я даже не буду ничего у тебя спрашивать впоследствии.       Фудомару ожидал любой реакции… но не полного её отсутствия.       Хотя второе, наверное, было даже куда более весомым показателем.       — Разберись сначала с девчонкой из Ото. — Голос Какаши, несмотря на внешнюю невозмутимость, всё-таки едва заметно его предал. Фудомару даже невольно скользнул взглядом по именам на камне, пытаясь отыскать среди них какого-нибудь Учиху, но почти сразу от идеи отказался. — А я подумаю пока, стоит ли с тобой связываться.       — Говоришь, прямо как Ибики.       Похоже, Фудомару не прогадал, после демонстрации Итачи мангекё шарингана Какаши действительно задался вопросом, способен ли на что-то подобное его собственный левый глаз. Хотя бы для того, чтобы в следующий раз суметь ответить тем же. Да и если не против Учихи Итачи… кто знает, с каким врагом ещё придётся столкнуться в будущем.       По сведениям об Акацуки, предоставленным Джирайей и просто собранным отовсюду, ожидать можно было, что угодно. Да и фигура Орочимару до сих пор незримой тенью нависала над Конохой, нервируя своей непредсказуемостью и вполне реальной опасностью.       И пусть рассказ Саске знатно перевернул восприятие и явно слегка поубавил желание демонстрировать конечный результат в случае успеха, Хатаке Какаши явно был не из тех людей, кто от задуманного откажется. Хотя с тем же Саске ему, скорее всего, действительно придётся объясниться.       — Если что, мы с Атооши как раз в процессе финальных штрихов самого плохого плана за последние несколько лет, — отворачиваясь, сообщил Фудомару. — Так что я напомню о себе сразу, как меня выпустят из-под очередного надзора АНБУ. И, да, — уже более серьёзно добавил он, не оборачиваясь. — Если всё-таки не откажешь, буду должен обратную услугу.       Какаши как-то странно усмехнулся ему в спину.       — Услуга от Танаки Фудомару… Если бы Старейшины это услышали, они бы меня со свету сжили.       — Весомая я фигура, да?       — Иногда твоим дурацким заявлениям… действительно нечего противопоставить.