An Unusual Omega

Парм, заметив Тима, помахал ему рукой, пока тот подходил к нему. — Привет, Тим. Твои занятия уже закончились? — спросил он. Тим кивнул: — Да, я уже собираюсь на тренировку по плаванию. Парм ахнул, когда приблизился к нему, и его глаза расширились. — Тим! — прошипел он. — Ты не можешь пойти на тренировку по плаванию. О, Боже, почему ты вообще в университете?! — спросил он, наклоняясь ближе. — Где, черт возьми, твой блокатор запаха?! Ты не можешь так ходить, это опасно! Тим фыркнул, закатив глаза: — У меня течка, но все в порядке. Я не из тех, на кого легко напасть. Парм бросил на него критичный взгляд, потому что Тим был единственной омегой в команде по плаванию. Парм знал, что Тим никогда не беспокоился о своем статусе, как многие другие омеги, но это было, в основном потому, что он был очень необычной омегой в том, что он был высоким, широким и очень спортивным, в то время как большинство омег были довольно изящными и миниатюрными. Парм рос, учась быть максимально осторожным: всегда носить блокаторы запаха, принимать свои супрессанты и быть бдительным по отношению к дерьмовым альфам, которые думали, что омеги были скорее предметами, чем людьми. Тим явно вырос без каких-либо омег в своей семье, кроме него, потому что папа Парма воспитал его очень осторожным, но научил никогда не стыдиться себя. — Тим, ты не знаешь, какими бывают некоторые альфы, — сказал он. — Ты думаешь, что все будет в порядке, ведь ты высокий и сильный. Но такие альфы могут объединиться против тебя, — подчеркнул он. Тим заворчал: — Я собираюсь на тренировку по плаванию, и Пи'Вин отвезет меня домой, я буду в порядке. Я знаю, что это рискованно, но никто из команды по плаванию не причинит мне вреда, и Пи'Вин будет со мной. — А ты уверен, что он сможет держать себя в руках? — спросил Парм, не подумав, и тут же пожалел об этом, увидев боль, промелькнувшую на лице Тима. — Подожди, извини, я не должен был- — Пошел ты, Парм, — сказала Тим, но это был обиженный тон, а не сердитый. — Он любит меня, — пробормотал он, крепче прижимая книги к груди. — Почему ты так говоришь? — Я знаю, мне жаль, — быстро сказал Парм, потому что действительно почувствовал себя дерьмово. Он схватил Тима за запястье, но тот просто отстранился. — Тим, мне очень жаль. Я знаю, что он не причинит тебе вреда. Я просто ... это мой инстинкт … волноваться- — Ну хватит, — просто сказал Тим, протискиваясь мимо Парма, чтобы направиться к бассейну. Дин увидел лицо Вина в ту же секунду, как они вошли в раздевалку и почувствовали сладкий, ванильный запах омеги без каких-либо ароматизаторов. Они сразу поняли, что сегодня будет тяжелая тренировка. Дин посмотрел на Тима, который явно пытался вести себя так, как будто ничего не происходит, Тим натянул куртку поверх купальника и схватил очки. — Не теряй самообладания, — пробормотал он Вину. Вин повернулся к нему и бросил свирепый взгляд: — Ты думаешь, я такой человек? — спросил он вполголоса, зло глядя на него, и Дин раздраженно вздохнул. — Конечно, нет. Я имею в виду, попытайся не откусить никому голову из-за своих инстинктов, — уточнил он. Вин стиснул зубы, уже оглядываясь вокруг, гнев явно исходил от него, когда он прикидывал, кто из парней пялится на Тима: — Если они достаточно умны, то дважды подумают перед тем, как на него смотреть. Когда началась тренировка, Дин очень быстро понял, что она будет долгой. Большая часть команды была альфами только потому, что генетически они были больше и сильнее, а лучшие пловцы имели длинные тела, большие руки, ноги и мускулы. Мужчины или женщины, альфы просто чаще были более крупными людьми. Лучшие пловцы редко были маленькими, так что довольно логично, что более половины команды были альфами. Тим был единственной омегой, и даже если парни были достаточно умны, чтобы не флиртовать с ним после того, как Вин с самого начала дал понять, что он положил глаз на Тима, и особенно теперь, когда они официально встречались, многие парни все еще были очарованы и восхищены им. В данный момент, по крайней мере, пять альф упорно старались изо всех сил, как будто они действительно участвовали в гонках, а не просто практиковались. Так они хвастались и пытались произвести впечатление на восхитительно пахнущую омегу, чей запах был повсюду. Тим на Дина не влиял, потому что он не пах как Парм, а Парм был единственной омегой, которую Дин когда-либо хотел завернуть в свою куртку и держать в своих объятиях вечно, чтобы он сам начал пахнуть как цветы лотоса каждый божий день. Однако, Вин... Вин наказывал каждого парня, которого он видел, пялящимся на Тима, все больше и больше кругов и резких слов о том, насколько они медленные. Тим казался раздраженным, и Дин абсолютно не был удивлен. Тим не был глупым, несмотря на то, что иногда он вел себя как пятилетний ребенок [1], и он видел, как ведут себя другие парни. Дин почувствовал жалость к нему, потому что было несправедливо то, как глупые альфы велись на запах омеги, в то время как он был их другом и товарищем по команде. Тим был одним из лучших пловцов в команде, несмотря на то, что не имел биологических преимуществ альфы, и он заслуживал того, чтобы просто практиковаться с такими же, как он, пловцами, не подвергаясь особому обращению. Когда тренировка закончилась, он подождал, пока все они не направились в раздевалку, прежде чем позвать Тима по имени: — Привет, Тим. Пойдем со мной, — сказал он, и Тим выглядел смущенным, но последовал за ним в кабинет, используя свое полотенце и тщательно следя за тем, чтобы ничего не намочить по дороге. — Пи'Дин? Что-то случилось? — спросил Тим, стоя перед столом. Дин сел и вздохнул: — Тим, почему ты пришел на тренировку без блокаторов запаха? — просто спросил он. — Это не твоя вина, что парни сегодня вели себя так странно, но тебе действительно следует быть осторожнее. Тим раздраженно ущипнул себя за брови и надул губы. Дин видел, что Вину нравилось в нем, потому что Тим был действительно красивым. — Потому что я не расслабляюсь на тренировках лишь потому, что у меня закончились блокаторы запаха, а некоторые мудаки-альфы не могут контролировать себя, — сказал он, не сдерживаясь. — Клянусь, вы с Пармом просто созданы друг для друга, — продолжал он. — Он пристал ко мне с тем, как якобы небезопасно я себя вел. Он даже, блядь, намекнул, что Пи'Вин не может себя контролировать! — рявкнул он. Дин съежился, потому что «ох, Парм». — Вин никогда не причинит тебе вреда, — сказал он, и Тим бросил на него равнодушный взгляд. — Да, я это знаю. Послушай, то, что я омега, не значит, что я не могу защитить себя, — горячо сказал Тим. — Я выше шести футов ростом [2] и очень сильный. Никто не сможет одолеть меня, чтобы причинить боль. Я совершенно уверен, что даже ты не сможешь победить в настоящей схватке со мной, — сказал он, и Дин приподнял бровь, весело улыбаясь. В конце концов, Дин был больше Тима и вдобавок альфа. — Я не Парм и не Дел, — сказал он, и Дин мгновенно ощутил дрожь от страха при мысли о том, насколько беззащитны его парень и младшая сестра. Они оба были омегами и очень, очень маленькими и слабыми. — Вы, альфы, должны помнить, что мы не слабы. Мы ничем не уступаем вам, — решительно заявил Тим. — А я и не говорил, что это так, — честно признался Дин. — Ты один из самых быстрых пловцов, с которыми я когда-либо плавал. Ты хороший, верный друг. Ты действительно умен, несмотря ни на что. — Тим выглядел удивленным, и Дин поднял бровь. — Я вижу твои оценки с тех пор, как ты получаешь стипендию, Тим. Ты ведешь себя довольно глупо, но я понял, что ты просто любишь дурачиться. Тим покраснел: — Ну, большинство людей не хотят, чтобы их друзья были умнее их. Я не хочу, чтобы кто-то думал, что я лучше, чем они, — пробормотал он. Дин рассмеялся: — Не волнуйся. Твой секрет в безопасности со мной, — подразнил он. — Только постарайся в следующий раз следить, чтобы блокаторы запаха не закончились неожиданно, ладно? Некоторые из парней настоящие придурки, которые не могут ничего с собой поделать, чтобы не начать хвастаться, когда они чувствуют запах омеги. Тим кивнул, снова надув губы. Он заколебался, повернулся и посмотрел на Дина. — Пи'Дин? Почему ты не кажешься взволнованным моим запахом, как все остальные альфы? — спросил он. Дин вздохнул, глядя на фотографию Парма, которую держал на столе: — Потому что ты пахнешь ванилью, а мое сердце принадлежит цветкам лотоса. — О, Боже, вы с Пармом действительно созданы друг для друга. Вы такие глупые чудаки, — сказал Тим, затем повернулся и ушел. Внутренний альфа Вина стал абсолютно диким, когда Тим забрался на заднее сиденье его мотоцикла и прижался к нему, позволяя этому невероятному запаху накрыть его с головой. Однако он не был животным, как некоторые альфы, поэтому сохранял самообладание, пока они не добрались до его комнаты. Они уже решили, что Тим проведет здесь ночь, и Вин, не колеблясь, схватил одну из своих курток и немедленно завернул в нее Тима, прижав его к двери, чтобы застегнуть молнию. —Пи'Вин! — пискнул Тим, извиваясь. — Что ты делаешь?! — Я хочу быть уверенным в том, что эта толстовка будет пахнуть так же, как смесь наших запахов, потому что я не смогу жить без твоего запаха после такой сильной дозы, — сказал он, крепко обнимая Тима и потираясь щекой о шею, где его запах был сильнее всего. — Черт, детка, ты так хорошо пахнешь. Тим вздохнул и позволил Вину прикоснуться к нему и потереться о него. — Ты все время чувствуешь мой запах, Пи'Вин. Я сплю в твоей постели почти каждую ночь. — М-м-м, но я никогда не нюхал тебя без блокаторов запаха, делающих твой запах слабее. Боже, я хочу валяться среди твоего сладкого запаха вечно, Тим, — Вин всегда был бесстыдным, но сейчас он был бесстыдным и пьяным от желания и привязанности к своему парню. — Я хочу уложить тебя в свою постель и больше никому не позволять чувствовать твой запах. Тим замер в его объятиях: — Пи'Вин, — сказал он, мягко отталкивая Вина. Он посмотрел на него с осторожностью в глазах. — Пи, может, мне сегодня пойти в свою комнату? — Вин даже всхлипнул от этой мысли. — Пи, твоя реакция меня беспокоит. А что, если я спровоцирую твой гон? — Я принимаю супрессанты, это не может случиться, — отмахнулся Вин, хотя теперь он действительно надеялся, что правильно помнил сроки, и это было невозможно, даже если бы он не был на них. — Да, это так, — медленно произнес Тим, как будто убеждаясь, что Вин в состоянии его понять. — Парм принимает супрессанты, но однажды Пи'Дин переночевал у него и его блокаторы запаха выветрились за ночь, и это вызвало течку Парма. Если бы Пи'Дин не был таким крепким парнем, кто знает, смог бы он удержаться от того, о чем они оба пожалели бы. Ему пришлось буквально унести Парма в комнату кузена, чтобы тот не дал Парму изрядно покалечить Пи'Дина, пока тот не сдастся и не переспит с ним. Даже если бы он не был на подавителях, Парм не должен был быть на этой стадии цикла, так что это была действительно реакция лишь на запах Пи'Дина. Вин разинул рот: — Черт, «маленький Парм с нулевым самоконтролем» звучит безумно, трудно вообразить такое, — сказал он. Тим съежился: — Пи'Сину пришлось запереться с Пармом, пока его бойфренд не смог вернуться с срочными сверхсильными подавителями, чтобы остановить течку Парма. По-видимому, у Парма очень сильные гормоны или что-то такое, что действительно заставляет обычные супрессанты не действовать. Вин усмехнулся и покачал головой: — Если они не будут осторожны, то синхронизируют циклы и разорвут друг друга в клочья, — пошутил он, но тут же поморщился. — Дерьмо. Квартира Парма была бы разгромлена, если бы это случилось. — Ты уверен, что мне можно переночевать у тебя сегодня? — спросил Тим, нежно взяв руки Вина в свои. — Я тебя знаю. Ты никогда не простишь себе, если потеряешь контроль рядом со мной, — сказал он, и сердце Вина наполнилось любовью к своему прекрасному парню. — Как угодно, лишь чтобы тебе было удобно, — сказал Вин, поглаживая тонкие косточки пальцев Тима. — Если ты считаешь, что тебе лучше уйти, я не буду злиться. Но я не думаю, что что-то может заставить меня потерять контроль рядом с тобой. Я не из таких парней. И я думаю, что ты сможешь остановить меня, если я потеряю рассудок, — заметил он. Он ухмыльнулся, облизывая губы. — Ты чертовски сильный, детка. Ты отвечаешь не хуже, чем получаешь от меня, когда мы начинаем быть грубыми, — прошептал он, и Тим покраснел. — Если ты будешь продолжать так говорить и смотреть на меня, то тем, кто потеряет контроль, будешь не ты. Чертов вторичный пол, — предупредил Тим. Вин поднял бровь: — Ах, да? И что ты собираешься сделать со мной? — флиртовал он. К его удивлению, в ответ Тим зарычал и затянул его в жесткий и быстрый поцелуй: — Ладно, мы займемся сексом. Прямо сейчас, — сказал Тим, толкая Вина на кровать. — Клянусь Богом, если ты потеряешь контроль и причинишь мне боль, мы расстанемся, — пригрозил он. — Детка, сейчас я больше беспокоюсь о том, что ты причинишь мне боль, — сказал Вин, заметив, как грубо с ним обошелся Тим. — Черт, Тим, я так сильно люблю тебя, — простонал он, когда Тим практически разорвал его одежду. Вин был уверен, что его слова о том, что Тим рискует причинить ему боль, были абсолютно точно шуткой. Но теперь он был почти уверен, что завтра ему будет больнее, чем когда-либо прежде, потому что после двух раундов Тим оседлал его, трахая себя членом Вина так великолепно, что сам впивался ногтями в грудь Вина с каждым толчком. — Пи'Вин, блядь, ты такой большой. Это так хорошо. Пожалуйста, ууххмм. — Черт, детка, ты делаешь так хорошо Пи. Очень хорошо, — похвалил Вин, руки которого на самом деле сводило судорогой от того, как сильно он держал бедра Тима в течение последних двух часов. Его собственные бедра горели, когда он входил в Тима на каждый прыжок, загоняя свой член глубоко внутрь Тима, убеждаясь, что он чувствует каждый дюйм. Тим был таким мокрым, что Вин беспокоился, что именно у него выветрятся супрессанты и начнется жар, но Тим был в здравом уме, так что он знал, что все нормально. Вин любил знать, как сильно Тим хотел его и как много удовольствия он получал от тела Вина. — Я люблю тебя, детка, — выдохнул он, застонав, когда Тим начал разминать его бедра маленькими круговыми движениями, сжимаясь вокруг него. — Пи'Вин, я начинаю уставать, — пробормотал он, и Вин понял, что это был за намек. Он поднял Тима и перевернул их, позволив Тиму упасть на живот. Вин скользнул обратно в него и сжал его бедра, попав прямо по простате. — Даа! — заскулил Тим. Вин просунул одну руку под Тима, зажав его член между своей рукой и его собственным животом, так что, когда он трахал его медленно и глубоко, единственной стимуляцией, которую он получал, было трение о руку Вина с каждым толчком. Вин ухватился за край кровати второй рукой, сжимая его как можно сильнее, чтобы трахнуть Тима так глубоко, как только возможно в жестких, разрозненных толчках. — Однажды, — сказал Вин, целуя Тима в плечо. — Когда мы станем старше и поженимся, — продолжал он, ухмыляясь тому, как Тим стонал при каждом резком толчке и дрожал во время скольжения члена из него, — я собираюсь избавиться от подавителей и показать тебе, что альфа может сделать с тобой, — он прикусил заднюю часть шеи Тима. — Буду трахать тебя, пока не забудешь свое собственное имя. Заставлять тебя кончать, пока все твое тело не заклинит в бесконечном оргазме, — Тим заскулил и прижался к нему спиной. — И когда ты будешь готов и захочешь провести со мной свою течку, я позволю тебе делать со мной все, что ты захочешь, пока ты не будешь удовлетворен. Ты сможешь иметь меня весь день, часами. Я никогда не дам усталости помешать мне исполнить все твои желания. Я позволю тебе использовать меня как свою личную секс-игрушку, потому что я принадлежу тебе во всех отношениях, детка. Я так сильно люблю тебя, — простонал он, дрожа, подходя все ближе и ближе к краю. — Мое сердце принадлежит тебе. Мое тело принадлежит тебе. Я дорожу тобой больше всего на свете, Тим. Я хочу остаться с тобой навсегда. Я люблю тебя так чертовски сильно. — Я люблю тебя, — выдохнул Тим, издавая рваный стон, когда он задрожал. — Пожалуйста, черт возьми, пожалуйста, сделай это. Пожалуйста. Я хочу почувствовать это. Пи'Вин, я хочу... я хочу ... — Шшш, — прошептал Вин, жалея, что не может сделать этого сейчас. — Я не могу, завтра у тебя будет соревнование по плаванию, тебе будет больно, — сказал он, ненавидя себя за то, что ему приходится быть рациональным. Они уже говорили об этом раньше, о том, что он не может иметь сцепку с Тимом каждый раз, когда он этого хочет, потому что Тиму будет больно принимать его узел и больно после этого во время плавания. Тим заскулил и надулся: — Но, пожалуйста? Мне это нужно. Я... мы всего лишь попробуем. Разве ты не любишь меня? — спросил он, и Вин застонал, потому что этот чертов Тим знал, как получить от него то, что он хотел. — Тебе не нравится, как я сейчас пахну? Секс, ваниль и твой запах морской соли? — Блядь, блядь, блядь, ты не можешь злиться на меня завтра, — сказал Вин, а затем переместился, трахая Тима сильнее и быстрее. Тим выл и терся о руку Вина, пока не кончил и не сжался вокруг Вина, который укусил его за плечо и застонал, толкнувшись в него еще несколько раз, прежде чем узел у основания его члена попал внутрь Тима, и Вин мог только войти в него, прежде чем кончить с криком. — Тим! — прокричал он хрипло, дрожа, наполняя презерватив с каждой вспышкой ослепительного удовольствия. Узел безжалостно давил на простату Тима, и он практически кричал, пока кончал снова и снова. Оргазм казался бесконечным. Тим рыдал от удовольствия в подушки при каждом толчке в него. И, наконец, Вин отошел от оргазма, дрожа от адреналина, тяжело дыша в затылок Тима: — Детка. Детка, блядь. Так хорошо. М-м-м, я люблю тебя, — он вытащил свою грязную руку из-под Тима и нежно уткнулся носом в его шею. — Ты в порядке? — Тим дрожал как осиновый лист и издавал только тихий скулящий звук. — Детка? — спросил он, немного волнуясь. — Я мертв. Ты убил меня, и я мертв, — невнятно произнес Тим. — Так хорошо. Блядь. Такой большой. Так глубоко. Я ... я так сильно кончил… — Да, я заметил, — поддразнил его Вин, поднимая свою абсолютно мокрую руку. — Черт, Тим. Так хорошо, да? — а затем, к его шоку, Тим схватил его за запястье и потянул его вниз, глядя через плечо прямо на Вина и начиная слизывать свою сперму с руки Вина. – Ох, блядь, — выпалил Вин, широко раскрыв глаза, и его член резко дрогнул внутри Тима. — Ладно, нет. Стоп. Мы не можем нннннх! — он застонал, когда Тим сжался вокруг него и качнул бедрами назад. — Черт возьми, Тим. Ты возненавидишь меня утром, если ... — Тим снова двинул бедрами, заставляя размягчающийся член и уменьшающийся узел Вина перестать быть таковыми. — Тим, пожалуйста. — Но мне это нужно, — заныл Тим, и Вин внезапно посмотрел на его лицо, чувствуя всплеск беспокойства внутри себя. — Пожалуйста, Пи'Вин. Пожалуйста! — Вот дерьмо, — простонал Вин, уткнувшись лбом в плечо Тима. — Тим. Детка, ты беспокоился обо мне, но я думаю, что у тебя начинается течка. — Нее, просто возбужден, — возразил Тим. — Поверь мне, ты бы знал, если бы у меня началась течка. Это ерунда. Это всего лишь моя зависимость от члена своего парня. Вин разинул рот: — У нас было три раунда, как ты можешь хотеть четвертого без течки? — Когда у меня течка, все мое тело горит, если у меня нет чего-то внутри. Это так больно, Пи'Вин. Я смог вытерпеть течку только два раза, потому что это было слишком больно, и мне пришлось начать принимать супрессанты. Ты даже не представляешь, что с тобой будет, когда у меня в конце концов начнется течка, когда мы станем старше. Я буду трахать тебя до тех пор, пока на твоем члене не сотрется кожа, и тебе придется трахать меня игрушками, чтобы я не плакал от боли. Потом, когда все закончится, ты должен будешь убедиться, что я не поранился и не слишком обезвожен, потому что однажды мне пришлось лечь в больницу, настолько все было плохо. — Черт, — сказал Вин, внезапно почувствовав потребность прижать его к себе. — Детка, не волнуйся. Те течки были без альфы. Когда ты будешь готов к этому, я дам тебе все, что тебе нужно. Но сейчас мне действительно нужно, чтобы ты прекратил, — сказал он, хватая Тима за бедра. — Если ты заставишь меня трахнуть тебя еще раз, я буду тем, кто не сможет ходить завтра. Тим надулся, но вздохнул, замерев: — Хорошо. Но мне нужно, чтобы ты, по крайней мере, позаботился обо мне сейчас, — сказал он, и Вин хихикнул и поцеловал его в шею. — Боже, твое сексуальное либидо. Я думал, что только у альф такое безграничное сексуальное влечение, — он продолжал нежные, любящие поцелуи и прикосновения, пока не вышел из Тима. Он быстро избавился от презерватива и осторожно перевернул Тима на спину. Тим снова напрягся, глядя на него умоляющими глазами. — Ммм, моя прекрасная детка, ты так идеален, — сказал он, укладываясь на него и целуя. Он протянул руку между ними, взял член Тима в свою руку, и Тим захныкал в поцелуе. Без сомнения, он был таким, таким чувствительным даже после такого количества секса. Вин погладил его по щеке, и они обменялись сладкими, любящими поцелуями, пока Вин медленно дрочил ему, дразня головку большим пальцем. — Я люблю тебя, — прошептал Тим, его взгляд помутнел, а губы распухли. — Пи'Вин, я люблю тебя, — выдохнул он, и Вин снова поцеловал его. Он начал посасывать его сочную нижнюю губу, поскреб ее зубами, и Тим дошел до края, постанывая ему в рот, и кончил между их телами. — Мммм, моя прекрасная детка, — прошептал Вин, нежно уткнувшись носом в щеку Тима и переводя дыхание. — Ты меня утомил. — Извини, — тихо сказал Тим, закрыв глаза так, что его красивые ресницы коснулись щек. — Ты просто заставляешь меня хотеть тебя так сильно. — Я знаю, детка, я чувствую то же самое, — сказал Вин, глубоко вдыхая, когда его губы нашли шею Тима. — У меня есть блокаторы запаха, которые подходят для любого вторичного пола, если они тебе будут нужны завтра. Тим кивнул: — Завтра. А сегодня я хочу принять душ, прижаться к тебе и втереть свой запах в каждый сантиметр твоей кровати, чтобы ты пах так же, как я. Вин улыбнулся и поцеловал его в шею: — Кто-то слишком собственник? — Ммм, я не могу потерять тебя. Как я тогда смогу быть удовлетворен после того, как ты так хорошо трахнул меня? — Тим флиртовал, а Вин хихикал. — Не беспокойся, Тим. Никто никогда не сравнится с тобой, — сказал он, нежно целуя его. — А ты иди в душ. Я сменю постельное белье, — сказал он, и Тим кивнул, поморщившись, когда вставал с кровати. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Вин. — Да, просто из-за тренировок и такого большого количества секса у меня все болит, — сказал Тим, разминая свои бедра, прежде чем начать идти. — Я сегодня слишком много плавал, потому что остальные меня бесили, и я хотел обойти их.” Вин усмехнулся и покачал головой: — Ты такой чертовски милый, — сказал он, смеясь над Тимом, показавшим средний палец и исчезнувшим в ванной. Вин с трудом встал, подошел к шкафу, достал оттуда деревянную коробочку, которую держал на верхней полке, и открыл ее. Он сунул в нее руку и выудил кольцо, которое прятал с того дня, как Тим согласился стать его парнем, чтобы просто посмотреть на него. Он погладил красный камень и вздохнул. «Еще два года», — сказал он сам себе. Он поцеловал кольцо и положил его обратно, убедившись, что шкатулка хорошо спрятана. Он посмотрел на дверь ванной и ощутил внутри себя бабочек, захлестнувших его в момент, когда он представил себе бесценное лицо Тима в тот день, когда Вин наденет это кольцо на его палец. Он зашипел, ковыляя и разворачиваясь. Его спина и ноги болели просто пиздец. — Боже, я должен быть в лучшей форме, чтобы заниматься таким сексом всю оставшуюся жизнь, — пробормотал он, морщась, пока двигался по комнате, чтобы перестелить постель.