***
Грифель карандаша шуршал о лист бумаги, очень сосредоточенно выводя что-то. Этот человек, что, рисует его? На самом деле, он не против, но этот парень, или всё же девушка, приходит сюда на протяжении недели, почти в одно и тоже время, никто из них не говорит. И всё же, каким-то образом, они заключили негласный договор. Юноша свистит, не открывая глаза, а неизвестный сидит рядом, но те никогда не встречались взглядом, хотя так хотелось пересилить себя, улыбнуться и познакомиться, но что-то удерживало его, возможно, это страх. Ему было страшно знакомится с кем-то, может быть, даже сближаться, но он же сильный, да? Давай, заведи друзей, найди хоть кого-нибудь для общения, перестань строить только тебе нужные стены, доверься кому-нибудь. — Привет, — пробормотал кудрявый, не открывая глаз. Первое правило нарушено, они заговорили. А сердце в груди так и собиралось вырваться наружу, просто соберись, чёрт возьми! — Здравствуй, — создавалось ощущение, что человек удивлён. Что он знает о нём? Мужчина, примерно его ровесник, скорей всего старше. У него глубокий, красивый голос, от которого бегут мурашки по коже, но он всё ещё не открывает глаза. Молчит, ждёт, — почему ты заговорил со мной? — Интерес, — сухо проговорил юноша, пытаясь не выдавать скачущие нервы. А стоит ли это того? Нужно ли разрушать то, что у них есть? Даже не зная имён друг друга они создали странную, невидимую связь, которая могла влиться во что-то большое, и это случится, если все правила будут нарушены. Каждый это знал, непонятно откуда. — Боишься? — также ровно спросил человек, он звучал так, словно пытался вести непринуждённую беседу, может быть, он находится в таком же смятении, но отлично скрывает это. Кто же этот парень? — я бы тоже боялся, я-то вижу тебя, а ты меня нет. Чёрт знает, кто я такой, да? Может быть, какой-то сутенёр и ищу красивых мальчиков. Рыжий выгнул брови, но потом улыбнулся, когда услышал смешки со стороны. — У тебя прекрасная улыбка, и да, я просто пошутил. — Насчёт чего? Что я красивый, или что ты ищешь шлюшек? — он хмыкнул, но всё равно ухмылялся, заведя руки за голову. Внезапно подул ветер, ударивший по голой коже, которую не прикрывала белая майка. — Второе, я бы счёл преступлением назвать тебя некрасивым, правда, интересно, какого цвета твои глаза? Зелёные? — Попробуй дальше, — уже более расслабившись, предложил парень, чувствуя, как краснеют его щёки. — Голубые — полностью уверенно сообщил незнакомец, словно гордясь собой. — Ты близко, но мне говорили, что они скорей васильковые, — с усмешкой подметил веснушчатый, переворачиваясь в сторону голоса. — Ладно, попытаюсь поверить, но может откроешь глаза? Хотелось бы убедиться в правдивости твоих слов. Вдруг я на самом деле выиграл и могу получить приз? — О, вот как, не знал, что мы спорили, но всё-таки, чего ты хотел бы, если победишь? Только давай в мере дозволенного, — хихикал юноша, облизывая засохшие губы. — Как насчёт твоего имени? — Ох, я же сказал, дозволенного! –усмехнулся кудрявый, довольный собой. — И как же мне тебя называть? Спящая красавица? — дразнил незнакомец, заставляя парня надуть щёки. — Тьфу ты, спешу заверить, в другой ситуации, ты бы был свален на повал моим флиртом. — Неужели? — тогда васильковые глаза раскрылись и пару раз изящно похлопали, нарушив второе правило. Он довольно улыбался, когда заметил слегка приоткрытый рот собеседника. Незнакомец был блондином с голубыми глазами, выглядел молодо, широкоплечим и держал в руках карандаш, а в другой какой-то блокнот. — Я настолько великолепен, что лишаю тебя дара речи? — Нет, просто потерялся в твоих глазах. — Ох, какой ты предсказуемый. — Считай, что ты особенный и флирт я обычно не практикую. — О чёрт, ты меня уделал, знаешь же, по чему бить, — парень изменил положение, сев и уставившись на собеседника. Возможно, он слишком быстро сдался, но спорить почему-то очень не хотелось, — у тебя точно нет опыта в этом? — Разве лишь некоторые фразы, которые достигали меня, я правда обычно не так открыт, сомневаюсь, что у некоторых моих знакомых получится хоть когда-нибудь выдавить из меня что-то большее, чем вежливая улыбка, которая как-то сама появляется, когда остаюсь более сдержанным, чем обычно. — Зачем сдерживаться, и кстати, неужели я действительно достоин твоей улыбки, раз сейчас ты мне её показываешь? — Воспитание, и да, думаю, да, — блондин увёл взгляд в сторону, стараясь скрыть румянец за длинными распущенными волосами. Веснушчатый лишь весело хмыкнул, пребирая непослушные пряди за ухо. — Думаю, ты заслужил знать моё имя, — собеседник быстро вернул взгляд на юношу перед ним, вскидывая брови, — Александр Гамильтон. — Джон Лоуренс, будем знакомы, да? — и третье, последнее правило было разрушено, назад пути нет. — Да.***
— А я говорю тебе, всё так было, клянусь-клянусь, — Алекс наклонил голову на бок, обрабатывая информацию у себя в голове. С Джоном они говорили уже в течении двух часов и как выяснилось, он из Южной Каролины, но ездит по югу с младшей сестрой перед тем, чтобы приступить к последнему году обучения в Женеве вместе с ней. — Как хочешь, но я не поверю в то, что ты способен на воровство мороженого, зачем тебе это вообще? — Гамильтон хихикал. — Я проиграл спор, хорошо? Конечно, я мог купить его, и никто бы не узнал, но я же поклялся, что смогу это сделать! — Да ты у нас сама честность, да? — И не говори, за двадцать три года моей жизни случалось и не такое, — скетчбук давно был отложен в сторону, и парни вместе пили кофе, сидя в лодке, практически спиной к спине, — завтра четвёртое июля, чем ты планируешь заняться? — Как обычно, сидеть один в этой лодке и наблюдать фейерверк в конце дня, — Гамильтон пожал плечами, вспоминая детство. Он помнил, как они с мамой и братом готовили шоколадные кексы каждый год, но после двенадцати, когда той не стало, эта традиция исчезла, никогда не было ни времени, ни возможности приготовить их. Им с Джеймсом приходилось выживать самим, а даже на простую покупку самых обычных вещей не всегда хватало. — Довольно скучно, не думаешь? Неужели тебе не с кем провести этот день? — Нет, в колледже я не с кем особо не общаюсь, а от семьи осталась только эта лодка, да и зачем? — Думаю, ты не хочешь говорить мне, что произошло с тобой сейчас? — Ты прав, — Александр глубоко вздохнул и его плечи опустились, Лоуренс это почувствовал и так сильно захотел подбодрить собеседника. Он ему понравился, чувствовал, что может говорить с ним целую вечность и на душе, когда он рядом, было неожиданно тепло. Сделать для Алекса хотелось чуть ли ни что угодно. — Может, есть что-то, что ты хочешь сделать? — с интересом спросил Джон, желая унять напряжение. — Только шоколадные кексы, моя мама их обожала, всё бы отдал, чтобы попробовать их снова, но увы, я не могу позволить себе купить их или приготовить. — Действительно? — в ответ лишь еле заметный кивок. Следующее утро же началось приятно, в нос ударил знакомый аромат свежеиспечённых кексов. Сначала, парень не поверил своим собственным глазам, когда обнаружил их на своей лодке. Лоуренс вчера ушёл лишь тогда, когда начало смеркаться, и пообещал прийти ещё, может даже завтра. Александр закусил губу, подумав о Джоне. Он был приятным и чертовски красивым, от одной мысли о нём живот скручивало, а румянец сам образовывался на щеках. Тем более тогда, когда с аккуратным почерком к подарку была прикреплена записка: Я решил, что тебе понравится мой презент, поэтому готовил их вчера ночью, ничего не мог с собой поделать, хотелось вызвать у тебя ту прекрасную улыбку… И извини, я не могу прийти сегодня как обычно и освобожусь только в восемь вечера, может быть, ты сходишь со мной куда-нибудь после этого? Я подумал, что мы могли бы вместе прогуляться, Джон Ответ определённо был да, а кексы получились действительно вкусные.