Его слёзы в ночной тьме

— «я отбился от группы… Ладно, дойду до ближайшей деревеньки и найду их.» — это были первые мысли Лань Сычжуя после того как он отстал от их группы адептов в белых, траурных одеждах на ночной охоте. Пройдя пару тройку ли к юго-западу, Лань Юань услышал тихое шуршание со стороны раскидестых кустов и спустя секунду вынул свой меч из ножен, но немного прислушавшись он уловил чей-то тихий плач. Это немного застало врасплох адепта Ордена Гусу Лань но, не долго думая, он медленно приблизился к кусту и осторожно отодвинул листья в сторону так, что бы было видно то что находится за ними. И, оказалось, это был: — Молодой господин Цзинь? — под покровом ночной темноты было плохо видно, но юноша в белых одеждах разглядел фигуру и был немного ошарашен тем, что наследник клана Цзинь, обычно самоуверенный и сильный духом, сейчас сидит за кустами и тихо хнычет в колени. Цзинь Лин резко поднял голову вверх, испуганно смотря в лицо потревожевшему его парню. Его слёзы, на которые попал лунный свет, начали сиять словно сверкающеи ручейки, которые медленно катятся по аккуратному лицу Цзинь Жуланя. От этого зрелища сердце Сычжуя пропустило глухой удар. Тем временем, не найдя слов своей слабости, Цзинь Лин, пару раз нервно пробежав глазами по сторонам, в мгновение ока вскочил с места и собирался уже удалиться, но Лань Юань, всё ещё державший меч в руке, быстро хватает юношу в дорогих золотых одеждах за запястье и лишь через несколько секунд понимает, насколько это грубо и неприлично с его стороны, но, почему-то, что-то не даёт ему отпустить наследника двух орденов в таком состоянии. — Отпусти меня! — зло выпаливает Цзинь Лин, после того как не смог вырваться из крепкой хватки Ланьского ученика — пожалуйста… мне больно… — тихо добавил Жулань, посмотрев в глаза юноше в белом, не в силах сдерживать слёзы. Этот взгляд заставил Сычжуя немного ослабить хватку. Он ни в коем случае не хотел причинять боль наследнику Цзинь, но вовремя снова сжал руку покрепче, после того как Цзинь Лин хотел было сбежать. — Молодой господин Цзинь… давайте я отпущу вашу руку, если вы пообещаете мне, что не уйдёте сейчас? — на секунду в глазах «юной госпожи» вспыхнула злость, но она сразу унялась после того, как он увидел столь серьёзное выражение лица обычно добродушного Лань Юаня. Его брови были сведены к переносице, что обычно ему не свойственно. Но в глазах… в глазах отражается искреннее пережевание. — «Неужели ему правда не плевать…» — пронеслось в голове парня с «сиянием средь снегов» на груди, и по его щекам прокотилась новая порция бусинок слёз. Немного помедлив он всё же тихо ответил: — Хорошо… — услышав это, адепт Гусу осторожно разжал пальцы на белоснежном запястье юноши, на котором теперь точно останется след. Наконец спрятав свой меч обратно в ножны, Лань Сычжуй поклонился в знак извинения, стоящему перед ним парню. — Господин Цзинь, можете ли вы поделиться со мной причиной ваших слёз? — мягко, с нежностью в голосе спросил Юань, заглядывая в глаза спрятанные под густой чёлкой. Подул слабый, тёплый ветерок, зашептали листья, чёлка прекрывающая лицо, приподнялась и Сычжуй смог хорошо разглядеть лицо спрятанное под ней. Цзинь Лин неуверенно и смущённо смотрел вниз, глаза слегка покрасневшие и влажные. Губы, щеки, лоб и нос очаровательно покраснели. Адепт в белых одеждах замер, затаив дыхание, любуясь столь прекрасной картиной. Пришёл в себя лишь спустя пару секунд когда ласковый ветерок вновь аккуратно опустил чёлку на лицо наследника Цзинь и Цзян. Секунда, пятнадцать, сорок, минута и наконец: — Я пойму если вы не захо- — Нет. — резко перебил его юноша с киноварью на лбу. — Я… я скажу… — он глубоко вздохнул, набираясь смелости — Сегодня. День смерти моей матери… — едва уловимо произнёс Жулань, но юноша с белой лентой на лбу всё равно услышал. — …Соболезную — На душе стало так тяжело. — И ты даже не собираешься посмеяться над тем, что я реву как девчонка…? Или над тем, что меня не воспитали должным образом…? — с раздражённостью спросил парень в золотом, так и не подняв взгляд с земли. Этот вопрос подверг адепта Гусу Лань в недоумение, но он ответил: — Молодой господин Цзинь, у вас есть весомая причина для слёз, и можно ли я вам кое-что скажу…? — Цзинь Лин лишь коротко кивнул, давая разрешение — Слёзы — это не проявление слабости. Это лишь способ выплеснуть все свои переживания и обиды. И те, кто говорят, что плачут только девочки, лгут сами себе. Поэтому, в том что вы сейчас проливаете слёзы, вспоминая дорогого вам человека, нет ничего, чего стоило бы стыдиться. И… я никогда не считал, что вы не воспитаны. — Юань аккуратно положил руку на плечо Жуланя и, мягко его погладив, наблюдал за реакцией юноши и, после того как он не оттолкнул руку, осмелел и мягко притянул его к себе, обнимая. После того как наследник клана Цзинь осторожно прикоснулся к спине Сычжуя, прижимаясь сильнее, юноша в белом сделал объятия крепче, ощущая, как Цзинь Лин уткнулся носом в его плечо, тихо плача. — Спасибо… Большое тебе спасибо… А-Юань — от обращения в груди потеплело, и Сычжуй лишь коротко ответил. — Пожалуйста… А-Лин… Так они простояли ещё какое-то время и, нехотя разжимая объятия, А-Юань нежно протёр слёзы А-Лину и, мягко взяв его за руку, повёл обратно в Башню Кои. Видимо теперь они больше, чем просто товарищи…