Adulthood

Она смеётся и моет посуду. Нежно проводит рукой по белейшему фарфору и небрежно стряхивает капли с тонких пальцев на паркет. Тёмные кудри россыпью лежат на плечах, собранные на висках заколками. У неё чёрная футболка-оверсайз с какой-то белой абракадаброй, и худые руки тонут в широких рукавах. Бенкендорф бросает взгляд в угол кухни, и видит её рюкзак: коричневый мешок с маленьким значком «Зенита». Сине-бело-голубое небо — Питер. Разобравшись с посудой, дочь прыгает на столешницу, свесив ноги. Шортики короче, чем футболка, и он морщится, негодуя на современную моду. Худые коленки, гладкая аристократичная кожа. Дочь невероятно красива. — Странно без мамы, — вдруг произносит сидящая рядом блондинка Аннет, медленно тянущая остывший чай. Старшую кровную он только что выдал замуж — на пальце красуется тонкое золото кольцо, — но она всё равно продолжает заезжать домой на чай минимум четыре раза в неделю. Рудольф занят в посольстве. Софья кивает. Мама тянет весь дом, и её долгожданный отпуск в виде недели в Италии кажется семейной катастрофой. Да, они живут уже не в полном составе: Катя, Эли и Аня у своих мужей, Костя служит, Маша учится в Лондоне у Долли и Криса, Мари кочует между универом, работой и своим парнем Волконским, Софья готовится к экзаменам. Даже сейчас на столе лежит гора тетрадок. Но они всё равно постоянно появляются дома. Пока. — Я хочу в Питер, — заявляет она. Бенкендорф улыбается, но понимает, что стоит уехать младшей дочери — они останутся одни. Это нормально, у детей своя жизнь, свой путь, своя юность и молодость. Но они с Лизой уже не молодеют. — Всё будет нормально, — успокаивающе шепчет по ночам жена, догадываясь о причинах странного беспокойства, хотя он и не заводит разговоров на эту тему. — Она же не на другую планету улетает. И даже не в другую страну. Четыре часа — и ты там. Будет приезжать каждые выходные. — Рудольфа через год-два переведут в другую страну. — Ой, да когда это будет? А Костик вернётся из армии, его надо устраивать. И Маня с нами. Её молодой человек кажется мне немного ненадёжным. Проблем хватит на долгие годы. — Может, ты и права... «Конечно, я права» — красноречиво смотрит жена и целует его в ямочку между ключицами.