Я же все-таки Король под Горой

Черный пони устало брел по дороге. Его поклажа была тяжела, и он спотыкался на каждом шагу. Взобравшись на небольшой холм, его наездник-гном заметил глубоко в долине огни деревни Бри. До Заселья оставалось совсем недалеко, конец его путешествия был близок. Прошло еще пару часов, прежде чем Торин Дубощит въехал во двор небольшой придорожной гостиницы. Бросив конюху пару монет, и велев распрячь уставшее животное, мужчина вошел внутрь. Гостиной оказалась небольшая комнатка, обставленная дешевой, наспех сколоченной мебелью. Торин пониже надвинул капюшон, и серебряные кисточки колыхнулись в такт его движениям. - Мое имя Мелехрон, меня здесь должны ждать, - быстро произнес Торин, тщательно пряча свое лицо. Хозяин гостиницы - невысокий, худой мужчина долго рассматривал гнома, но лишь в его руке оказались несколько монет, произнес: - О да, Мелехрон, конечно. Господин, вы задержались, мы ждали вас к полудню, сюда, сюда, - легонько подтолкнув Торина, он подвел его к лестнице на второй этаж. - Поднимайтесь, - улыбчиво добавил мужчина, - вторая дверь налево, вас уже ожидают. Гном ничего не ответил, лишь начал не спеша подниматься по скрипящим ступеням. Голос хозяина нагнал его у самой двери: - Может, вы желаете отужинать, Господин, я приготовил потрясающую индейку. Торин отмахнулся от него и вошел внутрь. В помещении царил полумрак, окна были закрыты тяжелыми шторами, свет исходил лишь от пары поленьев, тлевших в камине, несмотря на теплое время года. Обстановка была точно такой как и внизу: никакой роскоши или хотя бы приличной мебели. Торин снял плащ и повесил его на крючок возле двери. Ожидавший его чуть шевельнулся в кресле, но ничего не произнес. Гном насупился и первое, что он сделал, это развесил тяжелые шторы и открыл окно. Небольшая комнатка тут же наполнилась серебристым, лунным светом и запахами наступившей ночи. Сердце уверенного в себе гнома сжалось: свет, упавший на светлую кожу эльфийки, сделал её совсем бледной, точно мраморной. Торин закусил губу, лишь теперь он понял, сколь сильно желал все эти месяцы увидеть эту женщину. Её длинные медового цвета волосы струились по покатым плечам и ниспадали к талии, а серые глаза смотрели нежно и умиротворенно. -Добро пожаловать, мой дорогой друг, - негромко произнесла Эйриен, на её губах расцвела улыбка. - Никакими словами в мире не передать то, как трепещет мое сердце от того, что я могу вновь видеть тебя, Торин Дубощит. Гном снял оружие и аккуратно положил его на стол рядом собой. - Позвольте заметить, Леди Эйриен, что со времени нашей последней встречи вы знатно похорошели, - Торин глубоко вздохнул. - Я рад видеть вас в добром здравии, - добавил он. Женщина опустила голову, спрятав лицо в золотой копне волос. Когда же она вновь осмелилась взглянуть на Торина, слезы, маленькими водопадами, заструились по её щекам. Вспорхнув точно голубка из своего гнезда, она обняла мужчину и прижалась к его могучей груди. Гном несколько мешкался, а затем крепко сжал эльфийку в объятьях. Соблюдать этикет наедине друг с другом не было смысла, здесь далеко на западе они могли вдоволь насладиться друг другом. Тонкие пальцы Эйриен путались в жестких волосах Торина, и эльфийка с наслаждением перебирала их. Луна уже забралась на самую вершину неба, когда она повела разговор: - До меня дошли слухи, что ты был на совете гномов, скажи, это так, Торин? Гном встрепенулся и вырвался из её рук: - Откуда тебе это известно? - зарычал гном. - Эльфы тщательно следят за своими границами, уж кому-кому, а тебе это должно быть известно, Торин Дубощит, - нахмурясь, произнесла она. И уж поверь мне, передвижения гномов заметить не так трудно. - Чертовы эльфы, - сурово произнес Торин, поднявшись с кровати, он стал быстро одеваться. - Чертовы, значит? Вот как ты заговорил! - вскрикнула Эйриен. - Я ведь тоже эльф, или ты забыл? - Ты не похожа на них! - Не правда! Я Эйриен, дочь Менелькофа, внучка Орофера и племянница Трандуила. Я часть моего народа и горжусь этим. Ты ненавидишь Трандуила и весь наш род за то, что эльфы не помогли гномам отвоевать Эрибор, но Торин, послушай, если бы такой ужас упал на наши плечи, помог бы Трор эльфам? - успокоившись, спросила она. - Ну же, отвечай, - молчание Торина слишком сильно довило на девушку. -Нет, мы бы не стали вам помогать, - после долгих раздумий ответил гном. -Вот видишь, ты бы не подверг свой народ опасности из-за чужеземцев, - эльфийка улыбнулась. - И все же, ты не похожа на них, - Торин присел рядом с возлюбленной и провел рукой по её шелковистым волосам. - Я хочу поговорить с тобой, Эйриен. Женщина, молча, кивнула, приготовившись выслушать его. - Ваши разведчики не солгали, Самые могущественные гномьи кланы действительно собирались на совет. И собрали мы его, чтобы обсудить Эрибор, я... -Нет, Торин, - перебила его Эйриен, догадавшаяся, к чему он клонит. - Неужели, ты хочешь отвоевать Одинокую Гору? Мужчина кивнул: - Остальные гномы не придут, они назвали это безнадежной затеей и отказались помогать мне. -И они правы, Смог сторожит гору уже шестьдесят лет, и за эти годы он не стал ни глупее, ни слабее. Пойти туда, тем более одному, это же самоубийство Торин, с тем же успехом, ты бы в одиночку попытался захватить Ривендел, - заключила эльфийка. - Я не один, на мой зов откликнулась двенадцать гномов, каждый из них стоит целую тысячу воином, к тому же нас поведет Гендальф, он же и найдет четырнадцатого участника похода. - Гендальф? Гендальф Серый? -Да, завтра мы встречаемся с ним в Заселье. Так что на рассвете я буду вынужден покинуть тебя. Серые глаза Эйриен померкли, и на её прекрасное лицо легла тень печали: - Мне не нравится эта затея, Торин, боюсь. Она не закончится чем-то хорошим. Эльфийка поднялась с постели и, достав из своей дорожной сумки какую-то вещь, вернулась к Торину. Взяв его за руку, она аккуратно вложила в неё небольшой, холодный предмет. Гном поднес его поближе к глазам, чтобы получше рассмотреть. Это оказалась небольшая серебряная брошь, изображающая незабудки и богато украшенная сапфирами. -Возьми её с собой, - улыбнулась женщина и зажала брошь в сильной руке гнома. - Нет, Эйриен, я не могу её взять, ты же сама говорила, что это самая дорогая твоему сердцу вещь, - возразил он. - Моя самая дорогая вещь уже принадлежит тебе, Торин Дубощит, и в сравнении с нею, это лишь жалкая безделушка, - улыбалась эльфийка. - Самая дорогая вещь? - переспросил Торин. Эйриен прижалась к гному, и едва слышно прошептала: - Мое сердце. Торин улыбнулся, впервые за долгое время его лицо прояснилось и засияло: - Я отвоюю Эрибор, взойду на трон, и клянусь, ты станешь моей королевой, или я не Король под Горой. Эльфийка тихо засмеялась: - Эльф и гном - странная мы все таки парочка, - Торин подхватил её смех. Ночь тихо сдавала свои права, уступая место новому дню, с каждой меркнувшей звездой на небе исчезала и радость Эйриен. Торин понимал её чувства, на рассвете ему придется уйти и никто не знает, увидятся ли они еще вновь. -Куда ты последуешь отсюда, - спросил он, желая отвлечься от грустных мыслей. - На запад, - ответила Эйриен. Отец и Трандуил желают, чтобы я посетила Высших эльфов, - объяснила она. - Они отправили тебя одну? Без охраны? Не похоже на них. - Это было мое условие, Торин. На самом деле, - на глазах эльфийки навернулись слезы. - Я сбежала от них. - Сбежала? Я не понимаю, Эйриен. - Мой отец и Трандуил обрели навязчивую мысль, породнится с домом Элронда, они хотят выдать меня замуж за Элладана - его старшего сына. - Не бывать этому! - вскричал Торин. - Ты станешь моей женой, и это не обсуждается, - он сунул руку в карман и извлек оттуда маленькое железное колечко. Взяв Эйриен за руку, он одел кольцо ей на палец. - Обещаю, однажды, на месте него будет золотое, украшенное огромным бриллиантом, а пока.. -Оно и так прекрасно, Торин, мне не нужно золото Эрибора, лишь ты, вернувшийся живым, - эльфийка склонилось над возлюбленным, и припала к его устам. Лишь только первые лучи солнца, выбрались из-за горизонта, Торин Дубощит собрался и приготовился к пути. Он поцеловал свою возлюбленную и не в силах больше ничего сказать, направился к двери. - Прошу тебя, будь осторожна, опасности могут поджидать на каждом углу, а я не хочу, чтобы ты пострадала,- выпилил гном и захлопнул за собой дверь. - Я тоже люблю тебя, Торин, - прошептала Эйриен. ************************************************************* Ривендел был наполнен песнями и плясками. Эльфы суетились, смеялись, громко переговаривались между собой. Одни спорили о красоте невесты из Лихолесья, другие о доблести жениха. Угомонить их смог только протяжный стон Глосру – волшебного рога, подаренного Элронду королем Трандуилом. Гости замолкли, с неба посыпалась серебряная пыль и под звуки арфы в Тронный зал вошли молодые супруги. Вопль восхищения сорвался с губ множества эльфов. Элладан, сын Элронда, могучий темноволосый эльф, вел под руку свою новоиспеченную жену. Золотые волосы её были сплетены в сложную прическу, украшенную драгоценными камнями и незабудками. На лице женщины сияла очаровательная улыбка, но тот, кто смотрел ей в глаза, не мог не разглядеть в них печаль. На её тонком пальце теперь сияло золотое кольцо, украшенное изумрудами, хотя свое, обычное железное кольцо, несмотря на все уговоры родни, она так и не сняла – оно просто переместилось на другую руку. -Поздравляю вас со столь прекрасной партией, - произнес Элронд Трандуилу, когда гости вновь принялись веселиться. – Ваша племянница обворожительна, она сияет ярче любого бриллианта. - Благодарю вас, Лорд Элронд, они прекрасная пара, не так ли? -Истинно так. Признаюсь, мне очень греет душу то, что они безумно любят друг друга, - Элронд с умилением посмотрел на сына и невестку, кружившихся в танце. - Да, - подтвердил Трандуил и его сердце болезненно сжалось. Он был с Торином Дубощитом во время его кончины и видел то, чему остальные не предали никакого внимания. Все время своего прощального разговора с Бильбо Беггинсом он крепко сжимал в руке небольшую серебряную брошь, изображающую незабудки, и похороненную вместе с ним по просьбе Короля эльфов (гномы Железных Холмов хотели причислить её к остальным сокровищам). Конечно, эльф сразу узнал её – сокровище его рода, подаренное им своей племяннице Эйриен. На секунду у него появилась мысль, что Торин просто украл её, но затем до него дошел смысл слов эльфийки: - Мы вольны любить того, кого сами выберем, пусть даже он будет самого низкого происхождения. Трандуил взглянул на племянницу. Она стояла поодаль остальных, и лицо её было обращено на восток, туда, где лежала Одинокая Гора. -Нет, Эйриен, ты не будешь счастлива, - подумал Трандуил, - ведь это я распорядился похоронить твое сердце глубоко под землей, в гробнице Эрибора…