'Cause hurt people just hurt people (Потому что раненые люди просто ранят людей) They do it, they do everyday, yeah (Они делают это, делают каждый день) Hurt people just hurt people (Обиженные люди просто обижают людей)
Она идет к нему, совсем не думая о последствиях, будто забивая на гордость и чувство собственного достоинства. Будто не было всех обидных слов, будто не он превратил ее сердце в израненный кусок крови и мышц. Летит как бабочка к огню, прекрасно понимая, что это не тот человек, который будет обнимать, целовать и шептать нежные слова любви. Он сделает больно. Максимум настоящего дьявола — ничтожные капельки в океане, когда он проявляет тепло и заботу. И ради этих капелек Уокер готова терпеть все его унижения. Девушка верит, что все может поменяться, даже он. Верит, что силой своих чувств сможет добиться взаимности, хотя бы немного. Она даже готова любить за них двоих, лишь бы он позволил быть рядом, лишь бы держал в своих руках. Она будет в порядке, если имя Люцифер не станет пустым звуком в ее жизни.Why are we used to the pain? Ooh (Почему мы привыкли к боли?) How many times until we had enough? (Сколько раз, пока нам не надоест?) We just gotta find a way to love (Мы просто должны найти способ любить) My heart is broken just talking about this (Мое сердце разбито, когда говорю об этом)
Вики старается соответствовать, воспринимает все его обидные слова как игру, и пока они идут на равных. Вызывает в нем ревность разговорами с Дино, игриво посматривая в сторону дьявола, но всего на секунду, после снова поворачивается к ангелу, гладит его по руке. Это все просто игра, и она не имеет права быть проигравшей. До такой степени привыкла, что скоро все его слова превратятся в рутину. Еще чуть-чуть, и Люци больше не сделает больно, не заденет, у нее выработается иммунитет к его ядовитым ножам. «Это просто секс, ничего большего.» «Возможно, я взгляну на тебя еще разок.» «Вокруг еще много симпатичных дьяволиц.» «Ненавижу таких как ты.» Стучит в дверь два раза, ожидает ответа, задержав ответа. Хотела бы перебирать юбку в руках, как описывают в любовных романах, но нет. Сегодня Уокер выбрала кожаную юбку-карандаш до колена, со шнуровкой по бокам, черный кожаный кроп-топ слегка прикрывает ее тело, выделяет грудь, а золотые металлические бретельки скользят по плечам, ключицам и скрываются за копной волос. Дверь открывается, когда Вики набирает полную грудь воздуха и собирается уходить назад. В конце концов, это вправду бред. Разве он сможет ответить хоть маленькой взаимностью? Сможет дать что-то, кроме боли? Ну, и еще страсти. Но стоит взглянуть в глаза мужчины, как эти мысли уходят далеко-далеко, где кончается небо. Все получится. Он тоже может любить, может не так, как романтик Дино, но все же. У него свой язык любви, и Вики уверена, что уже знает пару фраз из него. Люцифер вопросительно поднимает одну бровь, ухмыляется и осматривает ее тело, фигуру, так удачно подчеркнутую подарком Мими и возвращается к ее глазам. — Не скажу, что рад видеть, но заходи, раз уж здесь.If I felt all my lies I know that I'd be broken (Если бы я чувствовал всю свою ложь, я знаю, я был бы сломан) Take all these pills to quell fucked up emotions (Прими все эти таблетки, чтобы подавить испорченные эмоции)
Она заходит в просторную комнату и рассматривается вокруг. Здесь мало света, но вся мебель будто излучает роскошь. Внутри витает приятный аромат клубники и самого крышесносящего запаха в мире — парфюма Люцифера. Будто сама уверенность и сексуальность смешались в одном флаконе для дьявола. Прежде она не встречала подобного, а сейчас узнала бы из тысячи. В глазах завис немой вопрос.— Ты врешь. Снова делаешь больно себе и мне, но зачем?
Он закрывает дверь на ключ, уверен, что она не уйдет отсюда быстро, а если кто-то решит зайти в гости, то увидит не самую приличную картинку. Он знает, что делает ей больно. Знает, что врет, говоря, мол, не рад видеть. И Люцифер точно знает, что будь он другим, в других обстоятельствах, Уокер больше никогда бы не покинула эту комнату. — Оу, малышка, я могу залечить твои старые раны, но это не значит, что не будет новых. Такова его сущность. Он делает больно, отталкивает и отрицает все чувства, помимо ненависти и страсти. В его глазах мужчину и женщину связывает разве что хороший секс и влечение. Эти сказки о любви для идиотов, вряд ли Люцифер сможет когда-либо петь серенады под окнами. И ему вовсе не по душе то, как на него влияет Уокер. Он смотрит на нее не как на всех. Ни одну любовницу не спрашивал, не сделал ли больно, ведь заботился только о своем удовольствии. С Вики иначе, ее он хотел целовать нежно, грубо, оставляя свои следы на ее светлой коже, кусать губы до крови, а потом гладить по волосам и видеть в глазах лишь благодарность и счастье. Но что бы ни творилось внутри, все останется на своих местах. Подарив удовольствие ночью, утром он снова сделает больно, попадет очередным ядовитым ножом в ее сердце, разобьет его, а потом еще потопчется на осколках, чтобы наверняка.you're so sick, why can't you just be open (ты так болен, почему бы тебе просто не открыться?) You just be open, you just be open (тебе просто не открыться, просто быть открытым)
— Откройся мне. Я вижу, это не просто секс и похоть.
Она преодолевает расстояние между ними в пару мелких шагов. Стук каблуков звучит эхом по всей комнате. Прикасается к его лицу, нежно проводит пальчиками по чертам лица. Никто не решается прервать тишину, нарушить этот момент, столь интимный, и в то же время странный для Люцифера. Разница в росте мала из-за туфель Уокер, их глаза сталкиваются друг с другом. Мужчина стоит как статуя, даже не шевелится. — Глупая. Фыркает ей в лицо, снова смеется над всеми возможными чувствами и даже не ощущает ни капельки вины. По крайней мере, не позволяет себе этого, умело блокирует все то, что пробивается сквозь броню. Он потратил слишком много времени и сил, чтобы стать лучшей версией себя, неуязвимой и сильнее любого. Нельзя потерять все из-за девчонки, нельзя.— Да почему ты ведешь себя со мной как придурок?!
В этот раз столкновение воды и огня заканчивается победой второго. Он уничтожает ее, испепеляет, когда убирает хрупкую женскую ладонь со своего лица. Вики не выдерживает, направляется к двери. Самовлюбленный придурок! Его никто и никогда не сможет изменить, хватит глупо пытаться и позволять ему делать больно. Люцифер ловит себя на мысли, что не хочет ее ухода. Хочет снова ощутить ее дьявольскую сущность в постели. Он без лишних усилий преодолевает расстояние между ними, хватает девушку за руку у самой двери и поворачивает к себе лицом. Управляет ситуацией и ей самой как тряпичной куклой, делает что хочет, а она не может препятствовать. Не может, ведь этот огонь уже давно сжег ее гордость и чувство собственного достоинства. — Так будет лучше. Тебе в первую очередь. Я должен. В его глазах не злость и высокомерие. В его глазах нечто совсем другое, что Вики пока не может разобрать и объяснить, ведь ранее не сталкивалась с подобным взглядом Люцифера. Она вырывается, судорожно ищет руками дверную ручку, пока демон не поднимает ее руки над головой. Спина сталкивается с холодной поверхностью, она ощущает всю текстуру точно дорогого дерева, но теперь и пошевелиться не может. Как голодный волк, брюнет смотрит на ее губы, нависает над ней, не оставляя пространства хотя бы чисто для нормального дыхания. Он не выдерживает долго. Впивается в ее губы так страстно, с таким желанием, будто это единственное, о чем мечтал всю свою жизнь. Вики не отталкивает Люцифера, отвечает на поцелуй так же страстно и прекращает любые попытки вырваться или сбежать. Это лишнее. Их пальцы сами по себе сплетаются, сжимают друг друга будто в страхе, что если отпустят, то больше не будут вместе. В этот раз огонь не сжигал, а нагревал, заставлял кипеть. Внутри Вики буря, она хочет целовать мужчину своей мечты долго, ощутить на вкус каждый его миллиметр. Он без лишних усилий заставлял ее худшие стороны проснуться и напомнить о себе. Никто не знал, сколько те, кому нельзя даже прикасаться друг к другу, целовались, наплевав на все правила. Но когда Люцифер на пару секунд отстранился, дабы перевести дыхание, их глаза были растерянными, оба будто лишились чего-то дико важного. Все маски исчезли, скрыть настоящие чувства и эмоции нереально в такой момент.Push you away to save you from my visions (Оттолкнуть тебя, чтобы спасти от своих видений) Killing myself lately, that's been my mission (Убить себя в последнее время было моей миссией) Know I'll explode like it's nuclear fission (Знаю, я взорвусь как будто это ядерное деление) Stuck on these visions, stuck on these visions (Застрял на этих видениях, застрял на этих видениях)
Демон отпускает ее руки, зарывается в волосы, такие приятные, шелковистые на ощупь. Он больше не в силах ее отталкивать, не в силах притворяться, что безразличен, когда каждый атом тянется к ней и желает утонуть в безграничном океане. И пусть это сложно, неправильно и вряд ли приведет к чему-то хорошему, он больше не может сдерживаться. Нужно делать что хочешь, хотя бы сегодня.— Просто скажи, что тоже небезразличен ко мне.
Она смотрит с надеждой, почти что отчаянием. Так жаждет его ответа, пусть не словесного, а немого, как и весь их диалог сегодня, но ответа. Пусть отталкивает на людях, но Вики-то видит, что это перестало быть просто сексом, просто общением и игрой. В конце концов, впереди целая вечность, даже дьяволу не под силу врать себе так долго. — Я видел эту сцену не один раз у себя в голове, этот ответ тебя устроит? На этом моменте стерлись все предрассудки и опасения. Стерлось желание сыграть свою роль и умение думать головой. Все пошло еще дальше самых кромешных уголков небес и ада, в небытие. Люцифер разрывает шнуровку на юбке Вики одним простым движением, из-за чего та лишь остается висеть на талии Непризнанной двумя кожаными лоскутками. Но ей не жаль, вовсе не жаль. Брюнетка послушно обхватывает мужской торс ногами, когда тот подхватывает ее на руки, сжимает ягодицы и снова целует, оттягивает и кусает ее нижнюю губу, глушит первый стон поцелуем и шлепает по заднице, держа лишь одной рукой, точно кукла. На ней кружево, снова проклятое кружево, ставшее его слабостью с подачки Вики. Теперь ее руки свободны. Вики зарывается пальцами в волосы Люцифера, превращая красиво уложенную укладку в полный бардак. Он точно так же ворвался в ее размеренную жизнь вихрем, превратил разум и сердце в полный хаос, оставляя девушку это все разгребать. Хочет взять ситуацию в свои руки, несколько раз пытается расстегнуть пуговицы на его рубашке, но он не позволял, снова шлепая по упругим ягодицам. Он опускает ее на пол и Уокер уже готова захлебнуться в возмущении, но тут же понимает: это только начало. На пол летит юбка, точнее то, что от нее осталось, следом топ. В одном белье, беззащитная перед ним, девушка оказывается на огромной кровати. Люцифер нависает сверху, целует ее шею, ключицы, грудь. Она дышит глубоко и шумно, кусает губы, чтобы не стонать в страхе, что кто-то что-то заподозрит. Находит его руки и снова переплетает их пальцы. Такая мелочь, но так важна. Вики не знает, какие усилия он прикладывает, дабы не оставить на белой коже свои дьявольские отметины. Чтобы ангелок Дино больше никогда не подходил и не трогал ее, даже не говорил. Чтобы каждый идиот знал: эта девушка занята. Он собственник. Он не готов ее делить с кем-либо.I got burns on my wrists, but that helps keep me focused (У меня ожоги на запястьях, но это помогает мне оставаться сосредоточенным) Heroin missed its chance, I'm here unbroken (Героин упустил свой шанс, я здесь невредим)
Вики отпускает его, слишком сильно вдруг ощущает несправедливость, ведь он все еще полностью одет. Тянется к его рубашке и медленно расстегивает пуговицы, будто тянет время, упивается мимолетной властью. И вот ненавистная одежда летит на пол, Уокер невольно засматривается на мышцы пресса, хитросплетения татуировок, как цепляется взглядом на следы от ожогов на запястьях и предплечьях.— Что это? Это твой отец из-за того, что нас с тобой поймали?
Она боится. Снова боится и переживает за него, как в тот раз, в аду. Да, бессмертные не умирают от такого, у них не остается шрамов на всю жизнь, но все же нужно какое-то время, дабы раны зажили. И в этот раз она снова виновата. Его боль ранит Вики еще сильнее, чем обидные слова, напускное безразличие, местами переходящее в ненависть. Тянется рукой к следу, будто надеется, что показалось. — Не прикасайся!Girl I'm too fucked up, you can't fix these problems (Девочка, я слишком облажался, ты не можешь исправить эти проблемы) You'll never solve them, you'll never solve them (Ты никогда не решишь их, ты никогда не решишь их)
По коже идут мурашки от его взгляда. Злость с оттенком угрозы. Он явно не хотел, чтобы девушка видела это, тем более, прикасалась к доказательствам его слабости. Это лишь мелочи, он способен пройти через огонь в прямом смысле, он и есть огонь, а это… Просто чертовщина, слишком долго заживающая в этот раз.— Позволь залечить твои раны.
В ее глазах смешана мольба с волнением. Девушка резко меняет позицию, оказываясь верхом на Люцифере. Он хочет что-то сказать, но она прислоняет палец к его губам, прикладывает немало сил, нажимая на его плечи, чтобы не дать встать. Целует в уголок губы, так нежно и невесомо, как никто и никогда в его жизни. Странно… Так странно.— Я возьму вину на себя перед ним, все объясню. Я исправлю все, только позволь.
Глупая. Наивная, глупая девочка, считающая, что все крутится вокруг нее. Если бы даже эти следы были из-за связи с ней, там нет вины Уокер. Она не сама решила появиться на небесах и перевернуть все с ног на голову. Те раны давно зажили, он смыл с себя кровь после ссоры с отцом вместе с теми чувствами, которым позволил вырваться наружу тогда, на балу. Но они вернулись снова, когда он пролез в ее комнату через окно. И сегодня, когда снова целовал ее тело. И еще много-много раз, ведь сын Сатаны не может устоять перед чарами Непризнанной. — Я взрослый мальчик и сам решу свои проблемы. Ее поцелуи нежные, ее поцелуи будто пытаются заживить все раны на его теле, стереть из памяти. Проблема Уокер в одном — она пытается исправить то, что априори невозможно. Хочет загладить свою вину, как убедила себя сама, хочет помочь ему, будто имеет дело с каким-то Энди. Но Люцифер не из тех. Он сам за себя постоит, и защитит своей спиной кого посчитает нужным, любой ценой. Как бы не было стыдно признаваться, но у демонов есть чувства. Каждое обидное слово в ее адрес отдавалось ножом и в его спину. Но это меньшее из зол, которое он выбрал для нее. Женщины, показавшей, что у него в груди бьется не камень.— Что я могу сделать для тебя?
Он расслабляется, когда она массирует его плечи, покрывает поцелуями тело. Вики тянет время, Вики не спешит и не накаляет обстановку слишком сильно. Вики поумнела и знает, что не останется здесь надолго, как только прозвучит финальный стон. Дьявол редко спит в одиночестве, но не готов оставаться надолго с той, что ставила под сомнение все то, что он так долго строил. Она снова целует, ее губы сладкие на вкус, даже слишком для дьявола, его былые привычки просят набрать оборотов, добавить металлического привкуса и показать этой девчонке, кто есть кто, не позволять ей быть впереди столь сильного соперника. Но вместо этого Люцифер покоряется, впервые в жизни. Ему нравится, определенно нравится нежность, если это ее нежность. Скользит рукой по ее спине, проходится по линии позвоночника, а затем легким движением руки расстегивает бюстгальтер, второй рукой обнимая за талию. Мужчина принимает сидячее положение, прижимает Вики еще ближе к себе, сжимает ягодицы так сильно, что так вполне вероятно может остаться отпечаток пятерни. Уровень страсти резко поднимается до невообразимого уровня, когда Люцифер снова шлепает Вики по ягодице, вырывая первый стон с ее губ и даже не желая его глушить. Зарывается в волосы, но без нежности в этот раз, наматывает на кулак, оттягивает, заставляя ее открыть шею. Как кровожадный вампир, готов вцепиться в нее мертвой хваткой. Убить, чтобы больше никогда не сходить с ума от женщины. Но нет, не сможет, не захочет лишаться лучика света в своем темном царстве.I think about you and it drives me crazy (Я думаю о тебе и это сводит меня с ума) Wish I could fix my mind but it's too hazy (Я хотел бы исправить свой разум, но это слишком туманно) 20 years old is too young, you won't save me (в 20 лет слишком молода, ты не спасешь меня) Can't help me baby, can't help me baby (Не можешь помочь мне, детка, не сможешь помочь мне, детка)
— Перестань быть такой… Перестань дурманить мой разум и душу. Перестань забирать меня в свой плен, иначе тебе же будет больно, очень больно. Я не тот, кто тебе нужен. Он сходит с ума, но прекрасно понимает, что погубит в первую очередь ее. Все же у сына Сатаны больше прав на ошибку, чем у Непризнанной, пусть даже дочери серафима. Люцифер не хочет делать ей больно снова. Надеялся своим поведением оттолкнуть, заставить возненавидеть, ведь прекрасно понимал: ей хочется романтики, того, кто будет петь серенады. Он не такой. Он будет изводить ее шуточками, язвить, доводить до безумия то скандалами, то пылкими примирениями. С ним она не найдет тихой гавани. Разве что в виде исключения, но не на постоянной основе. Не может перец чили вдруг стать сладкой клубникой.— Мы все исправим. Вместе мы все исправим.
Она скользит ноготками по его плечам, прижимается ближе, будто хочет слиться воедино с ним. Люцифер еще не видел, чтобы кто-то так отчаянно хотел уничтожить себя, утонуть во тьме. Оба прекрасно понимают: если Вики не перейдет на темную сторону, нет ни малейшего шанса. Рано или поздно кто-то сдастся, поменяет себя вкорне, во имя потенциальных отношений, и это точно не будет Люци. Зря надеяться, что она спасет его, сделает хорошим. Кажется, она готова стать плохой ради него. Стать самым настоящим демоном, воплощениям зла, похоти, если он будет рядом, хотя до этого проявляла себя в большей части как ангел, за исключением некоторых моментов. Уокер призывно трется о уже вставший член, дразнит его. И кому она что-то доказывает? Никто не в силах переиграть самого дьявола в его играх. — Детка, ты уже не спасешь меня. Он снова ухмыляется, прежде чем окончательно пуститься во все тяжкие. Грубо перекладывает ее на кровать, избавляется от белья. Девушка стоит на четвереньках, Люцифер на секунду останавливается, любуется картиной. С нее точно можно писать картины, но только для его личной коллекции. Она прекрасна в любом виде, и он уже не мог скрывать своего восхищения этой женщиной, своего огромного желания овладеть ее душой и телом. А впрочем, это уже сделано. Вики вскрикивает, когда он резко входит, но дает привыкнуть. Возобновляет движение спустя пару секунд, не жалеет ее, показывает дикость своей натуры, сжимает грудь. Девушка стонет от удовольствия, а Люцифер даже не хочет, чтобы она молчала. Услада для ушей, от такого нельзя отказываться. Нежно проходится пальцами по линии ее позвоночника, вызывая очередную порцию мурашек, мягко оглаживает ягодицу, а затем резко и довольно сильно шлепает. Такой контраст одновременно заводит и пугает девушку. Ловит себя на мысли, что с ним может быть только так. Будет делать больно, а потом зацеловывать раны. Позволит расслабиться и резко нанесет удар. С ним не может быть тихо и спокойно. Только качели, только невообразимые дозы стекла и страсти. По крайней мере, пока. Но может, именно это ей и нужно? Вскоре он меняет позу, как только понимает, что она на грани. Хочет немного поиграть с ней. Переворачивает Вики на спину и снова входит, теперь уже медленно. Она дует губы, двигается ему навстречу, так сильно желает получить разрядку, что это даже забавляет Люцифера. Пришло время мести. Он целует ее тело, уже без зазрений совести оставив пару засосов на шее и груди. Девушка стонет, так сексуально и громко. Скорее всего, в этом крыле школы мало кто спит. Но и на это ему плевать. Пальцы играют с набухшими сосками Уокер, что заставляет ее выгибаться в спине как кошка, стонать и в беспамятстве шептать, а потом выкрикивать его имя. Он доволен собой, в качестве награды немного быстрее двигается. Знала бы она, как тяжело держаться.