***
Перспектива: Триша Локация: Кабинет Ярла, Драконий Предел, Вайтран В комнате висела гробовая тишина. Я стояла позади девочки и держала ее за плечи в попытках хоть как-то поддержать, однако сама не была уверена, что со мной все в порядке, скорей это меня саму успокаивало. Руки слегка подрагивали. Тишина, а самое страшное полное отсутствие какой-либо информации, словно может произойти что-то плохое. Это и была причина страха, боязнь плохих вестей. О стекло начали биться капли дождя. До этого неподвижно стоящая девчушка, неожиданно вздрогнула, будто что-то услышала. – Мама! Папа! – она вырвалась из моих рук, и выбежала за дверь. – Кано, постой! – крикнула я вдогонку, пытаясь узнать причину ее поведения, однако услышанный мною шум заставил понять причину ее поведения. Недолго думая, я побежала следом за девочкой. Когда уже оказалась в коридоре, отчетливо начала слышать голоса, в том числе и его. Верно, это был все тот же низкий и грубоватый, но такой родной голос Хока. И вот я уже на лестнице, осталось чуть-чуть, но я остановилась. Не могу. Не хочу попадаться ему на глаза. Все так сложно, не понимаю почему. Найдя в себе смелость, я выглянула из-за угла. Тут я поняла причину, почему не хочу показываться на глаза. Хок и Уголек, оба стояли посреди главного зала. Неподалеку стояла и Йенифэр, а вокруг ни единой души. Только тусклый свет от факелов и треск от костра, а еще периодический стук капель о древесину, которые скатывались с волос и одежды всех троих. – У нас получилось. – произнес бретонец, и я вздрогнула. Глаза налились слезами. – Да. – с ухмылкой на лице, произнес Уголек. Йенифэр стояла неподвижно, а из-за ее мокрых волос, я не могла разглядеть лицо. – Плохо выглядишь. – сказал Хок, глядя на Йен. – Ты не лучше… – с выдохом вяло произнесла она. В этот момент, Хок выпрямился и стремительно подошел к чародейке, ухватив ее в крепкие объятья. Неуверенно, но магичка ответила тем же. – У нас получилось, – снова произнес, Хок, – спасибо тебе, Йен. – нежно произнес он. Мое сердце колыхнулось. Что это… – Мама, Папа, вы вернулись! – Кано выбежала с противоположного прохода. Видимо она немного заблудилась и смогла найти дорогу только сейчас, поэтому я ее опередила. Девочка подбежала к этим двоим и чуть ли не сбивая с ног обняла. Что это за чувство…Как же больно… – Хок, – тихо произнесла Йен. – хватит на мне виснуть. Ты тяжелый, а я сейчас не в самом лучшем состоянии. Хок?! – под конец крикнула чародейка и упала вместе с Хоком на спину. – Папа! – вскрикнула девочка. Что случилось?! Я вышла из укрытия и подбежала к бретонцу. Дотронувшись, я почувствовала, что он был холодный, а вся одежда была в крови. Он потерял сознание. – Хок! – Черт, так и знал. – подбежал каджит и помог чародейке снять с себя бретонца. Потянув его за плечи, он перевернул его на спину. – Говорил же, что перегибает палку. – продолжил бурчать Уголек. – Вот он и результат. Я внимательно посмотрела на Хока, оглядев с ног до головы, и пришла в ужас, невольно притянув руку ко рту. Слезы вновь начали подступать. Бледная кожа, два черных больших полумесяца под глазами. Под носом размытые каплями дождя следы крови. До этого белоснежные бинты на руках приняли розоватый оттенок, однако в некоторых местах имели ярко красные расплывающиеся пятна. Порванная и измазанная в грязи одежда. Я тут же приложила ухо к груди любимого и услышала небольшие позывы. Это было очень слабое и редкое биение его сердца, не такое, как я слышала до этого, когда он прижимал меня к груди. Я перестала держаться, слезы стали нескончаемо идти. – По-мо-ги-те! – сквозь рев и хлюпанье носом протянула я и посмотрела на Уголька, затем на Йенифэр. Реакция обоих на мой вой была скорей удивлением. Да что это такое, неужели всем похер? Почему они так спокойны? – Мам, дядя кот, прошу помогите папе. – шмыгнув носом обратилась девочка, и только тогда я заметила на её красных щеках две маленькие ползущие капли. Каджит посмотрел на чародейку, мысленно ей говоря, что нужно что-то предпринимать. Тогда он предложил: – Йен, ты владеешь какой-нибудь лечащей магией? Лично я так и не научился. – Владею. Немного, но владею, однако в таком состоянии я мало, что смогу сделать. Уголек опустил взгляд и потянулся к своему подсумку: – Все ампулы разбиты. – произнес он, затем вновь поднял взгляд. – А ты сможешь использовать остатки моей маны? – Смогу, но ты уверен? – Уверен, а то Хок таким макаром реально откинет копыта. Правда, я вряд ли смогу после этого чем-то помочь, поскольку скорей всего у меня начнется откат для восстановления организма. – сказал кот и протянул руку. Йенифэр ухватила его за ладонь. Через несколько секунд каджит медленно закрыл глаза и медленно начал уменьшаться, теряясь среди своей одежды. Лицо чародейки стало более живым. – Триша, уведи отсюда Кано, а я займусь лечением бретонца. – промолвила она. – Нет! – произнесли мы одновременно с малышкой. – Я останусь с Хоком\папой! Укоризненно посмотрев, магичка промолчала, затем взялась за майку Хокинга и разорвала, оголяя торс. Тот был весь в ссадинах, а в местах ребер синим и припухшим. Взявшись за жгуты, она стала их один за другим разматывать, затем потянулась к бинтам: – Постой, – остановила я, – но Хок запрещал их трогать. – Сейчас не время. Я не сильна в магии исцеления, поэтому мне нужно напрямую контактировать с его телом. – пояснила Йен. –Мало ли что он говорил. Ты хочешь его спасти? Я виновато кивнула головой, Йенифер продолжила. Взявшись за кончик у плеча, она начинала медленно разматывать его руку. И от каждого последующего витка положение становилось хуже. Итог, привел меня в ужас. Вся кожа на правой руке была опалена до состояния черной корочки, кроме того по ней были разбросаны небольшие раны, и пусть их размеры не превышали больше указательного пальца, однако состояние их было ужасное, будто кожу и мышцы просто рвали. На левой же было не лучше. Он была усеяна такими же ранениями, а на запястье красовались множество перпендикулярных разрезов, которые шли друг за другом на расстоянии сантиметра. Быстрее отойдя от увиденного, чем я, чародейка приложила ладонь к Хоку и начала медленно водить ей по всему телу.***
Прошло несколько часов. Всю ночь я просидела рядом с Хоком, не смыкая глаз. Единственное, что изменилось, так это расположение: кое-как мы с магичкой смогли перетащить тело бретонца в спальню. Йенифер, как только закончила, свалилась с ног и уснула после истощения. Девочка, в один момент, когда мать сказала, что жизни мага больше ничего не угрожает, какое-то время продолжала наблюдать, но вскоре со спокойной душой уснула. В итоге осталась одна я. Перетащив малыша-каджита в другую спальню, я взялась вновь заматывать любимому руки. Пусть он не знает, что я все видела. Затем незаметно для себя тоже уснула. Проснувшись, я не обнаружила в комнате никого…кроме Хока. Ни малышки, ни Йенифер не было. Я приложила голову к груди мага и убедилась, что его сердце все так же бьется. На душе стало спокойно. Солнце сменялось луной, а луна солнцем. Все это время я не отходила от кровати. Несколько раз приходили подруги и уговаривали меня сходить хотя бы поесть, но я отказывалась. Был даже момент, когда те притащили мне порцию в спальню, но к той я даже не притронулась. Несколько раз приходила Кано и спрашивала, как у «папы» дела. Честно говоря, на тот момент мне было абсолютно наплевать, кем она ему на самом деле приходится. Чуть реже заходила Йенифэр. Молча осматривала магией исцеления, затем уходила. Было даже пару раз, когда из двери выглядывала маленькая кошачья мордочка. Несколько секунд смотрела, затем вновь скрывалась. Так прошло три дня. В один момент под бьющими лучами солнца, я открыла глаза от того, что мою голову, которая все это время была на груди, нежно ласкала чья-то рука. С чуть-чуть приоткрытыми щелочками на меня смотрели глаза Хока. – С добрым утром, Триша. К глазам вновь подступили слезы. Я встала со стула, заползла на кровать и, обняв шею любимого, тихо разрыдалась.***
Мы лежали, просто лежали. Я не отпускала Хока, прижавшись к его груди, а он не отпускал меня. И просто болтали. Весь день. Сначала это были банальные диалоги по типу «Как дела?», или на бытовые темы, или «Что делала?», «Как настроение? » и так далее, затем маг начал отвечать на все мои вопросы, которые я ему задавала, его недомолвки вроде «Чего ты хочешь добиться?», сколько у него было женщин, и есть ли у него любовница. Тогда он рассказал, что до меня он спал с несколькими, поочередно перечисляя их имена, рассказал, что имел половую связь с королевой Элисив в качестве своей выгоды. А я спокойно реагировала, веря, но не придавая особого значения. Не было ни ревности, ни ярости, ничего. Рассказал, кем ему приходится Кано и Йенифэр. – Кто для меня Йенифэр? Я бы назвал ее средством достижения цели. Я заключил с ней контракт на взаимовыручку. Она поможет мне, а я решу ее проблему. Просто Йен... она человек, который может то, что не могу я. Я же для нее ценный источник информации. Больше нас ничего не связывает. – А как же Кано? – Кано? Как тебе сказать…Кано - это случайность, подброшенная судьбой. Эту девочку мы нашли сразу после того, как телепортировались в Винтерхолд. Загнанная в угол морозным тролем, она была при смерти. Родители мертвы. Мы взялись с Йен ее выходить. Оказалось, что сильный эмоциональный шок лишил ее памяти, девочка забыла даже как её зовут, не говоря уже о ее прошлом. Единственное, что я смог выяснить, так это то, что она принадлежала к какому-то кочевому племени «Пля». Сама же малышка нашла в нас с Йен, как выходивших ее, замену родителей. Поэтому она называет меня папой, а Йен – мамой. Так и знал, что это создаст мне кучу проблем. Ха-ха. – Понятно. – Однако, девочка мне тоже стала не безразлична. Она талант, коих еще надо поискать. Впитывает все, как губка. Я хочу, чтобы она стала моей первой преемницей, даже если потом у меня появятся собственные дети. – Ясно. Разговор продолжился долго. Некоторые вещи было больно услышать, некоторые – нет. Однако было ясно одно. Как же я рада, что Бог, будь то Талос, или Мара, не важно кто, дал нам возможность еще раз поговорить.