До рассвета

***

Первая тренировка далась Паку с удивительной лёгкостью, хотя, он думал, что будет сложнее. Возможно, свою роль в уровне сложности сыграла физическая форма Чанёля. Гибкое тело, хорошо тянущиеся мышцы и поразительная выносливость не позволили Паку ударить в грязь лицом, а, наоборот, поспособствовали благополучному завершению занятия. Полоса препятствий смотрелась просто восхитительно, особенно под лучами палящего солнца. Сначала Чанёль забрался по выступам и балкам на конструкцию, потом перепрыгнул железные бочки, прикрытые широкими досками, прокатился под ними же, а после отправился балансировать над рекой, цепляясь, под конец, за ферму. Где-то пришлось перескочить высокое ограждение дважды, где-то и вовсе понадобился страховочный трос. Вот только потом обязательно нужно было пройти без него, и Кёнсу объяснял это очевидным фактом: "Никакой страховки в Портрэйне нет. Учись преодолевать все трудности сам". До, бесспорно, был прав. Человек сам отвечает за свою жизнь, и, в первую очередь, он должен верить в свои силы, быть храбрым. Иначе слишком рано встретится лицом к лицу со смертью. Красота города окончательно покорила сердце Чанёля, когда тот забрался по тросу наверх, к ферме, а его взору предстала завораживающая картина апокалипсиса. С одной стороны, вид был действительно потрясающий, а, с другой стороны, он точно отражал весь ужас реальности, который поработил большую часть несчастного мира. Восхищение вызывала лишь девственная природа Портэйна, олицетворяющая мир и невинность в пучине бесконечного хаоса, заявляющего о себе через пустующие жилые дома, чёрные облака дыма, плавно растекающиеся по светлому небу, и вечное гудение голодных дохляков. Глядя на всё это со стороны, можно сделать только один вывод - жители Портрэйна обладают сильным духом и огромным потенциалом к выживанию. Они не прячутся под кроватями в своих домах слишком долго, вымаливая у Бога безболезненную смерть, а встают и идут сражаться. Сражаться за светлое будущее ради своих детей. А кто-то просто хочет жить, прекрасно понимая, как грустно будет умереть молодым. Так тренировка не только научила Ёля полезным приёмам выживания, но и позволила чуточку поближе узнать город и местных жителей духовно. Спустившись к Кёнсу по длинному тросу, Пак отряхнул руки в перчатках, что выдал ему До перед началом занятия, и подошёл к ожидающему его паркурщику. Юноша, стоявший всё это время у парапета, одобрительно кивнул и ударил в ладоши. Кёнсу определённо доволен продемонстрированными навыками Чанёля. - Ну ты даёшь, Пак, - восхищённо растягивает губы в ухмылке Кёнсу, похлопав мужчину по широкому плечу, - ты один из немногих, кто прошёл полосу довольно быстро. Правда, надо ещё поработать над рефлексами, но, в целом, ты очень удивил меня. - Благодарю за похвалу, Кёнсу, - улыбается Чанёль, снимая перчатки с рук, что немного саднили после усердных стараний на препятствиях. Мужчина размял грубую кожу пальцев, потёр подушечки друг об друга и, по привычке, похрустел костяшками, - в следующий раз постараюсь пройти полосу быстрее. - Молодчина, мне нравится твой настрой. Часы на правой руке Кёнсу неожиданно издали негромкий писк, чем привлекли внимание своего хозяина. Он взглянул на циферблат и почему-то обречённо взвыл, откладывая бинокль на бочку у парапета. Чанёль даже удивился резкой перемене настроения парня напротив. - Что-то случилось? - осторожно спросил Пак, поглядывая на наручные часы До. - Не совсем. Просто напоминание о том, что мне пора в дозор, - пожал плечами Кёнсу, - время двенадцать часов дня, а стоять придётся в самое пекло. Благо, кепку всегда с собой ношу. - А кто твой напарник? - Обычно, я дежурю с Наён, но она приболела, поэтому, сегодня моё место у центрального пункта, с Даниэлем. Не так давно прибывший малый, но оружие в руках держит будь здоров! Чанёль испустил лёгкий смешок и одобрительно кивнул на описание Даниэля. - "Малый"? Сколько же тебе лет тогда? - Двадцать шесть, - Пак удивленно округлил глаза, - ты не первый, кто этому дивится. Выгляжу молодо, согласен, но в этом моя вишенка на торте, назовём это так. - Скорее, курага, - засмеялся Чанёль и тут же прошипел от лёгкой боли в плече - До ткнул мужчину пальцами. - Идём уже. Мне пора в дозор, а ты найди Лису. Может, помощь какая нужна. Бэкхён обречённо вздыхает и тихо чертыхается, оперевшись руками на рабочий стол Хосока. Его вены на шее слегка вздуваются от перенапряжения, глаза прищурены и смотрят в пустоту, пока мозг активно принимает решение и взвешивает все "за" и "против". Лиса стоит у приоткрытой входной двери в мед.кабинет и наблюдает за суетливыми передвижениями брата по потрёпанному линолеуму. Делает она это, скорее, невольно, потому что погружена глубоко в свои мысли. Антизин заканчивается, и Бэкхёна эта новость совершенно не радует, потому он раздражённо смотрит на сестру, ведь последняя доза ушла на Чанёля. А могла быть отдана кому-то другому, более нуждающемуся. Потому что, по сути, они лечат незнакомца, мужчину, который так и не представился, как полагается, и который расхаживает по общине без полезного дела. Это выводит Бэкхёна из себя. Хосок что-то активно печатает на своём ноутбуке, а затем цокает языком и разворачивается к брату с сестрой. - Ящики с антизином сбросят только сегодня ночью. Следующая доставка будет через два-три дня. - Серьёзно? Они что, решили испытать нас на прочность?! - возмущается Лалиса, пиная близ стоящую кушетку. Чон неодобрительно шикает на девушку, но она не слушает его, - выходить ночью за препаратом равносильно самоубийству! Мы не можем так рисковать. - У нас нет выбора, Лис, - разводит руками врач и поворачивает голову в сторону Бэкхёна. Тот уже стоит у шкафчика с различными таблетками и сиропами, задумчиво прикрыв глаза, - Минджуну требуется вакцина, Айве тоже, плюс ещё несколько паркуристов, которые зачищали "гнёзда" пару дней назад. Нельзя ждать. - Да ты гонишь? Ночью мы не сможем подобраться к ящикам! Ты видел, сколько "гнёзд" образовалось за последний месяц? Даже я не справлюсь! Бэкхён подаёт голос, повернув голову в сторону. - Я пойду. Как глава общины, я должен идти на жертвы ради своих людей. Лалиса срывается с места и дёргает брата за рукав на себя. Её руки сжимаются в кулаки на чужой куртке, а Бён невольно морщится, когда сестра задирает длинную ткань с неприятным скрипом по локоть, который обмотан свежими бинтами - Хосок сменил их, как только Бэкхён ступил на порог его кабинета. - С этой хернёй и близко к ящикам не пущу, понял меня? Прыгуны тебя за километр учуют, не забывай, что сейчас ты уязвим. Бэкхён одёргивает руку и поправляет задранный рукав кожаной куртки. Бесцеремонное поведение сестры окончательно разочаровывает брата, он шипит на неё и скалится, даже не задумываясь о последствиях. Плевать, что придётся поставить на кон ради вакцины, ведь «Восход» это то, что Бэкхён называет домом уже довольно долгое количество времени. Он знает всех поголовно: от малюток, беззаботно топающих крохотными ножками по этажам, до состарившихся людей, доживающих своё время до последнего захода солнца. И видит Бог, Бэкхён отдаст всё, только бы это место продолжало жить. - У тебя есть идеи получше, Лис? - рычит Бён, напрягая своим звереющим поведением Хосока, - последняя доза ушла на твоего вояку, и что теперь? Наши люди вынуждены биться в конвульсиях и рвать на себе волосы, пока их охватывает агония! Мне плевать, каким образом, но хотя бы один ящик мы должны заполучить, даже если придётся заплатить собственной жизнью. Ты прекрасно знаешь, на что я готов ради «Восхода», так что останавливать меня бесполезно. Не найдём другого выхода – за вакциной отправлюсь я. Лалиса замахивается ладонью над лицом брата, намереваясь хорошенько врезать ему за сказанные слова, но Хосок в последний момент подавляет её волю, хватая за тонкое запястье с именным браслетом Бэкхёна. Она несколько секунд молча смотрит на старшего и колеблется, а Чон так и держит руку девушки крепкой хваткой. Ей больно слышать слова о том, какую цену готов заплатить брат ради спасения "Восхода". Рискуя собственной жизнью, он достанет всё, только бы народ был доволен, и Лиса даже спорить не смеет, потому что «Восход» её дом тоже. Но, порой, когда поступки Бёна выходят за рамки дозволенного, эмоции берут верх над девушкой, и она срывается на него за чрезмерное геройство. - Ты никогда не жалеешь себя, Бэк. Хватит, прошу тебя, не веди себя как эгоист. Я знаю, ты душу дьяволу продашь за будущее общины, но вылазки ночью это серьёзно. Сейчас не то время, когда можно накосячить, а потом всё быстренько исправить. В один момент, твоё геройство просто сыграет с тобой злую шутку. Я переживаю, чёрт возьми, - голос Лисы ломается на последних словах, и она опускает руку вниз. Хосок облегчённо вздыхает, но тут же меняется в лице, когда видит в дверном проёме Чанёля, и кашляет. Лиса с Бэкхёном поворачиваются к незваному гостю, отчего Ёлю становится как-то неловко, словно провинившемуся ребёнку. Нет, он не подслушивал. Просто подошёл вовремя, а тут брат с сестрой снова ругаются. Возможно, их ругань давно стала обычным делом, но Пак чувствует себя виноватым перед ребятами и хочет отплатить им той же монетой. - Вижу, ты уже закончил тренировку, - улыбается натянуто Лиса. Она хочет проявить заботу и дружелюбие, но из-за испорченного настроения не может сделать этого полноценно, - что сказал Кёнсу? - Похвалил, - пожимает плечами оперативник, - сказал, я один из немногих, кто прошёл полосу так быстро. Хосок невольно усмехается. - Ну, да. Это удавалось только Лисе и Бэкхёну. Помню, Вэнди пыталась, но ей не хватило немного времени, чтобы побить рекорд Лалисы. А вот Чону — - Не время дурака валять, - перебивает врача серьёзным тоном Бэкхён и осматривает Чанёля с ног до головы, озадаченно хмыкая. Пак вопросительно смотрит Бёну в глаза, но получает в ответ лишь безразличный взгляд и задумчиво поджатые губы, - Лиса, собирай его. Пойдём к "Скорпионам". Лалиса удивлённо хлопает глазами. - Это ещё зачем? - Я знаю, как нам достать ящики с антизином.