Утро и больше ничего

      Черная макушка. Такой знакомый-знакомый затылок — именно туда приходятся все ее тумаки.       Белая футболка. Джинсы. Потертые кроссовки.       Она видит его сразу же, как только входит в школьный коридор. Он стоит у шкафчиков и задумчиво кладет в отделение учебники. Нерасторопно так, никуда не торопясь и расслабленно посвистывая. Они практически одни, и это не странно, сейчас только восемь утра. Странно то, что Дэнни пришел так рано, обычно это она околачивается у своего шкафчика в это время.       Она подходит к нему сзади. На его предплечье, около локтя, виден небольшой шрам. Она знает, когда и при каких обстоятельствах он был получен, как и то, что у него есть большой шрам на животе, где-то под ребрами и еще один поменьше в районе ключицы. Она вообще о нем знает чертовски много, подозрительно много, даже то, о чем другие люди и не подозревают.       Она подходит к нему сзади тихо, как кошка, и вешается на шею, приобнимая. И думает о том, что он не мертвенно-холодный, как обычно, а теплый. А еще о том, что будь здесь сейчас ее пятнадцатилетняя версия, она наверняка бы — раз, не поверила бы своим глазам, два, скривилась, три, посчитала бы это слишком сентиментальным и сопливым. Ну и пусть. Ну и наплевать! Главное, что сейчас это делает ее счастливой.       Он даже не вздрагивает и практически наверняка улыбается — и это она знает, — а затем с его губ срывается вместе с воздухом:       — Сэм.       Она только ухмыляется и ладонью слегка приподнимает его волосы.       — У тебя что, глаза на затылке?       И как ему, черт возьми, всегда удается узнать, что это она? Еще одна сверхспособность что ли? Именно это она озвучивает вслух, не отпуская его шеи. Он беспечно пожимает плечами и оборачивается. На его губах так и пляшет озорная улыбка. Она подозревает, что на ее тоже, но ей как-то все равно.       Он берет ее за руку и целует в губы. Всего лишь прикосновение. Коротко и просто.       Это их приветственный поцелуй.       Правда, не всегда. Только на свиданиях, нередких встречах в пустующей библиотеке, у него или у нее дома (или у Такера, но не то чтобы он был против. По крайней мере, не особо возражал). Но не в школе. Сэм не особо любит нежности у всех на глазах, пускай все давно знают. Поэтому ограничивается обычным до-того-как-они-все-осознали-и-впервые-поцеловались приветствием. Или поцелуем в щеку, пока “никто не видит”. Но сейчас действительно никто не видит, даже Такер, поэтому она может выплеснуть свои чувства на максимум и подольше подержать его за руку. Или притянуть за еще одним поцелуем.       И ей действительно все равно, что бы она сказала на все это три года назад.