Тридцать шесть

— Раз, два, три, четыре… — подперев рукой голову и зарыв пальцы в черные волосы, женщина проматывала список в смартфоне, –…тридцать шесть, — произнесла она в конце концов упавшим голосом. Раздался звук поворачивающего в замочной скважине ключа. В квартиру зашла блондинка на высоких каблуках. — Земфира! — окликнула она, разувшись, и пройдя в комнату. — Фу, господи, накурено как тут… — Откуда у тебя ключ? — Оттуда, где уже нет. Ты веселишься, смотрю, — окинув комнату взглядом, Рената кивнула на стоящую на столе открытую бутылку вина и стоящий рядом опустошенный бокал. — Не приходится как-то… Ты телефон у меня оставила в прошлый раз. — Нет, он с собой у меня. — Ну значит другой у тебя с собой. Ты прости, но пароль подобрать было совсем не сложно. Я ничего не читала, правда, но вот… — Чего ты печальная? — Конечно, я не считаю Ульяну — у нее очевидное безоговорочное первое место в списке часто используемых контактов… только почему ты сейчас зашла в квартиру ко мне? Где все твои тридцать четыре друга? Где те, кто значит для тебя больше, чем я? — Да это же смешно… Вот я. Вот я стою перед тобой и говорю, что люблю тебя. Чего ты хочешь? — Хочу быть для тебя тем же, чем ты являешься для меня. Посмотри! Земфира достала телефон из заднего кармана штанов и, стараясь утихомирить мелкую дрожь, охватившую ее от волнения, злости и обиды и открыла список контактов: — Смотри! — Ну что ты мне показываешь? Я же верю, успокойся. — Показываю, потому что хочу. Просто хочу в очередной раз показать, что ты — самый важный человек в моей жизни. — Ты тоже. Но образ жизни у нас разный, профессии у нас разные… — Профессии у нас разные, — раздраженно передразнила Земфира. — Разные, конечно, но ты знай, что ради тебя я бы запихнула свою профессию подальше, если бы случайно подала повод усомниться в себе… Прости меня за то, что я так странно и отчаянно люблю! Красивая фраза, да? — процитировав собственную песню, женщина обессиленно закрыла руками лицо. Рената в нерешительности замерла на месте. — Ну что мне сделать сейчас? — спросила она, неуверенно притянув к себе за плечи «главного соратника». — Я не знаю. Ничего. Можешь поехать к своему визажисту. Можешь поехать к Гоше или к Демне, выбор ведь большой, помнишь? Вряд ли кто-то из них откажет тебе, — прочистив горло, произнесла Земфира, но голос все равно был предательски хриплым. — Ты бы курить бросила… у тебя дым уже в стены въелся, и кашляешь постоянно — побереги голос, он у тебя замечательный. — А это изменит что-то? Хоть курить бросай, хоть пить… да тебе же и чертовы Альпы за окном не нужны, чем это может помочь? — Заладила… Для себя бросай, а я буду приятным дополнением, — сказала, улыбнувшись, Рената. — Мне даже в самом счастливом сне присниться не может, чтоб ты стала со мной жить. Мне кажется, даже если мы вообще одни останемся, ты все равно найдешь что-то важнее. В комнате повисла тишина. Сейчас, когда Земфира на взводе, Ренате не хотелось пытаться переубедить ее, поэтому она просто держала женщину в объятиях. — Я не ревную даже, понимаешь, но любить в долг, взаймы, с надеждой, что когда-то это вернется — очень тяжело и больно. И жизнь портить тебе не хочется. — Смешно пошутила. Твое появление мою жизнь только спасло. Если хочешь — я удалю все контакты, кроме тебя и Ули. — Можно подумать, дело в чертовых телефонных номерах… Просто люби меня, пожалуйста, больше всех остальных. Так же, как я. По-настоящему. — Я ведь люблю…