Не влюбляйся в Арсения Попова

Антон находился слишком в шатком состоянии, казалось, всю свою жизнь, но это не мешало ему любить, ну или по крайней мере пытаться. Когда долго находишься рядом с человеком, а в одно прекрасное утро не замечаешь его кружку кофе на столешнице и его часть кровати остается холодной уже не первую неделю, поверить в это бывает нелегко. Все произошло быстро и казалось, что не произошло вовсе, но это нечто внутри, эта щемящая сердце пустота говорила обратное. Декабрь был достаточно хорошим месяцем. Настолько насколько вообще может быть хорошим в связи с новогодней суетой, которая так подбешивала Шаста. Витрины озаряли улицы красным и золотым свечением, а лицо Арса светилось от белоснежной улыбки. Горячий какао лился внутрь, обжигая все что можно и нельзя, а по выходным заменялся пряностью глинтвейна. Все рождественские фильмы были давно пересмотрены и обсуждены, а елка давно украшена. Жизнь текла своим чередом и радовала всех, кто открывал свои сердца для других, в столь холодные зимние вечера. А в январе все оборвалось. Арс ушел не попрощавшись. Не оставив записки и не написав ни одной СМС-ки. Казалось, просто вышел в магазин, но место для ЕГО зубной щетки пустовало, а чай, который пил только ОН больше не заканчивался. Обещания о визите данные друзьям остались лишь планами. Как только показалось, что прошло, переболело, отпустило, он напомнил о себе. И видит Бог лучше бы не делал этого. Слова ранили не хуже лезвия, резали по ране, которая только покрылась первой тонкой корочкой. Слова впечатались в сознание, остались внутри, выбитые на сердце, вырезаны маленьким ножичком.

«Ты никогда не был мне нужен. Я использовал тебя.»

Медленно и незаметно вступил в свои владения февраль. Все дни были одинаковыми, и не было ни одной возможности отличить их друг от друга. День сурка продолжался снова и снова, снова и снова. Боль прожигала все что было внутри Антона. Заставляла сжигать фотографии, удалять переписки, уничтожать себя. В попытках заглушить ЭТО внутри себя, Антон опрокидывал стаканы крепкого алкоголя, стараясь не думать. ЭТО шептало, что Антон сам виноват, а тот мог лишь усмехаться и делать новую затяжку. Эта боль заставляла ломать себя, а Антон не то чтобы противился. Март пролетел мимо не дотронувшись до сознания. Смесь боли и пустоты и чего-то еще, что парнишка не в состоянии обдумать. Апрель с маем влетели и перевернули уклад жизни, который Антон уже начал называть родным. Дни становились длиннее и теплее, и Антон расцветал, как весенний цветок. Весна подтолкнула на новые знакомства, мимолетные встречи, смазанные поцелуи, смех и влюбленность. Влюбленность в жизнь. Все наладилось и наконец-то. Он заслужил это. Счастье проникало внутрь и грело каждую клеточку тела. Июнь был тусовщиком. Ох, что они творили весь этот месяц. Алкоголь сменялся на сигареты, а сигареты на алкоголь. Не было видно ни конца, ни края смеху и глупым историям, которые были рассказаны на чьей-то квартире, далеко не в центре Москвы. Антон, как душа компании, быстро находил тему для разговоров или придумывал глупые занятия, а когда фантазии совсем не хватало, тащил всех в клуб. Это не было попыткой заглушить что-то внутри. Нет, это была возможность вернуть потраченные месяцы. Антон будто только почувствовал вкус жизни и пытался распробовать его как следует. А в июле объявился Арс. Весь такой жизнерадостный залетел в квартиру, здороваясь со всеми и держа в руках бутылки спиртного. Глотка предательски сузилась, а зрачки начали расширяться. «Вымолви хоть слово, Шаст, не стой истуканом.» Но казалось тело не слушалось, и парень просто смотрел на брюнета, не понимая какого черта тут блять происходит. А тот виду не подавал и вел себя как всегда, лишь глаза предательски не могли скрыть боль удивление, когда Арс смотрел на Шаста. Смазанные поцелуи, полуприкрытые глаза и одурманивающий запах. «Главное не слететь с катушек» — повторял себе Шаст снова и снова, но кажется слетел, не выдержал, не смог. А Арсений только подначивал своих демонов, не стараясь скрыть этого голодного взгляда, этого животного желания. И Шаст все-таки сломался. Впустил брюнета в свою жизнь ОПЯТЬ и пообещал себе, что в этот раз будет держаться за себя. Не за него. Перестань запоминать под каким углом он наклоняет голову, когда чистит зубы, ходя в магазин, не покупай ЕГО чай, он сможет сделать это сам. Не разрешай ему долго смотреть в глаза и не ищи его взгляд в толпе. Не води рукой по холодной постели в поисках ЕГО и никогда, слышишь, никогда не влюбляйся в Арсений Попова. Но кажется Шаст влюбился. Снова. И снова декабрь, витрины магазинов и новогодняя суета. Снова ладони переплетаются, а какао вливается внутрь почти смертельными дозами. Снова рождественские фильмы и снова его голова наклоненная на несколько градусов влево, когда он чистит зубы. Снова чашка с его чаем, который покупает Шаст, но пьёт только Попов, потому что вы вообще это пробовали? "Фу, Арс, убери этот отвратительный напиток от меня и подай, пожалуйста, кружку кофе." И. Снова. Его. Любовь. Но только на этот раз искренняя.