***
Нет, дальнобойный лук амазонки был очень даже неплохим подспорьем для его скелетов, а заклинания волшебницы с успехом били по площади, только… …только девочки были зелены, как первая листва по весне. Ну, может, у волшебницы такое ощущение вызывало ее развевающееся на ветру платье — так-то она держалась немного увереннее подруги. Но уже после первого боя Лестер понял, что вляпался по полной: девчонки визжали как резанные и палили во все стороны, кроме нужной. А волшебницу, не смотря на всю ее мощь, еще и сносило с одного удара противников. Лестер даже подумывал оставить прекрасных спутниц в поселении — снова кур гонять — но потом, Шейла разродилась на цепную молнию, одним ударом положив толпу окруживших их зомби. — Продолжай в том же духе, — посоветовал ей Лестер, снимая с доспеха ошметки подгнившей плоти. Шейла не отозвалась, копаясь в сумке в поисках зелий для восстановления маны. Зелья не находились и Лестеру пришлось поделиться своими. А потом еще и с амазонкой. Просто действительно не было.***
И становиться не собиралось. Монстры лезли целыми пачками, били все сильнее, а зелья уходили так же быстро, как обычно уходят люди с кладбища полного гулей — молниеносно. Девчонки потихоньку учились и орали куда как меньше. Лестер даже подумывал попросить их вернуться к этой практике — оказалось некоторых монстров буквально сносило звуковой волной. Правда все время развоплощаюшаяся валькирия кричала так, что кровь стыла даже в жилах привычного ко всему некроманта. Впрочем, развоплощение призванной амазонкой валькирии, было наименьшей из бед. — Кому я сказал держаться за мной? — воскрешенная волшебница рыдала над собственным трупом. — У скелетов же одни кости, там негде мозгу взяться. Они тупые как… — Скелеты? — подсказала Аллин. Лестер закрыл лицо рукой: — Именно. Только и умеют, что за мной следом бегать. И вы, девочки, также делайте. Шейла зарыдала еще сильнее. Пришлось приобнять ее и помочь собрать с трупа вещи.***
А потом случился Лут Голейн и проклятая пустыня вокруг него — до самого края горизонта и еще дальше. И проклятые скарабеи, от молний которых не спасал даже сотворенный заклинанием костяной щит. И проклятая жара, от которой, казалось плавились даже скелеты, а глинянный голем застывал и рассыпался на части так быстро, что поднимать его снова не было никакого смысла. И чертов песок, забивающийся во все щели, и… …и раздевающиеся на каждом привале спутницы, выскребающие раздражающие песчинки из сочленений доспеха. Это, пожалуй, примиряло Лестера с ужасной действительностью. Ну, и тот факт, что Шейла могла в любой момент накастовать снежную бурю прямо посреди доставшей до самых печенок пустыни. И это было хорошо. А вот то, что Баал все-таки вырвался на свободу — не очень.***
К Курасту они как-то притерлись, сработались. Лестер привык реагировать на синхронный девчачий визг, посылая скелетов на звук. Аллин стала выпускать больше стрел по целям, чем мимо них, а Шейла начала применять тактику «ори и отступай», отчего практически не умирала, закидывая монстров заклинаниями помощнее и наблюдая за их муками с безопасного расстояния. В целом стало… неплохо. Не идеально, и все еще большую работу приходилось выполнять самому некроманту и его скелетам, но путешествовать в одиночку было бы как-то… пресно. По вечерам Аллин развлекала их байками о своей жизни среди таких же амазонок, а по утрам, пока никто не видит, примеряла на себя найденный рогатый шлем. Он был слишком большим, явно больше подходящим для мощного варвара, чем для хрупкой лучницы, но ей нравился. А в купе с голыми ногами смотрелся просто уморительно. Шейла совершенно упоительно дулась на весь мир и смешно сердилась, топая от переизбытка чувств ногами. А потом хладнокровно закидывала врагов ледяными копьями и снова расстраивалась от сломанного ноготка.***
В Крепости Столпотворения некомфортно было даже самому Лестеру, а спутницы сникли едва выйдя из телепорта. Холодные стены давили, спуск в преисподнюю зиял черным провалом, а молчаливые хранители крепости ее совсем не оживляли. Чтобы поднять им боевой дух, некромант раскошелился на подарки — посох и лук. Все для бестолковых девчонок. Нет, на самом деле, бестолковыми они уже и не были. Так, повизгивали немного для проформы, забегали иногда вперед, но держались уверенно. Аллин косила врагов стрелами, пока ее валькирия не давала никому подобраться слишком близко; Шейла не переставая, поддерживала над их маленьким отрядом снежную бурю, раздавая особо ретивым монстрам то ледяные стрелы в голову, а то и настоящие поджопники. — Вот ты куда в ближний бой лезешь, — бурчал каждый раз Лестер, — забыла, как мы тебя в город воскрешать бегали? Шейла только закатывала глаза и бурчала в ответ, что это не она в ближний бой лезет, а монстры.***
Когда Аллин активировала последнюю печать, и Диабло практически мгновенно снес все скелеты, заорать захотелось уже Лестеру. Но он, конечно, этого не сделал. Вернее, сделал: орал уходить, остерегаться красной молнии, проклинал Диабло и напоминал своим девчонкам пить зелья. Девчонки слушались и визжали, в предсмертной агонии корчилась валькирия, скелеты не успевали вставать — древний демон сносил их одним вздохом - но в конце-концов они этого рогатого ушлепка общими усилиями таки положили. Они стояли в этой чертовой цитадели и улыбались друг другу, не веря, что все, наконец, закончилось. Выбрались в крепость они тоже смеясь и хлопая друг друга по плечам. Аллин предложила сплавать к ней на острова амазонок, Шейла — надраться в ближайшей таверне, а Лестер подумал, что неплохо было бы совместить. А потом Тирраэль рассказал им про Баала.***
Харрогат встретил их холодом и смертью. Лестер смотрел как девчонки строят глазки спасенным варварам и хмурился все больше. Какие к черту варвары, это его девчонки! Впрочем, новый наемник Шейлы был на удивление полезным, да еще и молчаливым. Так что некромант смирился с его присутствием. И даже нервничал, что эта еле одетая гора мышц замерзнет в ледяных пещерах. Они продвигались медленно, но верно: спасли Анию, прошли проверку Древних, ушатали Нихлаттака, выдержали все волны нечисти, насылаемые Баалом… …уже добравшись до Камня Мира, Лестер подумал на мгновение, что не может быть все так хорошо и просто. Но Баал создал сразу двух своих дублей, и все мысли вылетели из головы. Они втроем умудрялись поочередно почти голышом ползать за своими трупами, иногда сразу за двумя или тремя — Баал не был простым противником, трясущиеся залы Камня Мира не помогали, а битва с последним из братьев больше напоминала попытку заколупать медведя вилкой. Но Тирраэлю нужна была победа любой ценой. Когда Баал, наконец, сдох, Лестер радовался вместе со своими спутницами. Ну, может, кричал и визжал не так громко, но выдохнул с явным облегчением. Только вот Камень Мира было уже не спасти. И когда Тирраэль бросил в него свой меч, когда все вокруг начало дрожать и рассыпаться, Лестер еще успел подумать, что ему невероятно повезло спасать мир именно в такой компании. А потом наступила темнота.***
Лестер понял, что стоит посреди бедного Лагеря Бродяг. В воздухе неуловимо витало напряжение и ощущение какой-то неправильности: будто бы весь мир в одночасье стал злее и опаснее. Некромант передернул плечами, стряхивая наваждение, и направился в центр поселения — ему еще нужно было встретиться со своими спутниками. Возле костра стояла длинноногая лучница, показавшаяся смутно знакомой. — Аллин! — радостно представилась она. — У тебя обалденные скелеты! Во всем этом была какая-то неправильность, словно происходило это знакомство не впервые, но Лестер только кивнул в ответ: — Ты тоже ничео так… а где вторая? Вас же должно быть двое. Аллин задумчиво похлопала ресницами, поправила сползающий на глаза рогатый шлем и пожала плечами: — Кур по лагерю гоняет. Пошли поищем?