Про половое воспитание

Слушайте, из Йонду не бог весть какой, воспитатель. То что Квилл не росла отбитой головорезом уже можно было считать верхом его воспитательской работы и на этом, пожалуй все. Девчонка была как сорная трава, сорная трава которая умела воровать, ругаться на трех языках, с четырнадцати лет вполне сносно водила шаттлы и неплохо управлялась с Эклектором… Итак, к чему это? Задачей Удонты было не упустить девку в относительном смысле этих слов. Так что… — Никаких блять парней до твоего восемнадцатилетия, шкет, — а хер ли на нее бармен так пырится? И чего она ему в ответ лыбится? Ей пятнадцать, еще рано. Какие нахер парни? Квилл с самым невинным на свете видом умыкает из-под носа своего незадачливого опекуна початую бутылку пива. — Как скажешь, старик, — а бармену эта мелкая… звезда все равно продолжает лыбиться и подмигивать. Вы не подумайте, не то чтобы центаврианец там был поборником чести и всякое такое, нет. Не хотелось чтобы девка в пятнадцать принесла в подоле. Или нарвалась на мудака с модифированным хером. Или подцепила болячку. Или чтобы какой-нибудь козлина утащил ее к себе в гарем или… В общем, была масса всяких «или». Парни свистели Квилл вслед, нагло флиртовали и делали кучу намеков, но девке надо было отдать должное. Пит пользовалась этим как умела и обворовывала этих идиотов на раз два. Не сказать, что Йонду был в восторге от этих лопухов и… да, он переживал за рыжую соплю. Мало ли, а вдруг кто из ухажеров изобьет или еще что похуже?! — Да я осторожна! Честно, старик. Не боись. Я им снотворное в пиво подсыпаю, — гордо хвастается Звездная. * Итак, никаких парней до восемнадцати. И это сука обоснованное правило! И оговоренное! Удонта чувствует, как буквально закипает от гнева слыша самые что ни на есть, недвусмысленные стоны за дверью каюты Пит. Нет, можно было дождаться пока пошлые девичьи стоны за дверью смолкнут и уже тогда врываться к девчонке пылая праведным гневом и протыкая ногу/руку/и еще одну часть тела незадачливого любовника Звездной стрелой Яка. Но вы же помните, где Йонду, а где этика? Так что центаврианец буквально вламывается в каюту и… — Какого хрена, старик?! — растрепанная и раскрасневшаяся Квилл поспешно натягивает на себя растянутую майку и стыбзенные у кого-то из парней шорты (или труселя). На кровати невинно хлопая глазами и облизывая розовые губки восседала… самарионка*. Неоново-розовая кожа, темные длинные волосы, две пары рук и… ничего такая грудь третьего размера. — Это батя твой? — интересуется многорукая, накручивая прядь волос на пальчик. Вторая пара рук наконец прикрыла грудь, явно ради формального приличия. — Не похожи. — Это мой капитан и он уже уходит, — если честно, не будь Удонта в таком глобальном шоке он бы, конечно бы возмутился и может быть прикрикнул бы на девчонку, но… тот момент, когда его буквально выпихивают из каюты, он позорно упускает. Перед глазами продолжает стоять образ похотливо облизывающийся самарионки. За дверью слышно, как Пит сетует на сломанный к херам замок, а ее неожиданная подружка предлагает попробовать нечто новое для того, чтобы снять стресс. Центаврианец зло чертыхается и, затыкая уши, удаляется как можно дальше по коридору. Нет блять, разговор на подобии сраного полового воспитания он проведет потом. Когда выжрет в одну харю бутылку чудесного Краглиновского вискаря. * — Ты не говорил про девушек! — спорить с этим железно-бетонным аргументом себе дороже. В нем слишком мало алкоголя для этого разговора. Он даже не знает как спросить этого шестнадцатилетнего недоразумения, где она посреди космоса умудрилась отыскать проститутку и куда эта проститутка делась. — Квилл… — Да знаю, знаю! Никаких парней. Знаю, с ними не спать. Хер с ними… Но послушай, девушки они такие… мягкие! Классные! И ты видел сколько у нее рук? А сиськи! — радостно продолжает лепетать рыжая. — Можно без подробностей? — надо было выпить две бутылки. Почему он испытывает вину за то, что Квилл нравятся девчонки? — Скажи мне это же не из-за моего запрета на… — На то чтобы я встречалась и спала с парнями? Неа! Мне девушки давно нравятся, еще лет с тринадцати. Помнишь Мэдди? Ну у которой две головы, короче смотрела я на нее и, ну взгляд отвести не могла. Она такая… милая, трогательная и нежная. И целовалась, кстати круто! — не затыкается Пит. Девчонка тащит со стола пару ручек, ну и похер. — Ну и парни классные. Краглин, к слову, ничего так. Староват, но ничего. Но ты ж не разрешаешь с мальчиками у тебя на глазах встречаться? В общем вот, до восемнадцати обещаю встречаться у тебя на виду только с девчонками! Желание прострелить себе голову было как никогда сильным. Звездная с самым непринужденным видом поправила наушники на тощей шее и поднявшись с хлипкой табуретки, направилась к выходу из капитанской каюты. Стоило двери за мелкой соплячкой закрыться, как до Удонты дошло, что же его напрягло в этом «милом» диалоге. У тебя на глазах. Значало ли, что засранка и парней водила? Просто прятала мудаков с хреном куда тщательнее, чем многорукую подружку… Нет, нет черт подери, он не хочет об этом пока думать. Надо пойти и найти, еще одну старпомовскую нычку с алкоголем.