Скажи, что любишь

Пальцы Акаши Сейджуро сжимают чужое плечо, мягко, почти нежно. Зачем применять лишнюю силу, ведь вполне достаточно и галстука, намотанного на другую руку, и, с каждой секундой, все крепче сжимающего тонкую шею. - Куроко Тецуя… - его шепот становится таким хриплым, что даже произнесенное  имя кажется непристойным. Куроко чуть заметно вздрагивает. Его лицо становится совсем бледным, бескровным, и только на шее, совсем рядом с губами, бьется синяя жилка. Акаши завороженно смотрит на нее, жалея в эту минуту, что он – не вампир. Что он может впиться зубами в эту кожу, заставить брызнуть фонтанчик алой крови, но это ни к чему не приведет. Тецуя не станет послушно выполнять его команды, не станет его собственностью. Он, скорее, умрет. Но, понимая это, Акаши все же не устает проверять, где же предел выносливости его любимой игрушки. Сопротивление Куроко его и злит, и восхищает. Он не знает, любит он, или ненавидит Тецую. Оба эти чувства  слились в его душе настолько, что он не может отличить одно от другого. И, прекратив истязать, тут же набрасывается с поцелуями, стремясь загладить причиненную боль. - Скажи это, Тецуя, - почти умоляет Акаши. Его голос полон такой нежности и страсти, что, не видя этой сцены, случайный свидетель мог бы позавидовать подобному  обожанию. – Скажи, что ты меня любишь… Тецуя молчит, его губы упрямо сжаты. Из глаз готовы брызнуть слезы, и только неимоверным усилием воли ему удается сдержаться. Он понимает, что эта встреча – не первая и не последняя, и достаточно один раз проявить слабость, чтобы Акаши позволил себе все. Воздуха давно не хватает, под закрытыми веками вспыхивают красные пятна. Но не успевает Куроко порадоваться желанному забытью, как петля на его шее ослабевает, и Акаши поддерживает его за спину, не давая упасть. - Такой упрямый,- вздыхает Акаши, наблюдая, как на бледных щеках медленно проступает румянец. – Но я за это тебя и люблю…