После...

Я смотрю в темноту, я вижу огни. Это где-то в степи полыхает пожар. Я вижу огни, вижу пламя костров. Это значит, что здесь скрывается зверь… — А этот живой. Хотя, неизвестно, что для тебя лучше… Посмотрим, сколько за тебя Сидорович заплатит… Зрение мутилось. Сквозь застилавшие глаза слезы и красно-белые пятна он разглядел человека с удивительно яркой шевелюрой — цвет спелой пшеницы на залитом солнцем поле — смотреть на нее было больно. Неизвестный подхватил лежащее в паре метров от него тело, взвалил его на плечи и исчез в бело-красном мареве. Еще некоторое время Шрам слышал звук отдаляющихся быстрых шагов и шорох рваного плаща, когда тот задевал высокую сухую траву, спотыкаясь о какие-то обломки. Шрам остался один на один с обманчиво пустым лесом и разбросанными вокруг мертвыми телами. Обломки грузовика еще продолжали тлеть — он не видел, но чувствовал запах паленой резины и слабое потрескивание где-то совсем рядом. Хотелось подползти ближе, ощутить кожей тепло живого огня, хоть немного отогреть промерзшее за ночь под холодным ливнем тело, но сил катастрофически не было. Он лежал на спине, глядя на клубящиеся рваные тучи через тонкие щелочки опухших век, пытаясь восстановить в памяти хоть что-то… Но его сознание было — чистый лист. Он не сразу смог вспомнить даже собственное имя. А потом пришли волки. Совсем рядом послышалось ровное дыхание зверей, громкий хруст и чавканье. Над ним склонилась окровавленная лохматая морда с пронзительно желтыми глазами, обнюхала, рыкнула, обнажив острые белые зубы, и уже раскрыла свою пасть, но через секунду удивленно взвизгнула и повалилась рядом со сломанной шеей. Второй волк сразу пошел в атаку. Его Шрам ухватил за горло и держал, пока тело не обмякло. Остальные подходить побоялись. Он услышал недовольный рык и треск ломаемых сухих стеблей — прихватив парочку трупов, звери предпочли убраться в лес. Хоть бы снова пошел дождь… Плевать, что холод в считанные часы добьет ослабшее неподвижное тело. Главное, что перед смертью удастся напиться. Как же плохо. И как хочется жить…. Труп волка был еще теплым — совсем недавно по его венам бежала горячая кровь, совсем недавно он был жив, а теперь лежит среди трупов таким же бесполезным мешком мяса и костей. И еще теплой крови… Он вцепился в волчье горло зубами и ногтями в попытке разорвать крепкую шкуру, вгрызться в живое тепло, которого ему так не хватало. Нащупал на траве осколок бутылки и, помогая зубами, таки сумел пустить мертвому зверю кровь. Пил, морщась от отвращения, густую солоноватую теплую жидкость, превозмогая тошноту, пока не почувствовал, что жажда отступила. Полежав еще немного, он ощутил, как силы потихоньку возвращаются. К полудню он сумел стащить с трупа водителя сырой тяжелый бушлат и отползти под защиту развороченной кабины. Как раз вовремя — на поляну с трупами выбежала стая слепышей, возглавляемая парой чернобыльских псов. Они с визгом носились среди мертвых тел, с хрустом отрывали остывшее мясо, рычали и ссорились. Потом снова пришли волки. Через сутки от трупов практически ничего не осталось. В своем кармане он обнаружил ПДА с единственным сообщением: «Убить Стрелка». Под вечер к нему начала возвращаться память. В голове проносились обрывки фраз, какие-то образы, звуки, запахи: стоялая гниль болот, разговор с седым человеком в бело-синей форме, гулкое эхо подземных лабораторий, рев мутантов, странные выкрики адептов местного культа в разрушенном госпитале, снова тот седой, протягивающий ему электромагнитную пушку, гонка через «телепорты», а потом… он вспомнил худое лицо с закатившимися карими глазами и бессильно соскользнувшую с колена руку с татуировкой. Убить Стрелка… Он гнался за этим человеком через всю Зону, от болот и до самой АЭС, а потом его планам помешал внезапно случившийся выброс. Дальше, как тумане. И вот он очнулся на сырой траве где-то на окраине. Убить Стрелка. Его задание так и осталось невыполненным. А значит его путь еще не завершен. С рассветом он покинул свое укрытие и направился в деревню новичков.