Как Тайга остался без сладкого

Помешивая овощи на сковородке одной рукой, а другой зачерпнув ложкой суп с кастрюли, высокий, крепкого телосложения парень, подув на дымящуюся горячую жидкость, потянул ее губами и довольно хмыкнул. Наливая понемногу то с одной, то с другой бутылочки какие-то соусы, он, улыбаясь, словно дирижировал над плитой. Судя по слаженности его движений и крайне довольному выражению лица, процесс был ему явно по душе. Две вещи он умел делать великолепно: играть в баскетбол и готовить. Тайга любил готовить и любил Тецую. Для Тецуи он был готов состряпать самые изысканные блюда, лишь бы получать за ужином самую милую улыбку на свете. А после фразы «Тайга-кун, это очень вкусно», он воодушевлялся и думал, что в следующий раз приготовит еще лучше. И, да, они оба терпеть не могли фаст-фуд. Уже около месяца они жили вместе у форварда дома. Если быть точнее, то двадцать восемь дней и почти один вечер. Тайга точно знал, сколько времени они вместе. После тяжелой победы на Зимнем кубке он был так рад, рад тому, что, наконец, труды Сейрин принесли этот долгожданный и выстраданный плод. Рад, что можно будет немного отдохнуть от ежедневных изнурительных тренировок, рад тому, что рядом есть Куроко Тецуя. Эйфория от всего этого вылилась в один порыв и крепкие объятья. И он что есть силы сжал парня с сияющими голубыми глазами, уткнувшись во влажные волосы. «Люблю тебя, Тецу», — прошептал он тогда на ухо, сдерживаться было невмоготу. Может, под влиянием момента, а может, просто этот момент настал, неважно, Кагами Тайга любил Куроко Тецую и просто сказал ему об этом. В ответ услышал несмелое и тихое «Я тоже тебя люблю». Он думал, что после этих слов тронется умом от счастья и не разожмет сильных рук и только когда понял, что на них уже кидают взгляды остальные ребята, опустил Тецую на пол. Он предложил встречаться, но этого было мало. Тайга хотел видеть парня каждый день, каждый вечер, каждую ночь. Поэтому тут же заявил, что хочет, чтоб они жили вместе, но Тецуя спокойно отказал. Тайга упорствовал, уговаривал и настаивал: ему очень был нужен этот бледный голубоволосый паренек. И Тецуя сдался. После трех дней уговоров с разными аргументами «за» он согласился переехать. Но с условием. Большей близости, кроме поцелуев, между ними пока не будет. Он не готов к большему, и прямо сказал, мол, если тот думает, что переезд автоматически означает интим, то лучше не начинать сожительство. Кагами Тайга, конечно, очень не против был бы сделать парнишку своим во всех смыслах, но с условием согласился. Когда Тецуя сам захочет, тогда это и случится, он будет ждать, сколько потребуется. На том и порешили. Тайга считал себя достаточно стойким по отношению к ежедневному соблазну у него дома. Думал, что поцелуев и объятий ему на первое время хватит, а дальше уж и сам распасовщик захочет большего. Поначалу их и правда хватало. Были поцелуи, много поцелуев. Медленных, полных чувственности… Тайга растворялся в них, забывался, терялся, но на этом всегда останавливался. Он при каждой возможности целовал нежные губы и щеки Тецуи, часто прижимал к себе, осторожно поглаживая талию. Целых две недели форвард держал себя в руках в прямом смысле этой фразы. Хотя часто чертовски тяжело было подавлять желание, которое возникало в самых обыденных ситуациях. Когда Тецуя мылся в душе, то Тайга сразу же представлял, как по его узким плечам сбегает вода, как он намыливает тело, проводит рукой по животу вниз… Когда же тот выходил из душа, а с его волос все еще капала вода, как в какой-то яойной манге, Тайга поджимал губы и быстро уходил в ванную тоже «мыться». Поэтому он всегда принимал душ вторым. Но самая худшая пытка была ночью. Парни спали в одной кровати — Тайга настоял на этом, хотя Тецуя хотел отдельно. Целомудренный паренёк всегда засыпал первым, и Тайга ласково гладил его лоб, волосы. Он сжимал любимого в крепких объятиях, смотрел на его мирно сопящее лицо и кусал губы. Он был поистине мазохистом по ночам. Когда Тайга, наконец, проваливался в дрёму, то видел Тецую, который нагишом садится ему на колени, пылко целует губы, шею и затем они занимаются любовью. Утром Тайга уходил в душ снимать напряжение. Но однажды последняя капля таки упала и переполнила чашу терпения форварда. Как-то вечером он вышел в магазин и на обратном пути купил Тецуе его любимый ванильный шейк. Парнишка ещё с порога схватил стакан с напитком и уцепился зубами в трубочку. — Тецу-кун, захлебнешься, — рассмеялся Тайга. — Не надо так жадно пить, я могу тебе купить еще один! Тот улыбнулся, выпустив трубочку. Сняв крышку со стакана, он выпил за пару глотков оставшийся шейк и облизнул губы. — Хочу ещё, Тайга-кун, — попросил Тецуя. «Хочу ещё»… Эти два слова вызвали у Тайги легкое головокружение. Пришлось ухватиться за стену. Он выдохнул: — Да, сейчас сбегаю куплю.. Тебе один или может, сразу два, Тецу-кун? — Один, пожалуйста. — А что мне за это будет? — внезапно спросил Тайга. — Хм. Можешь попросить и меня о каком-то одолжении взамен. — Поцелуй. Длинный и вкусный от тебя, Тецу. Распасовщик улыбнулся и согласился: поцелуи ему не в новинку, благо, практики было уже предостаточно. Когда Тайга прибежал со вторым шейком, Тецуя все так же довольно улыбался, когда пил, его стройные ноги свисали с перила широкого дивана и он весело болтал ими. Понаблюдав немного, Тайга потребовал поцелуй. Дескать, напиток он и потом допьет, а поцелуй — дело безотлагательное. Тецуя отложил стакан и потянулся к губам Тайги, обняв за шею руками. Форвард сел рядом и привлёк его поближе к себе за талию, с удовольствием зарываясь в голубые волосы рукой. Он позволил Тецуе вести поцелуй какое-то время, мягкие губы нежно обхватывали, неспешно лаская. Когда Тайга почувствовал, как юркий язык проник в его рот, то больше не смог быть ведомым и сам с жадностью целовал Тецую, перехватив инициативу. Нарастающее возбуждение предательски разгоралось и отдавало жаром в голову форварда. Он хотел было прервать поцелуй во избежание немедленного посещения ванной, как Тецуя вдруг переместился к нему на колени и сел именно в такой позе, как во сне Тайги. Вот тут-то и сорвало крышу. У него перехватило дыхание, руки сами сжали упругие ягодицы и поползли наверх, задирая футболку. Тецуя почувствовал неладное и тут же попробовал отстраниться, но не вышло. Тайга не отпустил: осознавал только то, что в его руках было тело, которое он так давно хотел. Повалив парнишку на диван, он покрыл его лицо поцелуями. Губы, щёки, глаза… Тот пытался оттолкнуть форварда, что-то говорил, но слова будто ударялись о каменную стену и отлетали. Тайга желал Тецую, страсть нещадно хлестала его, словно плеть по голому телу. Он слегка отстранился и рывком снял футболку с лежащего под ним парня. Тонкие руки тут же прикрыли голую грудь, словно устыдившись. Тайга схватил одно запястье и, как безумный, припал к беззащитной шее. Другой рукой он сжал в паху Тецуи, несколько раз потерев там ладонью. У того вырвался короткий вскрик, длинные ресницы затрепетали, быстро соприкасаясь двумя шелковистыми рядами. Тайга хотел обладать, слиться с этим телом, довести до бессознательного состояния, увидеть, как он будет терять контроль под его руками, стонать, кричать его имя. Он потянул за пояс штанов Тецуи, пытаясь их стянуть, но штаны не поддавались, и он с силой дёрнул их вниз вместе с трусами, наполовину оголяя одно светлое бедро. Тецуя вцепился за руку и до помутневшего сознания форварда донёсся дрожащий голос: — Тайга, если ты продолжишь… то я уйду от тебя… Ты же обещал… Рука замерла. Через мгновение бушующее пламя в тёмных глазах стихло. Тайга понял, что совершает насилие над любимым человеком: всё-таки перешел черту. Он посмотрел застывшим взглядом на лицо напротив: два ясных озера готовы были выплеснуться через край, припухшие алые губы дрожали, а тонкая рука всё ещё крепко держала запястье форварда. Тайга вдруг резко отшатнулся, вырвав руку, и сел на диване. Обхватив ладонями лицо, он с силой нажал на виски и тяжело выдохнул. Тецуя встал и подобрал брошенную футболку с пола. Одев её, он сел на другом конце дивана. Тайга по-прежнему не отнимал рук от лица: ему было так стыдно за себя, что он готов был так просидеть весь вечер, лишь бы не смотреть в лицо Тецуе. Ещё он боялся того, что может там увидеть. Куроко молча сидел на диване. Молчал и Кагами. Только мерное тиканье часов в комнате и полная тишина… — Я думаю, что мне лучше съехать. Эти слова резанули слух Тайги. Только не это! Сначала он сказал «съехать», затем следующей фразой будет «расстаться»?!.. Форвард в оцепенении сидел, распахнув глаза и глядя в ладони. Он не сможет без Тецуи! Глухо произнес: — Если ты уйдешь, то я… Он хотел сказать какую-то глупость, по типу «если ты уйдешь, то я умру», «вскрою вены», «выпрыгну в окно» или подобное. Но вместо этого вдруг круто развернулся, упал на колени перед сидящим парнем и обхватил его ноги: — Не уходи, пожалуйста, Тецу! Я так люблю тебя, прости меня, прости, я дурак, я обещаю, больше такого не повториться!.. Прости, Тецу, не уезжай, не бросай меня!! Влажные глаза распасовщика немного расширились. Неслышно вздохнув, он положил ладонь на красную макушку: — Хорошо, Тайга, я остаюсь. Но спать мы будем теперь в разных кроватях. Помолчав секунд десять, добавил: — И неделю никаких поцелуев. Ох… Тайга сильнее сжал худые колени. Конечно, он согласен. Неделя без поцелуев началась прямо сейчас.