Ты так прекрасна, моя любовь

      Когда они впервые встретились, от них пахло букетами для учительницы, осенью и грандиозными планами. Они сидели за одной партой и осматривали друг друга сначала с недоверием, но вскоре нашли общие темы. С первого дня они сдружились так, будто знали друг друга всю жизнь. Таня и Нателла все время были вместе. Они рисовали на руках цветными ручками звездочки, планеты, сердечки, цветы и прочие милости, а потом выслушивали замечание от учителей, потому что это "не женственно". Прогуливали физкультуру в женском туалете, писали бесконечные записочки друг другу на скучных уроках, просили Инженера объяснить химию, которую никто из них не понимал, иногда помогали Журналисту с поиском материалов на одноклассников. Совместное решение домашки по скайпу, долгие переписки ночью и бесконечные ночёвки стали неотъемлемой частью их школьной жизни.                     Нателла светилась от счастья, показывая яркую розовую прядь волос. Её тетрадки по алгебре и геометрии были небрежно заброшены в самый угол стола, освобождая место для двух тарелок с лапшой быстрого приготовления. Повсюду лежали карандаши и листы с бесконечными набросками, среди некоторых охотно узнавались черты лица Восьмиглазовой или персонажей тех самых сериалов. Таня охотно вбивала в поисковике очередной банальный фильм для просмотра. Возможно, там было что-то про подростков. Найдя нужное, она нажала на пуск, оставляя загружаться навязчивую рекламу, а сама подкинула под ноутбук парочку учебников за 8 класс, чтобы он был повыше. Вообще-то они собрались у Нателлы ради совместного проекта, но он мог подождать и дать время девочкам перекусить вредной едой. Фильм им даже не нужен, они все равно начнут вставлять смешные комментарии и перейдут на обсуждение последних новостей, оставив голоса главных героев как белый шум.                              — Ты сказала ЧТО? — лицо Нателлы надо было видеть. Когда Таня написала ей, что нужно срочно созвониться, то она ожидала чего угодно, кроме этого. — Я-я не знаю, я запаниковала! Я чувствую, как ты смотришь на меня с осуждением. Расслабь лицо, дорогая. Но я правда не знаю, как так вышло. Он так неожиданно сказал, ну я и… — Черт возьми, ты сказала Ричарду, что ты лесбиянка!! Не лучший ответ на предложение встречаться. Тебе осталось только надеяться, что он будет в таком шоке, что забудет выставить это в какую-нибудь историю в инстаграме. Сплетен по школе от него ещё не хватало. Хотя, будь я на его месте, я бы выронила челюсть — Ой, не преувеличивай~, — на конце трубки послышались задорные смешки. — Мы должны запечатлеть этот момент для потомков. Редкий экземпляр - девушка, отказавшая Ричарду. — Ты и сама что-нибудь придумала бы, будь на моем месте. — Он просто не в моем вкусе, ты меня знаешь, — Нателла оставила попытки заплести нормальную косу и принялась расчёсывать волосы ради небольшого пучка. — Судя по твоему вкусу, тебя интересуют только маленькие мальчики с потрясающим смехом,— Таня никогда не перестанет издеваться над ней из-за старых фотографий. — То, что я целовала Митю в щеку в первом классе для красивой фотосессии, ещё ничего не значит, — Стрельникова показушно хмыкнула, выражая свое недовольство. — Вы выглядели, как два маленьких ангелочка. Ты посмотри, какой он сейчас. Высокий, статный. Надо срочно брать, — после слов Тани Нателла глянула на недавно распечатанную летнюю фотографию, что аккуратно висела на уровне глаз. Они тогда всем классом решили отправиться в соседнюю деревню на речку. Это был потрясающий день, если не учитывать, что сначала Игорь чуть не утонул, а потом чуть не потопил Митю, хватаясь за него всеми конечностями разом. Вспоминая испуганные лица Инженера и Журналиста, Стрельникова невольно расплылась в улыбке. —Ты серьезно думаешь, что у меня есть желание соперничать с Игорем? Даже если я какого-то хрена захочу, то меня его брат придушит. —Я, конечно, уверена в твоих женских силах получить любого парня, но даже здесь я на стороне Игоря.                      Они прогуливали физкультуру по субботам, отпрашиваясь в школьную библиотеку, под предлогом, что Тане надо готовиться к ОГЭ по литературе. Физрук по доброй воле каждый раз разрешал, и, забавно шевеля седыми усами, просил не шуметь, чтобы не было проблем с директором. Только вот библиотека по субботам была закрыта, а они сидели на запасной лестнице и говорили обо всем на свете. Иногда все таки и про литературу, ведь Таня сразу набирала побольше воздуха в грудь, а её глаза загорались ярким пламенем. В такие моменты её было не остановить.        —Почему у нас кабинки у туалете исписаны стихами? —Понятия не имею, о чем ты. —Не придуривайся, я слишком хорошо тебя знаю. —Ладно, ладно, это я. Но в свое оправдание скажу, что видеть стихи Есенина и Фета лучше, чем огромный член и пентаграммы. —Соглашусь. Как идея вместо физры писать смешные цитаты из мемов с волками? —Ах ты сукин сын, я в деле.  Розовой пряди больше нет, а голову украшают красные кончики. Они будто кровавые следы от недавно обрезанных под каре волос. — Я не думаю, что хочу встречаться с парнями. Такое заявление со стороны Нателлы заставило Таню на секунду перестать  делать хвостик и обернуться. — В плане? — Ну знаешь, — Стрельникова перевернулась на кровати и подмяла под себя подушку, — у нас итак пацанов не очень уж и много. И какие-то они все не такие. Я не знаю. — Может ты по девочкам, м? Чертова лесбиянка, — Таня плюхнулась на кровать рядом с Нателлой и устроилась на свободной подушке, накрываясь одеялом. Ноутбук в это время смиренно ждал, когда его переместят с прикроватной тумбочки на колени к кому-нибудь из девушек. — Не думаю. Сама посуди. У нас осталось 3 месяца до ЕГЭ. А потом я большую часть этих самых парней никогда не увижу в своей жизни. И я не такая глупая, чтоб тратить драгоценное время на всякие гулянки в такой ответственный момент. —Конктретно сейчас у нас с тобой гулянка, — Восьмиглазова дернула пару раз за штанину чужих пижамных штанов, приглашая принять более менее приемлемую позу. —Тс-с-с, мы имеем право на ночевку хотя бы раз в месяц. Дай мозгу отдохнуть, если там вообще осталось, чему отдыхать. Радуйся, что сегодня мы не будем спать в крошках от печенья. — Фантики не лучше. —Не шебурши. Тебе конфету с арбузом или клубникой? —Клубникой. —Классика, — Таня открывает рот, в который сразу же падает кругленькая сосательная конфета, обёртку от которой Стрельникова не глядя бросает куда-то на пол. Утром они обязательно всё уберут, как и тысячу раз до этого. — Какой фильм будет на этот раз? — На твое усмотрение. — Отлично. Только не засни на середине как в прошлый раз.       Конечно Нателла засыпает уже где-то на двадцатой минуте, удобно устроившись на соседском плече. Таня лишь вздыхает, закрывает вкладку с фильмом не запоминая таймкода и откладывает ноутбук на тумбочку. Впереди их ждет очередная неделя, пропитанная клубничными и арбузными конфетами на переменах, двойной порцией кофе из столовой и бесконечными курсами.                      За пару дней до последнего звонка им наконец выдали их школьный альбом. Он получился не совсем такой, какой планировался, но зато там их самые яркие фотографии с осенней и весенней фотосессий в парке. Они помнят, как сделали снимок со всем классом, а потом сбежали от одноклассников и яркого солнца на ближайшую поляну среди вековых деревьев в поисках цветов. По возвращению к классу их головы окаймляли венки из одуванчиков и ещё каких-то цветов, чьих названий они не знают. После этого многие проявили интерес и тоже захотели, чтоб в их альбоме была милая фотография с цветочной короной.       Это был самый лучший официальный прогул уроков, а в телефонах девочек сохранились фотографии дико смущенного Инженера с венком на голове. Даже Жилин с Катамарановым изъявили сделать парочку фотографий на память. Стоит признать, тогда все были довольны, а Таня спустя пару дней случайно заметила на заставке главного экрана в телефона Журналиста ту самую фотографию Инженера.                                   Ната выглядит как горький кофе и проблемы. Таня не лучше, но иногда её жизнь разбавляет ягодный энергетик. Уровень стресса доходит до максимума, а голова ходит ходуном от бесконечных зубрежек. Последний месяц был сущим адом, в который они ни за что бы не вернулись. Нателла и сама не помнит, как дожила до последнего экзамена. Сейчас же чувствует облегчение, будто наконец закончился страшный сон.       Результаты только пришли, а на их глазах слезы радости от официального заявления, что они не проебались. Они смогли. Осталось подать документы в давно подобранный вуз. В честь этого они устроили свое празднование небольшой компанией в лице Инженера, Журналиста, Игоря и Жилина. Всего шесть человек, но вероятность того, что квартира Нателлы доживёт до утра, крайне мала.        Стрельникова достает забытое месяц назад на шкафу укулеле, настраивает небрежно, чисто на слух, чтоб не звучало так безнадежно. Она знает от силы песен пятнадцать, но это ей не мешает наслаждаться ими в компании друзей и Тани. Всё лучше в компании Тани. Девочки сидят плечом к плечу на диване за праздничным столом и говорят первые вдохновляющие слова вперемешку с шутками, и все вместе поднимают бокалы с алкоголем, который им уже можно, чокаются под оглушающее "ура" и выпивают до дна. Журналист и Инженер поддерживают игру Нателлы на укулеле и поют старые песни, время от времени начиная смеяться от того, как Игорь с чувством громче всех поёт "батарейку". Митя предлагает включить на ноутбуке караоке, а все только за и голосуют, что честь первой начать это пьяное караоке достается песне "отпусти и забудь". Примерно в середине девятой песни Игорю позвонил Захар и принялся снова поздравлять брата с удачной сдачей экзаменов, при этом умудряясь рассказывать старые анекдоты и погружаться в воспоминания о своем выпускном, что был буквально пару лет назад.       За окном давно потемнело, и Нателла уводит Таньку от споров Журналиста и пьяного Инженера об инопланетянах и возможности создать сыворотку правды покурить на балкон, оставив этих оболтусов на шее у Мити, что тоскливо вздыхает, чувствуя себя многодетной матерью. Вообще Таня не курит, а просто стоит рядом и наслаждается летящими редкими облаками и видом Стрельниковой с ментоловой сигаретой во рту, бутылкой вина и укулеле наперевес. Голова кружится от спиртного и требует найти опору. Сплюнув истлевшую сигарету, Ната ногой сметает непонятный хлам с пола в одну сторону и усаживается на какую-то картонку, хлопая рядом с собой, приглашая Таню спуститься, что она незамедлительно делает.       На улице стремительно падает температура, а ветер набирает силу с каждой минутой пребывания на балконе. На завтра обещают грозу. Нателла видела в ленте новостей прогноз погоды. Нателле плевать. Алкоголь растекается по телу, принося лишь тепло в эту холодную ночь. Стрельникова расстёгивает великоватую пурпурную рубашку, оставляя только одну пуговицу посередине. Нижние свободные края завязывает узлом. Рядом с Таней можно. С несчастными пьяными мальчиками, что сидят в зале и обсуждают возможность крыжовника мутировать в другую ягоду тоже можно, но с ней так комфортно. Так как надо. Тани слишком много в её мыслях. Это неправильно, слишком неправильно, но Нателле плевать. Сомнения сжирают её изнутри уже который месяц, и она решается рискнуть всем.  — Самое время для музыкальной паузы, дорогуша.       Нателла делает большой глоток вина и передаёт полупустую бутылку Тане, что идентично повторяет её движение и, проглотив жгучий напиток, поднимает глаза на усыпанное звёздами чёрное полотно. Стрельникова начинает легко перебирать струны, наобум меняя аккорды и играя простенький бой, поглядывая на расслабленную Восьмиглазову. Та забавно щурится, а потом начинает не торопясь указывать на созвездия, рассказывая интересные факты. Она точно уже и не знает, сама ли читала об этом в интернете, или они это проходили это на уроках астрономии, или же это ей мимоходом рассказывал тот парень из соседней школы, что по выходным подрабатывал в магазине продавцом. Это было не так уж и важно.  — Не поверишь, но Игорь и Митя идеально подходят по гороскопу. Мне это тот продавец рассказал. Я даже посмеялась, но недавно решила почитать про это. Стопроцентная совместимость. —Отвечаю, когда-нибудь они это поймут. — Надо делать ставки. Лёгкий способ поднять деньжат на новую косметику. Инженер уж точно втянется в это.        Ветер раздувает расстегнутую рубашку Нателлы как паруса корабля, отчаянно несущегося в сторону скал. Точное её описание. Она не чувствует холода, что забирает в свой плен серые крыши многоэтажек.  — Чего желаете, миледи? Чего-то душевного, лирического, или же простенького и веселого? Специально для вас можем сыграть панк-рок, — Нателла сняла воображаемую шляпу с головы и поклонилась. — Ты же знаешь, я всегда за girl in red. — Я недавно слушала bad idea. Но учти, я знаю только первый куплет и припев. Дальше сама.        Таня тихонько угукает и выжидающе смотрит на крутящую в руках укулеле Нату. Та зажимает первый аккорд и начинает петь. Её голос приятный, немного хриплый от сигарет. Таня присоединяется, щелкает пальцами и легонько дёргает вытянутой ногой в такт, всей душой погружается в эту атмосферу. Их голоса прекрасно сочетаются, а Стрельникова думает, что это намного лучше оригинала. Сразу после припева Нателла замолкает, позволяя Тане пропеть эту часть самостоятельно, а потом продолжает, услышав знаковые слова.  По окончанию игры на лице Восьмиглазовой сияла счастливая улыбка, и она радостно захлопала в ладоши.  — Что ещё сможешь сыграть? Нателла немного мешкается, а потом краснеет и смущённо улыбается. Легонько щелкает Таню по носу и опускает взгляд на свой инструмент в руках. Сейчас или никогда. — Есть одна песня. Только обещай, что не будешь подпевать. Ты поймёшь потом. Ната смущённо кашлянула, и, встретившись с заинтересованным взглядом Тани, тихонько начала петь. —Oh Tanya, I wanna feel you close. Oh Tanya, Come lie with my bones.*       Её потряхивает от волнения, пальцы дрожат и пару раз соскакивают с нужного аккорда, но Таня этого не замечает. Кажется она больше ничего не замечает. Ни звёзд на небе, ни быстро несущихся облаков, ни споры парней за дверью, ничегошеньки. Она смотрит на Стрельникову не отводя глаз, а с каждой строчкой её уши предательски краснеют. С каждым разом, как Ната меняет имя из песни на её, Танино, голова глубже погружается в бешеный рой мыслей. Она шевелит губами, повторяет каждое слово, но не издает ни звука, как Нателла и просила. — I don't wanna be your friend. Lose my breath. На последних строчках голос немного срывается, и Нателла заканчивает песню шёпотом. — Кажется сейчас наша дружба будет окончательно разрушена. — Таня наконец замечает, что Ната смущена не меньше её самой, — Я хочу поцеловать тебя. Таня забирает из чужих рук укулеле и аккуратно откладывает в сторону, а потом снова возвращает уже полный уверенности взгляд на Нателлу. — Ну так поцелуй.  И Нателла целует. Совсем легко, аккуратно пробуя на вкус, боясь спугнуть. Переплетает холодные на самых кончиках пальцы вместе. А Танины губы горячие. Так приятно давят, сильней и настойчивей. Вкус сосательных конфет давно смешался с вином. Они обе на секунду отстраняются и улыбаются, видя размазанную по их губам розовую помаду. Их волосы слегка растрепались, и Таня заправляет прядку Наты за её ушко, оставляя руку на щеке, легонечко поглаживая большим пальцем. — Я почти жалею, что не выбирала конфеты со вкусом клубники, — Нателла кладет свою ладонь поверх Таниной и ластится, как большой рыжий кот Катамаранова. — Какая ты глупышка, — Таня чмокает её в нос, оставляя еле заметный след. —Ты достойна всех стихов из женского туалета. Они обе прыскают от смеха и снова целуются, пока кто-то из соседнего дома запускает ранний салют.       Они поступили в один университет, но на разные специальности, и смогли отвоевать себе неплохую комнату в общежитии на двоих.              Через год обучения они нашли и начали снимать небольшую однушку, где они были полностью предоставлены друг другу и наслаждались этим сполна. Они спали до обеда по выходным, готовили по очереди ужин, а если выпадало разное расписание, то обязательно оставляли друг другу завтрак с маленькой запиской.                     У них в городе нет ничего, что даже отдаленно напоминает Макдональдс, и поэтому они заходят по пути в магазин и покупают яблочное и вишневое желе, что насыщенным красным и зелёным смотрит на них с витрины. Они идут по пустынным дорогам, веселясь, держа друг друга за руки, чтоб не упасть, пока кто-то из них идёт по бордюру, прям как в детстве. Они едят это яркое желе без ложек, смешно высасывая кусочки из баночки. Язык не достаёт до остатков, притаившихся на дне упаковке, и они сминают несчастный пластик, полные уверенности, что это поможет сладости отлипнуть и упасть прямиком в рот. Стрельникова думает, что все таки надо было купить минералку, но сразу же забывает об этом. Они идут другой дорогой до дома, заходя в каждый двор, чтоб оглядеться в поисках красивых цветов или удобных качелей. Они идут нога в ногу, напевая песни, иногда смешно каверкая слова, когда они вылетали из головы, или же просто от нехватки воздуха. Танька залезает на самую высокую горку в попытках спрятаться от злых бродячих собак, которые как раз не злые, а просто пробегают мимо от одной помойки к другой. Ната хихикает и пытается свистеть, подзывая к себе маленькую черную собачку. Собакам плевать на двух девушек, но Тане кажется, что они имеют на них виды и собираются съесть вместе с косточками.               Пропрыгав на детских классиках у подъезда, они вваливаются домой, открывают окна и готовят завтрак в два часа ночи, стараясь не шуметь, но все равно гремят посудой. Им плевать на это.       Каждая строчка Таниных стихов пропитана Натой, её запахами, улыбкой, крашеными во все возможные цвета волосами и чувствами. Стрельникова каждый раз умирает, когда Таня внезапно отправляет ей в сообщениях фотографию очередного стиха, написанного аккуратным, слегка кругловатым почерком с большим количеством разноцветных сердечек вокруг. А потом умирает снова и снова, перечитывая этот же стих на фикбуке, в местной газете и в своем личном архиве с такими же ценными стихами.       Татьяна пахнет вишнёвой Кока-Колой из жестяной банки и солёной карамелью. В её глазах веселье и яркие огни карнавальных аттракционов. Нателла боится кататься на них, потому что сердце сжимается часто-часто и давит, мешает дышать. Но Таня потащила с собой, обещая просто гулять и веселиться без этого безбашенного экстрима. И она пошла. В её глазах любовь всего мира, а в руках Танина приятная ладонь. В метре от них болтают Инженер и Журналист, деля одну сахарную вату на двоих, и выглядят как школьники на первом свидании. Нателла смотрит на блики на их очках, а за ними бегают искры сумасшедшим пламенем. Это заметно всем, кроме этих двух слепых идиотов. Таня понимает Нату без слов и показательно громко заявляет, что хочет мороженое из продуктового возле входа в парк, и, подмигнув Инженеру, уводит за собой Нателлу совершенно в другом направлении, подальше от людских глаз.  И всех стихов будет мало, чтоб их описать.