В доме у Падалеки шумно

Интересно, а куда я, собственно, иду? Мысль о том, каков мой пункт «Б» пришла не сразу, для этого понадобилось отойти метров на двести от нового имущества Падалеки. Зонт спасал от дождя, но не от ветра, а вот ветер был холодным. Я вспомнила, что если ещё немного пройти, то будет небольшая детская площадка, а значит лавочка, следовательно, я смогу вызвать такси. Холодные капли, разносимые вышеупомянутыми потоками воздуха, неприятно били в лицо. От истерики я отвлеклась, стараясь стереть дождь вперемешку со слезами по лицу так, чтобы не размазать макияж. Ну, хоть тушь водостойкая, повезло. Идя прямо по тротуару я заметила человека, который направлялся прямиком на меня. Темная длинная куртка, что вполне могла сойти за пальто, делала мужчину (а судя по походке, это мужчина) визуально выше. В один из моментов мы должны были пересечься, в руках у незнакомца также был зонтик, только синий, а дорожка уж слишком узкая. Кому-то из нас нужно будет сойти на траву, но я на каблуках. Вот он уже в паре метров, мы невольно пересекаемся взглядами и он уступает дорогу. Быстро киваю в знак благодарности и, пройдя пару метров, ошарашенно понимаю, что это был Коллинз. Точно, тот самый Миша Коллинз, по совместительству Кастиил и друг всех, кто должен быть сейчас на празднике. Поддавшись непонятному порыву, оборачиваюсь и вижу, как актёр сворачивает влево и уверенно шагает к какому-то дому. Быстро пораскинув мозгами, я понимаю, что вряд ли у него тут куча знакомых, он, конечно, мог пойти за Эклзами, но они же куда-то уехали, да и живут не тут, Миша должен быть в курсе. Господи, Кортезе, что ты делаешь? — Мистер Коллинз! Простите, пожалуйста, вы, вероятно, направляетесь к дому Падалеки, так? — ну что же, кричать под дождем, почему нет? Очень даже полезное занятие, как раз застужу горло и в ЗАГС приду с голосом Дарт Вейдера, хоть испугаю на прощанье… Мужчина услышал меня и, повернув голову, уставился, будто я была какой-то ненормальной. Хотя, если подумать, он мог принять меня за очередную фанатку. Тем не менее от чужого дома он отошёл и уже направлялся ко мне. — Я вас не расслышал, дождь слишком сильный, — он добродушно улыбнулся и поднял свои голубые глаза на меня. Вот дура, самое время растаять, молодец! — Да, вы, если я не ошибаюсь, Миша Коллинз, так? — он уверенно кивнул, ожидая продолжения, — Так вот, вы же к Падалеки направляетесь? — опять утвердительный кивок, — Тогда вы перепутали дома, дом Женевьев и Джареда находить чуть дальше, пройти всего метров двести или двести пятьдесят, там ещё машина рядом стоит — Шеппардов, не должны перепутать. — я отвечаю ему такой же милой и приветливой улыбкой, ловя на себе взгляд, полный недоумения и вопросов: «откуда она столько знает?», «совсем больная фанатка что ли?» и « каков шанс, что тут ещё такие ходят?». Его удивление было понятно, однако, мне не очень хочется расписывать, кем я кому прихожусь и откуда столько знаю, но нужно, или совсем по-идиотски выглядеть буду, ответить кратко. — Люблю здесь гулять, а не заметить актеров известного сериала трудно. — ну не настроена я сейчас на диалог. Одно дело помочь с адресом, другое — начать представляться. Ему вообще, может, без разницы… — Что же, ясно, спасибо, — он все ещё не очень понимал, что, собственно, происходит, да и по глазам (этим замечательным синим глазам) можно было понять, что моя отговорка его не убедила. Впервые за наш диалог он посмотрел на мое лицо, расстояние между нами составляло не больше полуметра, так что в данный момент ему было видно все. Твою мать. — У вас немного размазалась помада, вот здесь. — с этими словами Коллинз вынул из своего кармана белый носовой платок, чуть вытащил из-под зонта, чтобы тот стал влажным и поднёс к моему лицу, бережно стирая элемент косметики около уголка губ. — Вы плакали? — больной, что ли? Его так родители научили знакомиться? Не, с одной стороны определенно интересный способ, сразу притягивает внимание и все дела, но… это странно, заюш. Впрочем, какая разница, я сейчас тоже не совсем адекватно себя повела. — Так заметно? — все ещё мысленно благодаря тушь за водостойкость, я честно отвечаю на вопрос и задаю в ответ. В душе таится надежда, что он соврёт. Он ведь не думает, что я реально хочу вновь убедиться, что мной можно детей пугать? — Нет, не очень, — Миша приободряюще улыбается, но, видя мой недоверчивый взгляд, неохотно продолжает /ну соври ты получше, актёр ведь как-никак/, — Вы просто выглядите, как уставший человек. Очень красивый, но чертовски уставший человек, — теперь его улыбка яркая, мужчина явно пытается меня развеселить. И у него выходит, я начинаю улыбаться искренне, понимая всю бредовость ситуации. Не дожидаясь моего устного ответа, он решается снова что-то сказать, — Так, я, как джентельмен, должен вас отблагодарить за спасение себя от неловкой попытки нагрянуть к соседям Падалеки, но мне нечего вам предложить, однако я проявлю наглость, так что… будете ли вы так любезны, одолжить мне свой номер, а то вдруг я все же затеряюсь в этих сложных улицах, — Коллинз шутливо осмотрелся вокруг себя, прикидывая, как бы не заблудиться на прямой дороге, — А если серьезно, то я просто хочу узнать, кто или же что заставило такую принцессу плакать. Я бы отомстил злодею прямо сейчас, но опаздываю на ужин, так что вы позволите побыть вашим рыцарем как-нибудь в другой раз? Рыцарь хочет позвонить вам в скором времени. — задорная улыбка и милое прозвище почти растопило мое сердце, но факт того, что это друг Джен, да и знакомы мы несколько минут отрезвили. Интересно, он ко всем заплаканным прохожим так добр? Соберись, тряпка, кто ты такая? Просто следуй своему плану и пойди уже домой, нафиг тебе вся эта мутотень. Сейчас почувствуешь себя опять семнадцатилетней красоткой, у которой парни просят номер телефона, а потом будешь сидеть и лениво ждать звонка. Только вот несколько проблем: тебе не семнадцать и ждать ты будешь серьезно. К чёрту. — Мне очень жаль, но принцесса не даёт номера, зато очень любит игры с удачей и совпадениями! — опять детство в жопе заиграло… — Давайте так: сейчас мы мирно разойдёмся, будто ничего и не было, НО если мы ещё хоть раз встретимся, я пойду куда угодно, и дам все свои контакты. — такой дебилизм всегда отталкивает нормальных мужиков, может, в этом и заключается твоя проблема? Черт возьми, мне сейчас явно не до очередного банка спермы. Со своим ещё надо закончить. И когда я только начала воспринимать их как что-то неодушевленное, пустое, и существующее только для размножения? — Замётано, мне нравится ваш настрой. Что же, я надеюсь, до встречи. — эх, даже спорить не стал, но после моих слов его аж перекосило, хоть улыбка и не исчезла с лица, хорошая игра. Актёр развернулся на каблуках и направился по направлению, что я указала в начале нашего диалога. Забавный. Продолжив свой путь, я снова на ходу достаю злополучный телефон, чтобы вызвать такси до дома. Наспех прикидываю, сколько придётся здесь проторчать в ожидании машины. Нахожу в списке заветный номер с привычным названием фирмы, и уже хочу нажать, как вдруг экран загорается, оповещая о том, что контакт «Шпикачка» (Алекс) пытается до вас дозвониться. Поднимаю трубку, подходя к зебре и стараясь быстрее перейти широкую дорогу. Да уж, отошла вроде недалеко от «квартала» домов, а уже наткнулась на широченный проспект. Эх, городская жизнь так и граничит с природой. Быстро оглядываюсь по сторонам, проверяя наличие машин — по близости никого. На светофор вроде успеваю, так что дойду. Единственное, что напрягало, так это чертовски отвратительная видимость из-за ливня. Прислоняю трубку к уху и слышу встревоженный голос подруги. Ох, не нравится мне это всё. — Соф, ты знаешь, подготавливать почву я не умею, я тебя только об одном прошу, не переживай. Мы у него все отсудим. Я уже позвонила Эли, она начала подготавливать документы, все будет твоим, и он тебя не побеспокоит, даже не думай об этом, — она говорила быстро, буквально скороговоркой пытаясь донести до меня информацию, вот только я никак не могла понять, что так сильно её встревожило, и почему я не должна думать об этом. — Хей, Алекс, успокойся, я сейчас относительно свободна, но давай быстрее. Если это надолго, мне будет тебе проще из такси позвонить… — я произносила все слова как можно мягче. Так, четверть дороги уже пройдена. Зачем делать такие большие и без разделений? Хоть зебру сделали, и на том спасибо… Зелёный свет начал предупреждающе мигать о том, что времени мало. А впереди ещё слишком длинное расстояние, и даже если начну бежать, все равно не успею. Слепо начинаю озираться по сторонам. Собственно, о чем волноваться? Кто в такую погоду начнёт ездить? Тем более, по не особо удобной в плане проезда дороге Остина? Дождь не давал увидеть, есть ли вдалеке приближающиеся тачки, но вблизи их не было, так что можно идти. — Да, точно, я думаю, что это быстро. Просто помни, что у тебя есть я, и я всегда тебя поддержу, — ну, а говорила почву не умеет подготавливать… — Слушай, я прекрасно знаю, что ты всегда со мной. Иначе не может быть — ты моя лучшая подруга. Только ты знаешь, что я очень не люблю всю эту тягомотину. Выкладывай. — её слова заставили закатить глаза, но улыбнуться. Скорее всего, она просто преувеличивает, как обычно. — Да, конечно, просто… — Алекс. — Эйприл беременна. Два слова. Всего два слова заставили меня остановиться почти посередине проезжей части. Красный свет неприятно резал мгновенно переставшие что-либо видеть глаза. Слух почему-то тоже покинул меня. Застывшая я так и осталась стоять на пустом шоссе. Телефон выпал из рук и глухо ударился о мокрый асфальт, а истерика, которую я так рьяно останавливала в начале пути, вновь взяла верх. Голос из трубки что-то кричал, подруга тараторила. Странно, почему вызов не сбросился? Пошевелиться я так и не могла, голова начала болеть слишком сильно, а ливень, что казался прохладным, теперь создавал слишком душную обстановку. Не знаю, что меня останавливало от обморока: может, понимание, что я на открытом шоссе? Может, последние силы, которые говорили не падать хотя бы на асфальт? Или, может, ещё что-нибудь. Я не знаю, но это и не важно. Единственное, я очень хорошо знаю, что внезапный скрежет колёс о скользкое дорожное покрытие и неслабый толчок в бок прекрасно помогли моей головушке столкнуться с неприятной дорогой. Последней мыслью перед окончательным «отключением света» было: «хоть раз за несколько месяцев посплю без снотворного. Может, повезет и удастся вечным сном».