***
На больничной койке корчилась от боли беловолосая женщина. Её прекрасное как снег лицо было в поту, а прямые белые пряди прилипли к нему. Жмурясь, женщина пыталась найти силы, чтобы её ребёнок вышел здоровым и крепким. Бегающие вокруг неё врачи и служанки успокаивали и помогали своей госпоже в родах. Алая кровь была везде: на одежде женщины, служанок и врачей. — Она может не выдержать! — прохрипел седовласый врач, держа и гладя по белой голове свою госпожу. — Ещё полотенец! Долгожданные роды наконец начались. Больше всего пугало врача то, что ребёнок не подавал признаков жизни на УЗИ. Тройное обвитие хоть и довольно опасно, для ребёнка это не должно было так повлиять. Но сейчас ребёнок как будто ожил и сейчас он своими же силами пытается выйти наружу. — «Невероятно. Это просто чудо! » — восхищался доктор. — «Какое рвение к жизни! » — Больше нету! — с ужасом пыталась перекричать свою госпожу старая служанка, смотря прямо в чёрные глаза врача. — Держитесь, госпожа Беллатор. Скоро всё пройдёт, — пытался успокоить врач, но от этого женщина ещё больше закричала, цепляясь за простыни и людей, державших её. Ребёнок отнимал её жизненные силы, но он должен родиться. Чтобы он показал себя этому миру. — «Пожалуйста, держись! » — подбадривала своего малыша Беллатор, помогая ему. Пусть она умрёт, но её ребёнок будет жить. За окнами царствовала ночь, пробуждая демонов выйти из своих укрытий. Но в прекрасном городе Инсомния всегда горели огни фонарей и защита Кристалла, что не давала тварям прийти сюда. Полная луна освещала тёмные закоулки города, пробиваясь в окна. Тяжело дыша, женщина открыла свои похожие на ту самую луну глаза. Ребёнок появился, но он не кричал, что испугал женщину. Лишь только когда державшая младенца служанка шлёпнула его по попе, сразу закричал от боли. Слабая улыбка украсила усталое лицо женщины. Младенец начал своими маленькими ручками что-то вытворять с одеждой служанки, на что та ухмыльнулась. Старуха отдала уже запеленованного младенца матери, которая дрожащими руками тянулась к нему. Сладко напевая, она произнесла: — Добро пожаловать в Люцис, Селин Беллатор, — поприветствовала Беллатор, смотря ребёнку прямо в глаза. — «Ты большая умница. Покажи старику где его место, Селин ». Силы начали покидать женщину с ещё большей силой. Ребёнок посмотрел на неё своими серебряными глазами, высвободив маленькую ручонку и положив на неё грудь в области сердца матери. На такое светловолосая шире улыбнулась и с этой улыбкой начала терять власть над телом, уходя в мир иной. — Госпожа Изабелла! — прокричал врач, ловя младенца. — Пульса нет… Её больше нету… — с грустью проговорила служанка, смотря мокрыми глазами на женщину. — «Даже после смерти наша госпожа прекрасна», — в мыслях восхищалась служанка, смотря на свою воспитанницу, которая когда-то в детстве весело бегала по коридорам прекрасного дома Беллатор. Рядом стоявшая Смерть, державшая лучик света в своей тьме, смотрела на младенца, который обрёл новую жизнь. Зная, через что придётся пройти, чтобы остаться собой. — Теперь ты дома. Тень исчезла вместе с лучом, оставляя новую жизнь Селин в её законные руки.***
— Господин, родилась девочка, — оповестил дворецкий главу дома. — Госпожа Изабелла скончалась от малокровия. Стоявший у окна русоволосый мужчина спокойно качнул головой. На его шрамированном на правом глазу лице не дрогнул ни один мускул, говоривший о его полном безразличии в случившемся несчастье. Ну умерла жена и умерла, что в этом такого? Главное, что девочка родилась живой и здоровой. — Как она назвала её? — спокойно спросил он, смотря на дворецкого дома Беллатор. — Селин, — с некой радостью проговорил старик, понимая значимость имени для его господина. Мужчина хмыкнул, в его карих глазах загорелся огонёк, который побеспокоил старика. Обдумывая что-то, на лице появилась странная улыбка. — Хотя бы что-то она сделала стоящие, а не закупалась платьями и украшениями. Молюсь, чтобы девчонка была намного умней своей матери, — мужчина снова посмотрел на дворецкого. — Алиус, позови Генуса. Кажется, скоро придётся навестить Его Величество. — Да, — поклонившись, ответил дворецкий. Мужчина ещё раз посмотрел на полную луну. Улыбнувшись ещё раз, он пошёл в покои покойной жены, чтобы увидеть плод его стараний все эти десять лет супружеской жизни. Зайдя в тёмную комнату, освещённой луной, он увидел смятую постель на широкой кровати и брошенную на ней недочитанную книгу, которую Изабелла бросила ещё утром, почувствовав схватки. Две тумбочки из чёрного дерева, украшенные серебряным узором лилий, на которых стояли светильники и вазы с белыми розами. Два мягких кресла, на которых леди Беллатор любила посидеть, поглаживая уже большой живот, шепча песни ребёнку. Наконец он увидел одинокую люльку, украшенную бриллиантами. На такой декор он лишь закатил глаза, вспоминая, как его жена сходила с ума от всяких блестящих побрякушек. Подойдя ещё ближе, он увидел те самые серебряные глаза, которые он всеми силами пытался предотвратить, но гены пальцем не сотрёшь. Увидев тёмные волосики на её головке, он не мог сдержать улыбки. — Хоть в чём-то мы с тобой похожи, Селин, — мелодично проговорил мужчина, аккуратно доставая младенца из люльки. — Ты боишься меня? — с ноткой надежды на отрицательный ответ спросил он. Ребёнок только потянул ручки к его лицу, издавая какой-то звук, который мужчина принял за радостный писк, улыбаясь ещё шире. Для него не важно, если этот ребёнок будет последним уродом снаружи, если она будет чиста внутри, то никакая тварь не дотронется да неё, осквернив её своей грязью. — «Он совсем не страшен. Это же мой папа, так ведь? Если это так, то я просто самый счастливый ребёнок на свете!» — радостно подумала Селин, смотря на своего отца. Пережитки родов для неё как страшный сон, сейчас она благодарит всех известных ей богов за вторую жизнь и за отца, в котором она нуждалась. Конечно, будет трудно, но если на её стороне будет кто-то, то она справится. — «Я больше не буду одна!» После того, как Селин подумала и сформировала эти предложения, у неё начала болеть голова. Схватившись за голову, на её глазах начали наворачиваться слёзы. Испугавшись, что он сделал что-то не так, мужчина осторожно положил малышку в люльку, качая её. Говоря успокаивающие слова, он смотрел на эти серебряные глаза, видя в них себя. — Прости, я не хотел сделать тебе больно. — «Научусь говорить и сразу скажу первое слово «папа». Зуб даю, хотя у меня их пока что нету», — подумала Селин, прежде чем уснуть.***
Когда Селин исполнился год, её кормилица Роза читала биографию семьи Беллатор, начиная с прародительницы. За этот год она начала ко всем привязываться. Особенно к своему отцу. Каждый вечер до смерти уставший, но счастливый он приходил к своей дочери, чтобы хоть раз посмотреть на свою дочь. От воспоминаний на душе Селин становилось так тепло, что она была готова согреть весь мир своим теплом. Она снова ребёнок, так почему же не использовать это, чтобы насладиться жизнью в кругу любви? Роза говорит, что она больше на своего отца не только волосами, но и своими повадками. Какими, она пока что не знает, но в предыдущей жизни ей тоже говорили про схожесть с отцом, на которые она улыбалась. Но сейчас, вспоминая его, на душе лишь одна боль. — Это прародительница Вашего рода, госпожа. Аврора Беллатор жила на этих землях две тысячи лет назад, помогая мирным жителям в пропитании во времена Звёздной чумы. Её ещё прозвали Судьёй Шестерых, так как она карала тех, кто совершил какое-то преступление, но и про человечность она не забывала. Селин посмотрела на изображение, на которое указывала Роза. Это был фрагмент фрески из какого-то дворца, где была изображена темноволосая женщина в лунном свете. Её белые одежды, закреплённые серебряными украшениями были схожи, по мнению Селин, с одеждами древних греков, что больше давало восприятие того, что Аврора была для жителей чуть ли не богиней. Светящаяся лилия, растущая прямо из её рук привлекла внимание малышки, ведь просто так не изображают цветы. Но ещё её привлекла синяя дорожка, которая была похожа на слезу. Эта слеза как раз попадала в середину цветка. Когда Селин указала на цветок улыбка Розы стала шире, а в алых глазах блеснула искра. Роза была когда-то в школе историком, причём заядлым. Она знала все письмена, все заветы Люциса. А про род Беллатор она изучала тогда, когда Изабелла Беллатор предложила жить в её особняке и быть кормилицей Селин, на что та согласилась. Ведь дом Беллатор — настоящий архив. Здесь хранятся записи в основном предков семьи, но это ничуть не задевало Розу. — Это лилия знак Вашего рода, госпожа. Лилия олицетворяет чистоту Вашей души и непорочности, — начала с энтузиазмом кормилица. — Хотя про Изабеллу такое не скажешь, — последнее она проговорила шёпотом, но Селин сумела услышать и понять, что её мама была не совсем ангелом во плоти, когда она впервые её увидела. — В летописи написано, что эта лилия была выращена слезами Авроры, когда она оплакивала своего мужа после битвы с демонами, населяющих наши земли. Беллатор была правой рукой Короля-основателя в политических делах, когда тот взошёл на трон. Эта история Селин увлекла. Лилия, выращенная на слезах девы. Это же так интересно, что ещё сумела сделать её прародительница, что стала чуть ли не Фемидой*? Человечный судья — всегда праведный судья. — Особым атрибутом Белатторов являются серебряные как луна глаза, как у Вас, — улыбнулась Роза, чувствуя, что Селин её понимает и разделяет её любовь к истории. — Ещё один Ваш предок, который оставил след в истории это Люстития. Она Ваша прапрабабушка, которая помогала Люцису в первые годы войны с Нифльхеймом. Она создала очень интересный заработок для поддержания экономики — это уравнивание цен на роскошь. Всё, что дворяне покупали, будь то машина или платье, должно было продаваться по ценам гражданских. Здорово, не правда ли? Причём цены на еду для граждан были снижены, так как многое стали привозить прямо из собственности Беллатор. Никто не знает, где она добыла пропитание, но это дало шанс Люцису пережить голод, который был успешно предотвратим. — «Очень интересно… Особенно в военном положении она удержала чаши экономики и плотность населения ровно по горизонтали. Это гениально!» Увидев засиявшие глаза Селин, Роза расплылась в улыбке, когда девочка захлопала в ладоши. — «Она умна. Главное, чтобы талант пошёл в нужное русло, а не на растрачивание денег попусту, как это делала её мать», — подытожила Роза, глядя на Селин, которая с большим энтузиазмом смотрела на картины её предков. — Вот ещё есть тот, кто оставил след. Ваш дедушка — Алис Беллатор. Он был выдающимся мастером меча, великолепным воином и прекрасным командующим, который побеждал в немаловажных битвах с Империей. Видите, что на его плече сидит птица? — после того, как Селин кивнула, продолжила. — Это ещё один символ Вашего рода — победа. — «Если всё сложить, то получится, что наш род был что-то вроде судей. Чистота и победа. Странно, что только королевский род за две тысячи лет не пошёл под венец с кем-нибудь из них. А может ли, что чем-то наша семья насолила королям, из-за чего брак между нами запрещён?» — размышляла малышка, сидя у Розы на коленях. Роза для неё была как мама, которая покажет и расскажет о семье. У неё дочка ещё есть, которая старше Селин на три года. Та ещё девочка. Как её прозвала Селин «Пацанка». А её имя Анастасия, но её постоянно называют Аня или Анна. Наблюдавший у порога Алиус не мог сдержать улыбки. Мало того, что по внешности она схожа с матерью, так ещё и ум отца вобрала в себя. Любопытство ей точно ей не навредит, но нужно знать меру. — «Кажется, что скоро снова прогремит фамилия Беллатор в лучшем свете. Может даже получится воссоединиться с королевской семьёй или даже сплести судьбы, которые так все ждут. Не подведи нас, Селин Беллатор».***
Проходивший коридор глава дома Клипеус Вий Флёре всё больше проводил время в своём кабинете, решая политические проблемы. Мало того, что в Тенебре он был кандидатом на роль короля, но он решил это оставить, перебравшись в Люцис для крепких отношений с королевством, так ещё женился на завидной невесте Изабеллой Беллатор, так ещё и брак был по расчёту. Ему пришлось даже пойти на уступки, оставив фамилию жены ребёнку. Поэтому Селин не Флёре, а Беллатор. Хорошо, что дочь проявляет характер не схожий с матерью, что, несомненно, радует всех в этом доме. Пройдя по счёту сотую дверь, он остановился возле массивной серебряной двери, что была украшена золотыми листьями. Постучав в дверь, он услышал тихое «Входи». Преступая порог, его взору представилась обычная маленькая комната чёрного цвета: кровать, тумбочка, кресло, шкаф и телевизор. На синем кресле сидел старик по виду семидесяти лет. Редкие седые волосы, морщины, иссохшие и грубые руки и светящиеся серые глаза. Корвус Беллатор — прадедушка Селин, дедушка Изабеллы и отец Алиса Беллатор. — Как там моя правнучка поживает? Учится хоть чему-то? — по комнате прошёл скрипучий голос. — Или как Белла, всё в игры играет? — Хочу заверить, что Селин очень умна и внимательно слушает Розу, да и в неприятности не встревает. Понимает она или нет, надо будет потом выяснить. Она пытается даже говорить, — с неподдельным восторгом рассказал Клипеус, смотря на старика. — Но пока что у неё это плохо получается. Старик задумчиво посмотрел в чёрный деревянный пол, улыбаясь то ли от новости, что новая Беллатор показывает их повадки или от того, что девчонка может стать тем, кем была Создательница. В серебряных глазах начал гореть белый огонь, что был схож со светом луны. Губы растянулись в безобразной улыбке, обнажающей пожелтевшие неровные зубы. Спящая на его коленях чёрная кошка потянулась, издав мяукающий зевок. Её зелёные глаза уставились на прошлого принца Тенебре, будто заглядывая в душу. В голове Клипеуса в который раз промелькнула мысль о том, как он ненавидит кошек. Ведь это ему воссоздаёт в памяти одну не очень приятную картину, которую он пытается забыть вот уже на протяжении двадцати шести лет. — Вот как… Можешь идти, проводи со своей дочерью как можно больше времени. Клипеус поклонился и вышел, закрыв дверь. Его тяжёлые шаги отзывались эхом по пустому коридору. Мысль о том, что его дочери скоро предстоит встреча с принцем во время его дебюта на четырнадцатилетие, не очень греет душу. Ведь из-за этой их треклятой войны с Империей было поломаны жизни многих людей. — «Все так и хотят свести её с принцем, что даже тошно. Они ещё дети, а под венец они готовы их хоть сейчас вести», — со вздохом подумал мужчина, шагая по деревянному полу, укрытым шелковистым серым ковром. — «Что, если Селин захочет прожить жизнь в тени и решать проблемы государства, не создавая никого шума со свадьбой, как хотела сделать когда-то её мать?» Клипеус не отрицал умственный потенциала своей покойной супруги. Но её маска избалованной девицы так ей въелась в сознание, что она сама начала вытворять в последние годы жизни. Особенно поразил тот факт, что она собиралась надеть корсет во время пятого месяца своей беременности. Если бы не Роза, как бы Селин смогла вообще родиться? Как говорил доктор Салватор, было тройное обвитие, из-за которого у малышки повредились некоторые сенсоры и он пока что не знает, какие последствия ожидают в будущем ребёнка. — «Чуть её не задушила, когда та была ещё в утробе. Молодец, спору нет», — раздражённо подметил отец ребёнка. Проходя возле сада, он заметил, как Селин, держа Розу за руку, пыталась что-то ей показать, ведя её к кусту белых роз. Сад Беллатор — один из достопримечательностей особняка, созданный ещё Королём-основателем в подарок Авроре на её сороковой день рождения. Для мужчины всегда оставалось загадкой, что же такого сделала Аврора, чтобы король делал такие роскошные подарки. Про роман он иногда подумывал, но это было бы как-то странно выставлять Изабеллу в качестве потенциальной невесты короля Региса, но когда появились проблемы с королевством Тенебре, пришлось пойти на жертву для поддержания мира. Селин может быть потенциальной кандидаткой на роль принцессы Тенебра, если Лунафрея и Равус откажутся от такой чести, но, что-то подсказывает, что Селин не будет участвовать в битве за трон королевств. Было бы здорово, если бы у всех четверых были бы дружеские отношения. Клипеус улыбнулся воспоминанию, когда Лунафрея чуть ли не светилась от счастья, когда узнала, что у неё появилась кузина, причём младше её на пять лет. На первый день рождения Лунафрея приехала поздравить свою «младшую сестру». Клипеус чего только не видел в жизни, но узрев, как эти двое Флёре аккуратно обращаются с ребёнком, словно это фарфоровая кукла, которая может разбиться в любой момент, будто парализовало. Луна постоянно играла с Селин, а та постоянно тянула свои ручки, улыбаясь и весело визжа. Между ними, как показалось Клипеусу, появилась прочная связь, которую ничем уже не разорвёшь. Даже на предложение остаться Селин радостно визжала, как бы подтверждая свою согласность с таким развитием событий, на что Луна не могла отказаться, оставаясь ещё на один день. Равус же отнёсся к безопасности Селин очень тщательно, пытаясь всеми способами смягчить предположительное падение ребёнка. Но Селин будто бы знала, что лучше не ползать по краю и быть всегда на мягкой поверхности, чтобы у её кузена не случился сердечный приступ. — «Весело было. А как же они не хотели от сюда уезжать», — с улыбкой вспоминал мужчина, стоя перед дверь в комнату малышки. Как успел заверить Алиус, Роза рассказывала Селин об образовании её рода, на что малышка увлечённо слушала и спрашивала, указывая на интересующий её предмет, на который кормилица воодушевлённо объясняла значение. За этим хоть и было увлекательно наблюдать, но, зная законы этого мира, на душе становится как-то холодно. Видеть солнечный блеск в этих серебряных глазах, понимая, что когда-то они станут холодными и белыми, хочется просто скрыть её ото всех глаз, чтобы эта лилия росла и цвела. Но, к сожалению, никто не может оспорить мнение ледяного воина, который перерезал горло своей любимой жене, лишь по приказу короля. Этот старик готов, лишь бы воссоединить семьи Люциса и Беллатор. Его чёрная кошка всегда сопровождала его, но за этот год она стала приходить к Селин, ложась рядом. Что больше всего беспокоило отца, так это то, что девочка всегда пыталась столкнуть кошку с кроватки, плача. На такое поведение ребёнка кошка всегда шипела, дошло до того, что она поцарапала ребёнку грудь, теперь на малышке до сих пор остаётся этот шрам. После того случая рядом с ребёнком спит Роза с Анастасией. Анастасия всегда была рядом с Селин, когда той нужна была помощь. В первые недели, когда родилась Селин, она не плакала, чем перепугала половину дома. — Господин, король просит личной и скрытной встречи с Вами. Оторвавшись от раздумий, Клипеус посмотрел на спокойного дворецкого, протянувшего раскрытый конверт с гербом королевской семьи Люциса. Мужчина взял письмо с рук, когда закончил читать приглашение, скомкал его. Холодно посмотрев на дворецкого, Клипеус приказал подготовить его машину, а сам пошёл в свою комнату выбирать одежду для встречи. Хоть встреча и тайная, но выглядеть хорошо всё равно нужно. Выбравшись после пяти минут переодевания, мужчина сел за руль своего Lamborghini Huracan и отправился в Цитадель. Смотря, как папа вышел из своей комнаты, Селин оценила его одеяние: чёрный плащ, на спине которого вышит серебряными нитями герб семьи Беллатор — это парящий сокол, державший стрелу, вокруг обрамлённый цветами лилии, рукава, украшенные ажурными серебряными узорами, высокие чёрные сапоги на шнуровке и серебряные наплечники с ажурными узорами. — «Да он даже расчесался!» — восхищалась Селин, смотря на аккуратно зачёсанные назад русые волосы, которые обычно находились в полном беспорядке, но на это мало кто обращает внимание. — «Королевских кровей, а с расчёской не дружит», — хихикнула малышка. — Что такое, госпожа? — спросила Роза, глядя на девочку своими рубиновыми глазами. — «Боже, перестань меня так называть!»