Чем слаще кофе, тем кислее апельсины.

Ангелы и демоны — высшие существа, превосходящие человечество во всем. Одни святые идеалы, другие дерзкие искусители. Кто бы мог подумать, что все они поддаются соблазнам и грехам, их беспокоят мирские проблемы вроде любви, ревности, достоинства.

Тягучая, темная дрема осенней ночи, словно пуховое одеяло, окутывала небольшой шумящий городок, делая его на пару часов тихим и спокойным. В окнах многоэтажек медленно один за другим гаснут тусклые огни, на тротуарах все меньше появляются грустные, измученные жизнью лица, а витающая в воздухе прохлада насквозь пропиталась запахом петрикора и моря. Надоедливые мотыльки кружат вокруг одиноких фонарей и с силой бьются о хлипкий пластик, желая сгореть заживо между нагретыми до красна пластинами, когда в небе зажигаются мириады звезд, которых ты никогда не разглядишь за всей серостью и тяжестью тучного неба осени. Именно в это время городское сердце начинает биться чаще, пуская кровь по скрученным дорожным венам и просыпается настоящая столица. Неоновые вывески различных баров приглашают всех тусовщиков в свои пьяные объятья; ночные бабочки уже ожидают на точках в поисках новых «жертв», а местные банды выходят на давно привычную «охоту». Ночной клуб «ЭльКрафт» — обитель разврата. Воздух наполнен букетом вязких, душащих ароматов: похоти, наркоты, кальянов и крепкого алкоголя. Запах дурманит разум и сердце, обволакивает легкие, затягивая все глубже и глубже во мрак. Все помещение существует в приятной дымке табака и в свете танцпола. По углам распиханы мягкие диваны обитые красной кожей, на которых удобно устраиваются детки богатеньких папочек, заказывая, здесь же, дорогущих шлюх. Тут собраны все слои общества, от скромных девушек, впервые посетивших бар, до пьяниц со стажем и наркоторговцев, что впихивают свое добро прямо у барной стойки. Громкая популярная музыка с силой сжимала голову рыжего молодого парня, будто в стальные тиски. Он довольно валялся на небольшом стеклянном столике возле vip-зоны, и радостно смеялся, вдыхая дым и вонь чей-то блевоты неподалёку. Ади выпил не одну бутылку пятизвёздочного коньяка, и теперь просто ловил кайф от происходящего. Конечно, сравнить земной алкоголь с небесным глифтом было никак нельзя, чтобы напиться демон потратил не один день и был доволен собой, тут он не видел лица своих тупых однокурсников или того хуже учителей. Никаких ангелов и демонов, один жалкий люд, над которым он чувствовал неимоверное превосходство.  — Зайка в розовых соплях, твои парни все в цепях, боже где мои шансы… — то и дело напевал зеленоглазый, весело и долго протягивая последние слова. За пару дней он выучил весь репертуар популярной человеческой музыки и чем глупее была песня, тем больше она нравилась собравшимся. Хоть выглядел он явно, не как супер-звезда, но парни из vip-зоны часто пялились и махали ему, от чего настроение демона поднималось до самих небес.  — Бармен, зая, еще одну! — кричал, ухмыляясь, Ади после каждой новой композиции и радостно наливал новое пойло в десять бокалов, выпивая их друг за другом, а затем подмигивал парням напротив, откровенно заигрывая с ними. — Поднимай свой зад, долбаеб, на сегодня хватит, — с раздражением послышалось откуда-то сверху и алмазно-белая рука выхватила из объятий демона бутылку. — О, а вот и мой ангелочек прибежал, — шатаясь, Ади поднялся и хотел было поцеловать свое светило в губы, но промазал и лишь рвано мазнул по щеке, придерживаясь за сильные плечи обтянутые, как всегда, белоснежной рубашкой без единого изъяна. Весь образ ангела не сочетался с тем ядом, что лился у него из уст. Внешне он был чистым, светлым, невинным — самый желанный идеал для любого грешника. Белый лик, аккуратно уложенные каштановые локоны, нежный и спокойный, хорошо поставленный баритон и глаза цвета бушующей морской глади. С него можно было писать картины и возводить в образец. Но когда это чудо открывало свои прекрасные алые губы, из них сочился нескончаемый поток грязи и нецензура. Разве ангел может позволять себе такую вольность? Он всегда говорил все, что думал, не сдерживаясь в выражениях, а подбирал подходящие, изысканные слова и обороты лишь при учителях, что говорило о его невероятной эрудиции, знаниях и уме, которые в обычной жизни он почему-то не использовал. — Как ты, блядь, пьёшь это дерьмо? — скорчив недовольную мину, произнёс Сэми, после того как залпом выпил всю бутылку земного коньяка. — Ай-ай-ай, ангелам нельзя так выражаться. Что о такой святоше подумает твой любимый Фенцио, если узнает? — ели произнося слова и тупо смеясь, изрёк рыжеволосый. — Заткнись, мудак. Я не в настроении. Какого хуя ты опять бухаешь это людское пойло? — эти слова прозвучали невероятно грубо и резко; было видно, что ангела данная ситуация выводила из себя, он вскипал и кто знает, что могло бы случится, если бы это кипение дошло до предела и стало с силой выплескиваться. Рыжий точно не был настолько пьян, чтобы не осознать к чему может привести сквозящая в разговоре стальная холодность, ему просто нравилось это. Он отлично играл и роль пьяного Казановы была очередной новой забавой. Ему нравилось бесить своего возлюбленного, нравилось видеть, как хмурится его лоб, на руках появляются вены, а глаза темнеют от злости. Ади считал это безумно сексуальным, разгневанный белокрылый ангел и все это лишь для него. Их отношения в общем можно назвать игрой, игрой до последнего вздоха, касания, стона, игрой ожиданий, что первым отступит он, а не ты, что первым сдастся другой, но никто так и не делает шага назад. Так что демон продолжил свои грязно спланированные игры и на показ прижался пахом к заду парня, который стоял у барной стойки и давно с ним заигрывал. — Идиот, ты хочешь поиграть с огнём? — Сэми слегка ухмыльнулся, несмотря на своё недовольство, он знал этого демона как облупленного, он знал, что издеваться над его нервами любимое занятие чернокрылого, но постоянно вёлся на провокации. Его непокорное, взбунтовавшееся нутро всегда верило и сердилось, всегда ревновало и ждало обратно. — Малыш, я и есть огонь. Не хочешь к нам присоединиться? — улыбаясь во все тридцать два, практически шепотом сказал зеленоглазый, гуляя руками под одеждой незнакомца, что, будто пластмасса, плавился и ластился под его горячими адскими прикосновениями. — Нет, спасибо. Я таким не увлекаюсь, лучше пойду найду себе кого-нибудь по привлекательнее, — можно было проследить, как быстро поменялось настроение ангела, он с довольной улыбкой махнул головой, поправляя свою шевелюру и отправился в глубь зала. Резкая смена настроения своего парня удивила рыжего, но он не особо сильно предал этому инциденту значения и свёл все к тому, что его любимый просто такой странный кисло-сладкий фрукт. Хотя стоило бы обратить больше внимания на его поведение. — Чертов ангелок… — недовольно фыркнул Ади, когда понял, что его очередной план провалился, кинул свою жертву и отправился в толпу с желание выбить всю дурь из того мудака, который тронет его. К счастью кровопролитие не состоялось. Зеленые глаза быстро нашли цель, его просто невозможно не заметить. Он умело двигается в такт музыки и смело кокетничает с парнем рядом. Да, демон любил выводить на эмоции шатена, но ненавидел, когда тот поступал также. Он был диким собственником и без остатка хотел обладать возлюбленным. В мелькающих бликах, в куче народу ангел выглядел ещё более маняще и вызывающе, и неимоверно притягательно, поэтому Ади просто не мог сдержаться, после того как уже вкусил этот запретный плод — приземлил руки на упругие бедра голубоглазого. Тот сразу же, без тени сомнения, прижался спиной к его торсу и с тяжелым выдохом положил голову на чужое плечо, переплетая холодные пальцы с обжигающими, прикрывая глаза и вдыхая терпкий запах алкоголя. — Какой ты ласковый. А если бы это был не я? — рыжий шептал прямо в ухо, попутно кусая и целуя мочку. — Ну и что? Или ты ревнуешь? — самодовольно и триумфально прохрипел ангел, поднимая хитрый взгляд на парня, в котором уже плясали черти и жгли Ади на своем костре, ведь он проиграл это раунд. Чернокрылый слегка напрягся и нахмурился, не то чтобы он был в бешенстве или что-то подобное, нет. Ему просто не понравилась возможная перспектива, но он знал, что его ангелок вовсе не изменник, а наоборот верная собачка, что никогда не бросит. — Я чувствую твою энергию и маленькую темную душонку, придурок, -разряжая обстановку, Сэми быстро развернулся в его руках и выдохнул ему прямо в губы. — Ей, меня это обижает, — состроил недовольную моську, будто действительно расстроился, демон. С каждым новым словом воздух между ними накалялся, а напряжение росло. От каждого движения, касания, выдоха так и несло настоящим, жарким, животным сексом. Казалось, что еще немного и темный разложит синеглазого прямиком на клубном столе, разбивая стоящие на нем стаканы и разрывая эту белую ненавистную рубашку, выльет на разгоряченное тело целый литр какого-нибудь мартини и будет страстно выбивать из него стоны, совсем не смущаясь ни окружающих, ни небес и уж точно ни ада. — Ты лживый нахал, — после небольшой паузы, прозвучало одним лишь хриплым от нахлынувшего возбуждения шепотом. Легкое ангельское касание к уголку рта сорвало демона с петель; он с рыком впился адской хваткой в чужую талию, не оставляя никакого расстояния между ними, завтра у шатена там точно появятся багровые отметины, нарушающие его идеальность, но его это абсолютно не волновало. А затем приступил к губам дерзко, нагло и по-хозяйски. Зеленоглазый сжимал и кусал их, словно это последний поцелуй в его жизни, исследовал языком каждый зуб и вообще наслаждался любым миллиметром своего парня. Запах коньяка и дыма пьянил обоих, повышая градус и полностью унося остатки рассудка. Этот поцелуй был настолько горяч, что, если бы кто-нибудь решил поднести бумагу, она несомненно вспыхнула бы дикий пламенем. Руки, что таили в себе жар ада, уже давно не оставались на одной лишь талии, они грубо сжимали ягодицы, заставляя ангела периодически ухмыляться в поцелуе и буквально смеяться, когда тот чувствовал возбуждение возлюбленного, прижимая коленом его пах. Не то чтобы белокрылый любил поцелуи, скорее не любил вовсе. Он считал это бесполезной тратой времени с другими своими партнерами. Но целовать Ади ему чертовски нравилось, каждое прикосновение было таким, будто завтра они оба умрут, демон брал все что желал, а ангел и не возражал, через эти поцелуи он будто бы подтверждал, что принадлежит только ему. Сэми чувствовал, что живет по-настоящему, а не просто бесцельно существует. — Если мы продолжим, ты не остановишься, — оторвавшись от таких желанных губ произнёс шатен, пытаясь восстановить дыхание. — Ты не хочешь продолжения? Скажи это своему стояку, — выдал смешок демон, спустившись на белоснежную шею, опаляя ее огнем, стал усыпать поцелуями, а длинные пальцы уже оглаживали место прямо над резинкой дорогущих армани, игриво ее оттягивая. — Мы давно не спали на земле. — Не сегодня, — четко и быстро донеслось из быстро алеющих от недавней близости уст. — В чем проблема? — недоумевающе фыркнул темный, назло укусив любимого за ключицу и оставив яркий след. — Просто не здесь, — угрюмо прохрипел ангел и выпутался из цепких объятий. Направляясь к выходу из заведения, он пару раз тревожно осмотрелся, будто искал кого-то. Чернокрылый не понимал скачков настроения партнёра, все было как всегда, вряд ли его могли расстроить пару глупых выходок, что-то явно случилось и это его беспокоило. Когда демон наконец смог сквозь толпы земных протиснутся к выходу, его окатил приятный свежий воздух похожий на бриз, такой будто вся береговая линия поросла могучим кедром. Ади не помнил сколько проторчал в этом клубе, пару дней, неделю или может месяц? Вдали занимался алый рассвет, оповещая о новом дне, а птицы щебетали как ненормальные. Вид у парня, мягко говоря, был не очень: растрепанная копна ярких волос, цвета костров рябин, примятые массивные крылья и чёрные джинсы все пыльные в районе колен; и никто особо не хотел разбираться, что же он там такого вытворял. Разило от него на метров пять отвратительным затхлым запахом клуба и всеми действами происходящими там, а в ушах все ещё отбивался бит очередной тупой песни, от которой текли все девчонки. Неподалёку он заметил белокрылого, тот уже призвал водоворот и грозно смотрел на рыжего. — Ты ещё медленнее можешь, идиот? Шевелись! — злобно прокричал шатен. Зеленоглазому нравился такой расклад вещей, он двусмысленно, победно ухмыльнулся. — Что-то в постели ты просишь об обратном, — со смешком съязвил демон, замедляя и так не быстрый шаг. Он мог поспорить, что точно услышал звук закатывания глаз, напряженное цоканье и недовольный вздох. В этом и была вся суть синеглазого, поэтому он и рождал в нем такой азарт и интерес. *** Белая дверь со скрипом захлопнулась, отделяя пару от всего остального мира. Сейчас в этой темной тишине они были полностью предоставлены друг другу. Только они, блеклые полосы луны, что ели пробирались сквозь плотный тюль и тяжелое, оглушительное дыхание. Демон, как всегда любил, обнял истинного со спины, будто защищая от всего на свете. Аккуратно опустил нос в веснушках прямиком в блестящие, шикарные локоны и со звуком глубоко вдохнул родной и приятный аромат кофе, прикрывая глаза. Рыжий и сам не мог объяснить почему, но ангел для него пах именно кофе, сладкий и горячий, наверное латте или капучино. А вот белокрылый утверждал, что Ади пахнет исключительно апельсинами, да и смахивает на «огромную тупую апельсинку». — Хватит вести себя как псина, придурок. Купи себе земной ароматизатор, ходи да нюхай, — что-то гневно бубнил голубоглазый, но чернокрылый точно знал, что ему нравится такое внимание. Оторвавшись от волос, демон быстро и резко укусил любимого за загривок, оставив глубокий след, из которого проступила багряная жидкость, на что тут же получил локтем прямо под рёбра и раздражённый взгляд так и кричащий: «Ты совсем ахуел?! Показать твое место?!». Но в слух произнесли лишь «Ляг.» приказным тоном, указывая на кровать. — Как прикажите, мой милорд, — Ади просто обожал, когда ангел начинал вести себя так, будто он король, а возлюбленный никчемный провинившийся слуга. Ролевые игры никто не отменял. Как известно, все ангелы, демоны и непризнанные имеют какой-то свой дар. Дар Сэми — иллюзии, довольно могущественен, он способен воспроизвести любой предмет и использовать его как пожелает, как и у любой способности у неё есть слабости, созданный предмет не может существовать долго, если хозяина нет рядом и он не может быть больше его самого. Так что искусно владея своей особенностью, парой движений пальцев он создал стальные цепи — оковы на кистях демона, что сами собой прибились к стене. — Любимый, полегче, — наигранно умолял рыжеволосый. На что белокрылый лишь ухмыльнулся, медленно, разжигая желание, расстегивал пуговицы ангельской одежды, а когда свет луны упал на обнаженное тело, будто скользя по элегантным, изысканным мышцам, направился к нечистому, предвкушая жаркую ночь. *** Все утро ангел был сам не свой, проливал воду мимо стакана, ронял вещи и даже чуть не упал. Это было совсем на него не похоже, всегда собранный, серьезный парень с загадкой, превратился в неуклюжего запуганного ребенка. Он явно на что-то решался, витал в облаках и совсем не слушал, что ему говорят. Демон ужасно торопился на зачет с Фенцио и Геральдом, двойной джекпот, он опять опаздывает, вот уже в седьмой раз. Его не сильно интересовала успеваемость, но вот только в последний раз один из стариков выпалил, что после следующего опоздания его отправят в ад, а встреча с отцом это точно не лучшая перспектива. Так что чернокрылый спешно напяливает рубашку, приводит в порядок волосы, в пол уха слушая тиканье настенных часов и даже слегка пугается, когда, как по волшебству, перед ним возникает его не на шутку нервный парень. — Нам нужно поговорить. Только прошу, серьезно, Ади, — собираясь с мыслями, хмуро произнёс шатен. — Что опять не можешь выбрать какую рубашку надеть? Белую или белую? Хм… дай подумаю. Точно! Белую! — насмешливо кривлялся чернокрылый. Он не воспринимал разговоры, что так начинались. Слишком пафосно, а в итоге ничего важного. — Мразь, я же попросил тебя,…я хочу расстаться, — губы синеглазого слегка вздрогнули, но голос остался тверд и спокоен, а язык все также остр. — Да, сейчас мы явно расстанемся, потому что у меня урок с твоим прекрасным Фенцио, эх… а так бы хотелось заняться чем-то более интересным и приятным, - рыжий ухмыльнулся и прошелся взглядом по телу любимого. — Ты можешь хотя бы в этот момент быть серьёзен? Я тебя бросаю. Слышишь?! Бросаю! — слегка истерично поднял голос ангел. — Что ты сказал? — все ещё не осознавая ничего, с усмешкой произнёс Ади и схватил возлюбленного в объятия. — Мне надоело это.У меня больше нет к тебе чувств. Я не вижу смысла в этих отношениях, — с непоколебимой серьезностью произносил ангел, но нижняя губа предательски дрожала. — Ты выпил что ли? Или с ума уже сошёл? Не бойся, я тебя и таким любить могу, — уже без усмешки, но все ещё шутя, говорил зеленоглазый. — Тут один сумасшедший и он прямо передо мной, — лицо голубоглазого оказалось прямо напротив лица демона, они чуть ли не касались носами. — Больше не говори ни единого слова… просто убирайся. И забудь сюда дорогу, иначе… ты же знаешь, что злить меня опасно. Я больше не хочу ничего о тебе знать, слышать твоё имя, голос, этот усмешливый тон и видеть похотливый взгляд! Так что просто вали! Иди, ищи себе другой хуй, хозяин которого будет посдержаннее! Съебись, оставь меня наконец в покое! Я тебя не люблю, понимаешь!? — громкая пощечина окончила тираду, на щеке покрытой веснушками стало краснеть место удара, а ангел кричал будто бы в ярости, старательно выталкивая истинного из своей обитель. Это вполне редкое зрелище. Ангел беснуется. Не каждый способен до такого его довести. Рыжеволосый замер, улыбка сразу сползла с его лица. Он наконец смекнул, что ангел не просто ляпнул это в порыве гнева. Он не тупой, просто их взаимность и близость всегда казались ему чем-то настолько естественным, сродни с тем, что трава зеленая, а море голубое. Для него это было аксиомой и он точно ощущал эту тесную связь, тепло, родственную душу. Он никогда не думал о расставание, поэтому сейчас находился в ступоре и непонимание, вроде бы вчера все было отлично. Глупо объяснять, что чувствует человек, когда его бросают, ты просто потерян, не знаешь, что делать дальше. Ади не человек, но он пуст не меньше людей. Удивительно, как кто-то может кардинально поменять тебя просто находясь рядом. Сэми всегда был рядом. Всегда. Он принимал его сторону, не сомневаясь, твердо и решительно, как умел только этот парень. Он не любил нарушать правила или идти против системы, все-таки ангельское нутро не пропьешь, но Ади стоял превыше собственных желаний и принципов. В выборе между собой и им, он всегда выбирал его и был готов пойти против своих же, если бы демон попросил. Чернокрылый просто не мог поверить, что ангел это сказал. Их отношениям уже 3 года и так просто все оборвать. Рыжий просто стоял и смотрел на только что закрывшуюся перед его носом дверь белокрылого. Перед лицом все еще было скривившееся в истерике, но все такое же идеальное светлое лицо, его поджатые губы в секундных паузах, дрожащие слегка синеватые руки, что крепко хватали за одежды, выталкивая, и слезящиеся глаза, цвета ясных небес, которые будто бы создал сам Шепфа, чтобы не забыть этот цвет. Его крик, хриплый срывающийся голос отдавался эхом в ушах, оседая на перепонке: "Я тебя не люблю, понимаешь?! У меня нет больше к тебе чувств". Ангелу совсем не больно? Почему он так поступает? Эти вопросы так и остались без ответа, а сотни мыслей плыли в голове чернокрылого в быстром потоке различных моментов с любимым. Он сделал неуверенный шаг назад, затем еще и еще, все дальше уходя от места, насквозь пропитанного воспоминаниями. Он ушел от двери, которую похоже больше не откроет. Этим все закончилось? Все нити порваны? Но чувства, воспоминания и привязанность никуда не деть. А ещё боль. Невыносимую боль в сердце. Когда звук тяжелых шагов отдалился, голубоглазый дал волю эмоциям, если бы его сейчас кто-то видел, он не поверил и точно протер глаза. Тот серьезный, дерзкий, знающий себе цену юноша сейчас ревет навзрыд, в прямом смысле вырывая волосы на голове. Так выглядит отчаяние? Это пугающе. Действительно пугающе. Это была настоящая истерика, слезы все текли, крик заполнил каждый уголок комнаты и боль в груди становилась только сильнее. Уже не первый прекрасный локон падает на блестящую холодную плитку, а руки в ужасной тряске все никак не хотят останавливаться. Голос срывает до хрипоты, а слезы все не прекращают литься. Изнутри рвётся лишь глухое: «Прости меня, прости! Я всегда на твоей стороне…». Идеальное донельзя личико Сэми через пару мгновений опухнет и покраснеет, раньше он свихнулся случись такое, но сейчас ему плевать. Сжав руки в кулаки он начинает неистово бить ими в стену, будто та мягкая подушка, а не кирпич в четыре ряда. Кровь быстро выступает и окрашивает все в глубокий алый, нарушая белоснежную идиллию и спокойствие. Через минут 30, когда от рук мало, что эстетичного остаётся, он прижимается лицом к той самой несчастной стене и шепчет лишь одно имя. Демон же, дойдя до своей комнаты без приключений, выпустил пар лишь скрывшись от чужих глаз. Его обуздал гнев, тот гнев, что присущ только демонам. Он поджигал все к чему прикасался, все предметы его небольшой комнаты: стол, шкафы, кровать - тут же вспыхивало и жарилось в адском пекле, а в зеленых глазах плясали черти. Парень рухнул в безысходности на холодный плиточный пол, запорошенный свежим пеплом, а из глаз побежали скупые обжигающие дорожки. В груди, где-то между ребрами, там, где должно быть сердце закололо так сильно и невыносимо, что рыжие пальцы впились в ткань рубашки, комкая и оттягивая ту, думая так облегчить свою боль. Это ад? Для демона это должно быть привычным, но не по эту сторону пыток. Он крепко схватил себя за плечи, будто бы его кто-то обнимает. Каким бы сильным не казался чернокрылый ему все равно нужна поддержка. В тяжелые минуты он просто маленький рыжий мальчик, который остался совсем один и желает любви, ласки. Он однажды обещал Сэми, что если тот попросит разрыва, то демон отпустит. Но Ади никак не мог знать, что так сильно привяжется к этому ангелочку с гнилым языком, ведь все началось как издевка, шутка, противостояние, ни один не хотел уступать другому, и это забавляло. Такие разные, а все равно вместе. Да, он обещал, но разве это теперь так просто?! Разум понимает, но сердцу не прикажешь кого любить. Это был первый раз, когда рыжий подумал, что лучше бы у демонов не было сердец вовсе, тогда бы ему не было настолько паршиво. Что делать теперь? Попытаться вернуть? Ангел предельно ясно выразил свою позицию. А может пойти и упасть ему в ноги? Но как же там у людей говорится…не первый и не последний, разве не так? *** — Дорогой, в чем проблема? Вы с Сэми в последнее время сами не свои, — взволнованно расспрашивала Мими удобно устроившись рядом с другом на траве. — У него ПМС, — грустно ухмыльнулся Ади, пытаясь пошутить. Мими в ответ лишь нахмурилась. — Нет больше «вы с Сэми», есть только я и он, — уже серьезно сказал чернокрылый и заметил как компания ангелов спускается с крыльца школы, а меж них виднеется родная макушка. Мими крикнула ему, как и раньше помахала рукой подзывая, но ангел сохранил непреклонность и ретировался. — Вы, что поссорились? — Не знаю. Все кончено, — зеленоглазый поднялся и отряхнулся. — Давай оставим эту тему. *** Толи как на зло, толи на радость во время всех этих событий демону пришлось покинуть школу. Пришло время возвращаться в ад и Ади был этому рад. Больше лицо любимого не будет постоянно маячить перед глазами и разжигать чувства, да и момента подумать о нем тот вряд ли найдёт. Ад не место для мечтаний. Обычно он бы оповестил Сэми о своём возвращении, они бы постарались побыть вместе как можно дольше, но не сейчас. Сейчас чернокрылый старательно уверяет себя, что тут его больше ничего не держит. А когда однажды замечает ангела в недвусмысленных объятиях какой-то белокрылой, а потом видит их поцелуи по углам, картинка в его голове полностью складывается — уже поздно, чтобы что-то изменить. *** Время в аду и в школе течёт иначе. Один день там приравнивается целой недели в поднебесье. Так что зеленоглазому сложно было оценить сколько прошло, пока его не было. Он глупо надеялся на то, что смерится и забудет ослепляющий белый цвет крыльев; грациозную походку и отточенные годами движения; мягкие коричневые волосы, что пахнут кофеином и сиренью; живописные глаза, глубже Марианской впадины; и несомненно забудет имя владельца этих богатств. Но все его мысли были заняты лишь глупым ангелом, а по прибытию в школу это усилилось в разы. Неужели он и правда влюбился? Пока его не было ничего не поменялось, что-то настолько масштабное и величественное вообще никогда не поменяется, наверное. Его как всегда встретила Мими. Сколько бы всего между ними не происходило, они все равно остаются лучшими друзьями, самыми близкими и родными. Она радостно делилась последними новостями, при этом тщательно махая руками, пока рыжий разбирал свои вещи. Оказывается его не было больше года. Первый вопрос после осознания, что пришёл в его голову это: «Как там Сэми?», что он собственно и произнёс вслух, перебивая увлечённый рассказ димонессы. На что та робко поерзала на кровати демона, на которой недавно неистово прыгала, восклицая. — Даже не знаю, как сказать…- удивительно неловко мялась Мими для неё это совершенно не свойственно. — Что за хрень, Мими? Говори, как есть, — демон явно был не в настроении. Ему не нравилось, когда мямлили, тем более если это касалось Сэми. Вообще он теперь всегда не в настроении после разрыва с белокрылым, все время злой и угрюмый. Куда делся наш любимый рыжик с тупыми шутками? Исчез, как и ядовитые фразочки шатена, грубость он позволял только в компании демонов, так что теперь он сама невинность и совершенство. — Ты не знаешь? Сэми жениться…- как можно тише произнесла демонесса, боясь попасть под горячую нелегкую руку друга. — Что? — рыжий был подозрительно внешне спокоен, но внутри все сжалось. — Его отец намерен женить его на какой-то девушке — дочке его друга в самое ближайшее время, дабы он остепенился, перестал страдать ерундой и стал серьёзен, — последние слова она пародировала будто бы это говорит отец Сэми, — ты должен был их видеть до своего отъезда, разве не помнишь? — Помню, — без энтузиазма выдохнул демон, он сделал ещё пару вдохов и выдохов, создавая пар в открытое окно комнаты. Прошёл год, как между ними все кончено. Сэми сначала был хмурым, но теперь снова улыбается, блестя зубами, как новенький унитаз. Если он уже его забыл, то зачем рыжеволосому вообще парится? Он ему не нужен и нечего ломать комедию. Пусть связывает судьбу с кем хочет, он больше не принадлежит демону. Но даже прекрасно осознавая все это, зеленоглазый все равно непонятно на что рассчитывая, направился прямиком к комнате бывшего. Он не может все так просто оставить. Опять положился на глупую людскую поговорку: «Твоё счастье в твоих руках» или «мы сами вершим свою судьбу». На самом-то деле, почему бы не попробовать, если не сделает будет винить себя до конца жизни (а это ой как долго) и думать, что все могло быть по-другому. Рыжеволосый уже давно не сталкивался с Сэми лицом к лицу, не смотрел прямо в глаза, не брал его за руки. Он наблюдал лишь издалека, не принимая какого-либо участия, а также лишь мечтал о прикосновении вновь. Поэтому сейчас его сердце отбивало бешеный дабстеп, он как какой-то неопытный подросток стоял у двери и не знал, что ему делать. Сделать этот шаг в пропасть, из которой он похоже не выберется или остаться твёрдо стоять на земле? Ангел уже занят, обещан другой и как смог заметить Ади год назад, их чувства взаимны, стоит ли вторгаться в чужой мир, куда тебя не звали? Не посмотрит ли он презрительно и высокомерно на него? «Сэми, ты теперь доволен? Видишь во что ты меня превратил? В бесхребетную тряпку.» — пронеслось у демона в голове и он слегка улыбнулся. Но затем лицо вновь стало серьезным, ведь за дверью послышался плач. Тихие всхлипывания в пустой комнате, казались настолько громкими, что внутри у него все сжалось. Он резко, в своей манере, открыл дверь без стука, нахально врываясь в чужое пространство. Ангел сидел на полу у кровати и от шока даже выронил подушку, которую сильно сжимал секунду назад, заглушая свои рыдания. — Ади? Какого хуя? — тихо, но возмущённо выдавил ангел. Это было первое ругательство, что слетело с восхитительных, нетронутых губ за этот год. От чего демон расплылся в тёплой, довольной улыбке, ему именно этого и не хватало, конечно, не хватало и ещё некоторых составляющих, но вот его словечки это лучшее, что вообще существует на этом свете. Зеленоглазому по привычке хотелось успокоить ненаглядного, он медленно, но уверенно направился к ангелу, а затем рухнул на колени прямо перед ним. — Ты так и не научился стучать в дверь, придурок? — слегка поежился шатен. Он хотел было вернуть свою подушку на «базу» и тем самым минимизировать контакты с демоном, но не успел. Его ледяную руку, что будто бы никогда не касались лучи солнца, сковали в мертвой хватке горячие, как сам ад, пальцы демона. Сэми вырываться не пытался, лишь состроил недовольную моську и потянул руку к себе, уменьшив между ними расстояние. Уголок губы предательски поднялся, показывая, что ангел доволен происходящем, он рад видеть Ади, как бы старательно это не пытался скрыть. Обжигающие пальцы скользнули вдоль острых скул, а взгляды неба и земли встретились. Могу поспорить, что в одних можно было рассмотреть сотни плывущих облаков и птиц, настолько они были чисты, а в других шумел хвойный лес, прогибаясь под силой муссона и света слепящего солнца. Ангелы холодны как мрамор, демоны горячи как пламя. Они абсолютно разные и никогда не смогут быть вместе. Пара должна быть на одной стороне, а не на разных. — Ади… — белокрылый прошептал и виновато опустил взгляд. На что рыжий нежно взял его за подбородок и поднял, чтобы вновь окунутся в глаза, которые он никогда не забудет, которые каждый вечер всплывают в его памяти и ежедневно мерещатся во сне. — Поцелуй меня…прощу, — умоляюще простонал ангел и прикрыл глаза. Дважды повторять не пришлось, потому что Ади сразу же впился в желанные губы жадным поцелуем. Сначала он был осторожен и нежен, но потом нарастил темп, как он всегда и любил. Это был не просто поцелуй, это будто бы способ выразить чувства, этот поцелуй был со вкусом соли. По щекам ангела струились блестящие соленые дорожки, губы дрожали, а сердце было слышно даже отойдя на метр, так громко оно стучало. Демон последовательно искушал свою жертву: прошёлся руками по позвоночнику, вызвав неловкое вздрагивание и толпу мурашек; залез руками под белоснежную рубашку, мягко оглаживая рельефное тело; начал расстегивать пуговицы, аккуратно и неторопливо, будто бы растягивая удовольствие, а уже освобожденную кожу награждал жаркими поцелуями. Все это время ангел так и ластился, так и таял в руках чернокрылого, было похоже, что им полностью завладели эмоции. И только когда звякнула пряжка расстегнутого ремня, он очнулся, будто от сна. — Стой! Хватит! Нельзя! — встрепенулся Сэми отталкивая рыжего со всей силы. — Что за биполярочка? То сам просишь поцелуев, то даёшь отворот поворот. Что за игру ты тут устроил? — грубо и слегка взбешено проговорил Ади и только интенсивнее стал стаскивать штаны любимого. — Ади! Нет, прошу… не надо, — на глазах парня вновь появились слезы, он ещё никогда так много не плакал, как за последний год. — Себя не обманешь, Сэми… я же вижу, что твои чувства не изменились. Тем более у меня жуткий недотрах, не могу больше ни с кем спать, ты постоянно перед глазами, чувствую себя последней скотиной, — хрипло прошептал зеленоглазый и резко, слегка задыхаясь взял в рот всю длину ангела. Все мысли из головы белокрылого мигом улетучились; глухой выдох наслаждения, вырвался из изящных терракотовых губ, голубоглазый опустил веки и откинул голову назад громко выдыхая воздух и закусывая губу, дабы не начать стонать. Минет демона был чертовски приятен и никто не смог бы устоять перед ним, можно сказать, он был мастером этого дела и ходило много слухов о том насколько он хорош. — Ади… послушай…- только и смог выдавить из себя шатен. — Чшшш… лучше бы ты так рот открывал, когда отсасываешь. Я просто хочу забрать своё, так что будь добр, не мешай мне, — оторвавшись от своего «леденца» прошептал он прямо в губы, поставив палец на них, прося о тишине. — Ебаный ты, придурок, почему нельзя хотя бы раз закрыть свое хлебало и просто послушать меня? — раздался голос ломкий, плывущий, будто в бреду. — Потому, что я тут главный, — демон вошёл без растяжки. Грубо. Подло. До упора. Одна мысль о том, что к его прекрасному созданию прикасался кто ещё страшно выбешивала. Зеленоглазому сорвало крышу от столь болезненной узости бывшего. Он начал вбиваться в хрупкое тело, не обращая внимание на мольбы остановиться, он хотел, чтобы тот понял свою ошибку. Он должен выбить из него всю дурь. За такое Ади привык наказывать. Может это и немного жестоко, но он все-таки демон, это его сущность. Рыжий выстанывал на ухо какую-то грязь, а шатен просил о пощаде. Демон был груб и нежен одновременно. Его принц ронял слезы, то ли от радости близости, то ли от боли. Поцелуи любовника были грубые, тело покрывали засосы-синяки. Резкие и жесткие движение выбивали из голубоглазого громкие крики, что он пытался заглушить, и множество ругательств, хрупкие угловатые пальцы цеплялись за веснушчатые плечи в надежде на спасение, как за спасательный круг, в надежде найти хоть каплю сожаления и милосердия. Но не находили, рыжеволосый сжигал его изнутри в чертовски адском огне, будто это кара — наказание дьявола. — Стони громче, я хочу это слышать. *** Яркая утренняя заря светила прямо в лицо и ангелу пришлось нехотя разлепить веки. Он лежал на горячей груди демона, а крепкие руки намертво сомкнулись вокруг талии. Лицо рыжего было ещё прекраснее в лучах солнца, он казался посланником его самого, но никак не исчадием ада. Ресницы легонько подрагивали, на лице не красовалась раздражающая ухмылка, а брови были расслаблены. Весь его лик выражал невозможное спокойствие и белокрылый чувствовал себя в безопасности. Как-то он собирался посчитать его веснушки, но сбился после сотой. «Он и правда напоминает солнышко» — пронеслось в мыслях у Сэми. Как внешность может быть так противоречива и обманчива? Ангел так давно не видел его, не касался, что уже дошёл до состояния ломки, поэтому сейчас был просто рад, рад, что смог вновь разделить с ним постель, своё тепло, тело, сердце и чувства. Руки невольно потянулись к лохматым волосам, цвета свежих апельсин. Он запустил в них свои длинные пальцы, не сдерживая по-детски счастливую улыбку. — Я знаю, что красавчик, но эта улыбка против правил, — сонный шёпот напугал шатена и тот отбросил руку, будто обжегся огненно-рыжими прядями. В его глаза уставились чужие, насыщенного цвета абсента. — Если проснулся, то че притворяешься, идиот? — прозвучало хмуро и обиженно. — Ты разбудил меня своим счастливым хихиканьем, — издевательски усмехнулся чернокрылый. — Что, блять?! Ты ебанулся?! Когда это я хихикал?! Ты что уже совсем оглох от стонов своих шлюх?! — возмущённо и сердито выдал ангел. — Я мог оглохнуть только от твоих стонов, ангелок, — триумфально ухмыльнулся Ади, он был доволен собой. — Да завали уже ебало! — в лицо демона смачно прилетела подушка. Голубоглазый попытался подняться, но зря… его поясницу сковала невыносимая боль и он тут же рухнул туда, откуда пытался встать. — Теперь ты от меня никуда не денешься, — прошептал в самое ухо рыжеволосый обнимая любимого со спины. — Мы нарушаем запрет. Демон на такое изречение залился звонким смехом, что не мог остановить пару минут. — Ты это только сейчас понял? Святоша, мы нарушали запрет в течении трёх лет каждый день и тебя это не сильно волновало, — усмехался зеленоглазый. Ангел промолчал, а сам весь напрягся, что заставило демона стать немного серьезнее. — Давай поговорим нормально, я ничего уже не понимаю, — донеслось из уст чернокрылого. Шатен молчал, только сильнее сжимал жаркие пальцы в своих. — Хей, это же я. Ты можешь мне довериться, — неимоверно нежный поцелуй достался светло-коричневому затылку, затем уху, а потом и аристократически тонкой шее. Было заметно, что ангел подбирает слова, он громко глотнул, но так и не повернулся лицом к демону. — Мой отец… как ты знаешь, очень консервативен и влиятелен. Он узнал, что я нарушил закон и не раз… он узнал про тебя… ему кто-то настучал, — начал свой рассказ Сэми сильнее прижимаясь спиной к тёплому, родному телу, прося о защите, — Он был очень зол… просто в ярости, мне впервые было так страшно… — перешёл на шёпот, — я не оправдал ожидания и возложенные на меня надежды… он потребовал немедленного расставания, а если я ослушаюсь, то он узнает и… — ком встал в его горле, больше он не смог произнести ни единого слова. Чернокрылый сильнее прижал его к себе и успокаивающе стал поглаживать чужие запястья. — Давай договоримся, что в следующий раз ты не будешь нести все в одиночку. — Он обещал оторвать мне крылья… я испугался, так сильно испугался… прости меня, Ади. Я такой эгоист… — хорошо поставленный голос дрожал. — Какого черта тебя не было целый год? Знаешь каково мне было? Я терпел эту тупую сучку, мне было так противно, — как бы не старался белокрылый сдерживать порыв слез, это не вышло и его прорвало. Это было похоже на какой-то приступ, из него выходило все, что накопилось за это время, ему просто надо было выговорится. Зеленоглазый перевернул любимого к себе и стал будто укачивать, вытирал слезы с впалых щёк или старательно целовал их. — Ну, ну, хватит. Что как тряпка-то? И вообще когда ты плачешь, ты довольно страшненький, — усмехнулся рыжий. — Что ты сказал, козлина?! Я тебе душу изливаю, а ты?! — в ответ незамедлительно прилетел тяжелый кулак шатена в грудь, от чего демон болезненно скрючился и схватился за место ушиба. — Просто побудь со мной ещё. *** Демона вводят в роскошную залу, обставленную элитными антиквариатами и украшениями; на потолке красуется великолепная хрустальная люстра, что несомненно больше всего школьного общежития; мраморный холодный пол отзывается гулким стуком на каждый шаг, а воздух пропитан чувством превосходства и властью; все настолько ослепительно белоснежное, что сначала сложно разглядеть хоть что-то. Но потом чернокрылый замечает прямо посреди зала три фигуры, к которым его, скрутив, тащат. В них он с легкостью узнает голубоглазого, его отца и мать. Лицо отца неимоверно грозное, взгляд выражает отвращение, он явно считает демонов отродьями недостойными жизни, а ангелов вершиной божьего творения. Лик его бескровный, по плечам струятся волосы, словно шёлк, оттенка мела, а поза угрожающая и властная. Сэми совсем не похож на него, он больше напоминает мать — чистую, невинную и элегантную. У неё те же каштановые волосы, те же небесно-голубые глаза, те же тонкие кремовые руки. Сейчас она стоит и плачет, стараясь, не издавать всхлипов и не бесить этим мужа, прикрывает рот руками. А шатен… шатен стоит на коленях перед отцом, смотря прямо в глаза рыжему и лучезарно улыбается. Ади уже понимает, что сейчас произойдёт и зачем его сюда привели. Из его глаз начинают катится слезы, застилая обзор и взгляд мутнеет. -Это все из-за тебя, чернь, -грубо обращается к демону старший ангел и хватает крылья сына. Сердце зеленоглазого сжимается или вообще останавливается, а сам он начинает вырываться из рук страж, что держат его. Он неистово кричит и рвётся в агонии, моля ангела не совершать задуманного. Но что для высшего существа слова падших — пустое место. Отец ангела грубо прокручивает прекрасные сильные крылья, ломая их, от чего раздаётся оглушительный хруст, а за ним крик боли. Перед глазами появляется картина как трескаются и ломаются кости, как их осколки и острые концы втыкаются в невинную плоть, непоправимо. — Я люблю тебя, — одними губами произносит ангел, взглянув на Ади. Его отец резко и с силой тянет белоснежные крупные крылья и жестоко вырывает их, а затем бросает рядом с сыном. Сэми хватается за лицо и кричит от боли и безысходности. Спина быстро окрашивается бардовым, а из неё все ещё торчат оборванные куски крыльев у корней, костей и мяса. Казалось бы этого достаточно, но отец голубоглазого не любит полумеры, так что из-за пояса он достаёт острый нож, на что мать ангела начинает реветь ещё сильнее и не желая видеть этого убегает прочь. Замахнувшись длинноволосый всаживает нож прямо в спину сыну и режет по живому, вырезая куски мяса с корнями крыльев из когда-то изящной спины. Теперь эти крылья больше никогда не вырастут, а спина даже если срастется будет изуродована навсегда, рёв боли отдаётся эхом в ушах чернокрылого, он падает на колени, его зеленые глаза застилает пелена ярости, а тело вспыхивает диким пламенем. Но слуги держащие его подготовились, отец Сэми предсказал такой исход, так что на них наложена его способность — нейтрализация, что обезвреживает все чужие способности. Причинить вреда даже слугам демон не в силах, он ещё слишком молод и не способен противостоять такому опытному ангелу, несмотря на свой огромный потенциал в силе. Закончив своё дело старший снимает испачканные белые печатки, вытирает фамильный нож о рубашку сына и наклоняется над его ухом: — Видишь, что бывает, когда не слушаешь приказов папочки. Мне такие проблемы как ты не нужны. Потом делает жест стражам и ретируется, высокомерно стуча ботфортами. Рыжего отпускают и тот сразу же бросается к любимому. Ади в полной растерянности он не понимает, что ему делать и как помочь своему принцу. От боли ангел потерял сознания, поэтому демон со всей силы сгребает в свою охапку хрупкое тело. Он понимает, что больше ничего не будет как прежде. — Ублюдок, оторви их мне, — уверенно, без капли сожаления или сомнения просит рыжий длинноволосого. В серых как сталь глазах сверкнул азарт, упрашивать не пришлось… *** Крепкие плечи обжигал вечерний морской бриз, пересчитывая каждую веснушку на них. Огненная копна была вся мокра и пропитана морской солью, после совсем недавнего купания. Ноги зарылись в пылающий летним жаром песок, а пальцы крепко, но с невероятной нежностью сжали другие длинные и светлые, невероятно ангельские и аристократичные. Голубой взор устремился прямиком в небо, волосы цвета молочного шоколада забавно уложил ветер, а на спинах красовались симметричные шрамы, словно оставленные самой судьбой, на что люди шутили, что это место от крыльев, ведь в прошлой жизни они точно были ангелом и демоном.