exchange student.

лучи солнца отчаянно пробивались сквозь тонкие пальцы. казалось, со всех сторон доносился визг двигателей, будто крик избалованной маленькой девочки, что осталась без сладкого из-за безобидных проказ. сокджин жмурился, вглядываясь вдаль. аэропорт ханеда, безусловно, небезызвестный, крупный международный аэропорт токио. он казался не таким внушительным и прекрасным, каким его обычно описывал дунмэй. — хей, нам повезло, ясная погода! — зазвенел голос вышеупомянутого в левом ухе. — гору фудзи будет отлично видно! — главное, чтобы выпивку было видно!! — квансу натянул свою любимую синюю кепку с хеллоу китти, смешно запнувшись о ступеньку трапа. внизу их и ещё пару пассажиров первого класса уже ждал чёрный минивэн, в который сокджин побыстрее заполз, снимая сумку с плеча и наконец спокойно вздохнув. — терпеть не могу этот запах. — какой? запах природы и чистого воздуха? — прыснул в кулак квансу, усаживаясь рядом с кимом. — не сказал бы, что чистого, тут очень загруженный трафик, ты бы видел какие в токио пробки. из-за них приобрести машину просто нереально. — занудно констатировал дунмэй, но его слова в узком кругу принято игнорировать, так что после этого последовало не столько неловкое, сколько ритуально-привычное молчание. — запах жары. я ненавижу запах жары. — наконец продолжил сокджин. ответом ему было многозначительное и удивительно синхронное „ааа...” от обоих друзей. все уселись, и автомобиль тронулся с места. сквозь его тонированные стёкла было видно отдаляющийся боинг и кучку вываливающихся в спешке из него людей. ким достал смартфон и написал два слова в какао своей матери „мы прилетели”. затем снова включил авиарежим, пока не успела прилететь целая куча и маленький мешочек уведомлений, нажал на первую попавшуюся песню в плейлисте и закрыл глаза. внутри аэропорт также не казался сокджину грандиозным. привычные кафе, зоны отдыха, разве что пахло жаренным тофу. весь багаж был при них, так что задерживаться здесь ученики по обмену не собирались. тем более их у выхода уже ждало заранее заказанное дунмэем такси. этот парень любит составлять планы и строго им следовать, чего не скажешь о балбесе квансу, который вприпрыжку шёл рядом с сокджином и мурчал какую-то, вероятно придуманную им же самим, песенку. — может, зайти в сувенирный, как ты думаешь, сокджинни?? — лучше не стоит, там дерут втридорога и выбора особо нет, лучше возьмёшь себе магнитик где-нибудь в акибе. — чхве дунмэй! ты такой противный! там даже была... как её... золотая кошечка, которая машет лапкой!!! — срывался на недо-писк, недо-крик квансу. — я куплю тебе эту кошку, только пожалуйста не создавай столько шума, мне достаточно было самолёта. — бурчал Сокджин, смотря строго себе под ноги. ли квансу своей всё так же весёлой походкой попрыгал вперёд, к дунмэю, тихо-тихо шепча „сокджинни сегодня не в настроении”. белый кадиллак и любезно открывший им дверь шофёр. стёкла опять тонированные, но салон посвободнее. — сколько нам ехать? — около получаса. — отлично, успею вздремнуть. квансу, одолжи ту „шейную подушку” или как ты там её называешь. пожалуйста. — для сокджинни хоть целую японию. — отчаянно вздохнув, ли начал копаться в своём рюкзаке, насмерть забитым всем необходимым. ким сел с самой неудачной, левой, стороны. справа простирался вид на токийский залив, коему очень радовался дунмэй, истинный фанат всего, что связано с японией, а ему достались скучные высотки и парки. парки, конечно, были красивые, но приятнее было бы засыпать с видом на море. такое светлое, такое спокойное, тянущееся до самого горизонта и являющееся зеркальным отражением неба. бурно обсуждавшие что-то явно интересное голоса едва были слышны за гитарным соло какого-то весьма одарённого японца. а может и не японца, но песня была явно на японском. и из неё сокджин понимал ровно ни единой строчки. но вокалист пел безумно красиво. его бархатный голос убаюкивал, а геометрически правильные многоэтажки за окном всё же заставляли сердечко кима ёкать. за весь полёт от сеула ему так и не удалось поспать, поэтому кресло этого кадиллака сейчас казалось божьей колыбелью. веки тяжелели. — сок-джин-ни! просыпайся, принцесса! мы приехали! наш отель ждёт! — я не сплюю... — простонал сокджин, потягиваясь. за окном он увидел обычную многоэтажку с надписью „какой-то там рёкан”. — мы будем жить тут?? скудновато как-то. — протянул квансу, поникши плетясь за дунмэем. — а ты что ждал, замок? — посмеялся чхве, гордо чеканя шаг впереди всех. — ну как минимум. милая девушка на ресепшене попреветствовала их на английском, но это был её максимум. дальше она болтала на японском с дунмэем, пока квансу и сокджин стояли за ним с видом, будто тоже её понимают. хотя, может, квансу и понимал. номер был также скромен для кима, как и весь отель в целом. хотя не знаю, что этот человек понимает под словом „скромность”, ведь это был самый престижный и дорогой рёкан района. а район здесь имеет важную роль. — скудненько. — повторил свои недавние слова квансу, усаживаясь на кровать. номер был достаточно просторен для троих парней. присущая японии краткость тут отзывалась во всём: красивые, традиционно японские, узоры из тёмного дерева на стенах, пол из бамбука, напоминающий татами, а вся мебель выполнена в приятных пастельных зелёно-жёлтых тонах. всё было минималистично, ничего лишнего, но выглядело очень стильно и высококачественно, не зря же отель имеет класс „люкс”. — у нас практически целый этаж, а ты говоришь „скудненько”. — твои вкусы не понять, мэй. — вздохнул сокджин, кладя сумку на пастельно-зелёный диван. — надо было мне отель выбирать! чхве дунмэй слишком фанатеет по традиционной японии! скажи, а, сокджинни. — да-да. — ким плюхнулся на кровать, крепко обнимая подушку. сон ещё не ушёл от него, поэтому ким сокджин направлялся прямо к морфею и его царству. увидев это, квансу начал жаловаться на скромность жилища уже шёпотом, на что дунмэй обиженно пробурчал себе что-то под нос и стал раскладывать вещи по полкам в шкафу. за окном тихо ездили по небольшой токийской улочке автомобили, изредка сигналя. люди неспеша шли по своим делам. кто знает, что на уме у массовки? может, их что-то волнует? или они сильно счастливы в этот момент, потому что выбили желанную игрушку в гачапоне? тем не менее, волна людей, временами редея, медленно плыла по улице, со всех сторон освещённой солнцем благодаря зеркальным зданиям, что очень печально, ведь от тенька в этот жаркий летний день не отказался бы никто. солнце достаточно быстро прокатилось с востока на запад, если смотреть на мир глазами спящего сокджина. буквально за минут пятнадцать. — теперь твоя очередь его будить. — моя?? я думал, это твоё любимое занятие. — я сейчас умру либо от скуки, либо от голода, и я не знаю что хуже, поэтому, во имя всех святых, разбуди его. — боже, ну чего вы так громко шепчете, не могли потише? — ким, сонно потирая глаза, поднялся с кровати. будем надееться, что он выспался, ведь сам он не мог понять — ещё не успел проснуться. — доброе утро!.. день... нет, вечер. конбанва!! — последняя фраза на ломанном японском явно не вызывала ни у кого в этой комнате восторга, а особенно у не одарённого лингвистическими способностями сокджина. — мы собираемся пойти поужинать. — дунмэй принёс сонному другу стакан воды и сел рядом с ним на диван. его взгляд пробежал по недовольному лицу квансу, которое подначивало добавить ещё пару слов к этой фразе. — ...и выпить. — представляешь! чхве дунмэй такой хитрюга! мы совсем рядом с акихабарой, буквально в паре кварталов! — с неконтролируемым восторгом вздыхал квансу. — там сто-олько разных игровых и анимешных магазинов! — я прекрасно знаю об акибе. — скептически, сухим голосом произнёс сокджин, пригубив стакан воды. в комнате воцарилась тишина. на этот раз больше неловкая, чем привычная. выспаться-то ким может и выспался, но настроения, похоже, у него от этого не прибавилось. стало слышно вечерних цикад, что пели отдалённо, спрятавшись в деревьях по одиночке, а сокджин всё пил и пил, медленно, не торопясь, стакан вкуснейшей японской воды. — а это значит... — ким прокашлялся, — мы идём штурмовать токио! чхве дунмэй облегчённо выдохнул, улыбаясь, а ли квансу в припадке радостного визга чуть не свалился с кровати. — идём штурмовать токио!!!! дневное светило ещё не успело дойти до горизонта. оно и правильно, ведь на часах было пять часов после обеда. трио направилось в мясной ресторан в пяти минутах ходьбы от отеля. по словам верного информатора (а.к.а чхве), там вкусно готовят говядину. выпивки на выбор мало, но они же не собираются перебить прелестный вкус мяса алкоголем. ресторан кстати по размерам был больше сравним с забегаловкой. в японии всё кажется маленьким и компактным. светлый дуб был повсюду: пол, потолок, стены, мебель. видимо, таким решением хозяин хотел визуально расширить помещение, но намётанный глаз сокджина не обманешь. талисманом этого ресторана, а может быть даже целой сети, был забавный бычок, одетый в поварской колпак. друзья уселись за свободный столик и сделали заказ. конечно, говядину тут не подадут как в корее, но пахло уж очень аппетитно, поэтому за качество приготовления мяса никто не переживал. к тому же, их заказ очень быстро принесли! с пылу с жару, три порции говядины красовались на дубовом столе. сокджину подали бокал белого вина, квансу предпочёл саке, а дунмэй, как всегда, взял светлое нефильтрованное. трапеза обещала быть приятной. — сокджинни! я слышал, в акихабаре есть целые здания компании sega!! тебе обязательно нужно сходить. — да, ты наверняка найдёшь что-нибудь для своего старика мегадрайва. — думаете? — ну, если не там, то в магазине раритетных игр уж точно. — дунмэй потягивал из кружки своё пиво, после которого у него оставался след над верхней губой. квансу смеялся с этого, разгоряченный, как любят говорить, японской водкой, которая на самом-то деле с водкой и рядом не стояла. это уж точно известно сокджину, который однажды подумал, что в отцовском стакане вода. не знаю, где был его нос в этот момент, видать, отходил по делам. — фу-уф! тут вкусно готовят! не так вкусно, как в ресторанах моего отца, но вкусно! — квансу, кажется твой словарный запас описания еды ограничен лишь словом „вкусно”. — подколол дунмэй, расплачиваясь с хозяином лавки. ли пробубнил что-то в ответ, но это расслышал только стейк в его животе. закат струился по крышам домов яркими жёлто-алыми лучами, а в воздухе уже чувствовалась ночная прохлада. нашей троицей был взят курс точно на акихабару, ни на один градус в сторону. казалось, от нетерпения, квансу готов был проходить сквозь здания, ведь так намного быстрее, чем обходить их. свернув за последний угол, перед ними распростёрлась она, акиба. неоновые вывески то и дело загорались в разных углах высоток, пестря всеми цветами неоновой радуги. восторженные вздохи друзей, казалось, были слышны из космоса. вот такого масштаба сокджин ждал всё это время, таких красок! — боже, боже, боже!!! давайте уже зайдём куда-нибудь, ну зайдём!!! — скулил квансу, вертясь вокруг мэя. — зайдём! во все здания зайдём! — воскликнул ким, с энтузиазмом направляясь к первому приятному его взгляду магазинчику. солнце медленно тонуло в пушисто-облачном горизонте, оставляя всё как есть. даже оно знало, что в акибе днём делать нечего. днём она наполнена флегматичной стороной японии. сквозь неё школьники идут в среднюю или старшую школы (других в районе акихабары попросту нет), а взрослые в пыльные офисы, откуда вернутся только заполночь. люди идут и даже не оглядываются по сторонам с замиранием сердца! а всё потому, что днём один из самых известных районов токио ничем не отличается от остальных. он спит, затаившись под одеялком из плакатов и потухших вывесок, и только вечером, с заходом солнца, пробуждается. толпы людей проходят по его улицам каждую ночь. конечно, не такие толпы, как на шибуе, но тоже очень масштабно!! сокджин был очарован акихабарой и даже, в какой-то степени, пленён. её энергетика не проходит стороной ни одну живую душу. время здесь проносилось ну просто молниеносно, а усталость от многокилометровых забегов по магазинам ни капли не ощущалась. в этом бурном потоке положительных эмоций не хотелось останавливаться ни на секунду. такого же мнения были и квансу с дунмэем. они то и дело находили в лавках безделушки с любимыми персонажами. как хорошо, что квансу выгрузил свой рюкзак, иначе пришлось бы тащить всё в пакетах. а когда места в многострадальном рюкзаке почти не осталось, глаза квансу остановились на сомнительной вывеске мелкого паба. с покупками закончили, перейдём же к основному действию. в помещении, на всеобщее удивление, народу было немного, в основном по углам за столиками. музыка не так уж оглушала, как это обычно бывает в кино. дунмэй повёл всех прямо к барной стойке, поближе к горячительным напиткам, чтобы не приходилось ждать. паб был оформлен в стиле авангард. повсюду пестрели яркие пятна красок, с потолка струились шерстяные нити, а столики напоминали велосипедные колёса. было видно, что это местечко было известно только в узком кругу молодёжи, не каждый задержится тут надолго. к слову, фальшивые документы никогда не подводили наших юных чеболей. и теперь уже все из них решили попробовать саке. в конце концов, нельзя же так бестактно пропустить этот напиток, хоть он и очень похож на соджу. рюмка за рюмкой, бокал за бокалом, и кровь вскипала в жилах. вот теперь музыка казалась громче, а помещение теснее. — о боже, я больше не могу. — упал на столешницу сокджин под презрительный взгляд недовольного бармена. он протирал стойку ровно две минуты назад. — слаба... чье, — икая, выдал квансу, — опять... проиграл в литрбол. должен будешь! в ответ ли получил отчаянный стон и тишину. цокот каблуков справа от стойки, что-то мягко коснулось плеча квансу. то была рука очаровательной блондиночки, рядом с которой стояла такая же, почти идентичная девушка, но шатенка. — близняшки? — квансу присвистнул, поднимаясь с места. блондинка сладко пролепетала что-то на японском, но смысл её слов улетучился от разгорячённого дурачка, знавшего японский лишь благодаря аниме с субтитрами, поэтому ли с надеждой взглянул на чхве дунмэя, сидевшего по ту сторону спящей стены из туши кима. — она зовёт нас в мотель!.. — с кривой улыбкой на лице и плавно жестикулируя пропел дунмэй, после чего залпом допил свой бокал виски, громко стукнув пустым сосудом о стол. — тогда какого дьявола ты до сих пор сидишь! в мотель, в мотель! — квансу за шкирку взял старика чхве, швыряя его в сторону девушек, и вскоре эта компашка скрылась за дверьми паба. ночь была глубокой и тёмной. акихабара цвела, словно камелия, жадно впивая свои корни глубоко в землю. люди всё проходили по её узким и не совсем улочкам. и мало кто из них грустил сейчас. а сокджин, к слову, четвертый раз за сутки был в гостях у сына гипноса. право, этот сон был самый беспокойный и некомфортный среди всех снов в его пока ещё не такой длительной жизни. поэтому от попадания в кима тела какого-то уж совсем неаккуратного пьяного японца, который после этого, безусловно, раза три извинился, сокджин поднялся, покачнувшись, и принялся оглядываться. — у... шли... как следует потерев глаза, он вопросительно взглянул на бармена, но тот лишь спокойно потирал фужер. тогда сокджину пришлось привлечь внимание громким „эй!” и указать на едко-зелёный напиток в меню. ким и понятия не имел, что это, да особо и не хотелось, поэтому, когда перед ним любезно был поставлен стакан, он в раз его осушил. вкус почему-то отдавал травами, но в целом неплохо. сокджин расплатился и собирался было встать, но понял, что у него совершенно нет сил. поэтому он просто прилёг назад, на нагретое на барной стойке место, буквально расплываясь. — рю, я домой. — из служебного помещения вышел молодой человек в куртке оверсайз, покрывавшей 70% его тела. по его внешнему виду невозможно было предположить, кем он является здесь, в мелком пабе на окраине акихабары. может, уборщик, а может владелец. — о, джун, ты уже. — бармен таки отвлёкся от сверления глазами наглой туши и глянул на стоящего за его спиной парня. — слушай, будь добр, забери этого иностранца. друзья его слиняли, а сам он по-японски ни слова не понимает. — не понимает? — ким, ну или канэко, как вам будет удобнее, почесал затылок, осматривая сидящего за столом сокджина. — ублюдки... — в полудрёме выругалось тело на знакомом, но почти забытом, намджуну языке. за этим последовало удивлённое молчание от обоих работников заведения. — ...ладненько, будешь должен, хитрюга рю! — он не без усилий взвалил на себя тушу перебравшего с алко посетителя, моля всевышних о том, чтобы не оказаться изблёванным по пути домой. да, ночь действительно была глубока. не видно было её конца и края, она перетекала вдоль улиц липкой черной жидкостью, оставляя приятно-дурманящее чувство у всех, кто не спал. намджун ехал в такси на другой конец акибы, вглядываясь в черты незнакомца. в нём было что-то знакомое. но сказать одно было можно смело: ему лет и шестнадцати не дашь из-за смазливого личика. ну или же из-за юношеского максимализма, отражённого большим количеством выпитого. тело то и дело всхлипывало, дёргаясь, будто его ударило небольшим разрядом тока. поэтому разуть его чуть позже было той ещё задачкой.