Кофе

             Канада, недовольно кряхтя, сел на кровати. Глаза то и дело закрывались, а потому он потер их кулаком. Помогло, однако, слабо — только звездочки по комнате поплясали какое-то время.       Вторая сторона постели пустовала, что расстраивало. Вот обидно, когда с утра пораньше хочешь потискать и зацеловать своего парня, желательно потом снова заснуть впридачу, а его рядом нет.       Не успел мужчина в полной мере расстроиться этому ужасному факту, как с кухни послышался отборный мат. На самом деле Россия матерился не так часто, да и стериотипам про депрессивного алкаша не соответствовал совсем. А потому с пареньком что-то случилось, и Канада, как заботливый бойфренд, сразу пришел на помощь.       — Рос, все хорошо?       Федерация оборачивается. Светлые волосы его убраны со лба детскими заколками, честно украденными у Беларуси, а усыпанное веснушками лицо раскраснелось. По сведенным к переносице бровям можно понять — он зол.       И Канада удивлен не был. Россия не умеет обращаться с техникой. Нет, вообще-то, умеет, но вот она его просто терпеть не может и постоянно ломается. Особенно кофеварка.       А учитывая то, что он — заядлый любитель качественного кофе, терпеть не может растворимый и презирает его напару со своим гастритом, этот факт определенно был проблемой.       — Эта штука опять, — жалобно тянет русский, полностью поворачиваясь к парню.       Вскоре он и вовсе облокачивается на Канаду с самым грустным выражением лица, будто говорит этим, что «ну мой хороший, зая, свари кофе, а».       Канада вздыхает почти устало, хотя не может сдержать улыбки. Честно, когда смотришь на Россию, по-другому и не получается. Он — большой ребенок. Ростом немного выше самого Канады, хотя тот, пожалуй, шире в плечах и выглядит как-то… повнушительней. Впрочем, не это важно. Несмотря на высокий рост, Россия действительно казался слегка несерьезным и забавным. Таковым он и являлся, пускай всегда отрицал это.       — Давай я сварю кофе? — задает риторический — потому что ответ абсолютно очевиден и спрашивать не обязательно — вопрос мужчина и, аккуратно отодвинув Федерацию поближе к плите, принялся за кофеварку.       В этом на самом деле нет ничего сложного. Россия, тем не менее, сложности в этом находил всегда.       Через несколько минут кофе — американо — был готов, и чашки тут же очутились на столе — рядом с тарелкой сырников и мисочкой варенья. Рядом стояла бутылка сиропа.       Стоп. А когда Федерация успел?       Но это неважно. Благо, готовил он хорошо, несмотря на периодические бои с техникой и кухонной утварью.       Как-то на одном из праздников, что отмечались в кругу семьи, Советский Союз рассказал историю о том, как тогда еще РСФСР спалил кухню, и попросил Канаду за парнем приглядывать. Тот, однако, приглядывал не всегда — Россия слегка неуклюж периодически, но не глуп и с чрезвычайной ситуацией в состоянии справиться сам. Кроме кофеварки, конечно.       «Да это адовая хрень!» — сказал однажды он, и канадец понял — варить кофе исключительно его прерогатива.       В воздухе чувствовался приятный кофейный запах, а потому в кухню вернулся Россия и с довольным видом уселся за стол. Он подцепил вилкой сырник и сразу отправил в рот.       — Подавишься, балда.       Федерация, проигнорировав мужчину, потянулся к бутылке сиропа. Честно, сам он его не любил — слишком сладкий, но Канаде нравится, так что пусть будет.       Затем принялся кормить его — сначала макал сырник в сироп, а затем отправлял Канаде в рот. Благо, тот додумался не пытаться проглотить все сразу.       — Мы сегодня хотели почитать, кстати, — произносит русский, подпирая щеку рукой. Он отпивает немного кофе с блаженным видом.       Канада делает то же самое и кивает:       — Точно. Что ты хотел почитать?       Он пожимает плечами.       — Я думал, ты выберешь. А вообще есть у меня одна книжка на примете. Научная фантастика, тебе понравится.       Мужчина кивает.       В кухне все еще пахло кофе, из-за наполовину задернутых занавесок пробивался солнечный цвет. В квартире было тихо — не беря в счет их негромкого, ленивого разговора.       «Вот бы каждое утро было таким.»