***
Вообще о Кате она узнала от их нового приятеля — Мэла. Он, помнится, не так давно вступил с ней в словесную перепалку: «Это я. Одежда другая, но это всё ещё я». Была ли между ними любовь, Польза не могла сказать точно, но ей показалось, что Катя смотрит на него не с обычным разочарованием. Она не смотрела бы так, если бы на его месте стоял другой парень из комсомола. К тому же, сегодня Мэл рассказал, как пару дней назад ходил к ней в гости, и она облачилась в цветную одежду — пыталась понравиться — значит, что-то точно было. Ну, в любом случае, Кате ничего не светило, и Польза знала это наверняка: Мэл совершенно не умел скрывать эмоции, особенно, когда в помещении появлялся Фрэд. Девушка ухмыльнулась своим мыслям. Сказал бы это ещё кто-нибудь Кате. Она ведь даже после «падения» Мэла не оставила попыток. Да и, наверное, вряд ли оставит, даже если узнает этот занимательный факт. — Даже жаль её как-то, — вслух подумала Польза. «Хотя, она, наверное, попытается забыть, — рассудила она. — Рано или поздно». Она прошла ещё несколько метров в глубокой задумчивости, прежде чем увидела Катю у своего подъезда. И очень удивилась. Нет, девушка была одета, как обычно, в одно из своих строгих платьев с юбкой-полусолнцем и рукавом две четверти; в руках она держала портфель — видимо, только освободилась. Но Катя как-то неуверенно переминалась с ноги на ногу и сжимала ручку портфеля, будто испытывая сильное волнение. — А вы теперь нас у домов подстерегаете? — сразу же, без приветствия спросила Польза. — Чем обязана? — Здравствуй, тебе идёт, — Катя кивнула на стрижку и сглотнула — действительно ведь волнуется! Польза невесело усмехнулась. После той принудительной стрижки ей пришлось подравнять волосы. Коротко их стричь не хотелось, хотя стрижка всё равно получилась гораздо выше плеч, а кое-где торчали короткие пряди. Чтобы причёска выглядела по крайней мере сносно, ей приходилось каждый день завивать волосы. Мама стала ещё больше ворчать на неё при каждой встрече: мол, на мальчишку стала похожа. В такие моменты Польза едва сдерживалась, чтобы не цокнуть языком и не закатить глаза. Потому что не похожа совсем. Благо, графики у них расходились, так что она крайне редко сталкивалась с матерью. — Вашими стараниями, Катя, — фыркнула девушка. — Тем не менее, Вы не ответили на мой вопрос. Катя потупила взгляд, словно бы смущённо, и очень-очень тихо сказала: — Научи меня развлекаться… ну… танцевать, пожалуйста. — Что? — со смехом переспросила Польза. — Скажи-ка погромче, я не ослышалась? — Научи меня танцевать, — уже более твёрдо попросила Катя, выпрямившись и посмотрев прямо на неё. — По-твоему это смешно? — девушка прошла мимо комсомолки к двери подъезда. — Я подозревала, конечно, что у вас отбитое чувство юмора, но чтобы полагаться на нашу наивность… Извини, конечно, но в тюрьму я не хочу. Умирать тоже. Унижаться тоже. Польза открыла дверь и уже почти вошла внутрь, как вдруг почувствовала прохладную ладонь на плече. — Подожди… — негромким, но запредельно искренним (и умоляющим что ли?) тоном произнесла девушка. — Ты была права тогда. И… и-извини. Мне очень жаль, что так вышло. Польза вернулась на улицу и обернулась к Кате. Её лицо оказалось очень близко, и Польза невольно прошлась взглядом по щекам, губам и шее, прежде чем остановиться на глазах — серых, как сталь. — В чём же я была права? — Я… Катя споткнулась на первом слове, будто хотела сказать что-то, но вдруг осеклась. — Мне бы хотелось развлекаться по-настоящему. Уметь развлекаться по-настоящему. Несмотря на то, что девушка закончила мысль, Пользе всё равно показалось, что это не совсем то, что она хотела сказать изначально. — Танцевать, говоришь… — Польза посмотрела куда-то в небо. — Ладно, пойдём. — А у тебя разве родители не дома? — обеспокоенно спросила комсомолка. — Мама, да, — ответила Польза, придерживая дверь. — Переживёт. — А… — Катя опять замялась. — Может лучше ко мне? У меня родители на выходные уехали, так что… — Ну, хорошо, — девушка пожала плечами и отпустила дверь, которая тут же с грохотом закрылась. — К тебе так к тебе.***
Польза чувствовала себя отчасти не в своей тарелке. Было немного страшно идти к фактически незнакомому человеку домой: учитывая все обстоятельства, это вполне могла быть подстава. Она прошла в комнату — наверное, гостиную и по совместительству обеденную: тут стоял диван, кресло, стол, стулья… — Ну, что танцуем? — сразу перешла к делу Польза, несильно сжимая край юбки — так, чтобы Катя этого не видела. — Может хочешь поесть или… выпить? — предложила хозяйка дома. Польза вскинула брови. — К чему нам терять время? Ты же вроде хочешь понравиться Мэлсу? Ты ведь для этого всё… — она качнула головой, подразумевая ситуацию в целом. Катя как-то печально улыбнулась. — Нет, я… — она прикрыла глаза. — Почти остыла. И хочу позволить войти в жизнь чему-то… новому. — Ну, хорошо, — Польза прошлась по комнате. — Есть музыка? Вместо ответа Катя исчезла в другой комнате и через минуту появилась с пластинкой в руках. Девушка отвела иглу граммофона и поставила пластинку. Заиграл саксофон. Сначала играл только он, потом мелодия разошлась и стала такой заводной, что ноги сами тянулись в пляс. Польза смотрела на проигрыватель с искренним удивлением и даже недоумением. Наконец она повернула голову к Кате. — Ничего себе, откуда у тебя это? — В один из рейдов стащила, — вздохнув, призналась она. Польза рассмеялась, Катя виновато улыбнулась. — Извини, никогда бы не подумала просто… — отойдя от смеха, пояснила девушка. — Так, ладно. У нас танцы в основном парные, а в таких танцах, как правило, один человек ведёт другого. Когда попадается хороший партнёр, ведомому вообще практически ничего делать не нужно. У ведущего главная задача — поддерживать и вести, а у ведомого — следовать за ведущим. Так что если ты не чувствуешь себя расслабленно в руках партнёра — лучше найди другого. Смотри… Польза подошла к Кате вплотную. Одну руку положила ей на спину, другой взяла руку девушки и, чуть вытянув, подняла на уровне груди. — Вообще, конечно, есть разные танцы с разными позициями, это — ближе к классике, — пояснила Польза, сделав первый, небольшой шаг в сторону. — Сейчас я поддерживаю тебя и… слушай, расслабься, мы же не боремся, а танцуем всё-таки. Через какое-то время Катя, кажется, приноровилась. Она полностью переменилась: заулыбалась и словно расцвела. — Да, теперь понимаешь это удовольствие? — Польза тоже улыбнулась, уловив радость партнёрши. Как-то даже позабылось, что пару часов назад она даже близко бы не подошла к Кате. По крайней мере в трезвом рассудке. Сейчас все их предыдущие встречи, в общем-то, утратили значение. Пока играла музыка, пока они обе получали удовольствие, даже сам мир ничего не значил. — Здорово, — выдохнула Катя, опустившись на стул, когда музыка стихла. Польза присела на стул напротив неё. — Ты очень здорово танцуешь, — сказала девушка, распуская пучок. Она провела рукой по волосам и привычным движением перекинула их через плечо. — Да, ты тоже была неплоха, — кивнула Польза. — Но ты же понимаешь, что это далеко не всё, да? Нужна постоянная практика и вообще… — Конечно, я понимаю! — почти оскорблённо воскликнула Катя. — Но ты ведь поможешь мне, правда? Девушка смотрела на такую непривычно весёлую и воодушевлённую Катю. До этого дня Пользе случалось видеть её только строгой и суровой. И такая версия Кати: с непринуждённой улыбкой и задорной искрой в глазах — ей нравилась больше. Она по крайней мере не пыталась избить её или унизить. Но сейчас Пользе вдруг почему-то подумалось, что такого больше никогда и не повторится. Катя больше её не обидит. — Да, помогу, — кивнула девушка. — Ты что-то говорила про выпить?***
Катя поставила на стол два гранёных стакана и разлила вино — хорошее, домашнее: то ли брусничное, то ли рябиновое. Они подняли стаканы. — За прекратившуюся вражду? — предложила комсомолка. — Я надеюсь, — улыбнулась Польза. И девушки чокнулись стаканами с характерным для стекла звоном. Они разговаривали о каких-то бытовых вещах, рассказывали случаи из жизни. Катю особенно поразили истории Пользы с постоянных кутежей, несколько раз она даже покрылась смущённым румянцем — покраснела аж до кончиков ушей! А ещё они смеялись. И в какой-то момент Польза поняла, что так хорошо себя не чувствовала уже давно. Не просто хорошо — комфортно. Удивительно, ведь она буквально была в гостях у человека, которого изначально считала едва ли не абсолютным злом. — Ты очень красивая, Поль, — Катя смотрела на неё самыми пьяными глазами, вдруг опустила глаза и хихикнула. — На самом деле это одна из тех вещей, которые я пыталась сегодня весь день сказать… Потому что я тогда залюбовалась тобой и просто… Это вообще очень забавный расклад, я думала, ты пошлёшь меня куда подальше… Польза свела брови и чуть прищурилась, пытаясь уследить за ходом мысли. Это было непросто: Катя говорила сбивчиво и то и дело теряла смысловую нить. У Кати были красивые серые глаза. И губы. Когда она говорила, они так завораживающе шевелились. Польза совсем отвлеклась, и в реальность её вернул вопрос, который случайно выцепил слух: — …можно тебя поцеловать? — и последовавшая тишина. Тишина, которая подразумевает ожидание ответа. Польза несильно тряхнула головой и, сглотнув, почти прошептала: — Прости? — Можно тебя поцеловать? — невозмутимо повторила Катя. Она выжидающе смотрела на Пользу. Девушка замерла с приоткрытым ртом. Уголки её губ чуть дёрнулись вверх. Она не сразу нашлась с ответом. Но в конце концов кивнула и придвинулась ближе к Кате. — Целуй. Катя медленно, нерешительно наклонилась вперёд. Она едва заметно дрогнула, когда её губы коснулись губ Пользы. На чужих губах чувствовались остатки домашнего вина. Первые секунды это даже поцелуем сложно было назвать. Катя боялась, и Польза это чувствовала, поэтому очень быстро перехватила инициативу — нельзя было позволить ей передумать. Польза углубила поцелуй, осторожно накрыв одной ладонью затылок девушки, другой — плечо. Через плотную ткань чувствовалась ключица. Катя чуть дёрнулась, когда почувствовала чужой язык у себя во рту: Польза провела им по внутренней стороне губы, по нёбу и наконец коснулась катиного языка. Никто из них не помнил, в какой именно момент они оказались на полу. Польза была сверху — почти касалась грудной клеткой катиной груди. Они целовались и целовались, а потом Польза скользнула губами по щеке и спустилась ниже, миновав шею — к ключицам и яремной ямке, попутно расстёгивая пуговицы катиного платья. Сама Катя, до этого аккуратно оглаживавшая талию и спину девушки, стянула рукава и частично высвободилась из платья. Польза усыпала тело Кати поцелуями, иногда прикусывая кожу и тут же зализывая укус. Когда она добралась до живота, девушка шумно выдохнула и зарылась руками в светлые завитые волосы. И сжала их, когда она спустилась ещё ниже.***
Польза положила голову на часто вздымающуюся грудь Кати. Девушка выглядела дезориентированной, но удовлетворённой. Она накрыла ладонью висок Пользы, и, прижав к себе сильнее, прикоснулась губами к макушке. — Ты потрясающая, — выдохнула она в белокурые волосы. — Это малая часть того, что я могу, — тихо ухмыльнулась девушка. — Покажешь? — Ага, — она игриво кусила ключицу и, приподнявшись, заглянула Кате в глаза. — Обязательно покажу на следующем нашем занятии. Я научу тебя развлекаться, обещаю. 20.06.20 — 23.06.20