***
Уже во время чаепития Лиля неожиданно почувствовала стойкий запах чьих-то духов. Как будто кто-то разбрызгал в воздух по крайней мере треть флакона. Аромат был не из приятных: что-то между освежителем воздуха, гордо именуемым "Морской свежестью" и дедушкиным одеколоном. «Будто тот самый тип попутчиков в маршрутке, которые в жару зачем-то поливают себя духами, вместо того, чтобы принять душ», — подумалось Лиле. Она подняла глаза на Алису. Та сидела напротив с кружкой в руках и как будто ждала, когда Лиля наконец озвучит вопрос: — Прям как в маршрутке летом, да? — Точно, — на тонких губах расцвела улыбка. Запах стал исчезать так же внезапно, как и появился. Лиле стало не по себе. Что это было? — Мне интересно, почему вы сдаете комнату так дёшево? Есть какие-то проблемы, о которых вы не упомянули в объявлении? — поинтересовалась Лиля, решив наконец-то перейти к делу. Чего греха таить: в первую очередь её, как студентку, чьим основным доходом были подработки и стипендия, в объявлении привлекла именно цена. Будучи почти в два раза ниже рыночной, она была одновременно заманчивой и подозрительной. Все же, такие цены чаще всего означают не щедрость хозяина, а то, что на ремонт придется потратить в десятки раз больше. — И да, и нет, — Алиса пожала плечами. — Вы не подумайте: с квартирой все в порядке. Она хоть и досталась мне от бабушки, но всё здесь сделано на совесть. Проблема в соседях. — Постоянно делают ремонт и любят громкую музыку? — понимающе кивнула Лиля. — Вроде того. Кроме того, нужно будет строго следовать определенным правилам. — Не заводить животных, парней и вредные привычки? — Насчет первых ничего против не имею, остальное — на твой вкус, — улыбнулась Алиса. Лиля поймала себя на мысли, что ей к лицу улыбаться вот так — искренне, без притворства и напускной вежливости. Повисла короткая пауза, во время которой Лиля успела рассмотреть обстановку вокруг. От этого места и правда веяло какой-то особой советской эстетикой. Старенькие и слегка потрепанные холодильник и плита, стол, застеленный скатертью с рюшами, сухоцветы в высокой хрустальной вазе, натюрморт на стене — все это казалось отдаленно знакомым. Похожую вазу так точно можно было отыскать в бабушкином серванте. — Это наверняка покажется тебе странным. Я пойму, если ты захочешь уйти. Так даже лучше будет: прежние жильцы не восприняли мои слова всерьез и поплатились за это, — Лиле захотела рассмеяться от пафоса, с которым Алиса произнесла последнюю фразу, но, увидев серьезное выражение её лица, осеклась. Неужели не шутит? — Хорошо, и что это за правила такие, которым так важно следовать? Алиса поднялась. — Я покажу.***
Чем больше объясняла Алиса, тем более фантастичным казалось Лиле происходящее. Ей даже начало казаться, будто единственная проблема в этой квартире — хозяйка с чрезвычайно буйной фантазией и, возможно, не вполне здоровой психикой. С другой стороны, если на аренду будет уходить так мало, она накопит на билет на концерт гораздо быстрее. Может, ещё и на уроки гитары останется. Звучит как отличный план. А уж дурацкие правила вроде обязательных стакана молока за плитой и гнезда на балконе можно и потерпеть. — Кстати, если ночью захочется перекусить — не стесняйся. А лучше даже наешься до отвала. Сон будет гораздо крепче, а утром никто не сможет потревожить, — объясняла Алиса со знанием дела. — Даже будильник? — хмыкнула Лиля. — Кроме будильника. Но он лучшее из тех неприятностей, что могут случиться с тобой поутру. — Боюсь спросить, что тогда худшее… — То, что ты обязательно увидишь, если не будешь спать до рассвета. Но я не рекомендовала бы проверять. Лиля хмыкнула. Кажется, это станет первым нарушенным правилом. Хотя бы потому, что защита курсовой не за горами, а она до сих не написала ни строчки. После кухни и такого же "советского" балкона Алиса и Лиля направились в ванную. Там гостью ждал целый перечень странных правил. — Видишь вентиляцию в углу справа? — девушка указала куда-то наверх. — Её нужно иногда протирать. Обычно этим занимаюсь я, но иногда меня неделями не бывает дома и чистить решетку придется тебе. От влаги там может завестись плесень, что довольно неприятно и совершенно не полезно для организма. Лиля кивнула. Звучит разумно. — Но обязательно поздоровайся и представься, когда будешь её чистить. Местные обитатели терпеть не могут грубость. Все равно что кто-нибудь вломился бы в нашу квартиру, решив прибраться — здорово, конечно, но можно было и поздороваться. Хорошо, может быть и не очень разумно. Лиля с подозрением покосилась в вентиляционное окошко. Не подглядывает ли из него кто-нибудь? Темнота за решеткой ответила молчанием. — Их, кстати, иногда можно заметить при входе в ванную. Шум воды, хотя все краны закрыты, непонятно откуда взявшаяся влага на шторке… всё это нормально, пугаться не надо. Особенно, если во время принятия душа или ванной почувствуешь, что за шторкой кто-то стоит. Лиля поежилась. Как можно не бояться, чувствуя, что за тобой кто-то наблюдает? Да ещё и так близко? А ведь, если подумать, такое с ней бывало и в прошлой квартире. Хуже всего было, если приступ паранойи случался в момент намыливания головы — даже не посмотреть, правда ли рядом кто-то есть. Неужели эти «они» есть везде? Она нервно хмыкнула. Да нет, бред какой-то. Просто ещё одно дурацкое правило, не имеющее ничего общего с реальностью. — Кстати, о своем прошлом жилье лучше не говорить вслух. Квартира может обидеться, — сказала Алиса, будто прочитав мысли Лили. — Это не смертельно, но одному из прошлых жильцов пришлось потратить на ремонт немало денег и сил, после того, как разом прорвало все трубы в кухне, ванной и туалете. Хорошо, что снизу никто не живет. — Квартира? Обидеться? — Лиле показалось, что ещё чуть-чуть и рассудок отправится в далекое путешествие туда, откуда не возвращаются. Тогда-то, может быть, она поверит в эту чепуху. — Именно. Повторюсь: это редко грозит чем-то более серьезным, чем бытовые неприятности. Но, как по мне, лучше жить в согласии с окружением, чем постоянно тратиться на ремонт и починку вещей. — Погоди, а те соседи, о которых ты говорила вначале… они тоже из «этих»? — Вроде того. Но о них вообще не стоит беспокоиться: позли себе — и пусть ползут, — Алиса беззаботно пожала плечами. — Ползли?! Если кто-то сейчас и ползет — так это мурашки по спине у Лили. Ей все больше становилось не по себе. И как эта девушка здесь живет столько лет? Кстати… А сколько ей вообще лет? В объявлении было сказано, что хозяйке около сорока, но сейчас перед Лилей находилась девушка, которой на вид было не больше тридцати. Пусть даже и одевалась она довольно старомодно: носила кофты с длинным рукавом и юбки в пол, а ещё куталась в шаль при любом удобном случае. Белые, лишенные пигмента волосы, дополняли «старушеский» образ, если бы не два «но»: молодое лицо без каких-либо морщин и бледно-красная радужка. Вариантов было немного: либо перед Лилей сейчас находится старомодная девушка, болеющая альбинизмом и зачем-то солгавшая о возрасте, либо вампиресса, которая сдает квартиру за копейки, чтобы было у кого пить кровь по ночам… учитывая обстоятельства, второй вариант кажется даже более вероятным. Лиля тряхнула головой. Ну вот, теперь и она сама начала строить теории заговора. Кажется, это заразно.***
Затем девушки переместились в гостиную, которая тоже не выделялась ничем особенным. Пара кресел, разделенных низким кофейным столиком, высокие книжные шкафы, потрепанный диван — вот, в общем-то, и всё внутреннее убранство. — У неё тоже есть свои правила, да? — Совсем немного. Не стоит разглядывать пузыри на обоях, которые тут иногда появляются, и думать о бабушке под диваном. — И правда немного… погоди, не думать о ком? — потрясенно спросила Лиля, наивно верившая, что её уже ничего не сможет удивить. — О бабушке, живущей под диваном. Она, к счастью, опасна лишь килограммами, которые можно набрать, если слишком часто принимать её угощения, — в голосе Алисы зазвучали нотки нежности. — То есть я могу попросить у неё, допустим, булочку и она… Девушка кивнула: — Но только после того, как мы подпишем договор. А пока ты считаешься гостьей. Кстати о них — в кладовку не заглядывай и знакомых туда не води. Предыдущего жильца не смогла найти даже я. Лучше не рисковать, — на последней фразе она вновь стала очень серьезной. — А что там? — Тени. Последующий уточняющий вопрос Алиса проигнорировала, вместо этого жестом пригласив за собой. Следующим пунктом их Одиссеи по квартире стала вторая из жилых комнат, предназначавшаяся Лиле. — На пятно на стене внимания не обращай, это от одного из прошлых жильцов. Я так и не смогла его вывести. Лиля нервно хмыкнула. Хотелось верить, что причиной пятна были напиток или еда, в порыве эмоций брошенные в стену, но что-то подсказывало, что всё было гораздо сложнее. Так оно или нет, но здесь было довольно уютно: у окна, из которого открывался приятный вид на парк, стоял письменный стол. Напротив была односпальная кровать, застеленная цветастым покрывалом, по цвету напоминавшим шаль Алисы. Уж не из одного ли материала они сделаны? Алиса подошла к гардеробу, казавшемуся непомерно увесистым. На внутренней стороне дверцы, открывшейся с тягучим скрипом, располагалось высокое зеркало. Сам же шкаф пустовал: внутри висел лишь десяток забытых предыдущим жильцом вешалок. Лиля мысленно порадовалась находке: вешалки — вещи полезные, но неприятно дорогие, особенно, если брать оптом. Можно сэкономить. — Ты часто покупаешь новую одежду? — поинтересовалась Алиса. — Редко. Я из тех, кто годами ходит одном и том же. — Понятно. Но если появятся новые вещи, обязательно походи в них по квартире хотя бы несколько минут. Хорошая примета. — Ладно, — Лиля пожала плечами. Вряд ли ей в ближайшее время пригодится этот совет. — К уже имеющейся одежде тоже стоит относиться внимательно. Проверять на наличие вышитых имен или символов, например. Носить чужое без спросу довольно-таки грубо, они могут и обидеться. Голова шла кругом. Да кто она такая? Почему рассказывает это все? Да ещё и так, как будто оно действительно существует. Это же бред! Где хоть одно доказательство? Лиля устало потерла виски. — Не хочу показаться грубой, но... — Мои рассказы звучат как бред психически нездорового человека? Понимаю, я бы чувствовала то же самое, окажись на твоем месте, — понимающе кивнула Алиса. — Ну... да. Сложно верить в то, с чем никогда не сталкивался, — Лиля внезапно почувствовала себя виноватой, хоть Алиса и не выглядела расстроенной. Наверняка уже не раз слышала это от других жильцов. — Какие доказательства тебе нужны? Они смотрели друг на друга несколько секунд, за которые Лиля успела понять: ей не нужны доказательства. Наоборот: она хочет верить, что ничего из того, о чем рассказывала Алиса, не существует. Иначе её картина мира рухнет, как карточный домик. А строить карточные домики — муторное и трудоемкое занятие. Ведь если сказанное — правда, то значит, что мир гораздо больше и опаснее, чем казалось? И существует то, о чем не написано в Интернете и с чем ещё никто и никогда не сталкивался? Никто, кроме этой странной беловолосой девушки, зябко кутающейся в шаль. — Что-то, что я смогу увидеть своими глазами. — Возьми меня за руку и посмотри в окно. Не перепутай. Бледно-красная радужка её глаз как будто стала насыщеннее. Лиля послушалась. Ладонь была маленькой, но на удивление сильной. Повернув голову к окну девушка не увидела ничего, кроме рядов деревьев и девочки лет восьми в нарядном платьице. В руках у неё был воздушный шарик. Она стояла неподвижно, пристально глядя в окно. Ветер теребил светлые кудри, а выражение лица не выражало ровным счетом ничего. Она просто смотрела. И от этого стало совсем уж жутко. — Кто это? Почему она смотрит? — дрожащим голосом спросила Лиля, крепче сжав ладонь Алисы. — Есть у меня некоторые предположения... но не бойся, она довольно-таки безобидна. Просто приглядывает за теми, кто знает о ней, и никогда не идет на контакт. Я проверяла. — Теперь она и меня преследовать будет? — Только, если планируешь здесь остаться. Лиля нервно рассмеялась. — Так вот она — плата за дешевую аренду? Соседство с милой маленькой сталкершей? Хороша же перспектива... — Ты все ещё можешь отказаться, я пойму. Алису, похоже, нисколько не пугала эта таинственная девочка с шариком. За столько лет уже успела привыкнуть, видимо. Интересно, какова была её реакция, когда она столкнулась с этой чертовщиной в первый раз? — На твое несчастье, я совершенно не умею говорить "нет", — Лиля хмыкнула. — Да и булочки люблю. Алиса улыбнулась — и эта улыбка была самой искренней теплой из всех тех, что Лиля сегодня видела. Она... счастлива? — Думаю, у меня найдутся плотные шторы.