- Зачем ты пришел? Я ничего у вас не украл, полиции я сразу сказал, что никто из вас меня не трогал. Уходи.
Джин устало трет глаза и некоторое время молчит, глядя на худосочную спину, свернутую калачиком. Чувство дежавю не оставляет его с того самого момента, как он вновь, впервые за восемь лет, оказался в больничном крыле приюта.
- Вы с ним похожи больше, чем я думал. Только он предпочитал другую кровать. Вон ту, в углу у окошка. Говорил, что это самое безопасное место. – Мужчина усмехнулся, вспоминая, столько времени он провел здесь рядом с Намджуном. На соседней койке днем один, и вдвоем на безопасной ночью. Отец не был от этого в восторге, но и не выгонял. – Вот только не было в этом приюте для него безопасного места. Намджун всегда был таким…
- Намджун был здесь? – от удивления Хосок даже забыл, что обижен на весь мир, и повернулся к Джину лицом, демонстрируя опухшую синюшную скулу, заклеенную пластырем переносицу и кровящую разбитую губу. – Намджун тоже приютский?
- Приютский, - Джин улыбнулся уголком губ, радуясь в душе, что парень пошел на контакт. – И мне кажется, что в больничном крыле он провел больше времени, чем в классной комнате. А я обычно торчал с ним рядом, на соседней койке.
- И ты тоже из приюта?
- Нет, я – нет. Мой отец какое-то время работал здесь директором, прежде, чем получил повышение. Однажды я пришел к отцу и встретил Намджуна. С тех пор мы не расставались.
- А что… А как… Ты что, добровольно остался в приюте? – Хосок уже забыл все обиды, снедаемый любопытством. – Поверить не могу… никто, будучи в своем уме, не согласится здесь остаться... – Парень, кряхтя и постанывая, развернулся к Джину всем корпусом и уселся на кровати, скрестив ноги по-турецки, явно настроенный на разговор. – А как ты встретил Намджуна?
- Ну, первая наша встреча была, мягко говоря, не очень… Давай я осмотрю тебя, пока буду рассказывать, ты не против? – этот отвлекающий маневр всегда срабатывал с Джуном, и Сокджин попытался использовать его и на Хосоке.
- Медсестра меня уже осматривала – отмахнулся Хосок, но нехотя подставил лицо, когда Джин протянул к нему руки – Да ничего страшного, может даже заживет, если успеет.
- Что-то мне ваш настрой не нравится, молодой человек, – пожурил его Джин – Конечно, заживет, я для этого тебе заживляющую мазь принес. Что с пальцем? Сломан? – мужчина кивнул на руку, которую Чон пытался спрятать под одеялом.
- Медсестра говорит, что нет, просто вывих был, но болит адски. Можно его тоже этой твоей мазью помазать?
- Давай я посмотрю. – Хосок осторожно протянул ему руку с перебинтованным большим пальцем, готовый в любой момент отдернуть ее обратно. – Хо, расслабься. Ты так напряжен, что меня, кажется, сейчас током убьет. Я не собираюсь делать тебе больно, я просто посмотрю, хорошо? – Сокджин дожидается утвердительного кивка, и только потом начинает аккуратно разматывать бинт.
- Джин, ты про Намджуна обещал…
- А, да. Так вот в первую нашу встречу он приложил меня дверью, когда вылетел из класса, да так, что меня уложили в больничном крыле с холодным компрессом на затылке. Хо, так больно? А вот здесь? Мне не нравится этот отек. Кажется, это не просто вывих. Нужно сделать рентген.
- Да черт с ним, с пальцем, – нетерпеливо заерзал непоседливый пациент – И чего там дальше было? Твой отец его наказал?
- Нет, в этом отпала всякая нужда, когда он через полчаса оказался на соседней койке, весь побитый и с расквашенным носом. Честно тебе скажу, я поначалу на него очень злился. Мало того, что он ударил меня дверью… Я пока твой палец назад забинтую, а потом отвезу тебя на рентген. Снимай футболку, показывай что там у тебя с ребрами… Так вот, мало того, что он меня дверью приложил, так еще и умчался, даже не извинившись, как и вся толпа, что рванула за ним вслед. Никто мне даже руки не подал. Я в медпункт сам дотопал. Но когда увидел его в таком состоянии, так у меня вся злость и прошла. Здесь больно? А если нажать вот тут? Хорошо. Поворачивайся спиной. Что я там говорил? А… Его уложили на ближайшую кровать, а он, полуживой, пополз на свою любимую, в углу возле окошка, рядом с моей. Дополз и вырубился. А я лежал рядом, смотрел на него, и думал о том, какой он красивый. Даже с распухшим носом и разбитой губой, все равно он был красивый.
- Но он же потом извинился? – Хосок вывернул голову назад, пытаясь разглядеть лицо Джина.
- Джун-то? Миллион раз. Даже подзадолбал меня своими извинениями, если честно. – невольно улыбнулся своим воспоминаниям Сокджин – Просто та толпа гналась именно за ним, и он не мог остановиться для извинений, чтобы не попасть под раздачу. Но все равно ведь попал. Как и сотню раз до этого, и сотню раз после. Характер у него такой, понимаешь… Хосок, снимай штаны и становись в позу пьющего оленя. Не надо делать такое страдальческое лицо. Я закрою дверь, не переживай. Лучше скажи, болевые ощущения, кровянистые выделения во время дефекации есть? Ага, понятно. Неплохо. Вот видишь, тебе уже лучше, эта мазь обезбаливает и снимает спазмы. Давай сегодня это сделаю я, а потом ты будешь делать это сам, только не забывай. Потерпи, малыш. Так вот… о чем я? А, из-за своего характера Намджун из лазарета почти не вылазил.
- Аааааайщ… - когда внутрь вошел мягкий наконечник, Хосок непроизвольно дернулся больше от неожиданности, чем от боли, - Разве у Намджуна плохой характер?
- Самый лучший, Хосок, самый лучший. Но из-за этого у него всегда было проблем по самую макушку. Еще чуть-чуть потерпи, уже почти всё. Джун никогда не мог пройти мимо, если кого-то задирали и обижали, если дразнили очкариков и травили изгоев, ему обязательно нужно было вмешаться и огрести по первое число. Первое время я пытался с этим бороться, но потом понял, что это бесполезно. И если я собираюсь связать свою жизнь с этим человеком, то полезнее будет заняться медициной, тем более, что опыт оказания первой помощи при ушибах, порезах, кровотечениях, в обработке ссадин, синяков и гематом у меня уже был приличный. И знаешь, я открою тебе один секрет. Намджун никогда никого не бил в полную силу. Все считали его слабаком, а он боялся навредить или что-то сломать. Но ему навредить не боялся никто, поэтому я каждый раз мчался сюда после школы и молился, чтобы Намджун был хотя-бы жив. А тебя за что так отделали? Кто это сделал, Хосок?
Хосок, словно вспомнив что-то, бросил на него испуганный взгляд, как-то сразу стушевался и сник.
- Я не хочу об этом говорить.
Резко поднявшись, он стал суетливо одеваться, пряча глаза и отказываясь от помощи. Джин немного растерянно наблюдал за ним, не понимая, что он сделал не так, и почему парень, который с удовольствием общался всего минуту назад, так внезапно закрылся.
- Хосок…
- Джин, спасибо за заботу, но тебе не надо было сюда приходить. – парень сел на край кровати, сжимая в руках край футболки и все еще избегая зрительного контакта. – Вы с Джуном очень хорошие люди, но не приходи больше, пожалуйста.
- Хосок, не волнуйся, мы не оставим тебя. Намджун очень привязался к тебе, а теперь вот и я тоже. Прошу тебя, не отчаивайся. Мы обязательно найдем выход, нужно только время…
- Как ты не понимаешь, Джин?! У меня нет времени! – лицо Хосока словно искажается судорогой – Уходи. Не нужно рентгена, это просто был вывих, уже ничего не болит. Я устал и хочу спать. Прощай, Джин. И не приходи больше.
Побледневший и словно осунувшийся Хосок беззвучно забирается под одеяло и отворачивается к стенке.
Ох уж этот юношеский максимализм. Даже в этом они с Намджуном схожи, как братья-близнецы.
- У тебя вся жизнь впереди, Хосок. Поговори со мной, я хочу помочь. Я и Намджун, мы оба хотим тебе помочь. Скажи, кто тебе угрожает, я поговорю с директором и мы все уладим. Хосок?
- Скажи Намджуну… скажи, что он очень хороший. Прощай, Джин.
Сокджин совершенно сбит с толку. Хосок, похоже, боится за свою жизнь. Ладно, сегодняшнюю ночь парень в любом случае проведет в больничном крыле, и можно не переживать, что кто-то его здесь достанет. А то, что Хосок чего-то или кого-то боится – ясно, как божий день. И, судя по побоям, боится не зря. Можно, конечно, поговорить с директором приюта, но Джин по собственному опыту знает, что это ничего не даст, поскольку у него нет ни обвиняемых, ни доказательств, одни догадки. Сейчас ему как никогда необходимо поговорить с Джуном, потому что внутри скребется какое-то нехорошее, но очень знакомое чувство. Примерно так он себя чувствовал, уходя каждое утро в школу и оставляя Намджуна одного.
- Джин?
- Да, Хо?
- Я забыл тебе сказать, что это были самые вкусные блинчики в моей жизни.
***
Уже сидя в машине под забором приюта, и набирая номер Намджуна, Джин краем глаза замечает копошение, и наблюдает, как двое подростков перелазят через забор, а третий, сидя на самой вершине, никак не решается спрыгнуть вниз, чем вызывает раздражение у товарищей. Те, судя по всему, уговаривают его спрыгнуть уже, наконец, и не задерживать их, но тот трусит и не двигается с места. Идея, как получить информацию по поводу Хосока возникает в голове сама собой. Джин не глядя отбрасывает телефон на пассажирское сидение и спешно выходит из машины. К тому времени трусишка, до этого сидевший на заборе верхом, решается наконец-то сползти вниз и повисает на руках, никак не отваживаясь их разжать. Его друзья, находящиеся внизу, завидев Джина бросаются врассыпную, а страдалец благополучно стягивается Сокджином вниз.
С помощью заложника, уговоров, обещаний и старенького МР3-плеера пацанву удается разговорить.
- Так это же Чонгук Хорсу втащил, это все видели!
- Ты, долбоящер, если ничего не знаешь, то и молчи себе вовсе! Чонгук его у бандюков Бомгю отбил, а втащил он ему по морде уже после, когда этот дурачок к нему на радостях обниматься полез. Это ж надо додуматься – полезть Чонгука обнимать! Как он ему еще руки не переломал нахер, АЙ! ты чего щипаешься?! ой, простите…
- Только я думаю, зря Чонгук из-за этого дурачка против Бомгю попёр. Если тот сказал, что Хорс не жилец, то так оно и будет. То, что он в прошлый раз инвалидом не остался – просто чудо, не иначе. Парни Бомгю его так отделали – я те дам! Он там пару часов обоссанный и поломанный за сараем валялся, пока его прачка не нашла. В этот раз он его точно добьет, зуб даю.
- За что этот Бомгю так ненавидит Хосока? – Джин изо всех сил держал себя в руках, чтобы не сорваться на воспитательную беседу, которая совершенно точно положит конец всем откровениям, что будет очень сейчас некстати.
- Так эту историю все знают – пацан снисходительно посмотрел на Сокджина, всем своим видом показывая, что кто не знает – тот лох. – Вы только нас не закладывайте, и директору ничего не говорите, хорошо?
- Мы ведь уже договорились. – вздохнул Сокджин.
- Так вот, Бомгю со своей бандой хотели опустить Тэена, его собиралась усыновить какая-то богатая дамочка, так они из зависти… ну, вы понимаете. Так вот, Хорс об этом узнал и, поскольку сам ничего поделать не мог, то он настучал директору. Тут такую бучу подняли, я те говорю! Бомгю со своими парнями два месяца сортиры драил в качестве наказания. И то, что Хорс не жилец, все знали уже тогда. Только он, дурачок, не верил, пока Бомгю за сараем не устроил ему закат солнца вручную. Он недели три в лазарете провалялся, а потом во время очередной поездки в больницу сбежал. Бомгю от злости себе все волосы на жопе вырвал. Говорил, что на Хорса у него были грандиозные планы, а он, падла, ему весь кайф обломал. И тут, спустя полгода такой сюрприз. Парни даже ставки делают, сколько дней Хорс проживет, так что у Бомгю даже выбора нет, иначе он свою репутацию псу под хвост пустит. Дело чести, сами понимаете.
- Понимаю… - даже не смотря на то, что вся эта атмосфера ему знакома до боли, Джина все равно выворачивает от того, с каким равнодушием и небрежностью здесь относятся к чужой жизни.
- Но я тебе скажу, если бы Чонгук за него подписался, я бы поставил не на месяц, и даже не на год, а на «долго и счастливо». Чонгук напрочь отбитый, Бомгю его десятой дорогой обходит. Когда тот на его Тэхёна косо глянул, Гук ему так вломил, что он потом три дня костями срал. Теперь только лает, а укусить не может.
- Чонгук за этого придурка в жизни не подпишется, не пори чушь! Заказывай венок для своего Хорса, дядя. Ну, или инвалидную коляску, если повезет. Ну всё? Мы уговор выполнили. Мы вам инфу, а вы нас отпускаете, директору ни-ни, и плеер по праву наш, честно заработан. Счастливо оставаться, дядя.
***
У Сокджина от мыслей голова пухнет. Хосок – Намджун номер два. Они похожи еще больше, чем он мог себе представить. И как только Нам его почувствовал?! Как там - подобное притягивает подобное? Ясно одно – Хосока надо вытаскивать, пока не поздно. Нужно позвонить отцу, но, помня историю с Намджуном, даже если отец согласится помочь, все это займет приличное количество времени, а времени-то у них как раз и нет!
Нужно выиграть время… нужно выиграть время… нужно… В памяти всплывает обрывок фразы: «… если бы Чонгук за него подписался, я бы поставил не на месяц, и даже не на год, а на «долго и счастливо».
- Намджун, наш Хосок в беде. И нам понадобится весь твой талант убеждения и обаяние, чтобы выиграть время. Имя Чон Чонгук тебе о чем-то говорит?
