Холод его рук.

Вы когда-нибудь видели, как по высоко натянутому канату идёт акробатка, а снизу тигры.. и львы? А ведь бывает, что они идут по этому канату и чем-нибудь жонглируют. Ну конечно, каждый видел это в цирке. И я уверена, что вы представляли себя на её месте, и вам было страшно. Так вот сейчас же, я иду по тонкому лучику света и не могу понять что по бокам от него, то ли тёмный пол который не мыли с момента постройки, то ли это пропасть. Мне страшно ступить в эту темноту, страшно не так ступить, но одновременно во мне столько уверенности, что кажется, я смогу без сомнений спрыгнуть с небоскрёба. Эта уверенность, происходит от холода на моёй талии, и этот холод мне знаком и уютен. А тем временем свет, по которому я иду, становится то уже, то шире. В местах, где луч света расширяется по бокам, как будто там есть стены, весят фото в рамках со счастливыми детьми, а где луч сужается, эти фотографии ставятся грустными. Самое главное то, что лиц на фото нет, ни одного. Голова - есть. Бровей, глаз, носа и губ - нет. Как будто кто-то специально стер их. Вот я вижу, где розоволосая девочка лет четырёх-пяти с мальчиком одногодкой, брюнетом играют в песочнице. Вдруг фото ожило, ребята стали двигаться, был слышен их смех, но там не было видно счастливых лиц. Без них пусто. Фото замирает, а я иду дальше с уверенностью и страхом. Теперь я вижу грустную фотографию, а луч до того тонкий, что его еле видно. Вот и ожила вторая, два гроба и много людей, а лиц - нет. Идёт дождь. Слышен детский плач, та розоволосая девочка закрыла лицо руками, лицо которого нет, а девочку обнимает парень лет восьми - девяти, как и она сама, и успокаивает, успокаивает. На них повёрнуто столько "лиц", что аж страшно. Стоп. Ладно, пошли дальше, а луч как-то странно не увеличивается его так же еле заметно. Опять фото с гробами, но тут как-то похороны проходят торжественно, хм... Парень, и девушка с букетом гвоздик, в руках, лет одиннадцати, уже не плачут, а стоят с гордо поднятой головой. Фото не ожило - не зачем. Дорожка из света расширяется, страх чуть-чуть спал, фотографии становятся веселее, а некоторые лица проявляются, и это чем-то радует, холод всё ещё на моей талии придает уверенность. Всё-таки отрываю взгляд от фотографий и луча света, и смотрю на талию. На ней покоятся чьи-то холодные руки. Решаюсь повернуть голову и вижу, парня лет семнадцати, брюнет, выше меня. Он смотрит на меня своими чёрными глазами, такими родными, как и холод его рук. Его взгляд холоден, и мне это не нравится, хочу чтобы он был теплее ко мне. Делаю серьёзное лицо. Сужаю свои изумрудные глаза, в знак недовольства, и его взгляд слегка смягчается. Меня это радует. Резко темнеет. Ничего не видно. Ничего не слышу. Ничего не чувствую, даже того холода на талии. Страх одолевает на секунду, как и темнота. Резкая вспышка. Открываю глаза и вижу только яркие софиты, разных цветов. Ступни чувствуют жёсткий канат. Холод на талии ощутим, а значит он рядом. Значит, адреналин сейчас будет зашкаливать. Вдруг чувствую тёплое дыхание над правым ухом и слышу такой бархатный и родной голос: «Последний элемент» Закрываю глаза, делаю плавные движения, не думая, что сейчас могу упасть. Просто знаю, что он поймает. Всё, конец выступления. Поворачиваюсь к нему, глаза всё ещё закрыты и обнимаю. Он одной рукой обнимает за талию, а другой берётся за верёвку и нас спускают. Встаем на арену, облегчённо вздыхаем. Вокруг появляются клоуны, жонглёры и дрессированные животные. Всё кланяются, и по очереди выходят. Мы покланялись, и в знак прощание со зрителями, помахали ми рукой. Как всегда громкие аплодисменты и восхищённые голоса. - Ты как всегда молодец, Харуно. - говорит он с язвительной ухмылкой и поправляет мои длинные розовые волосы, так хорошо, что аж в дрожь бросает. - Всё благодаря тебе, Учиха. – в таком же тоне отвечаю. Ложу свою ладошку на его щеку и приближаюсь к столь желанному лицу, целую нежно и легко. Кто-то меня трясет за ногу и я отрываюсь от Саске, смотрю вниз и вижу ребёнка. - Мам, не целуйте моего папу! Вы на работе! - грозный взгляд мальчика и я смеюсь, а так называемый папа стоит и улыбается. - Ты весь в него, Неиро. Где Сора? - с нежностью спрашиваю я пятилетнего сына. - Она с Наруто-куном и Хинатой-самой тренируется, а я есть хочу и устал. - с грустным лицом отвечает малыш. - Хорошо, ищи сестру и едем кушать - сказал Учиха и направился в гримёрную комнату. А Неиро побежал за сестрой. Ну а я последовала за Саске переодеваться. Всё-таки без холода его рук, я бы не была такой уверенной женщиной и любящей матерью.