Light blue

      Айронхайд толкнул обшарпанную дверь бара «МакАдам» и шагнул внутрь. Постоял, ожидая, пока оптики настроятся на другое освещение. По нейростволу пробежал импульс, боевые протоколы вздыбили броню там, где когда-то были встроенные пушки. Мех не без труда подавил порыв, заставляя себя успокоиться. Тут и там сидели десы. Пили коктейли. Беседовали друг с другом и гвоздями*. Кто-то даже танцевал, пока Джазз выводил со сцены что-то мелодично-заунывное, явно подхваченное на Земле. При появлении бывшего телохранителя Прайма все они заметно напряглись и насторожились.       Айронхайд поймал на себе предупредительный взгляд Блерра и примирительно поднял ладонь, давая понять, что не собирается нарушать правила заведения. Нет, он бы с радостью разровнял пару фейсплейтов присутствовавшим здесь десам, но портить отношения с Блерром не хотелось. Бывший рэкер положил много сил на то, чтобы поднять «МакАдам» из пепла и руин. Это место не удалось сделать прежним, но мехи тянулись сюда, чтобы передохнуть от работы, расслабиться в приятной компании друзей и сверхъзарядки, послушать, как поет Джазз. Блерр совершил почти невозможное. Создал мирный оазис среди безнадеги, разрухи, вечно вспыхивающих конфликтов и тотального недоверия. И правил было всего три — заведение работало для всех, никакого оружия и никаких драк. Проштрафившихся грозный бармен отлучал от бара навсегда. А память у спидстера была отменной. Наглецов, решивших вернуться, он вышвыривал лично, не скупясь на этажи в выражениях.       Телохранитель Прайма двинулся к барной стойке. Он заметил за столиками пару знакомых, ответил на приветственные оклики кивком шлема, но прошел мимо. С кем-то общаться совершенно не хотелось. Хотелось залиться по самые оптики. Свиндл, сидевший за баром в паре метров от Слага, сразу же переместился в самый дальний угол стойки, прихватив свою увесистую кружку с чем-то зеленым и дымящимся. Он, конечно, сделал вид, что так и задумано.       Слаг повернулся к новоприбывшему и чуть не задел его рогом:       — Здарова, Хайд, — рыкнул динобот.       — И тебе не ржаветь, — ответил Айронхайд и уселся рядом со Слагом. — Где остальные?       Вопрос был риторическим. Неугомонные диноботы наверняка уже били кого-нибудь в соседней подворотне. Ирония заключалась в том, что им было налить, кому отвинчивать башку — десептикону, гвоздю или даже автоботу. Под раздачу мог попасть любой. Они и друг друга рихтовали нещадно. Свежие следы копоти на броне Слага говорили именно об этом.       — Шестеренки разминают, — подтвердил догадки Айронхайда Слаг.       Блерр возник перед ними из смазанного синего пятна. Деловито протер чистые кубы ветошью так быстро, что уследить за его руками не представлялось возможным.       — Рад тебя видеть, не часто заглядываешь, — вполне искренне улыбнулся бармен. — Как ты?       «Как ты». В этих двух словах было зашифровано так много вопросов, на которые пока не нашлись ответы. Как он? Паршиво. Более чем. Война закончилась. А мира нет. Трансформеры вернулись на Кибертрон. А он перестал быть их домом. Оптимус, затравленный разочарованными и обозленными нейтралами, которых поддерживали десептиконы, взял старое имя и улетел в неизвестном направлении. Некоторые автоботы расценили это предательством. Можно ли было винить его за такой поступок? Нет. Вот только Айронхайд терялся в определении своих эмоций на этот счет. Оптимус имел полное право на отдых. Но почему-то его верный телохранитель ощущал себя брошенным. В самых темных глубинах процессора проскальзывала мысль, что Прайм воспользовался ситуацией, чтобы сбросить с себя ответственность.       Айронхайд решил не мусолить тему в процессоре. В конечном счете, Оптимус всегда возвращался. В этот вечер он хотел надраться по другому поводу.       — Нормально, скриплю пока, — уклонился от развернутого диалога Айронхайд, не желая делиться с барменом сокровенным. — Плесни мне чего-нибудь покрепче.       — У старика был плохой день, — буркнул Слаг, обращаясь к Блерру.       — Назови меня еще раз стариком, салага, рогов не досчитаешься, — Хайд беззлобно пихнул разговорчивого соседа в бок локтем.       — Тебе жить надоело, ты лезешь на динобота.       — Подеретесь, вышибу обоих, — предупредил Блерр, улыбнувшись, и метнулся к полкам с канистрами, сцапал пару штук и принялся отмерять их содержимое шотом, отправляя в средний куб.       — Еще один самоубийца, — прогудел динобот и приложился к своему кубу, высоко запрокинув голову.       — А я бы посмотрел, как он тебя вытуривать будет, — усмехнулся Айронхайд и стрельнул недобрым взглядом в сторону Свиндла, который навострил аудиосенсоры. Тот демонстративно отвернулся.       — Вот твой коктейль, Хайд, — Блерр выставил перед гостем куб с ярко-голубым напитком.       — Лайт Блю? Блерр, искра старика сколлапсирует от одного глотка твоего пойла, — гоготнул Слаг, явно подначивая Айронхада.       — Да будет тебе известно, он самого Прайма всегда перепивал. Оптимуса уносили под руки, пока Хайд вливал в себя очередную пинту сверхзарядки, — вступился Блерр.       — Походу, это был медицинский энергон, — не унимался подвыпивший динобот.       — Походу, — ухмыльнулся Айронхайд и опрокинул в себя куб одним махом. Горло приятно обожгло, жар от сверхзарядки пронесся по магистралям, расползаясь по топливной системе, пьянящие пары ударили в процессор, слегка смазывая предметы в видеопотоке. Хайд крякнул в кулак, выпуская изо рта сизое облачко.       Слаг уважительно ругнулся от удивления. Челюсть Свиндла упала на стойку.       — Повторить, Хайд? — победоносно улыбнулся Блерр.       — Будь добр, — мех подтолкнул бармену пустой куб.       Перед ним оказался очередной коктейль цвета ее брони… Причины его злости и раздрая. Ее… Это местоимение еще не до конца улеглось в процессоре, резало глоссу при произношении. Раньше его можно было применить только к Арси. Времена изменились, многие колонисты с титанов были — она. Поначалу Айронхайд относился к ним скептически. Стройные корпуса, компактные детали брони, выпуклости на кирасах, фигурные детали, яркие губы и большие оптики. Стукнешь такого меха — развалится.       Но Она была другой. Резкая, быстрая, решительная. Сильная. Даже со своей жалкой энергоновой секирой выглядела грозно и внушительно. И, надо отдать должное, мастерски владела этим игрушечным оружием. И имя у нее оказалось звучным, резким, как ветер, свистевший в ее спойлерах. Хромия. Она грозно сверкала оптиками на каждого, кто осмеливался излишне приблизиться к ее подопечной Виндблейд. Та была беспечна, общительна, любознательна, везде совала свой аккуратный носовой конус.       До сегодняшнего дня Айронхайду казалось, что он испытывает к Хромии исключительно профессиональный пиетет. Он даже пригласил ее в бар, намереваясь угостить парой кубов энджекса, чтобы показать свое уважение. Но твердое и безапелляционное «Нет» буквально вышибло Кибертрон из-под сервоприводов. Больно резануло по искре. Он слишком стар? У него недостаточно высокий статус? Фейсплейтом не вышел? Или шириной плеч? Раньше Айронхайд не задумывался об этом. Времени не было. И повода. А тут отшили как спарклинга. Сначала Айронхайд разозлился. Потом расстроился. А потом пошел напиваться. Все-таки твердое и честное «нет» лучше вежливого отказа, дающего ложные надежды.       Блерр носился среди столиков. Скорость позволяла ему успевать везде. Стопка пустых кубов перед Айронхайдом неуклонно росла, перевалив за десяток. И вот уже гадкие десептиконские хари стали вполне терпимыми фейсплейтами. И Джазз воет не так уж уныло, а стихи Скайбайта даже можно сносить, не пытаясь отстрелить себе аудиосенсоры. Слага развезло до такой степени, что он уткнулся в плечо телохранителя Прайма и практически повис на нем всей немалой тушей. Но продолжал просить еще баек о прошлых боях. Если рассказчик отвлекался, чтобы промочить горло сверхзарядкой, тут же требовательно жахал по барной стойке кулачищем, чем пугал некоторых посетителей чуть не до слива. Свиндл тоже подвыпил и немного осмелел, видя благодушное расположение соседей. Он придвинулся на пару стульев и дополнял некоторые рассказы неожиданными подробностями со своей стороны, что добавляло историям остроты и задора. Процессор Айронхайда тонул в ярко-голубых парах отличного коктейля, так что ему даже не хотелось съездить Свиндлу между наглых квадратных оптик. С такой позиции заядлый пройдоха даже казался забавным малым.       Она влетела в «МакАдам» в альтмоде, трасформировалась на ходу, промчалась через весь зал синей молнией и втиснулась между Свиндлом и Айрохайдом, обдав их запахом ветра и пыли, принесенным с улицы. Хайд даже не успел понять, что произошло. Вот барный стул пуст. А вот на нем уже запыхавшаяся, разъяренная каминуска.       — Блерр, мне то же самое, что и ему, — Хромия не глядя ткнула в сторону Айронхайда.       — Ты уверена, Хромия? — опешил бармен. Он назвал гостью по имени, что означало одно — она здесь уже была. И, скорее всего, не раз. — Это очень крепкий энджекс.       — Уверена, — грянула фемма.       Блерр пожал плечами и выполнил заказ.       — Привет, — буркнула Хромия, глядя перед собой, но явно обращаясь к Айронхайду. — Надо было сразу соглашаться на твое приглашение.       — Что-то случилось? — поинтересовался он. — Блерр, запиши ее коктейль на мой счет. А мне повтори.       — Не надо, — Хромия встопорщила шасси, располагавшиеся за спиной, и зло сверкнула на добродетеля оптиками.       — Ты уже один раз отказалась, второй отказ я не приму, — настоял тот и перевалил отключившегося Слага на барную стойку.       — Ладно, раз шаниксов не жалко, — снизошла своенравная валькирия и отпила коктейль.       Ее оптики округлились от удивления. Она проглотила напиток и удивленно охнула. Помахала у рта рукой.       — Фуууух, отменная штука! — похвалила она. — На Каминусе такого не водилось никогда.       — Ты расскажешь, что произошло? — Айронхайд вернул собеседницу к теме разговора. — Виндблейд произошла, — рыкнула Хромия. — Никогда ведь меня не слушает! Ох! До дезактива своими выходками доведет!       — Понимаю, — кивнул Хайд.       — Везде-то ей самой надо лезть! Еще и вперед! Говоришь-говоришь, говоришь-говоришь! Ноль реакции. В один аудиосенсор влетело — в другой вылетело. И это ситиспикер!       — Угу. А у меня Прайм был. А толку, что Прайм? Только дай волю самоубиться, он в первых рядах! И закрываешь его собой, а он отодвигает и прет! Не висеть же на нем! Тьфу!       — Знаешь, я иногда думаю взять и связать ее. И закрыть где-нибудь в безопасном месте. Да хоть в голове у титана! Пусть себе сидит рядом с его мозговым модулем, а я охранять спокойно буду.       — В твоем случае может сработать, — одобрил Хайд. — Только это непрофессионально, хоть и заманчиво.       — Как ты справлялся с Праймом? — оптики Хромии с интересом блуждали по фейсплейту собеседника.       Кажется, она впервые смотрела на Айронхайда так открыто и прямо, не отводя взгляда, с живым интересом. Или это был просто энджекс?       — Шлаково, — буркнул бывший телохранитель и понуро опустил шлем. Он мог закрыть Оптимуса от пуль, но был бессилен перед порицанием и едкими, лживыми, грязными обвинениями в развязывании войны.       — Не вини себя, Айронхайд, — горячая ладошка легла на массивный наплечник. — К сожалению, мы не всесильны.       Они просидели до самого закрытия и вывалились из бара только после того, как Блерр настойчиво попросил последних посетителей покинуть заведение. Хромия оступилась и Айронхайд инстинктивно придержал ее за талию. Та расхохоталась звонко и заливисто. Мех искренне не понимал, что привело подругу в такой восторг в его простом жесте.       — Знаешь, а это приятно, когда кто-то прикрывает тебя, — мурлыкнула она, не торопясь отстраняться.       — Ха-х, — смутился Айронхайд, чувствуя явственные колебания в электромагнитном поле Хромии, его сенсоры живо реагировали на этот недвусмысленный призыв, будя в нейросетях волнение вполне определенного характера. — Где твоя кварта? Я провожу тебя, чтоб ты не вляпалась в неприятности по дороге, — он был по-настоящему обеспокоен разительной переменой в поведении феммы, ей нельзя было позволять ехать по все еще темным и изрытым улицам одной, да еще пьяной вдрызг.       — Что, даже не воспользуешься моментом? — она приблизилась так близко, что резное навершие ее красивого шлема коснулось незамысловатого и просто гребня на голове Хайда.       — Нет, конечно, — заверил тот, все еще не понимая, к чему клонит фемма.       — А я воспользуюсь. Ты далеко отсюда живешь?       — Пять минут езды.       — Тогда поехали, — Хромия отстранилась, чтобы трансформироваться. Координация ее движений была точной и правильной, будто она не влила в себя полканистры сверхзарядки.       Айронхайд не мог поверить в происходящее. Возможно, злосчастный коктейль Блерра повредил ему процессор, а это всего лишь глюк замкнувшего мозгового модуля. Весь путь до своей кварты бывший телохранитель ловил отражение байка в зеркале заднего вида, ожидая, что наваждение вот-вот рассеется. Но оно не рассеялось. Более того, нетерпеливо впихнуло его в кварту, как только он провел по кодовому замку магнитным ключом. Хромия притиснулась к нему всем корпусом, обдавая жаром вентиляции. Она прижималась с такой силой, что Айронхайд забеспокоился о целостности ее брони, ему совсем не хотелось, чтобы красивая фемма помяла об него свои аккуратные детали.       — Тебя так здорово обнимать, ты такой массивный и крепкий, можно прижаться посильнее, — заметила Хромия. — Можно? — она заглянула ему в оптики, проведя по бокам и остановившись на тазобедренной секции.       — Тебе — можно все, — сдался Айронхайд.       Он аккуратно обхватил резной шлем Хромии, отмечая контраст своих широких, грубых ладоней с этим хрупким изяществом, и поцеловал ее. Хромия страстно ответила, легко пуская чужую глоссу себе в рот, даря ответные ласки. Не разрывая поцелуя, Айронхайд попятился к платформе, завалился на нее спиной и повлек фемму за собой. Хромия быстро сориентировалась, оседлала его бедра и стиснула корпус коленями. Ее ловкие руки блуждали по броне, забирались в стыки, оглаживали широкие грудные пластины.       — Не думай, что я лицемерка. Ты мне сразу понравился, но надо сохранять лицо, — объяснила Хромия, прежде чем приникнуть к шее Айронхайда.       — Забей, я не в обиде, — выдохнул Хайд, чувствуя, как чужие денты прикусывают шейные тяжи, как глосса проходится по магистралям.       Он дал волю рукам, лаская и гладя, наслаждаясь теплом и вибрацией деталей Хромии. Она вся трепетала, податливо выгибала спину. Айронхайд и не подозревал, сколько в нем скопилось страсти и нежности, и он самозабвенно выплескивал все эти чувства на партнёршу. Ярко-голубой корпус бликовал в тусклых лучах фонаря, робко заглядывавшего в окно, искристая россыпь отсветов бегала по соблазнительным изгибам. И от этой игры света процессор сносило все сильнее. За защитным щитком стало слишком горячо и тесно, Айронхайд чуть ли не содрал его с себя. И обнаружил, что Хромия уже готова принять его. Она безбашенно собиралась насадиться со всего маха, но Хайд придержал ее за талию, растягивая момент. Жгучая волна острого удовольствия пробежала по контурам, вышибая из вокалайзера сдавленный стон.       И это было только началом. Несколько актов любви смешались в сплошной калейдоскоп из страсти. Они опробовали все горизонтальные и не только поверхности. Мыслимые и немыслимые позы. Оказалось, что Хромия любит пожестче, она самозабвенно обрушивалась на Айронхайда в экстазе наслаждения, оставляя на нем следы конденсата и смазки. К концу этого бешеного соития на корпусе Хромии не осталось ни одного места, где не побывала бы глосса Айронхайда. Наконец, она развалилась на его широкой груди, довольно и изнеможённо урча мотором.       — Все, ты меня укатал, здоровяк, — выдохнула она, сквозь судорожные вздохи вентиляции.       — Это была только разминка, — разомлевший Айронхайд машинально водил пальцами по внутренней стороне бедра феммы.       — Тогда я зайду еще, адрес уже знаю.       — Ловлю на слове, крошка, — прогудел Хайд, пока еще не замечая, что на его темно-красной грудной броне, прямо над камерой искры, остались небольшие царапины со следами ярко-голубой краски.