Glory Wall

Том не ожидал, что его примут в клуб по интересам. Честно говоря, он вообще не ожидал увидеть на съёмочной площадке кого-либо, из людей, с которыми он работал в прошлых из. В первый раз у него чуть ли не тряслись поджилки от волнения. Девочка по вызову, что задела собой дыру в стене, Эмили, кажется, была хороша. Ну, насколько это возможно в таком положении. Она отгадала почти всех, кто трахал её, но всё же осеклась на Эвансе. И именно тогда Том понял, что хочет почувствовать: какого это, когда ты застрял в стене, а сзади происходит такое. На следующий раз решили вызвать мальчика, и вот тогда он заколебался. Ну просто... У него ни разу не было подобного рода отношений. Но он, в итоге, решился, и, господибоже, кажется, он бисексуал. Том недолго уговаривал всех, чтобы его засунули в, своего рода, дыру, стойко пережил вопрос, а надо ли ему, собственно, это. И, кажется, да, надо. Так же стойко выдержал три дня ожидания ежемесячной встречи, благо, каким-то чудом съёмок на эти дни предвидено не было, а это значит, и потребность видеться с остальными членами клуба, где-либо, вне съёмочной площадки, не наблюдалась. И вот, этот чёртов день настал. Том успел трижды передумать, трижды решить, что это прекрасная идея, трижды накрутить себя, что нет – она ужасна, и столько же раз пережить нервный тик от эмоций, предвкушений, и волнений, а потому коленки тряслись с удвоенной силой, так, как это вообще, казалось, невозможно. В этой реальности так точно. Он посмотрел на часы. Ровно три дня, а значит, пора входить в квартиру. Он ведь не даром топтался под дверьми целых полчаса. Всё же, хорошо, что члены клуба собираются за два часа до начала его главной цели, и никто не застал, как он собирает нервы в кучку. Коридор встретил его темнотой, и, кажется, неприветливостью, хотя раньше тут было наоборот, уютно и комфортно. Чёртово накручивание. Шаги растягивались, как засохшая жвачка, а во рту поселилась пустыня. Как же он жалеет. Зачем, ну вот скажите, зачем он заикнулся про то, что хочет попробовать быть в стене? Сейчас не было бы так страшно. Чёртово волнение, чёртова истома внизу живота. Он легонько, кончиками пальцев, толкнул дверь внутрь, и, кажется, сердце снова устроило бунт. Ну сколько можно? Успокойся, и прийми реальность. Как непроживший до этого года, жизни, ей богу. В комнате, на мягких стульчиках, сидело пятеро человек. Уже голые. Разве минуту назад здесь было так душно? Будто он застрял в жерле вулкана. Несколько секунд будто нависала туча молчания. Оно не было неприятным: все успокаивающе смотрели на Тома, будто знали, что последние дни у него, вместо крови, какой-то густой мёд, который сделали из цветов волнения. Как же сопливо. Самым первым встал Джейк. Он подошёл к парню, взял его за руку, и начал вести в сторону дыры. Возле неё он и оставил Тома, а после, развернувшись, направился к двери в ту комнату. Вообще Холланд никогда не видел, что по ту сторону, ведь дыру закрывали чем-то чёрным. Роберт приказал ему раздеться. Приказал своим бархатным голосом, что сводит с ума почти всех девчонок, и парней, в радиусе нескольких километров. От этого сердце окончательно срывается, и пускается в путешествие странами дальнего востока, оставляя Тома сам-на-сам со всей порочностью своей жизни. Прекрасный расклад, и, кажется, пришла пора начать игру. Под ритм сокращения сердечных мышц, он стягивает с себя одежду. Не то, чтобы его ещё не видели таким, но это было как-то... По-другому. Тогда и ситуация была другой. За бесконечно долгое время, что он раздевался, по ту сторону стены закончилось шуршание, а это значит, что Джейк закончил приготовления. Дыра была на уровне его бёдер, а чёрная завеса, с той стороны, открылась. Немое приглашение. Том сглотнул слюну, хотя было впечатление, будто это песок из пустыни под названием "горло". Он наклонился, и пролез внутрь. Всё же, она довольно узкая, хотя выбраться назад ему должны помочь. Внутри оказалась небольшая кушетка, чтобы он мог опереться на неё передней частью своего тела. Удобно. В комнате почти ничего не было, только кресло в углу, и небольшой сундучок. Сразу полезли догадки на счёт того, что там может храниться. От воспоминаний из картинок пошлых журналов про БДСМ было некуда деваться. Джейк подошёл прямо к нему, и, спустя секундные копания, достал оттуда несколько предметов. Жаль, что из-за тусклого освещения полуживой, мигающей, лампочки не было возможным разглядеть, что это. Хотя, будем честны, это не мешало узлу в животе завязаться ещё туже. Будто это вообще возможно. Мужчина подошёл к Холланду, ласковым движением потрепав волосы и, погладив щёки, тотчас надел кляп. Казалось бы, что он не нужен, ведь стена и так приглушает эти звуки, но, на самом деле, это придавало ещё большей перчинки, а член уже стоял колом. Стенки дыры не делали больно, ведь она была специально вырезаной для этого. Джилленхол вышел, и стало как-то спокойней. Он не будет видеть никого, и это и плохо, и хорошо, но Том не может определиться, что преобладает. На член надели какую-то непонятную вещь, а ягодицы сжали, и начали массировать где-то четыре руки. От этих движений по телу розлилось удовольствие. Хоть в плане анального секса он был совсем зелёным девственником, но догадался побрить, и немного растянуть себя, пред тем, как идти сюда. Чёрт-чёрт-чёрт, как же смущает. Том почувствовал несколько смазанных чем-то прохладным, и слизким, пальцев, что понемногу разминают стенки ануса. Спустя несколько мгновений, внутрь вошла одна фаланга, а потом уже и весь палец, потом второй, и, наконец, третий. Подушечка одного из пальцев задела какую-то точку внутри, и от этого по всему телу електрическими волнами разлилось тепло. А потом стало пусто. Из него вытащили пальцы, которых итак ставало чертовски мало. И тогда... Понемногу, буквально миллиметрами, ему внутрь вставили огонь всего мира. И Том улыбался, улыбался настолько сильно, насколько позволял покрытый слюной кляп. Грудь распирало от предвушения того, что будет в ближайшие пару часов, а локти, которыми он упирался в кушетку, уже саднило, а в голове витал пьяный туман. Всё же, это было удачное решение