Сказки Кая Паркера

Кай снимает цепи, это было не так уж сложно, кто-то возомнил себя суперведьмой, но очень ошибся. А в призрачном мире, как всегда, одиноко, странно, что социопат страдает без людей, но да, ему немного неуютно, что никто не страдает рядом с ним. Кай быстро начинает думать, что пора бы пригласить людей, он, конечно, с удовольствием бы испортил жизнь чёртовой ведьме, но она действительно почти сильна, так что не получится. Тогда он вспоминает о другой раздражающей и сейчас такой притягательно беззащитной особе. И так как Елена сейчас крепко спит, вырвать её сюда – не податливое, слабое, хрупкое тело, которое так сладко было бы переломать, к сожалению – но астральную проекцию очень легко, а морально он тоже умеет ломать великолепно. Ох уж эти презрительно скривленные губки и нарастающая паника в глазах – ему так этого не хватало, немного не хватает напора и страсти Бонни Беннет, его Спящая Красавица более слабая по характеру, но это лучше, чем ничего. Елена прибегает к старому проверенному методу – пытается его перевоспитать, потому что это сработало на паре вампиров. Кай отвечает ей красочными подробностями убийства своей семьи и добивает её не менее красочным описанием убийства Тайлера Деймоном – городок Мистик-Фоллс маленький, слухами полнится – и заканчивает десертом в виде убийства кучи народа и Энзо от нежных ручек потрошителя по имени Стефан. Елена ломается так легко, что почти неинтересно, слишком слабая, безвольная, выжившая в этом жутком мире только потому, что над ней тряслись все кому не лень, что для Кая остаётся загадкой. Не понятно зачем кому-то привязываться к такому слабому существу, которое кроме проблем ничего не может принести. Елена стойко пытается сделать вид, что не верит ему, нехорошему злодею, пытающемуся опорочить славное имя братьев Сальваторе, но получается у неё отвратительно плохо. И сдаётся она так быстро, потому что никогда толком и не верила ни в одного их братьев, о чём Кай ей услужливо напоминает, самоуверенная девочка тускнеет на глазах и крайне довольный Кай думает о том, чем ему дальше заняться. А потом мир становится чёрно-белым, тусклым и ещё более раздражающим. Это как-то Кай не учёл, он раскрашивал его старательно, в основном в красный, но Елена стала частью этого мира с его лёгкой руки и внесла свои поправки. Ненамеренно, а одним своим унылым видом и пошатнувшейся верой. Кай мог бы пережить ещё пережить отсутствие цвета, но мир стал сужаться, разрушаться, целые дома просто растворились, он совсем забыл, что этот мир был создан как наказание. Но так как Кай не испытал раскаяние ни на секунду, то он прекрасно здесь существовал, а вот самобичевание Елены включило тюремный режим по максимуму, так вот чего хотели его тюремщики – раскаяния и исчезновения, ещё одно напоминание, что его семья абсолютно в нём не разбиралась. Самое отравительное, что выпихнуть ставшей нежеланной гостю обратно в её хилое тело почему-то не получается. А Елена продолжает разрушать его мир, постоянно плакать, ныть, пытаться перевоспитать и смотреть на него тоскливыми глазищами, сломать бы её чёртову шею, никогда он так ещё не жалел, что не может никого коснуться. Ладно, пришла пора признать, что шалость не удалась. Кай с очень искренним лицом говорит, что соврал по поводу славных братьев Сальваторе, пора прекращать ныть, но мелкая дрянь отказывается верить, и ведь дело не в Кае, он великолепен во вранье. Она действительно признала, что никогда искренне не верила в Сальваторе, но её так неожиданно зашвырнуло в жестокий мир сверхъестественного, что экстренно пришлось приспосабливаться и на многое закрывать глаза. Так что Кай немного ошибся, она не безвольная – Елена Гилберт очень сильна была в своём лицемерии, помогающем выжить среди кровожадных монстров, пока Кай не вмешался. Ему бы собой гордиться, но в его доме стало меньше комнат, и он совсем не знает, что будет, если комната решит исчезнуть, когда в ней будет Кай. Скрепя зубы он понимает, что сможет восстановить свой мир, если восстановит Елену, но ему а) абсолютно не хочется этого делать; б) никогда не приходилось чинить людей. Оказывается, это безумно труднее, чем ломать, Кай придумывает один способ – поддаться. Он, конечно, ещё это припомнит, и когда выберется – а он выберется – он навестит физическое тело Елены Гилберт, и после этого не один симпатичный вампир больше на неё не западёт. И не симпатичный тоже. Но пока ему приходится сделать вид, что тоскливые глазки и нудные речи произвели на него впечатление, и он исправился, а если уж проникся он, то у Сальваторе тем более есть шансы реабилитироваться. Елене, конечно, не верится, но хочется верить, она смотрит на него испытующе – и кто бы знал, как это тяжело, улыбаться ей искренней улыбкой и не думать о том, как будешь разрывать на части это безвольное лицо. Ему бы только отравить назад эту бестолковую, нудную дрянь – когда она поверила ему или убедила себя поверить, потому что так проще, то мир стал цветным и ярким. А ещё он стал бестолковым. Никакого красного, всё такое радостно-цветное, и иногда Каю кажется, что солнце ему улыбается, и, если еще кто не понял – Каю не нравится, когда ему улыбается кто бы то ни было. Идея вызывать в его мир это ужасное создание была отвратительной, хоть Бонни проси об изгнании этого исчадия. Изгнать её обратно не получается, а Елена почему-то не расстраивается, она приспосабливается очень легко, и, кажется, ей наплевать, где ожидать своего пробуждения. Кай же в долбанном тупике – он не может больше терпеть рядом с собой эту приторную физиономию, но если он снова попытается её сломать, то мир ополчится против него. И ладно бы Елена тусовалась где-нибудь поодаль, но ей же одиноко, и она хочет убедиться, что Кай ей не соврал ей – она постоянно заглядывает в его лицо этими своими огромными доверчивыми глазами – как лабрадор, как самый прилипчивый в мире лабрадор с тёмным прошлым. И Кай не выдерживает. Если он не может устанавливать правила в своём мире, тогда гори всё синим пламенем вместе с ним, но и с Еленой, и его последняя схватка будет эпичной. Кай говорит с правильной улыбкой, убирая почти всё недоверие в её взгляде, говорит о семье, делает грустный вид в нужных местах, говорит, что любой убийца не имеет право на искупление, и никаких оправданий нет. О, да она правильно услышала. Кай явственно увидел, как в её взгляде промелькнуло это глупое чувство вины по поводу охотника и убитой официантки, воспоминания далеко упрятанные. Мир снова тускнеет, он не становится чёрно-белым, но краски блекнут, как и сама Елена, с неба бесконечно льют дожди, а Елена заливает слезами его любимые и уже не красные футболки. Можно ли эпично утонуть? Пока Кай размышляет об этом, тратя время на почти искренние улыбки и поиски носовых платков, проходит больше времени, чем хотелось бы им обоим, и это время не лечит, оно обнажает нервы, сдирает ненужную шелуху, оставляет тебя один на один с осуждающим взглядом в зеркале, и пока Кай думает, как заставить Елену снова уничтожать комнаты, Бонни находит способ её разбудить. - Слава Богу, - говорит Елена, принимая объятия Деймона, возвращаясь к привычной жизни, то есть к привычному игнорированию ужасных поступков своего окружения. Елене абсолютно не удаётся влиться обратно в привычную жизнь и закрывать глаза, за то время, что она была с Каем, она привыкла говорить ему правду, да, она не верила ни на секунду в его раскаяние, но он хотя бы пытался изобразить. Попытки же по-настоящему перевоспитать Деймона воспринимаются в штыки и оборачиваются прахом, потому что Деймон привык, что его быстро прощают, а новое поведение Елены навело на мысли, что его больше не любят. А прямой вопрос в лоб не исправил ситуацию, потому что и Елена задумалась. Плохой парень, которого она думала перевоспитать превратился в человека, но хорошим так и не стал, и пришлось задуматься, насколько вампиризм делал Демона таким, может он просто всегда был очень плохим человеком, который и меняться никогда не хотел. И когда она понимает, что прежде чем она расстанется с Деймоном, ей нужно будет позвонить Джереми и предупредить его об опасности, то жалеет, что не осталась в том мире, где ей не приходилась притворяться О, Елена всегда очень много плакала, в её жизни был достаточно потерь, но оплакать себя наивную школьницу с незамаранными человеческой кровью руками она так и не успела. Кай предоставил ей такую возможность. Нет, он конечно же скрежетал зубами, брезгливо отдвигался, причитал над мокрыми футболками, но он не говорил ей, что она всё делала правильно, и стоит жить дальше. И, возможно, не только потому что не хотел её дальнейшей жизни в каком-либо состоянии. И она не только плакала, она изучала этот мир, она изучала своего соседа, но в этот раз она решила не подстраиваться, мир подставился под неё – ей понравилось это новое ощущение. И она видела за масками, гримасами и фальшивыми улыбками – иногда, очень-очень редко, но всё же Каю не нравится тот человек, которого он видит в зеркале, а в Деймоне она этого не видела. Она спрашивает Бонни, может ли вернуться Кай, а та горячо заверяет, что такое ужасное событие не случится никогда, ей бы радоваться, он всё ещё жуткое чудовище, хотя, как и большинство её друзей. Слава Богу, - говорит Кай, возвращаясь в свой ярко-красный мир одиночества и тяги к разрушению. Больше никаких раздражающих уже не спящих красавиц с тоскливыми глазками, а к одиночеству он привык, конечно, Кай не оставит попыток вернуться и устроить кровавую бойню. Но было что-то ещё, нет ничего из того, что глупые люди называют привязанностью, но иногда ему нравилось, что рядом есть кто-то ещё – чёрт, когда она перестала ныть, пришлось заметить, какая у неё светлая улыбка, как она умеет смеяться, и что доброту она умеет изображать получше, чем он. Конечно, изображать – потому что кто же в здравом уме будет относиться по-доброму к нему? Но ему пришлось признать, что он почти понимает, почему рядом с этим невразумительным созданием крутилось столько притягательных злодеев – злобные одинокие мотыльки не могли не лететь на этот свет. Кай не знает, сколько времени у него ушло на то, чтобы выбраться, у Елены новая причёска, но, кажется, нет новых морщинок, поэтому сложно определить, насколько сильно он опоздал. Остальные суетятся, кричат, ищут оружие, а Кай смотрит – в её глазах больше настороженности, чем хотелось бы, но нет ненависти, что в его случае просто огромный плюс. Кай смотрит только на неё, что не то, чтобы хорошо, учитывая его подноготную, но он искренне пытается сделать взгляд потеплее, хотя выходит так себе, Кай раскидывает всех магией и идёт к ней. Елена ещё не придумала, как расстаться с Деймоном без человеческих жертв, а если её на плече уносит серийный убийца, то она вроде как бы и не при чём. Бонни ищет их везде, но кто же мог подумать, что кто-то добровольно вернётся в тюремный мир. Елена пытается не нудить – выходит так себе, Кай пытается выглядеть добрым – выглядит ещё хуже, но здесь им никто не мешает быть собой, и им этого достаточно.