и упаси бог обидеть королеву!

      [ И упаси Бог обидеть королеву! ]       Ей вряд ли когда-нибудь везло по-настоящему. И она всегда чувствовала, что где-то за пеленой кажущегося [и только] триумфа скрывается желание хоть сколько-нибудь подшить кровоточащую и всю в сгустках гноя рану.       По краям она красная и сильно воспалена. Пирожочку это только на руку, ведь он, выверенными с годами движениями, заносит каждый раз над нею нож — и ковыряется, ковыряется, поддевая кончиком лезвия новообразовавшуюся корку. Из неё вытекает светло-жёлтая жидкость.       Рана дурно пахнет.       [ И упаси Бог обидеть королеву кому-то, кроме короля! ]       Джокер — всего лишь наваждение. Морок. Её воспалённого мозга фантазия. Мечась между сном и явью, она не отличает одно от другого; и всё, что ей снится, — кошмары вперемешку с иллюзиями, которые, как миражи пустынь, укрывают её кричащее где-то изнутри отчасти целое, способное различить Джокера среди других злодеев, «Я».       Айви это видит отчётливее остальных. Чувствует. Пытается прикоснуться. И ужасается, насколько рана разворочена. Словно тело, которым укрыли мину.       Пытаясь убрать хлопья гноя, она лишь ненадолго приводит Харли в чувства. И мороки отступают, но лишь на время: дальше — хуже. Так пациент, впервые почувствовав облегчение, делает вдох, но болезнь ещё не побеждена. Ослабь хватку, потеряй точку опоры — и зараза дальше будет расползаться, действуя ловчее и смелее, чем впервые.       И всё же шанс есть. И королеву, и царство ещё можно спасти.       [ Возможно, этому царству не нужен король ]       И с нажимом — с любовью? — трон рядом наконец-то пустой. Славься королева! И хотя осады будут и дальше — король ещё долго не станет сдаваться в своём стремлении вернуть утраченное место, Айви чувствует, что впервые за долгое время сделала что-то важное и по-настоящему ценное.       И теперь Квинн смотрит на неё совершенно иным взглядом: среди общего безумия она замечает там то, что никогда прежде нигде не видела. В глазах напротив отражается…       Айви сложно обличить это во фразу, произнести вслух. Губы только складываются, шевелятся, но едва слышно — Харли приходится наклоняться вперёд, чтобы хоть что-нибудь разобрать.       И ведь всё равно не разбирает, потому что губы говорят совсем не то, о чём скребёт по внутренностям, словно живое, сердце.       [ В Новом Готэме есть две королевы, но они никогда в этом не признаются ]