***
Такого капитана не ожидал увидеть никто. Кроме, пожалуй, доктора МакКоя, который, как выяснилось позднее, был в курсе назначения на Энтерпрайз капитана Кирка. И был в курсе, кем является скандально известный капитан Кирк. Но никому ничего не сказал, скорее всего, для того, чтобы не потерять ни капли удовольствия от созерцания ошарашенных лиц остального экипажа. Что известно о Кирке? Капитан Дж.Т.Кирк - секс-маньяк, через постель Кирка прошло множество кадетов и офицеров как мужского, так и женского пола. Кирк плюет на правила и субординацию. Кирк с известной периодичностью нарушает прямые приказы руководства Флота, но дисциплинарные взыскания получает возмутительно несерьезные. У капитана явно есть могущественные покровители. Но это все были лишь слухи, которыми, за неимением более точных сведений, и делились члены экипажа в ожидании появления нового командира. Все, кроме коммандера Спока, который вот уже неделю поднимался на борт только для того, чтобы отдохнуть, все остальное время посвятив конференции по ксенобиологии, дабы расширить свои и без того почти необъятные познания в этой области. Впрочем, будь Спок на борту, он едва ли присоединился бы к обмену сплетнями. Коммандер нашел бы в базе данных флота информацию о новом капитане и внимательно ее изучил. И, возможно, смог бы избежать не слишком сильного для человека, но достаточного для вулканца эмоционального потрясения. Но, как уже было сказано выше, мистер Спок был так занят на конференции, что поднялся на борт лишь за несколько минут до появления нового капитана. - Капитан на мостике! - бодро провозгласил доктор МакКой, поднимаясь. - Давно не виделись, Боунс, - раздался низкий, но явно женский голос в ответ. Лейтенант Ухура подавилась приветственной речью, которую собиралась произнести. Энсин Чехов, рулевой Сулу и мистер Скотт застыли в совершенно одинаковых позах - голова повернута в сторону вошедшего, рот полуоткрыт. И лишь глава научной службы коммандер Спок ничем вроде бы не выдал своего удивления. Ну, скажем, почти ничем. Лишь левая бровь предательски приподнялась чуть выше правой. - Капитан Кирк - женщина, - сдавленно прокомментировал очевидное Монтгомери. - По крайней мере, с утра дела обстояли именно так, лейтенант, возможно с тех пор что-то изменилось, но я не заметила, - усмехнулась миниатюрная девушка, внимательно разглядывая экипаж. МакКой фыркнул. Ухура, Сулу и Скотт все-таки смогли выйти из транса. Павел Чехов выдал нечто нечленораздельное на русском, прозвучавшее как «охнифигасебе». «То, что она говорит - нелогично», - отметил про себя коммандер Спок. - Так, господа, попрошу вашего внимания. Сейчас я представлюсь вам, а вы - представитесь мне. Имя, должность, пока ничего более. Капитан должен знать, с кем ему предстоит работать. Все вопросы о правдивости слухов обо мне, их подтверждение, опровержение и прочая хрень откладывается на потом. Я капитан Звездного Флота Джемма Таис Кирк. «Нет, все-таки логично», - растерянно подумал Спок. Это напоминало начало глобальной катастрофы. Он видит эту женщину всего две минуты - и уже пришел к двум абсолютно противоречивым суждениям о ней.***
У капитана Кирк светлые волосы, такие длинные, что даже заплетенные в косу они спускаются ниже талии. Это поначалу отвлекает членов экипажа, как и выпуклости на форменном свитере, но время идет и они привыкают. У капитана ярко-голубые глаза, веснушки на лице и по всему телу. О веснушках на теле, правда, знают только трое - Боунс - потому что он врач, сама Кирк, и коммандер Спок, которому довелось вытаскивать своего капитана из такой передряги, что обращать внимание на порванную форму было как-то некогда. Но веснушки Спок заметил. У капитана звонкий голос и четкие, хоть и не всегда обоснованные, требования. Капитан Кирк имеет рост сто пятьдесят четыре сантиметра. Когда они не на вахте, Спок может называть капитана на «ты» и по имени. Кирк не нравится ее имя, поэтому его полагается сокращать. До Джим. Теперь они с Джим друзья. Вулканцы не умеют дружить, но Спок старается изо всех сил. Джим - единственная, кто принимает его таким, какой он есть. Хотя и любит выводить из равновесия непонятными человеческими шутками. - Что у тебя там с Нийотой? - спрашивает она. Споку хочется ответить, что это его личное дело, но он вспоминает, что они друзья. И, наверное, она имеет право спросить. - Мы прекратили наши отношения. Она сказала, я уделяю ей мало времени и не проявляю нужного внимания. И еще я недостаточно эмоционален. Как бревно. - Что?! - пораженно хохочет Джим, и Спок сердито поднимает бровь. - Это выражение лейтенанта Ухуры. Не представляю, при чем здесь деревья... - Ох, Спок, а ты уверен, что она сравнила с бревном именно твою способность показывать свои эмоции, а не что-нибудь еще? - все никак не может успокоиться капитан. - Что именно она тебе сказала? - «Спок, ты бесчувственное бревно», - послушно цитирует Ухуру старпом, начиная внутренне закипать. Но это Джим, она неисправима. И она - его друг и его капитан. Но иногда так сложно сдержать желание ее придушить... - А-а, ясно... Хочешь, я поговорю с ней? Объясню, что глупо ждать от вулканца открытого проявления эмоций? - Я лишь наполовину вулканец. - Да знаю я, Спок... Так что, поговорить с ней? Спок задумывается. С одной стороны, объяснения капитана могут подействовать, и тогда Нийота вернется и все будет как раньше. Но с другой - кажется, он от нее устал. Слишком много требований и очень мало свободного времени. - Не надо, - отвечает он. - Мы уже все обсудили. Принятое решение наиболее приемлемо и для нее и для меня. - А-а, ну ладно. Мое дело предложить. Давай продолжим игру. Прости, что отвлекла. - Не имеет значения, - ответствует патологически честный коммандер, - я привык. Они играют в шахматы каждый вторник и четверг, Джим - единственная на корабле, кто может обыграть Спока. Потому что у него не всегда получается просчитать и предугадать ее ход. Капитан нелогична и непредсказуема. Тем непонятнее тот факт, что она выигрывает три партии из семи. То же и с заданиями Флота. Кирк действует не задумываясь, полагаясь, казалось бы, лишь на интуицию и чувство момента, но результат ее сиюминутных решений оказывается более верным, чем результат логических выкладок Спока. Это непонятно, это интригует. Вот уже четыре месяца старпом пытается изучать своего капитана, как биолог - редкое, неизвестное науке животное. Животное изучению поддается плохо. Полученные данные не удается систематизировать и подвести, наконец, к единому знаменателю. - Если я выпью сверх меры и начну вести себя неадекватно - уведи меня отсюда, хорошо? - просит Джим на банкете в честь их триумфального возвращения из очередной миссии. - «Мера — русская народная единица ёмкости для сыпучих тел, соответствовавшая приблизительно одному пуду зерна; обычно приравнивалась к четверику, что составляет двадцать шесть целых двадцать четыре сотых литра», - зачитывает тут же найденную информацию дотошный вулканец и поднимает взгляд на капитана. - Джим, столько выпить невозможно в принципе. - Спок, это просто такое устоявшееся выражение! Оно означает, что меня надо увести отсюда, если я буду пьяна. - Теперь мне понятно, капитан. Исполню в точности. - Пока, девочки-мальчики, н-надеюсь, мы снова встретимся! Я ещщще ннедостаточно напилась, Спок. Куда ты меня тащишь? - Я всего лишь выполняю ваш приказ, капитан! - говорит очень ответственный старпом, проталкиваясь сквозь толпу с Джим под мышкой, пытаясь при этом не касаться ее рук. - Чтоб тебя... - беззлобно бормочет Джемма Таис. - Как всегда, хочется, чтобы было весело, а получается... Уже усадив Джим на кровать в ее каюте, Спок решается выяснить: - А как получается? - Ты о чем? - непонимающе и уже немного сонно переспрашивает Кирк. - Ты сказала, что пьешь потому, что хочется веселья, а что получается в результате - не уточнила. - Ах, это... Да нет, не только для веселья. Я пью, чтобы забыть все ужасное и печальное, ну или если не хватает храбрости сказать кому-нибудь что-то важное. Но в результате только сама все порчу. Оказывается, что стало только страшнее, и что я наговорила лишнего, все в таком роде. От Джим веет такой грустью, что Спок чувствует ее, даже не прикасаясь к капитану. Он пытается абстрагироваться от ощущений, но получается плохо. Сейчас бы уйти, но надо выяснить интересующий его аспект до конца. Иначе он никогда не поймет ее. - То есть, тебе заранее известно, что цель не будет достигнута, но ты все равно совершаешь бессмысленные действия? Зачем? - А вдруг хоть раз, но повезет и все получится? - абсолютно нелогично отвечает Джим и зевает. - Спокойной ночи, капитан, - вежливо желает ей старпом, закрывая за собой дверь. Он ничего не понял из ее объяснений. Придется дополнительно провести эксперимент. - Капитан, у нас проблема. Вам лучше спуститься в медотсек. - Да что у вас там произошло, доктор? - Поверьте, вам лучше спуститься и посмотреть своими глазами. За прозрачной дверью изолятора издалека угадывается сгорбленная фигура ее старпома. Джим прибавляет ходу, но выросший будто из-под земли Боунс останавливает ее. - Подожди, Джим. Дай сначала все объяснить. - Что с ним такое, черт возьми? - вырывается капитан. - Да отпусти ты мою руку, док! Вцепился как клещ! - Сейчас все объясню. Только умоляю, не подходи к нему пока. И вообще, иди в мой кабинет, а то гоблин, чего доброго, еще заметит тебя. - А теперь говори, что все-таки стряслось со Споком! - требует Джим, оказавшись в безопасности маккоевского кабинета. - Видишь ли, этот ушастый... Спок проводил один научный эксперимент, как он сказал, очень для него важный. И для этого эксперимента ему потребовалась моя помощь. Ну, я ее и оказал... - Боунс, что ты несешь? Какой такой эксперимент, что Споку понадобилась именно твоя помощь? Бред. - Если ты не в курсе, наш зеленый друг вот уже около года изучает одно живое существо, особь женского пола, так сказать. И для того, чтобы понять ее реакции и мотивы поведения ему потребовался один очень занятный эксперимент. - Боунс, предупреждаю тебя, либо ты говоришь прямо, либо я сейчас... - Да я и говорю прямо! Как будто ты не знала, что остроухий изучает тебя, как подопытного кролика! - Он не изучает, он просто хочет понять! Он не умеет по-другому! Что произошло? Док, ты мне друг, но... Рассказывай, блин, или мне придется напомнить тебе, за что я получила последнее взыскание! - Мы с ним пили вчера вечером. - ?! - Мы с мистером Споком пили вчера вечером. Он хотел проверить на себе твои теории насчет пользы алкогольного опьянения. Отговорить я его не смог. Пришлось помочь. - Пил? Но ведь вулканцы, вроде, не пьют? - Пьют иногда, ромуланский эль или что-то вроде этого, не существует информации о том, что алкоголь для них опасен, так что... - Ладно, я поняла, вы пили, но почему он сейчас не на мостике и почему мне нельзя к нему подходить? Стоп, а сколько вы вообще выпили? - с ужасом спрашивает Джим, вспоминая дискуссию о «мере». - Да немного, сколько там было у Чехова... - У Чехова?! - Ну да, он поделился с нами подарком с родины, ну а потом мы еще немного из моих запасов добавили, для закрепления результата. - И? - Я же не знал, что алкоголь из организма вулканцев выводится дольше, чем у людей! - То есть Спок? - Все еще пьян. Джим, ты бы слышала, что он нес! Оказывается, у вулканцев от алкоголя напрочь срывает эмоциональные щиты. Я такого наслушался, на всю оставшуюся жизнь хватит... Впрочем, на стадии «ты меня уважаешь»... - Боунс, заткнись, ради всего святого, что у тебя осталось! Может, ты все-таки объяснишь, почему я не могу пойти к нему? - Потому что он еще пьян. То, что он может тебе наговорить сейчас... К тому же, он сам просил меня об этом. И еще - мы закусывали шоколадкой. - Что?! Какого, твою мать, черта? Ты же должен был помнить... - Я пьян был не меньше гоблина, Джим! Короче, я тебя к нему не пущу! - Доктор МакКой, не хотелось бы напоминать вам, кто из нас капитан корабля... - Да ради всех зеленых чертей, иди! Только не говори потом, что я тебя не предупреждал. Спок сидит все в той же позе, согнувшись чуть ли не пополам, взгляд устремлен в пол, кончики ушей и щеки зеленеют, когда он слышит легкие шаги. - Спок, ты в порядке? - Пока еще нет, мой капитан, - голос старпома звучит как-то непривычно, в нем чувствуется неуверенность, чего за Споком ранее не водилось. Сердце Джим предательски сжимается, как и всегда, когда Спок произносит это «мой капитан». - Зачем, ну скажи ты мне, блин, зачем ты надрался? Помогло это тебе? - В каком-то смысле - да, - горько усмехается Спок, и Джим понимает, что имел в виду МакКой, говоря о падении эмоциональных щитов. Видеть вулканца таким непривычно. - Это странно, но я понял, что ты имела в виду, говоря о том, что пьешь, чтобы забыть или решиться на что-нибудь, а получается в итоге совсем не то, чего хотелось. Твои утверждения были обоснованы, хоть и не логичны... Я так и не понял, что побуждает тебя повторять этот опыт снова и снова. Со своей стороны, я назвал бы его скорее негативным. - Спок, я… - Уходи, Джим, лучше уходи. Через семь часов сорок восемь минут и двадцать четыре секунды я смогу приступить к своим обязанностям, а пока... я могу наговорить лишнего и все испортить, как ты сама весьма уместно отметила недавно.***
Капитан Кирк плохо сдерживает агрессию. Зачастую, это приводит к печальным для капитана последствиям. Она не умеет адекватно оценивать расстановку сил, не сознает, насколько хрупким является ее тело. Кирк дерется яростно, но недолго. На лице Джим вечно присутствуют синяки и царапины - не успеют зажить одни, как появляются другие. Боунс уже устал вздыхать и язвить, в очередной раз заштопывая капитана. Она вечно на передовой, вечно в опасности. И конечно, никогда не бросит в беде своего старпома, даже если потом спасать придется ее саму. Спок сжимает в руке коммуникатор, дожидаясь ответа с Энтерпрайза. Джим корчится у корней огромного дерева, зажимая рукой рану в боку. Спок и сам пострадал, отбивая ее от пока еще неизвестного науке вида гигантской ящерицы, но у него всего лишь царапина от клыка, а его капитан серьезно ранена. Сквозь судорожно сжатые пальцы Джим сочится кровь, и у Спока мелькает нелогичная мысль: разве в такой маленькой женщине может быть столько крови? Хотя он прекрасно осведомлен, что у взрослого землянина в норме объем крови составляет семьдесят-семьдесят пять миллилитров на один килограмм массы тела. К тому же, Спок испытывает весьма нелогичные эмоции - тревогу и страх. За нее. Знает, что вероятность летального исхода всего восемь целых семь десятых процента, но только сейчас понимает, как это много. - С ней все будет в порядке, коммандер, вы можете идти, - устало говорит МакКой, уже не надеясь избавиться от доставучего вулканца. - До начала моей вахты еще двадцать минут, я предпочел бы провести их здесь, - отвечает внешне невозмутимый Спок, не отрывая взгляда от капитана. На побледневшем лице веснушки видны еще отчетливее. - Хрен с тобой, псих остроухий! Сиди, сколько влезет. - Я уже сказал, доктор, до начала моей вахты... - Да понял я! - стонет Боунс, хватаясь за голову. Когда он подходит десятью минутами позже, чтобы проверить жизненные показатели капитана, он видит то, чего ему лучше бы было не видеть никогда. Спок сжимает в своей руке ладонь спящей Джим. МакКой отлично знает, что значит этот жест для вулканцев - Спок был весьма словоохотлив, когда они «проводили эксперимент». - Кхм... - достаточно деликатно кашляет Боунс, и Спок поспешно выпускает капитанскую руку. Его щеки отчаянно зеленеют. - Вы не скажете ей об этом, доктор, - наполовину просит, наполовину приказывает ему старпом. - Это с каких таких? - раздраженно спрашивает МакКой. - Мне кажется, она имеет право знать, кто целует ее во сне. И кое-что еще она тоже имеет право знать. - Потому что вы не скажете. Вы не хотите для нее такой судьбы, я это знаю. - Может, я изменил свое мнение, - невесело усмехается Боунс, - что тогда? - Подобное развитие событий представляется мне маловероятным.***
С коммандером Споком вот уже третий день происходит что-то странное. Сегодня он ловит себя на том, что на протяжении пятнадцати минут неотрывно смотрит на косу капитана, которая скользит то вправо, то влево по спине (на самом деле, немного ниже) при каждом повороте ее головы. Эти наблюдения вызывают в организме старпома весьма однозначную реакцию, почти невыносимый жар охватывает все тело, туманит мысли и взгляд. Он даже не сразу замечает, что его зовет Ухура. Но когда он наконец-таки обращает на нее внимание, Нийота лишь молча кривит губы. Джим же недоуменно оборачивается и испуганно смотрит в затянутые какой-то поволокой глаза коммандера. - Спок, с тобой все в порядке? Спок? – в ее голосе слышно беспокойство, но Спок не обращает на это внимания. Он зачарованно смотрит на капельку испарины, которая медленно ползет по виску Джим. - Спок!!! Лишь этот крик возвращает старпома в реальность. И реальность эта пугает. - Я должен немедленно отправиться в медотсек, - скороговоркой сообщает он, на четвертой варп-скорости направляясь к турболифту. - Вы должны запереть меня в изоляторе, доктор! Немедленно! - Да что с тобой происходит, Спок? Может, дашь сначала осмотреть тебя? - В изоляторе осмотрите, - сквозь зубы цедит старпом, сжимая руки в кулаки, - быстрее, прошу вас! Температура Спока на четыре градуса выше нормальной, он весь пылает, его лицо и тело покрывает нездоровая даже для вулканца зелень, пульс учащен до 290 ударов в минуту. - Я не понимаю, это не должно было произойти так рано, что-то ускорило процесс, но что? - Бактерии! Эта ящерица, что грызла твою руку, едва ли чистила зубы, - отвечает МакКой, не теряющий язвительности и в более критических ситуациях. - Я продезинфицировал рану, но прошло слишком много времени с момента укуса, какие-то бактерии могли попасть в кровь. - Не пускайте ее сюда, умоляю! - шепчет Спок, продолжая сжимать кулаки. - Ящерицу? - пытается отшутиться Боунс, но заметив ярость в черных глазах, исправляется: - Я постараюсь, но никаких гарантий дать не могу. Ты же ее знаешь, остроухий! - Знаю. Но скажите ей, что если она войдет сюда, то я тоже не смогу дать никаких гарантий... - Он здесь? Куда ты его засадил? - капитан врывается в медотсек подобно молнии, Боунс уже привычно удерживает ее от дальнейшего продвижения. - Здесь, куда он денется, твой гоблин. Джим, не ходи туда! Я запер его в изоляторе с особо прочным стеклом, но кто их знает, этих зеленых уродов... - Боунс, ты опять за свое? В прошлый раз он ничего со мной не сделал! - В этот - точно сделает, уж поверь мне. Джим, у него Пон-Фар, это не шутки. Лучше займись поисками какой-нибудь симпатичной вулканки, или я уж не знаю кого... Только к нему не суйся. - Пон-Фар? Вулканский брачный период? Так ему что, просто баба нужна? - Если бы просто, Джим. Ему нужна баба, которая разделит с ним его жизнь. Всю оставшуюся жизнь. Вроде так, я не специалист в их идиотских ритуалах, знаю лишь, чем ему это грозит в плане физиологии. Если он не найдет свою пару в ближайшие два дня, он просто сгорит от лихорадки. Так что тебе стоит заняться поисками, не стой столбом. И вообще, покинь медотсек. - Эта «пара», она обязательно должна быть вулканкой? - Насколько я знаю, нет. Так что можешь поспрашивать экипаж, вдруг кто не против залезть в клетку к сексуально озабоченному зеленому гоблину. - Не обязательно вулканка... - задумчиво тянет капитан. - Черт, лучше бы ты и в самом деле родилась мужиком, Кирк. Тогда бы хоть в эту историю ты не вляпалась! - Едва ли это что-либо изменило, Боунс. - Даже не думай, Джим! Я знаю, насколько ты привыкла жертвовать собой, и как сильна твоя тяга к инопланетным формам жизни, но, черт возьми, это же просто опасно, как ты не понимаешь? Это не игрушки, это серьезно! - А что, похоже, что мне приспичило поиграться? - шипит Кирк. - Я все еще капитан, Боунс, и ты меня пустишь. А сам - покинешь помещение, и не зайдешь туда, пока я сама тебя не вызову, приказ понятен? - Куда уж понятнее, мисс самоубийца... - бурчит МакКой, покидая медотсек. Спок сидит на койке изолятора номер четыре, все еще сжимая кулаки и зубы. Его положение представляется ему безнадежным. Его вулканская невеста, Т’Принг, предназначенная ему с семилетнего возраста, погибла вместе с Вулканом. Да и будь она жива, он предпочел бы смерть связи с ней. Потому что вот уже больше года в его жизни существовало лишь одно живое существо, с которым он хотел бы соединиться – Джим. Его друг. Больше чем друг, но ей он об этом сказать так и не смог. Нелогично испугался, что она отвергнет его, и прервет любое неформальное общение, без которого Спок уже не представлял себе дальнейшую жизнь. Что ж, сам виноват, что поддался эмоциям. Будь у него еще год или два до наступления Пон-Фар, он бы успел ближе изучить человеческий ритуал ухаживания, и может быть, тогда ему удалось бы уговорить Джим... А теперь осталось лишь надеяться, что она придет узнать о его состоянии раньше, чем его окончательно покинет разум. И у него хватит сил прогнать ее. Проклятая ящерица! Спок бьет кулаком по пуленепробиваемому жаропрочному стеклу, и оно покрывается в месте удара сеткой мелких трещин. По ту сторону стекла кто-то испуганно охает. А потом дверь изолятора медленно отъезжает в сторону, чтобы закрыться уже за спиной его капитана. - Спок, - мягко зовет его Джим, и он замирает, слушая ее голос. Не смотреть на нее, не смотреть, не вдыхать слишком глубоко, чтобы не чувствовать запаха ее кожи, – Спок? Почему ты просил не пускать меня? Почему не хотел, чтобы я узнала, что происходит? - Мой капитан, это слишком личное, чтобы... - Слишком личное? Я думала, мы друзья, Спок! А друзья должны быть откровенны между собой! - Капитан, я прошу вас, уходите. Находиться сейчас рядом со мной опасно для вас... и для любого другого существа женского пола на этом корабле, - шепчет старпом, ложь дается ему с трудом. - Насколько я поняла МакКоя, твоя проблема состоит в том, чтобы найти женщину для установления с ней брачной связи, это так? - Так, - почему она не уходит, пусть она уйдет. - Возможно, у тебя есть избранница на Новом Вулкане? Я могу доставить тебя туда в кратчайшие сроки. - Не нужно, у меня нет никого на Новом Вулкане, капитан. - Так может, тебе симпатичен кто-нибудь из экипажа? Уверена, найдется немало женщин, согласных разделить с тобой жизнь, ты весьма популярен. Может, позвать лейтенанта Ухуру? – Джим говорит быстро и деловито, стараясь улыбаться, но Спок вдруг отчетливо понимает, что она не хочет этого всего говорить. - Нет необходимости, капитан, я не испытываю эмоциональной склонности ни к одной... женщине на корабле, - как же это сложно, намеренно искажать факты. Вулканцы не лгут. Джим не «женщина», Джим самое дорогое ему создание во вселенной. Не так давно Спок слышал, как доктор МакКой рассказывал мистеру Скотту, что адмирал Пайк называет Джим «сынок». На удивленное «Почему?» доктор ответил следующее: «А кто в здравом уме назовет это "юная леди"? Или "детка"?» И мистер Скотт лишь кивнул в знак согласия. Так что, едва ли это ложь. Ему не нужна ни одна женщина на Энтерпрайзе. Ему нужна Джим. - Спок... - тянет Джим, пытаясь заглянуть ему в глаза. Для этого ей приходится присесть на корточки. - А давай проверим, так ли это... Спок в ужасе понимает, что едва ли в силах сдерживаться еще несколько минут. Голос капитана словно обволакивает его сознание, высказанное ею предложение настолько откровенно, ее согласие быть с ним настолько явственно... Последняя попытка оттолкнуть Джим проваливается, даже не начавшись. Потому что капитан накрывает его руку своей и невыносимо медленно скользит тонкими пальчиками по кисти, ласкает ладонь подушечками пальцев, а потом Джим прижимается к центру ладони губами, и мир переворачивается. К сехлату самоконтроль! Щиты падают, как падает на пол разорванная в спешке одежда, разум тянется к другому разуму, и Джим покорно пускает его в себя - и в свое тело, и в свои мысли. «Моя, моя», - бьется в голове у вулканца, и страсть разгорается еще сильнее, когда он чувствует отклик Джим: «Наконец-то!» Но он должен был спросить, должен... Спок замедляет движения, но Кирк нетерпеливо прикусывает его плечо. Какие могут быть теперь вопросы, ведь все ясно и так. Вот она, связь, прочная настолько, будто существует уже много лет, а не несколько минут. А вот Джим - стонущая, страстная, ее спина прижата к прозрачной стене изолятора, волосы выбились из прически, капельки пота блестят на висках, шее, стекают по испещренной веснушками коже - огонь, сжигающий изнутри Спока, горит теперь и в ее крови. Спок дышит часто, он рычит и стонет, и это заводит Джим сильнее, чем долгая изощренная прелюдия. А еще - он, ее сдержанный и внешне бесстрастный старший помощник, чувствует! Его эмоции захлестывают Джим с головой, его удовольствие сливается с ее удовольствием. Это непереносимое счастье для одного, поэтому весьма удачно, что они делят его на двоих. - Мой капитан, - шепчет Спок, толкаясь в нее последний раз, и реальность разлетается брызгами звезд.***
- Ну же, Скотти, посмотри, как она там, - Боунс подталкивает нерешительного инженера к двери изолятора. - Мне Кирк входить запретила, а вот о тебе ничего сказано не было. - Но почему именно я, МакКой? - Ты у нас самый стрессоустойчивый, иди уже... *минуту спустя* - Ну, что ты стоишь с раскрытым ртом, говори, что там? - ... док, чтоб я еще раз тебя послушал... - Она в порядке? - О да, более чем! Только ты в ближайшие часа два не отправляй никого посмотреть, «что там». Пить, вашими со Споком стараниями, на корабле нечего, а мы все живые, у нас нервы. И зависть. И все прочее. Пойду я, - машет рукой Скотти. - И ты иди, заказывай стекло, они тебе изолятор разнесли...