Шестеренки идеального айдору

Говоря, что стандартный для роботов «Kronos Heaven» функционал у Аи Миказе отсутствует, Гаку Намикири слегка лукавил. Фирменные андроиды разрабатывались специально для того, чтобы дарить эротическое удовольствие, и соответствующие функции были заложены в основу конструкции. Для того, чтобы избавиться от них и при этом сохранить анатомическую точность, пришлось бы разрабатывать паховый модуль с нуля. Это стало бы неоправданно трудоемкой задачей с непредсказуемыми сроками. Но таким было условие Сияющего Саотоме. Обсуждая заказ, он внес это в список обязательных требований, не подлежащих изменению. Категоричность можно было понять: как директор Академии и глава «Saotome Agency», воспитавший не первое поколение звезд-идолов, он прекрасно знал, что невозможно застраховать молодых парней от опрометчивых поступков, когда сама природа толкает их навстречу любви. Теперь, создавая модель по своим запросам, он хотел гарантий, что совершенный идол не окажется героем романтического скандала. Балансируя между целями и возможностями, инженеры «Kronos Heaven» использовали для Аи модуль обычной конфигурации, оставив лишние провода неподключенными и заменив рабочие резервуары на силиконовые пустышки. «Закатали бетоном», — так об этом решении шутили в команде. В шутке таилась изрядная гипербола — Намикири считал, что точнее будет сказать: «залепили изолентой». Достаточно подключить недостающие детали и установить программное обеспечение — и механизм оживет…  — Намикири-сан? — окликнул Аи. В этой лаборатории, полной слепящего белого цвета, не было окон, и солнечный свет заменяли матовые прямоугольные лампы, выстроенные в две шеренги вдоль потолка. Аи Миказе, полностью обнаженный, лежал на подставке, напоминающей стоматологическое кресло. Спинка была откинута почти горизонтально, ручки убраны, нижняя секция опущена, оставляя ноги без поддержки, под головой располагался отдельный полукруглый элемент. Руки Аи сложены на груди, колени разведены, бирюзовые глаза равнодушно остановились на одной из матовых ламп. Гаку Намикири сидел меж раздвинутых бедер, прижимая к поверхности синтетической кожи один из своих приборов.  — Ась? Ты что-то сказал, Аи-кун?  — Я интересовался причиной задержки, — голос Аи, как и всегда, когда он разговаривал, а не отыгрывал роль, был холодным, светлым и полупрозрачным, как снятое молоко. — Вы обнаружили неисправность, требующую ремонта?  — Неисправность? — переспросили Намикири, вспоминая, чем он только что занимался и о чем идет речь. — А, точно. Я просто… задумался. Левый тазобедренный сустав в полном порядке. Начинаем тестировать правую сторону, — он переместил прибор на правую ногу.  — Вы размышляли о моей конструкции? Гаку Намикири поднял взгляд на лицо робота, ища в его вопросе скрытый подтекст, двойное дно. Тот лежал неподвижно, руки скрещены на груди, механически-безразличный взгляд направлен в потолок.  — Кхе… В каком-то смысле. Для Аи Миказе вряд ли были чем-то непристойным размышления инженера о том, как подключить механизм, который включает эрекцию. С такой же реакцией он мог встретить размышления о смене цвета глаз или обновлении в системе гироскопов. Для четкого, рационального мышления было сложно уловить пикантную атмосферу, что Гаку думает о его члене, сидя у него между ног.  — Это положительный или отрицательный ответ? — невинно уточнил Аи Миказе.  — Данная информация не имеет значения, — сказал Гаку, используя доступный Аи язык. Он закрепил динамометр в довесок к первому прибору и скомандовал: — Аи-кун, ногу на тридцать градусов вверх. Гаку снял показания и методично продолжил подавать команды:  — Вправо-вверх, тридцать градусов… вправо; вправо-вниз… Ежегодное техническое обслуживание было одним из бонусов, которые предоставляла компания «Kronos Heaven». Гаку Намикири не получал за эту рутинную обязанность никакой прибыли, но для него такая работа сама по себе была своего рода наградой. Он выполнял ее с той же тщательностью, как если бы это был миллионный заказ. Он гордился роботами «Кроноса», как дети гордятся своими поделками: с трепетным восторгом уверенный в их неотразимости. Он помнил каждое проданное изделие (хотя тут надо отметить, что компания пока еще продала не так много моделей, чтобы сбиться со счета) и осмотр давал ему почувствовать, что андроиды по-прежнему на ходу — и что владелицы ими довольны. Больше этого он любил только создавать новые модели. А точнее, тот волшебный момент, когда разработка закончена, уже позади бессонные ночи над хитрыми алгоритмами кода, когда крики консилиума художников и скульпторов уже не звенят в ушах, все проблемы решены и завершено творение: идея во плоти, еще один совершенный мужчина, рожденный женской фантазией. Он любил посмотреть на них перед самой отправкой: обнаженные адамы, упакованные в автоматические гробы, навевали мысли о сказочных спящих принцах, ждущих поцелуя истинной любви. Классический психоанализ назвал бы пристрастие Гаку сублимированным желанием залезть в постель как можно большему числу женщин. Сам инженер считал своим мотивом стремление изменить мир к лучшему. Что может быть приятнее, чем любить и быть любимой? Сколько трагедий, сколько безжалостно искалеченных судеб случилось от горькой отверженности и предательских измен, сколько тоски приносит томительное одиночество. К тому же, люди несовершенны: легенда о двух половинках, соединенных красной нитью — всего лишь легенда. Но «Kronos Heaven» превращает человеческие мечты в высокие технологии. Компания, что создает персонажей из этой легенды — реальных, облеченных в теплую плоть, бесконечно преданных, созданных для вечного медового месяца. Робот лучше людей. Он не перестанет заботиться из-за того, что расстроен или устал; он всегда помнит, какой кофе ты любишь и сколько класть сахара; его нежное признание и в сотый раз прозвучит так же пылко, как в первый. Искусственная красота неподвластна времени и болезни. Верность андроидов «Кроноса» безупречна — с того момента, как произошел акт, подтверждающий принадлежность, владелица и любовь к ней закрепляется в самом ядре, и сбросить эту настройку невозможно даже полным перезапуском системы. И, конечно, в любое время он готов дарить свою страсть — так долго и так часто, сколько будет угодно его хозяйке. Аи Миказе несколько выбивался из этой концепции. У него не была предусмотрена активация поцелуем, а еще для него невозможно совершить акт, после которой он стал бы верным принцем лишь для одной возлюбленной. Он блистает перед многими и не принадлежит никому. Идеальный айдору: прекрасный и недоступный.  — Еще раз, тридцать градусов, Аи-кун, — повторил Гаку Намикири. И снова прибор показал отклонение. — Так, и что же это такое? — с упреком он посмотрел на механически-спокойного Аи Миказе. — Травмы были?  — Ответ положительный.  — Какие?  — Падение с высоты двух метров сорока двух сантиметров. Во время съемок сорвался страховочный механизм.  — Плевать! Твоей конструкции это как пальчиком ткнуть. Значит, каркас исправен. Дело в чем-то другом. Гаку Намикири с задумчивым лицом начал возиться между ног Аи, изучая сустав подробнее и ища причину. Наконец, потирая ладонью ухо, он объявил:  — Никак калибровка сбилась. Будем отстраивать заново. Он встал, поднял подставку для ног и уложил Аи, сильнее откинув спинку и разместив руки на подлокотниках. Отправившись в сторону, к ряду разнообразных компьютеров, занимавших значительную часть лаборатории, он протянул шнур и, разведя в стороны волосы Аи у виска, подключил в скрытый разъем. Как раз перед технической частью обслуживания андроид побывал у той части команды, что отвечала за эстетическую сторону вопроса. Там ему тщательно заменили поврежденные и выпавшие волоски, краской выровняли нежный бирюзовый цвет, а затем обнаженный Аи попал в руки мастеров с аэрографами, которые занялись его кожей и всеми поверхностями, не пропуская ни единого изъяна. Цвета на лице ему освежили, так что сейчас он выглядел, словно человек, который провел пару недель в благоприятном для здоровья климате и только-только вернулся из отпуска. Блеск его глаз — глубокий, переливчатый голубой оттенок — был совершенно неподражаем, и короткие густые ресницы обрамляли этот чарующий взор. Кожа тела была проработана с такой же тщательностью. Так, легкое затемнение на костяшках пальцев было сделано именно так, чтобы руки выглядели естественно, но не казались натруженными. Тон плечей был чуть теплее и темнее, чем запястий, словно плечи были едва тронуты загаром. Не забыта даже такая деталь, как тонкие волоски на предплечьях и голенях. Запустив программу, Гаку Намикири приготовился к долгому ожиданию, пока Аи выполнял мелкие движения мышц, необходимые, чтобы заново откалибровать его проприорецепторную систему. Для Гаку пока занятия не было, поэтому он лишь рассматривал лежащего на подставке, обнаженного Аи. Он был слишком худой, по понятиям Гаку, но ведь и на такой типаж есть любительницы. Понравился бы юной школьнице, или, например, отаку — тем более, эти бирюзовые волосы и фантастические глаза. Однако, он не будет принадлежать ни одной. Все-таки айдору создан, чтобы порождать фантазии, а не воплощать их. Сколько потенциала пропадает зазря, — сокрушался Намикири. А ведь, достаточно лишь подключить недостающие детали и установить программное обеспечение — и механизм оживет…