Безумная канитель

      Устав за день настолько, что умудрился не заметить целенаправленного приближения к дому источника чакры, Фудомару только в самый последний миг сообразил, что кто-то возник прямо в оставленном открытым окне. Схватил кунай и метнул тот в незваного гостя он просто на инстинктах, хоть надобности в подобном, как выяснилось, не было абсолютно.       И в долгу за такое приветствие не остались.       — Генма? — Фудомару с трудом подавил зевоту и перекрутил между пальцами прилетевший в ответ сенбон. — Чем обязан визиту посреди ночи?       — Срочный сбор на крыше здания Хокаге, — невозмутимо отозвался Генма.       Возмущаться или обижаться на полетевший в него кунай смысла не было, не говоря уже о том, что в каком-то смысле он его заслужил, нечего было лезть в окно.       Фудомару, вздохнув, метнул сенбон обратно хозяину и снова упал на кровать, прикрывая глаза. Он слишком устал, даже просто двигаться было ужасно лень, что уж говорить о надобности куда-то идти. Без него разберутся, а уж отсчитывание за неявку он как-нибудь стерпит, не впервой.       — И тебе на этом сборе достанется, — так и не дождавшись даже намёка на действие, добавил Генма.       Фудомару от такого заявления мигом вскочил на ноги, но Генма уже успел убраться прочь, давая понять, что за подробностями придётся идти к месту встречи. Что же, по крайней мере, эти слова окончательно разбудили и заставили начать поспешно собирать… К тому же, вернувшаяся концентрация позволила, наконец, обратить внимание, что дома, несмотря на позднее время, находился только Саске.       — Наруто завалил выпускной экзамен, и после занятий в Академии я его больше не видел, — сразу же предвосхитил Саске вопрос. Расположившись в гостиной на первом этаже и кинув собственный протектор на стол, он упорно всматривался в страницы какой-то книги, будто бы и не замечая, что за окном уже давно ночь. — Пойдёшь его искать?       — Сразу, как только узнаю причины общего сбора, — кивнул Фудомару, даже не сомневаясь, что присутствие Генмы, пусть и недолговременное, Саске успел заметить. А объявиться лично кто-то из токуджо мог, лишь чтобы объявить о каком-нибудь важном деле, это Саске тоже хорошо знал. — Ты не ложишься, потому что решил дождаться Наруто? — поинтересовался Фудомару, нехотя натягивая почти ненавистный зелёный жилет: если придёт на общий сбор в ханьфу, ему, конечно, никто ничего не скажет, но всё-таки давать сегодня лишнюю причину коситься в свою сторону, наверное, не стоило, заявление Генмы уже обещало пристальные взгляды.       — Я просто хочу дочитать до конца, — перелистывая страницу, максимально невозмутимо отозвался Саске.       — Тогда могу посоветовать перевернуть книгу, — только и улыбнулся Фудомару, — вверх ногами читать легче. — И, не дождавшись ответа, покинул дом.       Конечно, по возвращении придётся терпеть ужасно хмурый взгляд Саске, который точно остался недоволен последним комментарием, но держать язык за зубами Фудомару никогда не умел, так что к подобному давно пора было привыкнуть. И заодно, чтобы не терпеть лишний раз ехидные замечания, научиться просто не попадаться на мелочах.       Да и какой смысл вообще в этих показательных действиях? Прожив шесть лет под одной крышей, они все трое привыкли друг за друга держаться, почти как одна семья, хотя Фудомару немного побаивался использовать это слово, тем более, произносить его вслух. Наруто, конечно, на подобное улыбнётся, но вот Саске точно скиснет и вновь уйдёт в себя. В какой-то мере, Фудомару это даже понимал: в его прошлом тоже случилось немало всего, и после случайных оглядок назад всегда становилось страшно, что подобное вновь повторится… Саске боялся того же самого — новых уз, которые могут разочаровать или разорваться.       На крыше здания Хокаге ещё на подходе по прикидкам должно было быть столпотворение. На деле оно оказалось даже внушительнее, чем по скорой оценке по чакре.       — Опаздываешь, — недовольно прокомментировал появление Фудомару хмурый как туча Эбису. — А ведь это из-за твоего подопечного все на ногах.       — Не время склоки устраивать, — заранее заготовленной репликой осадил былого товарища по команде Генма. — Дайчи не в деревне, да? — обратился он уже к Фудомару, который показательно проигнорировал всех, кто сразу начал коситься в его сторону при появлении.       За минувшие годы шиноби пришлось смириться с тем, что капитан «Бешеной команды» стал опекуном джинчурики, перетащил его почти в центр деревни и мог попытаться заехать кулаком в челюсть из-за непонравившегося взгляда в его сторону, но… Что такого мог натворить Наруто, чтобы вечное неприятие, которое точно никуда не денется, как и память о нападении девятихвостого на деревню, вновь стало столь открытым?       — Атооши со своей группой ирьёнинов уже пару дней как где-то у северной границы, — посверлив взглядом показательно фыркнувшего и отвернувшего голову Эбису, произнёс Фудомару. — Они там какие-то травы собирают и вернутся только к концу недели.       Собственно, уточнение того требовалось скорее для виду и для умудрившегося пропустить последние новости Генмы, чем для кого бы то ни было ещё. Хотя прислушались, кажется, все, даже если знали.       Приход Хокаге чуть успокоил всеобщий гомон, но последующее заявление, к сожалению, лишь подлило масла в огонь…       Узумаки Наруто пробрался в хранилище и выкрал свиток с запретными техниками, после чего сразу скрылся. Поймав взгляд Сарутоби Хирузена, Фудомару лишь слегка виновато запустил пятерню в волосы, без слов понимая адресованную ему претензию: научить Наруто побегу и камуфляжу на уровне, явно превышающем академический, мог только непосредственный опекун, что тому делать, по разумению, совсем не стоило… Хотя вряд ли этого хватило бы, чтобы Наруто сумел спрятаться от взрослых и серьёзно настроенных поймать его шиноби. Что-то здесь явно было не так.       — Останься, Фудомару, — кинул Хирузен, отдав приказ отыскать укравшего свиток джинчурики. Покинуть Коноху тот не мог, но всё-таки сокрыл чакру добротно, хотя кому-нибудь из клана Инузука вряд ли потребуется больше часа, чтобы его выследить.       — Что? Почему? — Фудомару в последний миг зарядил кулаком промеж лопаток многозначительно фыркнувшему Эбису и резко обернулся. — Не знаю, зачем Наруто сделал это, но я найду его и верну свиток обратно.       — Уверен, ты опередишь любого. Но сейчас дело в другом. Ты растил и наставлял его как шиноби Конохи, и, похоже, пришло время узнать, насколько успешными были эти твои уроки. — Хирузен сложил руки за спиной и тяжело выдохнул. — Узумаки Наруто не мог узнать о свитке сам, кто-то рассказал ему и, скорее всего, обманом заставил выкрасть.       — Хотите выманить этого человека? — хмуро поинтересовался Фудомару. — Чёрта с два я позволю сделать из Наруто приманку!       — Он — шиноби скрытого Листа, не говоря уже о том, что он — джинчурики. Рано или поздно, но ему всё равно придётся решать: действовать ради себя или ради деревни. Ты должен понимать, что это значит и чем в случае того или иного выбора придётся пожертвовать. — Хирузен наградил Фудомару предупреждающим взглядом, не позволяя перебить себя. — Увидев тебя, Наруто несомненно отдаст свиток и сам вернётся, но это не будет его собственным решением. — Фудомару скрипнул зубами и сжал кулаки, будучи почти готовым сорваться с места, наплевав на чужие слова; и с него бы не убыло так и сделать, а потом со всей серьёзностью заявить, что это его долг как опекуна да и вообще ему просто ужасно не понравился настрой других ищущих. — Я сказал тебе остаться, но искать Наруто не запрещал, — с намёком на улыбку проронил Хирузен. — Тем более что тебе не нужно лично вести поиски, с этим справятся и твои кейтайхенка, — добавил он уже более мягко, понимая, что напряжение всё равно так просто никуда не делось.       Всё-таки с Танакой Фудомару всегда тяжело иметь дело, особенно когда сам однажды дал ему право действовать по-своему, не став лишний раз ограничивать. К тому же, он порой слишком скор на слова и действия, причём не всегда имея за этим хоть какой-то выверенный план, и некоторые до сих пор удивляются, как ему вообще удаётся оставаться шиноби, столь плохо контролируя эмоции и желания. Однако без этих противоречивых качеств вкупе с бесконечным упрямством и постоянным стремлением превзойти самого себя, чтобы была возможность двигаться дальше, Танака Фудомару не был бы собой.       Оставалось только изредка направлять его излишнюю энергию в нужное русло и следить, чтобы мнимая вседозволенность не начала приниматься им как истинная. Хотя последнее, как ни крути, Фудомару понимал отлично, эту истину в головы своих учеников вбил ещё Орочимару, а после они лишь утверждались в правоте его слов и эффективности его иногда даже слишком странных уроков.       — Как только обнаружишь Наруто, направь к нему кого-нибудь из собранной поисковой группы. Среди них ведь есть люди, которым ты доверяешь.       Фудомару в ответ лишь неопределённо фыркнул. Конечно, он вполне может довериться тому же Ширануи Генме, но вряд ли этого человека, пусть и вроде бы знакомого благодаря опекуну, станет слушать разыскиваемый Наруто…       Пусть Хокаге сколько угодно говорит о предстоящем выборе — ребёнку вроде Наруто его делать ещё слишком рано, даже если он будущий шиноби, у него пока нет никакой реальной мотивации беспрекословно служить деревне или жертвовать собой ради неё. Его в любом случае нужно хоть как-то направить, особенно если подговоривший его на кражу человек сказал ещё и что-нибудь по-настоящему компрометирующее… Кажется, среди собравшихся на крыше шиноби удалось заметить Умино Ируку, наверное, примчался просто из-за новостей о замешанности кого-то из студентов своей группы; придётся поставить на него и быть готовым в случае чего тоже подоспеть к нужному месту.       Наблюдая за тем, как Фудомару поднёс к груди руки, Хирузен оценивающе сузил глаза. Когда-то раньше он считал, что от стрекоз-кейтайхенка Фудомару откажется в пользу обычного ниндзюцу, чтобы не застрять в развитии из-за одной только формы и пары на первый взгляд типичных способов использования… Но время показало, что использовать стрекоз Фудомару переставать не собирался и помимо обычных техник райтона начал что-то мудрить и вокруг них — ниндзюцу, завязанное на «живом» проявлении чакры, было невозможно повторить из-за факта аномалии, как нельзя было воспроизвести кеккей генкай. И это давало какое-никакое преимущество, если приходилось иметь дело, например, с обладателем схожего типа чакры.       Молниеносные стрекозы послушно появились после щелчка пальцами, и Фудомару, цыкнув языком, принялся складывать печати.       — Райтон: таджу Денки Кагеру но дзюцу.       Мизуки, попытавшегося, используя Наруто, украсть запретный свиток, Фудомару почти не знал. Саске иногда упоминал его наравне с прочими учителями Академии Шиноби — из этих рассказов основные знания и складывались, но лицом к лицу с этим чунином Фудомару сталкивался всего пару раз и встреч тех почти не запомнил.       Держа в голове информацию, что Наруто сейчас находился рядом с пострадавшим Умино Ирукой, которого подоспевшие Генма и Эбису дотащили до госпиталя, Фудомару составлял компанию Ямаширо Аобе, которого срочно вызвали к тюремному корпусу. Аоба входил в специальную группу шиноби, подчинявшуюся напрямую Морино Ибики — и если прочие не преуспеют в устном допросе, он будет вынужден использовать одну из своих личных техник, позволяющих прочесть чужие мысли… По крайней мере, такое объяснение перед уходом предоставил Намиаши Райдо, а уж его словам Фудомару давно научился верить, ещё с тех времён, когда тот стал личным телохранителем четвёртого Хокаге наравне с Генмой.       …Однако за всем этим из головы напрочь вылетело, что произошедший инцидент обязательно привлечёт внимание проклятого Совета, который может вздумать возобновить пристальное наблюдение за джинчурики, если не попытаться вообще лишить одного недоглядевшего шиноби права опеки.       — А давай вопрос: «Какого чёрта ты устроил?», сначала задам я, — сходу предложил Фудомару, стоило главе отдела допросов и пыток появиться в поле зрения. Похоже, от Мизуки никто не ожидал столь упорной молчаливости, так что Морино Ибики пришёл лично, скорее всего, не только чтобы просто наблюдать за процессом. — Если он при виде тебя сходу откусит себе язык, мы точно ничего не узнаем.       — Думаешь, я пущу тебя к нему? — потерев лоб, вздохнул Ибики. Как просто встреча с Фудомару, так и его заявление были даже слишком предсказуемы, разве что пока не удалось придумать нужных слов, чтобы спровадить его прочь.       И теперь Танака Фудомару будет стоять на своём до победного… Ну, или пока на него не прикрикнет кто-нибудь, превосходящий по положению, каковым сам Ибики почему-то не воспринимался совсем — Фудомару слишком хорошо помнил, как когда-то они стояли плечом к плечу во время войны или нападения на деревню девятихвостого демона-лиса, потому мог не только заявиться, чтобы предложить поболтать о чём-нибудь бесполезном, но и, слегка обнаглев, даже позволить себе чуть ли не побратимски похлопать Ибики по плечу. Подобное ввергало случайных наблюдателей в ужас, которым Фудомару наслаждался и которого, скорее всего, намеренно добивался, нужно же ему поддерживать образ безбашенного капитана «Бешеной команды».       — Не пустишь? — даже слишком удивлённо поинтересовался Фудомару, будто бы действительно ожидал услышать совсем другой ответ.       — Прекрати, Танака, — попытался одёрнуть его Аоба. — У тебя, как минимум, недостаточный уровень допуска.       — Это потому что я не люблю ошейники, — отмахнувшись от него, фыркнул Фудомару. — Я могу устроить какой-нибудь переполох, и вы из-за него «не заметите, что я проскользнул», — решил не сдаваться он, вновь начав сверлить взглядом Морино Ибики.       Тот повторно потёр лоб, подумывая, не отдать ли просто приказ вывести этого неугомонного прочь и внимательно следить, чтобы он обратно в тюремный корпус не пробрался. Наверное, со стороны оно должно было выглядеть довольно странно — кто-то рвётся попасть туда, откуда чаще всего мечтают сбежать…       — Дайте ему три минуты, — подключился к разговору новый человек, — а после пусть к делу приступает Ямаширо Аоба.       Фудомару, узнавая голос, едва заметно передёрнул плечами. Конечно, глава подразделения АНБУ не мог остаться в стороне, как только новости о похищении запретного свитка дошли до него, но никто не ожидал, что тот заявится лично.       Выступать против Шимуры Данзо даже славящийся своей безумностью Фудомару ни за что не решился бы, пусть и настроен был в отношении этого человека отнюдь не дружелюбно. Как минимум, потому что именно Данзо, будучи членом Совета, до самого конца выступал против того, чтобы позволить капитану «Бешеной команды» взять опеку над джинчурики. Скорее всего, если бы не неожиданное заступничество Хокаге, сумевшего убедить двух Старейшин Конохи поддержать это стремление, Фудомару так ничего и не добился бы, потому что слово Данзо имело вес и силу, особенно когда речь шла о всяких сомнительных решениях касательно жизни деревни.       Переспрашивать, на самом ли деле ему вдруг подарили три минуты на практически самосуд, Фудомару не стал и юркнул в комнату допроса. И с таким чувством захлопнул за собой дверь, что Ибики, переглянувшись с нервно сглотнувшим Аобой, приготовился к возможной надобности оттаскивать Фудомару от своей цели силой.       — Не стоило давать ему разрешение, я бы выставил его, — со вздохом проронил Ибики, опершись спиной на стену. — В конце концов, у него есть чем заняться и без торчания здесь, так что долго упорничать он бы не стал.       — Не люблю людей, действующих на эмоциях, — неотрывно глядя в сторону двери, отозвался Данзо, — но сейчас личная заинтересованность Танаки Фудомару в расследовании может сыграть нам на руку.       — Он его убьёт! — с явными нотками паники в голосе почти прокричал на всех парах вылетевший из комнаты джонин из группы Ибики, что вёл допрос Мизуки.       Наткнувшись на делегацию, спокойно стоящую в коридоре, шиноби подавился воздухом и закашлялся. От взгляда неожиданно объявившегося Фудомару и ледяной интонации, с которой тот кинул одно-единственное слово «Исчезни», до сих пор было ужасно не по себе, словно бы при попытке возразить тот уже в следующий миг применил бы силу… И, возможно, применил бы — пробежавшие по волосам вторженца электрические заряды выдавали состояние едва ли не крайнего бешенства, за которым в достижении цели можно было слепо переступить любую преграду.       — Не убьёт, — невозмутимо утвердил Данзо.       — Но покалечить может, — не сумев промолчать, добавил Аоба, когда из-за двери послышался необнадёживающий треск.       Ибики с трудом подавил обречённый вздох и, прикрыв глаза, про себя начинал отсчёт дарованных Фудомару трёх минут.       — А ты как здесь оказался? — Мизуки нахмурился, проследив за тем, как его недавний допросчик поспешно выскочил за дверь.       По мнению самого Мизуки Фудомару не сильно-то внушительно и выглядел… Хотя, может, тому токуджо просто приходилось когда-то иметь дело с Фудомару, и потому он знал о возможных последствиях отказа убраться прочь чуть больше и лучше, чем мог их представить Мизуки. Но, в любом случае, через пару минут шиноби вернётся и уже не один, так что незваного посетителя выставят взашей.       — Неважно, как, — даже слишком показательно помяв кулаки, проронил Фудомару. — Важно, что по твою душу.       — Убить меня, что ли, хочешь? — криво усмехнулся Мизуки, припомнив глухой возглас токуджо из коридора. Он опёрся локтями на столешницу и чуть склонил голову на бок; отдел допроса не очень-то пугал, несмотря на все слухи, так чего бояться обычного своевольничающего одиночку. — Добром это для тебя не кончится, от мёртвого меня никакой пользы…       — Вот уж на что мне наплевать! — Выхватив из закреплённой на поясе сумки кунай, Фудомару с размаху вонзил его в стол, подкрепляя удар чакрой. Оружие вошло в дерево по самую рукоять, а молния опасно кинулась в сторону единственной возможной цели. — Ты нанёс мне личное оскорбление, — зло продолжил говорить Фудомару, проследив за тем, как дёрнувшийся назад Мизуки слетел со стула, — а я подобных не терплю.       — Личное оскорбление? — Мизуки пренебрежительно фыркнул и, решив не вставать, продолжил сидеть на полу. Вспышка гнева не сказать чтобы застала врасплох, Танака Фудомару всегда славился вспыльчивостью, но вот потянувшееся в его сторону электричество совсем не обнадёживало. — Ах, да, ты ведь у нас добровольный опекун девятихвостого демона-лиса.       — Узумаки Наруто, — сквозь зубы процедил Фудомару, обходя стол и с угрозой возвышаясь над уже люто ненавидимым человеком.       — Да какая разница, есть у монстра имя или нет, сути его это не отменяет.       — Какая разница, есть у тебя голова или нет… — Фудомару схватил Мизуки за шиворот и рывком поднял с пола, одновременно щёлкнув пальцами второй руки, — факта отсутствия у тебя мозгов это не отменяет.       Явившиеся на зов электрические стрекозы собрались кольцом вокруг шеи своей цели, и искрящийся обруч начал медленно смыкаться, грозясь либо просто задушить, подобно верёвке, либо медленно прожигать кожу и мясо вплоть до костей, пока жертва не умрёт от болевого шока.       Мизуки судорожно сглотнул. Подобная радикальность была чересчур даже для Фудомару, но… Гарантии, что он не попытается рискнуть, всё-таки не было.       Повторная попытка напомнить, что Фудомару за убийство заключённого, из которого многоуважаемый отдел допросов и пыток так и не вытащил никакой информации, сам окажется в тюрьме, успеха не принесла. Фудомару лишь неопределённо фыркнул, а движение обруча стало словно бы чуть быстрее.       — Ты, и правда, бешеный, — криво усмехнувшись, проронил Мизуки, — как и вся твоя былая команда. — Обруч остановился почти у самой шеи, хотя полностью отзывать стрекоз Фудомару не стал. — Он предупреждал, что от тебя будут проблемы… Хотя, признаться, я разочарован, что ты появился так поздно. Думал, ты придёшь в тот самый миг, когда на твоего драгоценного джинчурики откроют охоту, но тебя опередил Ирука. Даже смешно немного.       — И кто же такой этот «он»? — хмуро осведомился Фудомару, стойко проигнорировав явную подначку. Он сам слишком часто использовал словесные ловушки, чтобы на них попадаться и отвлекаться от того, что по-настоящему важно, да и не тянула она на такую, которую нельзя было оставить без ответа в принципе; подобные умел выстраивать разве что их бывший наставник.       — Человек, что рассказал мне о свитке и велел использовать для его кражи чёртового девятихвостого. Ты его, кстати, хорошо знаешь. — Похоже, провалив основной план, Мизуки собирался напоследок просто ударить морально, зная, что это заденет не только непосредственного собеседника, но и всю Коноху в целом. Хотя непосредственного собеседника, наверное, даже чуть сильнее. — Его имя Орочимару. Помнишь такого?       Искрящийся обруч резко распался. Стрекозы разлетелись в разные стороны и исчезли, а Фудомару, оттолкнув от себя Мизуки, отступил назад, кинув через плечо взгляд на входную дверь.       — Быть может, к следующему предложению титула токубецу джонина стоит приложить приглашение в мой отдел допросов? — Зашедший в кабинет Морино Ибики пару раз показательно ударил одной ладонью по другой. — Ты подумай над этим, Танака, — добавил он, проследив за тем, как Фудомару рывком вытащил из стола кунай и спрятал его обратно в оружейную сумку. — Получишь доступ ко многой интересующей тебя информации.       — Заманчиво, — натянуто улыбнулся Фудомару в ответ, — но всё-таки я пока не готов самолично нацепить на себя ошейник.       Мизуки проводил его недоумённым взглядом. Буквально льющаяся через край злость куда-то вдруг испарилась, уступая место хмурому смирению. Хотя вытянутые в тонкую линию губы и сжатые крепче обычного кулаки недвузначно говорили о том, что упоминание Орочимару так просто мимо ушей не прошло. Что бы в прошлом ни случилось, «Бешеная команда» до сих пор хранила в памяти некогда крепкие узы, которые включали и вроде бы предавшего Коноху змеиного саннина.       Шимура Данзо, кажется, выглядел вполне довольным полученным результатом, и осознавать, что удачно сыграл этому человеку на руку, Фудомару совсем не нравилось. Но, с другой стороны, этот инцидент позволил узнать то, что вряд ли удалось бы так просто выяснить без непосредственного участия в допросе — ради этого стоило позволить использовать себя… Хотя повтора подобного лучше не допускать.       Фудомару успел сделать несколько шагов прочь, а после резко остановился и, повернувшись лицом к Данзо, согнулся в поклоне.       — Пожалуйста, не нужно приставлять к моему дому наблюдателей от АНБУ, Данзо-сан, — скрипнув зубами, всё-таки произнёс Фудомару. — Я поговорю с Наруто, всё ему объясню и завтра вечером предоставлю Хокаге и Старейшинам с Советом полный отчёт.       Конечно, не было никакой уверенности, что эту просьбу, противную не меньше поклона, исполнят, но попытаться всё же следовало.       Шимура Данзо какое-то время молчал, оценивая явно с трудом выдавленную из себя просьбу. Фудомару выпрямился, не то устав стоять согнувшись, не то просто демонстрируя факт, что выразил уже довольно много уважения человеку, своё не самое лестное отношение к которому обычно не особо-то и скрывал, и выжидающе примолк, заметив, как потёр лоб и покачал головой всё ещё находившийся в коридоре Ямаширо Аоба.       — Буду ждать отчёта, — наконец изрёк Данзо, ничего конкретно не обещая, но и одновременно давая призрачную надежду, что шанс на отсутствие надзора всё-таки превышает нулевой.       Фудомару разве что мысленно чертыхнулся, обещая себе обязательно попросить друзей по старинке подсобить в выявлении нежелательных лиц в непосредственной близости с домом, и решительно направился прочь — в тюремном корпусе ему больше нечего было делать, так что стоило пойти забрать Наруто. И заранее начать обдумывать, как именно преподнести всё случившееся Атооши Дайчи, когда тот вернётся в деревню, в конце концов, то, что связано с Орочимару, касается всей «Бешеной команды».       Наруто был весьма мрачен. Он упорно смотрел себе под ноги, нервно поглаживая снятый с головы протектор со знаком Конохи, подаренный Умино Ирукой — нужно же хоть чем-то руки занять. Поднимать взгляд на Хокаге или Фудомару было немного… Нет, не страшно, вот ещё, бояться этого старика или старшего брата! Но всё равно отчего-то не хотелось сталкиваться взглядом. За спиной Сарутоби Хирузена молчаливо стоял Нара Шикаку, единственный не ушедший из всей распущенной поисковой группы… И никто из них не спешил ничего говорить.       Рассказ о событиях двенадцатилетней давности, когда на деревню напал девятихвостый демон-лис, оказавшийся впоследствии запечатанным внутри новорождённого Наруто, уложился в считанные минуты, и теперь оставалось только дождаться реакции самого Наруто, потрясённого свалившейся на него истиной. Быть может, откройся ему правда чуть иначе, нежели так, как это первоначально подал Мизуки, было бы и проще, но сейчас…       — Ты… тоже всегда знал, Фудо-нии-сан? — Наруто нерешительно поднял взгляд на неприятно серьёзного Фудомару, который, желая провалиться сквозь землю, немного нервно потирал и гнул пальцы.       — Извини, — только и выдохнул Фудомару, при этом как-то не очень добро покосившись в сторону Хокаге. — Не удивлюсь, если ты страшно зол на меня из-за этого.       — Наверное, — глухо проронил Наруто, сжав в кулаке ткань одежды на уровне живота, — ты тоже ненавидишь меня из-за лиса…       Фудомару наградил Наруто нечитаемым взглядом, переваривая его последнюю реплику, а после вдруг дёрнулся, словно от удара.       — Чего? — Задыхаясь от возмущения, Фудомару с размаху зарядил костяшками пальцев по макушке откровенно киснувшего Наруто. Тот глухо ойкнул и воззрился на опекуна ошалевшим взглядом. — Я разрешил тебе разозлиться на то, что я скрывал правду, а никак не делать бесконечно глупых предположений!       — Но я… — начал было Наруто.       — Только попробуй сказать ещё какую чепуху, — демонстрируя кулак, перебил Фудомару, — и мало тебе не покажется.       — Но… Ай, нии-сан, больно же!       Сарутоби Хирузен со вздохом провёл ладонью по лицу.       Наруто оскалил зубы и, размахивая руками, всеми силами пытался дотянуться до Фудомару, постоянно отталкивающего его от себя слабыми тычками в лоб. От царившего в кабинете напряжения не осталось ни следа. По крайней мере, видимого или просто очевидного. Остальное уже могло решиться либо само собой, либо за разговором более-менее нейтральным.       …Хотя вестись тот явно будет за закрытыми дверьми и точно не в кабинете Хокаге.       — Домой, и все разговоры после того, как я отосплюсь, — решительно заявил Фудомару, перехватывая очередной раз ринувшегося на него Наруто и водружая того себе на плечо. — Извините нас, — уже почти исчезнув за дверями, запоздало кинул он в сторону Хокаге, просто отточенный жест вежливости, которым именно сегодня пренебречь было бы неправильно.       Нара Шикаку немного нервно потёр шею, выглянув в окно и проводив долгим взглядом удаляющегося Фудомару с беспрестанно брыкающейся ношей. На «Шуншин» Фудомару не перешёл, значит, по дороге домой ему явно было что обдумать… Оно и неудивительно, в конце концов, дома ждал ещё один человек, при котором теперь говорить нужно было вдвое осторожнее.       Интересно, как скоро Учиха Саске будет в курсе непредназначенного для него секрета, просто потому что Танака Фудомару бездумно сболтнул или Узумаки Наруто случайно проболтался?       — Почему-то я чего-то подобного и ожидал, — покачав головой и непонятно вздохнув, нарушил воцарившуюся было тишину Хирузен. — Чего не скажешь о всплывшем имени Орочимару, — добавил он уже более хмуро. — Выходит, от намерения отомстить скрытому Листу мой глупый ученик так и не отказался.       — Об этом стоит рассказать всем шиноби, начиная от ранга чунина, — не то предложил, не то чётко утвердил Шикаку, — чтобы к возможному повторению случившегося все были готовы.       — Такое решение может принять только Совет, — вздохнул Хирузен, сцепив пальцы в замок и уронив на них подбородок. — Но я почти уверен, что во избежание паники они предпочтут ничего во всеуслышание не оглашать, будут оповещены разве что АНБУ и отделы, отвечающие за барьер и внутреннюю безопасность. — Он выдержал паузу, что-то прикидывая про себя. — Поэтому, думаю, я просто лично выберу тех, кого ты просветишь независимо от решения Совета.       — А что с Танакой Фудомару и Узумаки Наруто?       — От нас там уже давно ничего не зависит.