Месть

Каждому усталому снайперу придя домой вечером хочется прижаться к своему консультирующему злодею и не отпускать его. Вот только гений ненавидит банальности. Он любит действия и неожиданные повороты. А усталый киллер этому не способствует. Моран понимает, что среди всех людей Джима, он лучший, поэтому не боится однажды проснуться связанным или прикованным к стулу, по грудь в постепенно прибывающей воде. Когда холодность Мориарти его добивает, он напивается и врывается в квартиру, прижимая босса к стене. В такие минуты он начинает чувствовать свою безнаказанность. Ему кажется, что он может позволить себе все, и ничто не может его остановить... Каждый раз, когда Моран вжимает его лицом в стену, ему кажется, что не может быть ничего банальней изнасилования, но Себ всегда его поражает. Пусть он и среднестатистический интеллектуал, но то, как киллер заставляет выгибаться тело преступного Консультанта, просто невероятно... Себастьян знает, что шефа не оставляют равнодушными его действия, но он никогда еще не позволял себе заходить так далеко, как в этот раз… *** - Ты опять не спишь, - сухо произносит снайпер, заходя в квартиру. Он на удивление трезв, хотя после вчерашнего тяжелого разговора и суточного отсутствия это может показаться невероятным, - я устал от твоих выходок. Ты опять меня подставил. Он толкнул Джима к стене и прижал его грудь локтем, приближаясь лицом к его лицу. В глазах пылала не привычная страсть и отчаянье, а еще злоба, такая, которую Моран никогда не ощущал по отношению к Мориарти. - Мои выходки тебя ни коим образом не касаются, Моран, - сухо отвечает гений и пытается выбраться из медвежьих лап полковника, - ты пьян. Пойди проспись и тогда придешь сюда обсуждать мои выходки. Вали в свою квартиру к чертовой матери.... Мориарти начинает нервничать, пусть пока это и не заметно. Но, всё же, какой-то далекий отголосок страха кипит внутри него, приказывая спасаться и бежать прочь. - Не хочу, - равнодушно отвечает киллер, - сперва я отомщу тебе. Ты почувствуешь всю ту боль, что я почувствовал вчера, и даже больше. У тебя же нет души, тварь, поэтому я заставлю болеть твое тело. Моран резко разворачивает Джима спиной к себе и прижимает грудью к стоящему в прихожей комоду. - Тебе будет очень плохо. Возможно и мне тоже, - шипит он, прижимаясь пахом к его ягодицам, - возможно, ты даже решишь убить меня после этого, но сегодня я отомщу тебе за все те подлости, что ты мне сделал, за то предательство... Моран замолчал, он быстро расстегнул брюки Джима и стянул их вниз вместе с плавками... - Моран... - Джим кое-как развернул лицо в сторону, скосил глаза и смог посмотреть на киллера. Казалось, что ледяные глаза просто сжигают всё вокруг, покрывая остатки слоем инея, - я не твоя собственность. И то, что два раза переспал со мной, еще ничего не значит. Ты не можешь мной управлять. Не можешь! Да ты никто! Мориарти срывался на истерический крик, в котором слышались нотки отчаянья. Он был готов упасть перед киллером на колени и просить не делать того, что тот собирается. - Тише, - Моран чуть прикусил мочку уха Джима и еле слышно замурлыкал, - я знаю, кто я, и чем больше ты меня оскорбляешь, тем больнее тебе будет. - Моран... - прошептал, - пожалуйста... Не делай глупостей... не надо, Тигр... Джим затрясся. Пусть у них и был секс пару раз, но вот так Себастьян еще не вел себя никогда. Неужели это всё из-за той проститутки, которую потом всё равно закопали где-то на окраине? - Ты меня предал, - хрипит снайпер, - я тебе доверял, готов был сделать все для тебя, а ты меня швырнул в пекло как котенка... Он достает из верхнего ящика комода спрятанный под одеждой кольт со спиленным прицелом. Его всегда интересовало, зачем Джим спилил прицел, но сейчас это как нельзя кстати. Снайпер проводит холодным металлом между ягодиц Джима. - Ты знаешь, что тебя ждет, если ты дернешься? Покажи мне, что доверяешь, и я обещаю, больно не будет. - Я... - Мориарти дернулся, вжимаясь в стену и пытаясь отстраниться от дула пистолета, - не нужно, Себастьян... Это была всего лишь шлюха... Мы даже не встречаемся с тобой, чтобы ты так реагировал... Отпусти меня... Голос становится предательски тонким и писклявым, визгливым и раздражающим барабанные перепонки, но очень тихим, практически неслышным шепотом. - Причем тут твои шлюхи? - шипит полковник, - Ты же знал, скотина, что вчера ночью дежурил Лестрейд. Этот урод ни за какие деньги не хотел меня отпускать... Он ввел дуло револьвера в плотное кольцо мышц гения и начал им медленно двигать. - Ааа!.. - Мориарти болезненно вскрикивает и выгибается, пытаясь хоть как-то отстраниться и уменьшить боль, - отпусти меня! Отпусти! Мне больно, полковник! Мориарти крепко-крепко зажмуривается. Перед глазами появляются разноцветные пятна. Он прикусывает губы в надежде, что сможет унять болезненный крик. - Знаю, что больно, - тихо шепчет Моран, стягивая свои джинсы и плавки, - а представь, как было больно мне, когда я понял, что ты направил меня на верную смерть, что ты наплевал на то, что я слепо доверял тебе... Он быстрее двигает рукой, все глубже вводя дуло. Его глаза горят, и он еле сдерживает себя, чтобы не нажать на курок. Ему нравится чувствовать страх в голосе этого сумасшедшего, но жизнь Джима, даже сейчас, остается для Морана ценнее своей собственной. - Себастьян! Пожалуйста... - Джим выгибается снова. Холодный метал режет нежную кожу, заставляя скулить и вскрикивать от боли. Мориарти кажется, что сейчас даже самая фееричная стимуляция простаты ему не поможет унять сумасшедшую боль, - я знал, что ты лучший... Ты бы всё равно выбрался... А иначе бы я тебя вытащил... Гений болезненно стонет, вскрикивает. Он чуть приоткрывает глаза и по щекам начинают катиться слезы, которые мгновенно набрались в уголках глаз. Себастьян аккуратно вынимает пистолет и нежно касается губами шеи Джима. - Никогда больше так не делай, - его голос становится гортанно-низким и хриплым. Снайпер смачивает слюной и медленно вводит туда, где еще несколько секунд назад было дуло револьвера, два пальца, и начинает нежно поглаживать пальцами маленькие ранки. - Отпусти меня... - шепчет, болезненно постанывая от прикосновения к ранам, но теплые, пусть и жесткие пальцы Морана лучше, чем пистолет, который делал в два, а то и в три раза больней. - Перестань... Мне больно… - Ты не сказал главного слова. Одного слова, чтобы я мог тебя простить. - Снайпер перестает двигать пальцами. Он догадывается, какую сильную боль причиняет боссу, но останавливаться, не услышав извинений, он не собирается. - Я не умею извиняться... - шипит гений и пытается унять слезы, которые катятся из глаз. Он мелко дрожит от боли и выгибается, пытаясь уменьшить площадь соприкосновения пальцев с изувеченной кожей. - Правда? - Моран делает пару движений пальцами. - И никогда не хотел научиться? Просто повторяй за мной: "Прос-ти". Он вводит пальцы глубже, чуть сгибая их и задевая простату. - Моооран... - Джим выгибается дугой. Он никогда не думал, что полковник может так мастерски смешивать боль и удовольствие, чтобы этот коктейль отдавался настоящей эйфорией во всем теле, - я не могууу... - А ты постарайся, я буду продолжать, пока не скажешь. И это еще не все, на что я способен, - в подтверждение своих слов, снайпер проводит ладонью по области паха гения. - Тигр... пр... - Мориарти вскрикнул от боли и наслаждения снова и выгнулся дугой. Секунда, и он уже просто лежит грудью на крышке комода, судорожно дыша. - Нет... Я не скажу... Ты не заслужил...