Ultimatum

Слышу биение собственного сердца, которое заглушает остальные звуки, и облегчённо выдыхаю. Его присутствие становится пагубным для меня, словно он выключает мой мозг и включает нечто совершенно другое. Наверное, именно поэтому девушки на него ведутся. Но ведь я не могу быть влюблена в чужого бойфренда? В бойфренда своей подруги... Бред! Нужно просто прийти в себя и забыть про этот дурацкий поцелуй. Просто не думать о мужских губах, не думать о сладком запахе и приятной пульсации. Не думать, что мне хочется ещё. Что мне хочется большего. Так, стоп. Что?! Видимо, я медленно схожу с ума и пытаюсь найти оправдание своему поступку. Гарри абсолютно прав. Я превратилась в того, кого всегда презирала. Забыла о своих принципах, прикрывая это тем, что пытаюсь спасти Джессику. Я не смогу молчать, но если скажу, то потеряю близкого человека. Если скажу, то снова останусь одна. Да, у меня есть Зейн и мы близки, но мы с Бруно дружим с самого детства и знаем друг о друге всё: начиная от любимых вкусов замороженного йогурта, заканчивая самыми сокровенными тайнами. Теперь уже нет. — Ты в порядке? — слышу отдалённый голос Малика и прикрываю глаза. Чёрт, придётся как-то объяснять ему что тут произошло и свой растрёпанный вид. У меня всё на лице написано, не получится соврать об усталости или сложном рабочем дне. Нужно взять отгул, всё равно не смогу сосредоточиться. — Д-да, — я натянуто улыбаюсь, поправляя волосы. Не люблю, когда пряди лезут на глаза, но теперь впервые расстраиваюсь, что не сделала укладку и не умею пользоваться макияжем. Не нужно быть раскрытой книжкой для всех, некоторые могут воспользоваться наивностью, и сделать из тебя настоящую марионетку. Кукольный спектакль превращается в настоящую драму, которая обрушилась на мою жизнь, — Я освобожусь через пятнадцать минут. Сходим за пончиками? — Конечно, — брюнет утвердительно кивает, засовывая руки в карман. Почему он такой хороший? Всегда оказывается рядом, когда это нужно, помогает мне в любой ситуации. Я этого не заслужила, — О чём ты хотела поговорить? Тебя что-то тревожит? — Нет, ты что. Просто… эм… хотела узнать какие у тебя планы на выходные. Вот думаю сходить на… — пытаюсь найти что-нибудь подходящее, но, кажется, снова попалась на горячем. Если парень узнает об этом, то не будет больше со мной общаться. Если узнает насколько я мерзкая и лицемерная, то перестанет доверять. Самой от себя тошно, — Аннабель 3. Слышала, что это крутой фильм. — Ужастик? Бри, тебе никогда не нравились фильмы ужасов. С тобой точно всё хорошо? — он пытается пошутить и протягивает ладонь, чтобы прикоснуться к моему лбу. — Зи, хватит задавать дурацкие вопросы. Со мной всё в порядке, — хватаю его за руку, потянув за собой в сторону администрации. Если сейчас не прекратить поток бесконечных вопросов, я не смогу продержаться. И почему нельзя просто помолчать несколько минут? Я должна перестать думать о британце и об этом глупом происшествии. Если забыть, можно представить, что ничего и не было. Тогда совесть не будет глотать меня с каждым днём всё сильнее, а чувство обеспокоенности ненадолго оставит мой разум. И как некоторые женщины справляются с изменами? Ведут двойные отношения и умудряются получать удовольствие. Это талант, серьёзно. Прохожу мимо администратора, игнорируя любые реплики в свой адрес. До конца остаётся два часа и мне нужно заниматься сортировкой продуктов, а не весельем. Они ничего не знают. Я готова получить выговор и лишиться премии, но находиться здесь дальше просто не хочу. Все ещё не понимаю, как охранники не смогли заметить очевидное домогательство до работника. Мы стояли прямо под камерами, не трудно увидеть факты преступления и прийти на помощь. Сэм относился ко мне дружелюбно, даже делился своим обедом и рассказывал очередные выдуманные истории из своей молодости. Например, как он однажды решил устроить розыгрыш в школе и выпустил целую гору сверчков. Где и как их нашёл неизвестно, но слушать его всегда приятно. Теперь мне лишь хотелось высказать своё возмущение и громко хлопнуть дверью, оставив двух мужчин в мучительных раздумьях для осознания столь ужасной ошибки. Представляю эту картину и становится гораздо легче. Разрядка мне не помешает. — Подожди, я не успеваю за тобой! Бриджит! Остановись, давай передохнём. — Пожалуйста, меня уже тошнит от этой формы. Хочу просто выпить кофе и получить свою долю сахара. Давай отдохнём на улице, ладно? — хныкаю и поворачиваюсь к нему. Хочу применить «щенячий взгляд», но он даже не смотрит в мои глаза. — Стой, — Зейн хмурит лоб, сводя брови в единую линию и пристально смотрит на меня. Пронзительный взгляд заставляет меня содрогнуться. Он что-то знает? Кто ему сказал? Нет, наш поцелуй никто не видел, людей рядом просто не было. Брюнет бы не стал разыгрывать сцену с амнезией, если бы увидел. Или стал? Хочу испариться, провалиться сквозь землю, да хотя бы отвернуться... только бы не чувствовать на себе порицания. Я не смогу всё это выдержать. Я не сильная, не смелая, не дерзкая… мне не хватит сил ему противостоять. Самая настоящая тряпка, Стайлс выжал меня до капли и бросил на грязный пол, в реальность. — У тебя что-то возле губ. Давай я уберу. — Да не надо, я са… — нервно улыбаюсь, но парень успевает коснуться моей кожи. Я никогда не была брезгливой, но сейчас мне хочется задрожать и расплакаться. — Что это? — чувствую на себе мужские пальцы и нервно сглатывая. Из-за «страстного» порыва Гарри у меня размазалась вся помада, а я об этом просто забыла. Нужно придумать отговорку, нужно придумать правдивую легенду. Думай же, давай, — Блеск? Что ты делала? — по его голосу очевидно, что он уже всё понял. Ему хочется услышать правду от меня. — Просто решила съесть сникерс и немного испачкалась. Ничего страшного, — наспех вытираю последние остатки косметики и опускаю взгляд. Не могу смотреть ему в глаза, не могу опять лгать и отгораживать себя. Я тону с бешеной скоростью и скоро достигну дна. — Бриджит, ты не умеешь врать, — голос Зейна становится грубее, а его пальцы нежно поднимают мой подбородок. У него добрые глаза, светлые, не такие как у моего ночного кошмара. Он хочет лучшего, а не затоптать меня для выгоды. Тон голоса не наполнен ничем ехидным, — Что произошло? Он тебя обидел? — Нет-нет… я правда просто запачкалась, — мне кажется, что получилось довольно убедительно. — Скажи мне правду, — друг начинает на меня давить и не позволяет отвести глаз. Почему всем так хочется мне помочь? Я создаю впечатление жертвы? Могу и сама справиться со своими проблемами без посторонних вмешательств. В моих глазах начинают блестеть слёзы и челюсть Малика напрягается. Не могу пошевельнуться. — Я просто ела, — губы начинают дрожать, до последнего не хочу сдаваться. Мне незачем втягивать его в этот кошмар, час назад я уже попыталась это сделать и ничего хорошего не вышло. Сейчас только скажу имя Стайлса и он, как Джин, вырастет из фикуса в конце коридора. — Хватит играть со мной в игры! — он резко повышает голос и я уже не вижу перед собой своего солнечного мальчика с милой улыбкой. Парень смотрит на меня точь в точь, словно цербер. Малик никогда не болел вспыльчивостью, что на него нашло? Решил поиграть со мной в папочку? У него плохо получается, мой папа никогда на меня не кричал, — Хватит секретничать. Что он тебе сделал?! Говори! — Перестань, — беззащитно скулю я, глядя в янтарные глаза, — Мы просто разговаривали… — мне не хватает воздуха, в горле собирается комок, а по щекам начинают течь слёзы, — он поцеловал меня. Я этого не хотела, — сразу пытаюсь оправдаться. Сначала не хотела, — Прости меня, пожалуйста, я правда этого не хотела, — отрицательно машу головой, хочу свернуться в клубочек. — Он просто поцеловал тебя? Зачем? — узнав правду, Зейн не смягчается, — Блять, — слышу мат и чувствую, что мой подбородок отпустили. Никогда не чувствовала себя ещё более разбитой. На меня наступил Гарри, а потом Зейн решил последовать примеру и дожать до конца, — Куда он поехал? Я его раздавлю, к чёртовой матери. Зачем он полез на тебя? У него есть девушка! — парень поджимает губы и его ноздри раздуваются. — Не оставляй меня, — мой рот говорит быстрее, чем мозг думает. Мне нужна поддержка, безусловно, но не от человека, который считает меня бесхребетной изменщицей-лицемеркой, — Пожалуйста. — Бри, ты серьёзно? Он играет с тобой, играет с твоей подругой! Нужно поставить его на место. — Нет! — не успеваю обдумать своё действие и прижимаюсь к мужскому телу. От него всегда приятно пахнет вишней, но сейчас это лишь сильнее душит. Выгляжу жалкой. Дрожу и наконец-то всё, что копилось во мне несколько дней, выходит наружу. Чувствую, как его футболка становится мокрой. Мне так стыдно, но ничего не могу с этим поделать. Мне просто не к кому больше пойти, нет того, кто смог бы дать мне совет. Я не умею открываться людям и стараюсь не доверять. Лучше хранить всё в себе, оберегая от посторонних глаз. Тайны всегда выходят боком, но теперь я лишь противоречу собственным мыслям, — Не надо! Прошу, просто останься! — Я... — он явно не ожидал такой реакции, хотел лишь проучить бывшего соратника, а в итоге стал свидетелем истерики. Его ладони оказываются на моей спине, медленно поглаживая. Это странно, но меня всегда успокаивают прикосновения. Даже невинное объятие сыграет больше роли, чем обыкновенные слова. Человек может молчать, но если я чувствую рядом тёплое тело, то становится легче. Словно с души падает маленькая часть камня, и преграды кажутся уже не такими сложными. Жаль, что в этот раз всё вышло иначе, — Эй, всё хорошо. Я никуда не уйду. Только тебе нужно успокоиться, ладно? Ты переоденешься и мы поговорим. Договорились? — Но... я не... — пытаюсь поднять голову, но ничего не получается. Слёзы льются с такой силой, что я ничего не вижу. — Послушай меня. Я рядом, ты слышишь? Рядом. Мы попытаемся разобраться, но ты должна мне доверять. Хорошо? — Хорошо, — я совсем не уверенна в своих словах, поскорее выдавливая из себя это бедное «хорошо» и крепче обнимая, чувствую как быстро стучит его сердце. Зейн волнуется за меня, а я не могу понять почему внутри меня ничего не разгорается. Он милый, добрый, хороший, понимающий, удобный, но... он не Гарри. Когда я смотрю на него, чувствую радость и веселье, какую-то поддержку, а не то, что начинаю задыхаться от одного лишь взгляда в свою сторону. Что происходит внутри меня?