Хорошие дочери плачут молча

- Что ты сказала? - прорычал Неджи, ударив стену рядом с лицом девушки, заставив ту вздрогнуть. - Сказала, что и должна была. Не превращайся в урода, Глава. - холодно пояснила Хисуи. В одну секунду парень схватил свою невесту за предплечье и потащил в кабинет, откуда недавно вышел. Его хватка была достаточно сильной, чтобы обеспечить на молодом теле синяк или уплотнение. Но юная госпожа Хагао даже и звука не издавала, но по её сжатым губам сразу заметно, что ей довольно больно ощущать хватку парня. Хисуи было безразлично абсолютно всё. Она понимала, что эта выходка не сойдёт ей просто так. Неджи не пустит на самотёк то, что оскорбило его. Ведь он - достопочтенный Глава клана, а она - простая дочь советника старейшины. Дойдя до кабинета, Неджи толкнул внутрь помещения Хисуи. Отчего та, буквально влетела, упав на колени перед столом. Закрыв за собой дверь, на щеколду, жених медленно подошёл к своей невесте и схватил её за шею, заставляя бедняжку подняться на ноги, а после и носочки. Прижав девушку к столу, продолжая держать за шею, приблизился к лицу и вкрадчиво наблюдал за эмоциями жертвы. И как на зло, лицо Хисуи не изображало ничего, что могло порадовать его эго. Напротив, её безразличие, холод и пустота в глазах, его самого выводило на эмоции. Её глаза смотрели в глаза Главы, но в них не было ни страха, ни ненависти... ничего. Тогда Хьюга сжал сильнее шею, отчего Хисе пришлось открыть рот и начать жадно глотать воздух. Её бровки слегка сдвинулись, тельце заметно дрожало. До ушей парня дошёл едва слышимый звук хрипа, отчего лицо Главы озарила садистская улыбка, внушающая лишь ужас своей жертве. - Хисуи... Хисуи... Не уж-то, ты не понимаешь, что твоя жизнь в моих руках. Подобная выходка стоит жизни. Ты жива только, пока я этого хочу. Мы далеко не дети. И от того мальчика, которого ты знала, не осталось ничего. После того как я смог снять метку, я стал властью этого клана. Я убил множество людей... И мне не составит труда придушить тебя здесь, да и совесть моя не заноет...- приблизившись к уху Хагао, шёпотом прорычал Неджи,а уже через мгновение расслабив руку, повернулся к девушке спиной, пока та сползла на пол, давясь воздухом. - Да, кстати, твоя смерть, кроме твоего отца и твоих слуг, не заставит клан проронить маленькой слезы. Ты лишь красивая книжная обложка, а содержание никого не интересует. Смазливое лицо и доброе сердце... Хм, какая нелепость. Хиса, ты очередной мотылёк в моих руках, не более. Единственный человек, которому ты нужна - твоя мать! Покой её праху. Наше детство осталось позади и чт... - Так, если я тебе безразлична, то отпусти меня.- девушка перебила Неджи, - Либо убей. Что ты так вцепился в меня? Что.... ты добиваешься? - в конце концов, голос Хисуи дрогнул, а ком в горле вытолкнул поток слёз наружу, из самых глубин души девушки. - У тебя есть девушка, которая тебя безумно любит! Так почему ты ей не уделяешь внимание? Я никчемна, по твоим словам! Что ты делаешь, Неджи? Почему ты так одержим мной?! А ведь действительно. Почему же он так хочет её? Почему одержим ей? Минутой ранее, он говорил о том, что её жизнь не значит ничего для него. В любой момент он может избавиться от неё, а сейчас его чуть ли не трясёт от дрожащего голоса Хисуи. Он боится повернуться и увидеть её заплаканное лицо и не совладать с собой. -Тц! Я пытался! Пытался с другими, но наткнулся на одно лишь разочарование. Каждый раз возникало твоё лицо, когда я целовал других, после того как увидел тебя на улице полгода назад! - закричал парень, заставив Хагао вздрогнуть и тут же замереть. Неожиданно Неджи развернулся к ней и впился в её дрожащие губы, вытирая с щёк слёзы грубыми мужскими руками. Её сердце бешено колотилось, что даже он мог услышать его стук. Хисуи искренне не понимала, что у этого человека в голове: сначала он говорит, что она никто и её смерть будет заботить только её отца, а потом нежно целует. Девушке было ужасно обидно. Она не понимала: за какие действа она заслужила такое отношение к себе? Ей было отвратительно от того, что ей овладевает грубый, жестокий, ненавистный мужлан, который сам себя понять не может. В это время, он чувственно двигал губами, зажимая её между собой и столом. Язык проник в девичий рот, начиная его подробно исследовать. Без былой брезгливости, которую он испытывал к девушкам "на одну ночь", прильнул к её пухлым губам и принялся целовать так, как не делал этого никогда и ни с кем, так будто это было спасением или ключом к спасению. Помада на вкус была не самым приятным, что Неджи пробовал, но Главе доставлял удовольствие сам факт, что он целует свою любимую. Руки парня приобняли девушку за талию, поджимая к своему телу. Его захлестнули чувства, которые он так долго скрывал. Неджи хотел её окружить лаской и заботой, подарить всё чего она попросит, готов валяться, будто преданный пёс, в ногах. Но ее холод... Даже сейчас, она стоит в его объятиях, словно кукла, не шевелясь, едва дыша, хлопая ресницами. - Неужели... Я тебе так противен? Неужели ты не помнишь нас, Хиса? Разве ничего не осталось? - хмуро и тихо произнёс брюнет, отстраняясь от девушки, вглядываясь в её чистые глаза, большим пальцем поглаживая щёчку, но ответа не было. - Эх... Ладно. Пойдём... Я покажу тебе кое-что. Не дождавшись ответа, Глава уверено пошёл к выходу, а его невеста, быстро поправив своё кимоно и причёску, молча направилась за ним, потому как не знала, что он может сделать за непослушание. Он был абсолютно прав, когда говорил о том, что он изменился и от того доброго мальчика осталось ровным счётом ничего. Сейчас Хисуи было страшно. Его непредсказуемость страшила её. Выйдя на улицу, свежий ветер обдул лицо, мокрое от слёз, госпожи Хагао, отчего стало полегче. Немного освежившись, она смотрела на спину некогда горячолюбимого Неджи. Воспоминания захлестывали её волнами. Она остановилась и, прикрыв глаза, вздохнула всей грудью, улыбка сама озарила её лицо. Воздух был пропитан едой хозяек клана, которые ждут детей и мужей; кострами работяг, которые готовят себе ужин из того, что есть; скошенной травой; цветущими деревьями - вот она жизнь их клана. Может, в какой-то степени, она тоже хотела жить жизнью клана. - Пошли. - сухо бросил брюнет, который тоже остановился на минуту, продолжая идти вдоль своего поместья, так что Хиса едва успевала за ним. Вечерело. Небо было персикового цвета, от садящегося за гору солнца. Верхушки деревьев и крыши домов алеют от заката, в то время как внизу смеркается, некоторые лавки закрываются до завтрашнего дня, а люди спешат домой, к своим семьям. Это был тот дремотный момент - между холодной ночью и нежным вечером. Тени начали сгущаться, а цветы закрывать лепестки, и тьма ночи начала вступать в свои права. Пара подошла к небольшому святилищу на окраине поместья. Уже было достаточно темно, тьма окутала практически всё. Девушка могла едва видеть очертания построения, но слуги уже разносили свечи и зажигали фонари. Сев на одно колено, Неджи прощупал низ святилища, а нащупав что-то, вытащил руку уже со свёртком. Встав, он отряхнул одежду и повернулся к своей невесте. Аккуратно развернув свёрток, он протянул руки к Хисуи. От увиденного, у брюнетки на глазах заблестели слёзы. Она то смотрела на куколку кокэси, то на хмурого Главу. Это кукла подаренная ей Неджи, когда их разучили: его увели, чтобы "наградить" меткой. Её заполнили неизвестные ей ранее чувства. Она была рада, но и одновременно грустна, от того, каким чудовищем он стал. Неджи был прав, он изменился. И сейчас вряд ли она узнает в нём того весёлого и доброго мальчишку. - Ты сохранил её? П... Почему? - дрожащим шёпотом начала Хиса. - Не важно.... Тебе стоит уже уходить. Поздно. - продержав минутное молчание, Неджи соизволил ответить и отошёл к дереву, повернувшись к ней спиной. - Неджи... Я... - снова начала девушка, но тут же была прервана. - Уходи, Хисуи! Я понял тебя ещё в кабинете... - грозно сказал парень. - Послушай, Неджи... - виновато произнесла брюнетка. - Я не знала, что ты.... - Уходи, говорю! - закричал жених, ударив кулаком по дереву, - Убирайся, Хисуи! Я понял тебя. Наш брак для тебя будет не больше, чем формальность. "Тиран" не будет беспокоить тебя. Ты будешь жить как раньше, для тебя ничего не измениться. Я и пальцем до тебя не дотронусь, пока ты сама меня не попросишь. И да, эту пустую игрушку можешь оставить себе. Она мне больше не нужна. Я ошибся в тебе, Хиса...- было заметно, что эти слова давались ему с трудом, он нервно сжимал кулаки и смотрел на небо. Хисуи тихо подошла к нему сзади и хотела было взять его за мизинец, как в детстве: двумя пальчиками, но Глава отдёрнул руку и поспешил уйти, оставив любимую одну. Он чуть ли не бежал в свой дом через маленький сад. По пути, от злости, бил листву кустов и низких деревьев. Ему было гадко от себя. Неджи винил себя за то, что распустил руки и подорвал её доверие тогда. Но сказанное им ранее он не собирался нарушать. Хьюга решил: она должна сама приползти к нему, на коленях, с мольбой. Молодая девушка шла вдоль улицы, вытирая слёзы. Уже была почти полночь. Тишина и темнота ночи окутывали её, словно одеялом, принося в душу малейшее спокойствие. Лишь надоедливый треск цыкад разрезал гулкую тишь. Она, словно тень проникла домой, а после и в свою комнату. Не раздевшись, Хисуи упала на кровать, начиная тихо, но так горько плакать. Неожиданно она услышала тихий стук в дверь. Перепуганная Хисуи вскочила и быстро начала вытирать слёзы с щёк. Дверь медленно открылась и в комнату зашла старая служанка. Не выдержав, девчонка, кинулась к ней и, уткнувшись ей в грудь, словно своей родной матери, начала, всхлипывая, плакать, чувствуя как тёплая рука поглаживает её по голове.