Я влюблена…
Я влюблена в человека, который сейчас выступает на сцене, и просто не хочу танцевать с кем-либо, кроме него. Для находящихся здесь людей, эти пьяные покачивания в обнимку, которые все так бессовестно называют медленным танцем, уже ничего не значат. Сейчас их разум практически полностью затуманен выпивкой, поэтому большую половину того, что здесь происходит, они, наверняка, просто не вспомнят. Им уже абсолютно плевать, но не мне. Мои отношения с Куном довольно забавные. Полгода назад мы начали неплохо общаться, и со временем я стала чувствовать к нему что-то более теплое, чем просто дружбу. Честно говоря, это осознание повергло меня в легкий шок. Хотя, ничего удивительного, ведь в такого парня, как Кун, не влюбится только бесчувственный слепой камушек, коим я не являюсь. На самом деле, меня скорее тревожит не сколько возможный отказ, а то, что из-за моей нелепой влюбленности по пизде пойдёт вся наша дружба. Именно поэтому я боюсь казаться чересчур. Чересчур навязчивой, чересчур заботливой, чересчур скучной или глупой. Каждый раз, когда мой взгляд задерживается на нем дольше положенного, когда в моей голове не опять, а снова появляется мысль о том, а хорошо ли он позавтракал, тепло ли оделся или как себя чувствует, я даю себе воображаемого леща и понимаю, что Куна в моей жизни стало непозволительно много.Непозволительно много для обычной дружбы.
Хотя назвать нашу дружбу обычной очень тяжело. Порой мы ведем себя, как настоящая парочка: можем дурачиться, обниматься, обзывать друг друга, корчить смешные совместные селфи или даже соревноваться в определенных моментах. Не скажу, что это дается мне легко. Зачастую его «случайные» прикосновения пускают волны мурашек по всему моему телу. Но если от всего этого я ещё могу как-нибудь отделаться, то вот от его убойно-заботливого характера мне не деться никуда. Я знаю, что Куна раздражает, когда его зовут мамочкой: «Эй, ну я же папа!», — отшучивается парень, хотя звание мамуля года ему очень идет. Он невероятно милый, заботливый и чуткий парень, которого ещё поискать нужно. В общем то пунктов в моем списке «Почему Кун самый лучший в мире», еще очень много, а причин его любить в бесконечное количество раз больше. Поэтому, в особо волнительные моменты, я часто думаю: «Эх, повезет же кому-то с парнем» ... Школьный актовый зал - помещение небольшое, видимость со сцены отличная. Но Кун не смотрит в сторону зала. Он закрывает глаза и полностью отдаётся исполнению песни, вкладывает в неё все свои чувства, переживания да так, что создается впечатление, будто он сам пережил все то, о чём поёт. Поёт так... завораживающе. Я слушаю его прекрасный голос и не замечаю, как мои глаза начинают слезиться, ведь это так искренне, от души. Как бы не было прискорбно от двузначности сказанного, но сейчас я даже рада, что он не смотрит в мою сторону. Парень заканчивает исполнение столь лирической песни и, кратко поклонившись, под гром аплодисментов спускается со сцены и уходит куда-то в толпу веселящихся людей. В зале становится невероятно жарко, но, пускай за окном и моросит дождик, мне хочется покинуть этот балаган и проветрить голову от глупых мыслей. Я выхожу на улицу и вдыхаю прохладный вечерний воздух, наслаждаясь просторами пустых ночных улиц и свежим приятным запахом мокрого асфальта. Где-то там, из учебного заведения, глухо доносятся оглушающие басы музыки и восторженные крики пьяных людей. Гуляет прохладный ветерок, и легкая дрожь пробегает моим телом. Но не успеваю толком замерзнуть, как чувствую небольшую тяжесть на своих плечах. Это был пиджак и, судя по аромату, исходящий от вещи — пиджак Куна. Сейчас он стоит наравне со мной, пытаясь проследить за моим взглядом ввысь, понять, на что я смотрю в темном небе, затянутом плотными дождевыми тучами. Молчит... такой неловкой тишины я ещё никогда прежде не ощущала, но он тут же её прерывает. — Ты простудится захотела? — снова эта забота, с одной стороны мило, а с другой... — Ну мааам, — хотелось кинуть как-то в шутку, чтобы не выдавать своих смешанных чувств, зная, что он обязательно по-доброму закатит глаза, но, к сожалению, я совершенно не умею скрывать эмоции. Перед глазами, как пятно от лампочки, застыла картина выступающего со столь лирической песней Куна, а в голове звучит его нежный, трепетный голос. Мои глаза опять набираются влагой, но он тут же замечает мое настроение, а точнее его полное отсутствие. — Постой, малышка, что-то случилось? – голос тихий, но звучит уж больно громко в сложившейся тишине. Нотки обеспокоенности заставляют меня тут же встрепенуться и быстро проморгать слезы, которые ненужной влагой остаются на моих черных ресницах. — Нет, все хорошо, — скромно улыбаюсь, ведь большее я сейчас не могу, но мне просто нужно дать понять, что я в полном порядке. Не хочу заставлять его нервничать из-за своего глупого настроения, ведь… это не так уж и важно? Кун включает песню на телефоне, и кладет его в задний карман брюк. Ту самую, с которой только что выступал, и, даже не спрашивая разрешения, одной рукой берет за талию, второй — за руку. Так, мы под козырьком школьного крыльца, в дождливый выпускной вечер танцуем наш первый медленный танец. На мгновение моё дыхание перехватывает, а сердце, пропускает парочку ударов, пускаясь в пляс, с каждым разом так и норовя выпрыгнуть из груди. — Скажи мне, Т/и, — начал полушепотом Кун, продолжая медленно двигаться в такт музыке и заставляя меня ещё больше нервничать, — что ты чувствуешь? — парень немного склонил голову вниз, ведь он выше меня, и взглянул в мои